Поезд стоял на перроне, пуская облака пара, пока пассажиры загружались в вагон. Я поднималась в плацкарт с одной мыслью: дожить до утра, выспаться и доехать без приключений.
Маршрут был длинным, поезд — ночной, а полка — нижняя, купленная специально, чтобы не карабкаться по лестницам, не держать баланс и спокойно работать за ноутбуком.
Подойдя к своему месту, я остановилась.
На моей полке, уютно устроившись, сидела бабулька. Вязаная шаль, авоська, пуховый платок — полный комплект.
Она не просто сидела. Она уже разложила свой багаж так, будто это её дом на ближайшие сутки.
Я вежливо улыбнулась:
— Простите, это моя полка. Можно, пожалуйста, её освободить?
Бабулька подняла глаза, смерила меня тяжёлым взглядом и выдала:
— А места хватит на двоих!
Я моргнула.
Переспросила:
— Простите… на двоих? Это моя полка. У вас какое место?
Она махнула рукой:
— Верхнее. Но мне туда неудобно. У меня ноги. Да и вообще… вы молодая. Вам что, тяжело подвинуться? Полка широкая, вот и ляжем — я у стеночки, ты с краю.
С этих слов я поняла:
спокойной ночи не будет.
Когда вежливость не работает
Я стояла перед бабулькой, стараясь сохранять спокойный тон, хотя внутри уже начало закипать.
— Понимаете… — начала я мягко. — Я купила это место. Именно это. У вас — верхняя полка. Пожалуйста, переселитесь на своё место.
Бабулька всплеснула руками:
— Да ты что, девочка?! Мне восемьдесят лет! Как я туда полезу? У меня давление, суставы, колени больные. Я туда — ни за что!
Она даже слегка постучала по своей сумке, словно подкрепляя слова медицинской правдой.
— Я сочувствую, — ответила я. — Но это не повод занимать чужое место. Я не могу делить с кем-то свою полку.
Бабулька округлила глаза, будто я предложила ей выкинуть её багаж из поезда:
— Почему это не можешь? Полка же нормальная, широкая! Ты вон худенькая, я маленькая… Нормально разместимся! Я у стеночки. Я тихая. Я ночью не ворочаюсь.
Соседи начали наблюдать, кто-то хихикнул, кто-то сделал вид, что его это не касается.
Я попыталась объяснить ещё раз, уже строже:
— Это моё место. Я не собираюсь лежать с незнакомым человеком впритык. Освободите, пожалуйста.
Бабка поднялась…
На секунду я обрадовалась.
Но она встала не для того, чтобы уйти — а чтобы плотнее придвинуть свои сумки, выставив их как баррикаду.
— Девочка, ты какая-то нервная, — с сочувствием сказала она. — По жизни так нельзя. Надо быть добрее. Места здесь всем хватит. Не будь жадной!
Жадной.
Похоже, теперь я не пассажирка с купленным местом, а дракон на сундуке.
И тут бабулька решительно добавила:
— Раз уж я тут села первой, значит, мне Бог место указал. Так что не дёргайся.
Я поняла:
разговорами её не сдвинуть.
Битва за квадратный метр
Я смотрела на эту крепко сидящую бабульку и понимала:
сама она точно не уйдёт.
Это был не возраст, не слабость — это был характер.
Из тех, что пробивают стены силой убеждения и давлением на жалость.
Попытка №1: логическая
— Послушайте, — сказала я, — если вам тяжело подниматься на верхнюю полку, обратитесь к проводнику. Возможно, вас переселят. Но занимать чужое место — неправильно.
Бабка махнула рукой:
— Ой, да проводники такие же! Они только деньги берут, а толку — ноль! Да и ты же видишь: я тут уже устроилась. Не ломай мне закат жизни!
Попытка №2: эмоциональная
— Я еду в командировку, — объяснила я. — Мне нужно выспаться. Очень. Я не могу делить полку. Я даже в общежитии так не спала.
