Истории, которые жизнь рассказывает без всякого сценария, часто куда поучительнее любого романа. Вот, к примеру, эпизод, который произошёл с моей дальней родственницей Светланой. Жила она в своей московской однокомнатной квартире, доставшейся от бабушки, и работала бухгалтером. Женщина она была спокойная, рассудительная, во всём любила порядок — и в делах, и в отношениях. Встретила Игоря, сборщика мебели. Парень казался неплохим — руки золотые, вроде не пьёт. Поженились.
Первый год всё шло более-менее гладко. А потом Игорь начал осторожно, будто зондируя почву, поднимать один и тот же вопрос.
Сидели как-то вечером за ужином, и он, отодвинув тарелку, говорит:
— Свет, жаль, что маме моей, Людмиле Степановне, в нашей московской поликлинике наблюдаться нельзя. Прописка у неё в подмосковном Подольске. Сама знаешь, как там лечат. А здоровье…, возраст.
Светлана посмотрела на него поверх очков, которые так и не сняла после работы.
— Понимаю. Но что я могу сделать?
— Ну, может… прописать её тут? Временно. Чисто формально, чтобы хорошую медицину получала. Она сама ездить будет.
Светлана медленно положила вилку.
— Прописать твою маму в моей квартире? Игорь, ты серьёзно?
— Ну что тут такого? — он развёл руками. — Чистая формальность. Помочь человеку.
С этого всё и началось. Разговор этот повторялся с завидным постоянством, а Игорь становился всё настойчивее. Светлана чувствовала давление. Эта квартира была для неё не просто квадратными метрами. Она была её крепостью, её независимостью, выстраданной годами жизни с родителями в коммуналке. И теперь кто-то посягал на её границы под благовидным предлогом.
Однажды вечером, после особенно упорных уговоров, она твёрдо сказала:
— Нет, Игорь. И не проси больше. Я не хочу никого прописывать. Мне так спокойней.
Тут он сорвался. Вскочил из-за стола, лицо перекосилось.
— Да что ты вообще за жена?! Я думал, ты нормальная, семью создавать хочешь! А ты даже мать мою прописать боишься, для дела такого! Какая же ты эгоистка!
Он кричал, размахивая руками, а потом выпалил то, что, видимо, копилось в нём давно:
— Да, я ради этой квартиры на тебе женился! Думал, ты душой богатая, дал тебе шанс. А ты… расчетливая эгоистка!
Повисла тяжёлая, звенящая тишина. Светлана замерла. Она смотрела на него, и в её глазах медленно угасало всё то, что она, возможно, когда-то чувствовала к нему. Шок, боль, оскорбление — всё это смешалось в один холодный, твёрдый ком.
— Что ж, — сказала она на удивление спокойно. — Всё ясно.
Света встала и вышла из кухни. А на следующий день начала выяснять. Звонки, разговоры с общими знакомыми из того самого Подольска. Вскрылось всё очень быстро. Оказалось, дом Людмилы Степановны в том самом городке ветшал, и они с сыном вынашивали план: сначала прописка в московской квартире «для поликлиники», а потом — переезд самой свекрови на постоянное жительство. Квартира в Москве виделась им лакомым куском, простым решением их жилищной проблемы.
Когда Светлана, с распечатками разговоров из чатов, предъявила всё это Игорю, тому оставалось только молчать. Стыд и поражение были написаны на его лице.
— Собирай вещи, — сказала она. — И чтобы завтра здесь не было.
Он попытался что-то бормотать, оправдываться, но она уже не слушала. Дверь закрылась за ним с тихим, но окончательным щелчком.
Прошло полгода. Светлана жила одна. В её квартире снова было спокойно. Как-то раз, поздней осенью, она ждала автобус после работы. Уже смеркалось, дул промозглый ветер. К остановке подошёл человек в помятой куртке. Это был Игорь. Увидев её, он смутился, но подошёл.
— Здравствуй, Света.
— Здравствуй, Игорь.
Помолчали. Потом он, глядя себе под ноги, пробормотал:
— Вот… снимаю комнату на окраине. Дорого. Неудобно.
Он помялся ещё немного и добавил, с какой-то безнадёжной злобой:
— Мама так и не переехала. В том своём домишке сидит.
Светлана посмотрела на него — на поникшие плечи, на усталое, небритое лицо. И тихо, с лёгкой, почти незаметной улыбкой, ответила:
— Как жаль.
Подъехал автобус. Она сделала шаг к двери и, уже занося ногу на подножку, закончила:
— А у меня в квартире теперь спокойно.
Двери закрылись, автобус тронулся, оставив Игоря на пустынной остановке в наступающих сумерках.
Такая история. А поступила она так потому, что знала: истинный покой приходит лишь тогда, когда за твоей дверью царит мир, созданный тобой, — мир, который никто не вправе у тебя отнять.
Ваш лайк — лучшая награда для меня. Читайте еще - Свекровь отдала мое свадебное платье.