Музей Мирового океана в сумерках выглядел внушительно и немного зловеще. Гигантские силуэты научно-исследовательских судов и подводная лодка Б-413 вырисовывались на фоне темнеющего неба, как спящие исполины. Артём, размахивая своим профессиональным фонариком, который мог, по его словам, «ослепить даже ночного ястреба», был в предвкушении.
– Чувствуешь, Сергей? Дыхание океана! Шёпот глубин! – прошептал он, нацеливая камеру на винт подлодки.
– Чую, – буркнул Сергей Михалыч, запахнув куртку потуже. – Ветром, холодная вода и ржавый металл. Как в нашем порту в Вологде, только масштабнее. И холоднее.
Их ждала ночная экскурсия. Дверь в музейный корпус открыла худая, как спичка, женщина с пронзительным взглядом и в очках с толстыми линзами. Это была Валентина Семёновна, старший научный сотрудник, чей стаж работы в музее был сравним с возрастом некоторых экспонатов.
– Артём Игоревич? – строго переспросила она, сверяясь с бумажкой. – Проходите. И предупреждаю: ничего не трогать, по периметру не ходить, громко не разговаривать. У нас тут не цирк, а храм науки.
– А призрачный сом? – не удержался Артём. – Мы можем на него посмотреть?
Валентина Семёновна посмотрела на него так, будто он спросил про розовых единорогов в аквариуме.
– Молодой человек, это все выдумки. Ваша информация не соответствует действительности.
Артём поник. Но ненадолго. Войдя в главный павильон, где над головами висел скелет кашалота, он снова воспрял духом.
– Вау! Сергей, смотри! Это же легендарный «Витязь»! Представляешь, сколько историй он мог бы рассказать!
Сергей посмотрел на громадное судно.
– Рассказал бы, как его солидолом мазали. Это главная морская история, я тебе скажу.
Экскурсия Валентины Семёновны была сухой и насыщенной датами, тоннажами и именами конструкторов. Артём старательно снимал, а Сергей клевал носом, разбуженный только фразой: «…а теперь пройдём на подводную лодку».
Внутри лодки было тесно, как в консервной банке, пахло машинным маслом и стариной. Они пробирались по узким проходам, заглядывая в крошечные кубрики и центральный пост.
– И вот здесь, – Валентина Семёновна указала на один из приборов, – находился акустик. Он по звуку определял тип судна и его местоположение.
Сергей, оживившись, потёр подбородок.
– А по запаху определяли что-нибудь? Вот, скажем, идёт кит. От него ведь специфически пахнет, особенно если подпорченный. Или селёдка косяком – тот же аромат.
Валентина Семёновна замерла, пытаясь понять, шутит ли этот странный гражданин.
– Нет, – сухо ответила она. – На подводных лодках навигация по запаху не практиковалась.
– Жаль, – искренне вздохнул Сергей. – Экономия бы на приборах была.
В этот момент в дальнем конце отсека раздался глухой металлический лязг. Все вздрогнули. Артём, вместо того чтобы испугаться, сиял от восторга.
– Слышали?! Это оно! Проявление активности! Может, дух затонувшего капитана?
Валентина Семёновна побледнела.
– Это, скорее всего, Петрович, наш сантехник. Он трубы в соседнем отсеке чинит. Но если вы боитесь, можем завершить экскурсию досрочно.
– Что вы, что вы! – вскрикнул Артём. – Мы ничего не боимся!
И тут случилось то, чего никто не ожидал. Сергей Михалыч, протискиваясь мимо одного из торпедных аппаратов, задел плечом рычаг. Раздался резкий шипящий звук, и люк в переборке позади них с грохотом захлопнулся.
Наступила гробовая тишина, нарушаемая только шипением и классической музыкой из динамика Артёма, которая почему-то сама запустилась.
– У вас везде такая звуковая атмосфера? – растерянно спросил Артём.
Валентина Семёновна была в панике.
– Вы что сделали?! Это аварийная блокировка! Мы заперты в этом отсеке!
– Так, спокойно, – властно сказал Сергей, внезапно став голосом разума. – На каждой двери, даже на аварийной, с внутренней стороны должна быть ручная отмычка. Ищите рычаг, кнопку, что-нибудь.
Пока Артём в панике метался со своим фонарём, создавая тени, а Валентина Семёновна листала на телефоне инструкцию по технике безопасности, Сергей спокойно осмотрел люк. Его цепкий взгляд заметил маленький, почти незаметный рычажок в верхнем углу. Он дотянулся, нажал на него, и с другим громким шипением люк открылся.
– Всё, – просто сказал Сергей. – Как в погребе с заевшей заслонкой. Главное – не паниковать и глаз иметь намётанный.
Валентина Семёновна вышла из отсека, держась за сердце.
– Молодой человек, вы спасли нас.
– Да ладно, – отмахнулся Сергей. – Мужик в хозяйстве должен всё уметь. От селёдки солить до подлодки открывать.
Артём же уже монтировал в уме новый шедевр: «ВОЛОГОДСКИЙ ЛЕСОРУБ СПАСАЕТ ЭКСКУРСИЮ НА ПОДЛОДКЕ! ШОК СОТРУДНИКОВ МУЗЕЯ!»
На выходе из музея, прощаясь, Валентина Семёновна неожиданно протянула Сергею визитку.
– Вы человек с нестандартным мышлением и находчивый. У нас весной открывается новая экспозиция – «Быт моряков». Если будете в Калининграде, заходите. Можете провести мастер-класс… например, по засолке рыбы в полевых условиях. С научной точки зрения, конечно.
Сергей взял визитку и серьёзно кивнул.
– Обдумаю. Только рассол нужен особый. С лаврушкой и душистым перцем.
Возвращаясь в гостиницу под утро, два друга шли по пустынным улицам.
– Знаешь, – задумчиво сказал Артём, – я думал, мы будем снимать призраков, а сняли, как ты стал героем и чуть ли не сотрудником музея.
– Вся жизнь – приключение, – философски изрёк Сергей, зажигая сигарету. – Просто кто-то ищет его в призраках, а кто-то – в заевшей двери. А в итоге выходишь к одному и тому же выходу. Только с разных сторон.
– Глубоко, – согласился Артём. – Завтра наш последний день. Куда идём? Рыбная деревня? Форт?
– Знаешь что, – устало, но с улыбкой сказал Сергей. – Давай просто по городу погуляем. Без планов. А там… посмотрим, какая дверь заедет следующая.
И они пошли вперёд, оставляя за спиной тёмные силуэты кораблей, унося с собой из Калининграда не только сувениры и фотографии, но и самое ценное – историю своей дружбы, которая нашла своё продолжение где-то в недрах подводной лодки...