Бабка выразительно округлила глаза:
— Командировка… командировка… А что, мне из-за твоей командировки ноги ломать? Ты молодая, тебе можно поездить. А мне — нельзя.
Так что будь человеком. Полежим вместе!
Я почувствовала, как начинаю терять терпение.
Попытка №3: подключить соседей
Женщина с соседней полки сказала:
— Мама, ну правда, так нельзя. Это её место. Она права.
Бабулька повернулась к ней, прищурив глаза:
— А ты не лезь! У тебя своё место есть? Есть. Вот и сиди там. Я тут с ней договорюсь!
Договорюсь.
Прозвучало так, будто она пришла выбивать долги.
Попытка №4: жёсткая
Я выдохнула, достала билет и показала ей:
— Вот. Нижняя полка — МОЯ. Вы обязаны пересесть на своё место.
Бабка склонилась, посмотрела на билет…
Пожала плечами:
— А что билет? Билет бумажка. А я — человек. И я тут сижу.
У меня ноги, давление, возраст. Тебе что — жалко?
Она снова села.
Плотно.
Так, будто приросла.
Я почувствовала, как ситуация застревает.
Но впереди была кульминация.
И бабка ещё не знала, что её решимость споткнётся не обо меня…
А об тех самых людей, которых она игнорировала.
Когда терпение взрывается
Разговор давно перестал быть милой перепалкой.
Это уже было противостояние, и бабулька сидела на моей полке так, словно защищала родовое поместье.
Я стояла рядом, сжав кулаки в карманах, пытаясь не сорваться.
И тут — союзники появились там, где я их совсем не ждала.
Первый удар — соседи больше не молчат
С соседней полки высунулся мужчина лет сорока, до этого делавший вид, что его всё не касается:
— Женщина, ну совесть-то имейте. Девушка купила место. Вы обязаны уйти.
Бабка повернулась и огрела его взглядом:
— Мужик, ты что, рыцарь? Тебе делать больше нечего? Сиди там на втором этаже, пока я тебя не уронила!
Мужчина фыркнул:
— Уронила она… да вы сами залезть туда не можете!
Соседи начали хихикать.
У бабульки глаз задергался.
Второй удар — подключается вся секция
Женщина с проходной полки сказала:
— Вам правда не стыдно? Ну хоть подумайте: вы бы сами стали лежать с незнакомой девушкой? На одной полке?
Бабка возмущённо всплеснула руками:
— А что такого? Я чистая, аккуратная! Я никому не мешаю! Я маленькая!
И вообще — раньше люди как жили? В коммуналках!
А эта… ну не знаю… избалованная!
Я почувствовала, как меня перекосило:
— Я не избалованная. Я просто не обязана делить свою полку с незнакомым человеком, который неправ!
Но бабка уже разошлась:
— Девочка! Запомни: не место красит человека, а человек людей нервирует!
Вот ты меня и нервируешь!
Соседи заржали.
Я осознала, что она даже поговорки калечит так же уверенно, как и правила РЖД.
Третий удар — вмешивается проводница
Появилась проводница — усталая, с кипятильником в руках, но всё же подошла.
— Что за шум?
Бабка тут же включила «режим святости»:
— Ой, доченька, да я только сесть! У меня ноги, давление, сердце больное!
А эта девушка меня гонит! Она молодая, здоровая, сильная, как лошадь!
Пусть наверх полезает, ей не сложно!
Проводница посмотрела на меня, потом на бабку.
Полка действительно была моя.
И у бабки был билет на верхнюю.
— Женщина, — ровно сказала проводница, — вам нужно пересесть на свою полку.
Бабуля ахнула, будто её лично предал президент:
— Ты тоже против меня?!
Да что ж вы все такие жестокие?
Мне что — умереть на этой вашей лестнице?
Проводница кивнула на соседа:
— Мужчина вам поможет залезть.
Мужчина вздохнул, но согласился.
Даже встал.
И вот тут случилось главное.
Кульминационный взрыв
Бабка резко вскочила — неожиданно для всех:
— НИКУДА Я НЕ ПОЙДУ!
Я ПЕРВАЯ ЗДЕСЬ СЕЛА — ЗНАЧИТ, ПЕРВАЯ И СПЛЮ!
И вцепилась в матрас
как собака в тапок.
Мужчина попытался взять её под локоть — бабка дёрнула рукой:
— Отстань! Ты мне руку сломаешь!
Я ВЗРОСЛЕЕ ВСЕХ ЗДЕСЬ — Я ЗНАЮ, КАК НАДО!
Она стукнула сумкой по матрасу, как печатью, и произнесла:
— ЭТО МОЁ МЕСТО ПО ДУХУ!
Соседи тихо шепнули:
— Ну всё, крышу унесло…
И тут проводница сдалась.
Она выдохнула, достала рацию и сказала:
— Я вызываю начальника поезда.
Бабка замерла.
Секции замерла.
Я — впервые за ночь — почувствовала надежду.
Начальник поезда в подобных ситуациях — как высший суд.
Когда правда приходит в форме строгого человека в фуражке
Через пару минут в коридоре послышались тяжёлые шаги.
Шаги, которые знали в каждом вагоне.
Шаги, после которых даже самые гулящие пассажиры садились ровно и втягивали живот.
Начальник поезда остановился возле нашей секции, оглядел всех — бабку, меня, соседей, проводницу.
— Что происходит? — спросил он сухо, без намёка на улыбку.
Проводница вздохнула, как будто сбросила с плеч мешок:
— Женщина заняла чужую полку. Отказывается пересесть на своё место.
Бабка тут же рванула вперёд, размахивая руками:
— Ой, сыночек, да послушай ты меня! У меня ноги больные, давление, сердце!
Я туда, на второй этаж, не доберусь! Это же опасно!
А эта девушка не хочет меня пустить на свою полочку! Жадная!
Начальник медленно перевёл взгляд на меня:
— У вас билет на эту полку?
— Да, — ответила я спокойно. — Это моё место. Она выбросила мои вещи и заняла его. И отказывается уходить.
Он повернулся к бабке.
И тут его голос стал таким, что мухи перестали жужжать:
— Женщина. Ваш билет на верхнюю полку. Вы обязаны занять своё место. Немедленно.
Бабка всплеснула руками:
— Да вы что, негуманны такие?! Я ж не зверь какой!
Я первая села — значит, это судьба!
Начальник нахмурился:
— Судьба у вас будет одна — если не уйдёте по-хорошему, я оформлю акт об отказе соблюдать правила поездки.
Хотите ехать дальше — поднимайтесь на свою полку.
Не хотите — сниму вас на ближайшей станции.
Соседи замерли.
Проводница с трудом скрывала улыбку.
А бабка…
Бабка сморщилась, как будто съела лимон.
— Ладно! — выкрикнула она. — Но если я упаду и шею сломаю, знать будете: ВЫ виноваты!
Мужчина с соседней полки аккуратно помог ей подняться.
Она бурчала, возмущалась, вздыхала так, будто тянет камень на гору.
Но — залезла.
Уселась.
Прикрыла одеялом колени и пробормотала:
— Все против старости… никто не уважает…
Я наконец села на свою полку.
Разложила постель.
Уснула за три минуты — настолько была вымотана этим «сражением».
Весь вагон выдохнул почти одновременно.
А утром… Когда я проснулась, бабка уже бодро пила чай, закинув ноги на сумку:
— Девочка, я всю ночь не спала из-за того, что вы на меня кричали!
Но ничего…
Я добрая…
Я вас простила!
Соседи чуть не подавились смехом.
Я спокойно сказала:
— Спасибо, что залезли на своё место.
Она посмотрела на меня с видом победителя:
— Ну, я же человек порядочный! Не то что некоторые.
И отвернулась.