Найти в Дзене
С книгой в обнимку

Чехов "Скучная история": не требуйте от человека невозможного

Рассказ написан от лица пожилого человека, известного профессора, предвидящего свою скорую смерть. Трудно поверить, но написал его Чехов в 29 лет. Николай Степанович - яркий ученый, имя которого известно всякому образованному человеку. Каждый день он спешит в университет учить медицине своих "милых мальчиков"-студентов. Всю жизнь профессор отдал служению медицинской науке и тем был счастлив. Никакой спорт, никакие развлечения и игры никогда не доставляли мне такого наслаждения, как чтение лекций. Только на лекции я мог весь отдаваться страсти и понимал, что вдохновение не выдумка поэтов, а существует на самом деле. Мы видим Николая Степановича 62-летним, с трясущимися руками, страшно одинокого, понимающего, что он тяжело болен. И несчастливого. Из его записок можно попытаться понять, отчего это так. Профессор с мировым именем у этого имени в заложниках. Жена Варвара не смогла стать Николаю Степановичу соратником и другом, как, например, Софья Андреевна Льву Николаевичу. Она н
Оглавление

Рассказ написан от лица пожилого человека, известного профессора, предвидящего свою скорую смерть. Трудно поверить, но написал его Чехов в 29 лет.

О сюжете

Николай Степанович - яркий ученый, имя которого известно всякому образованному человеку. Каждый день он спешит в университет учить медицине своих "милых мальчиков"-студентов. Всю жизнь профессор отдал служению медицинской науке и тем был счастлив.

Никакой спорт, никакие развлечения и игры никогда не доставляли мне такого наслаждения, как чтение лекций. Только на лекции я мог весь отдаваться страсти и понимал, что вдохновение не выдумка поэтов, а существует на самом деле.

Мы видим Николая Степановича 62-летним, с трясущимися руками, страшно одинокого, понимающего, что он тяжело болен. И несчастливого.

Из его записок можно попытаться понять, отчего это так.

Человек или имя?

Профессор с мировым именем у этого имени в заложниках.

Жена Варвара не смогла стать Николаю Степановичу соратником и другом, как, например, Софья Андреевна Льву Николаевичу. Она не ценит и скорее всего не понимает вклад мужа в науку, обучение следующих поколений врачей. Она лишь попрекает мужа, что он недостаточно эффективно использует свой статус.

Есть имя - значит, муж мог бы зашибать деньгу частной практикой. Стол у профессора должен быть накрыт дорого-богато, а прислуживать пристало лакею в перчатках. И не важно, что он скучает по простому лещу с кашей и милой старушке Агаше.

Я хочу, чтоб наши жёны, дети, друзья, ученики любили в нас не имя, не фирму и не ярлык, а обыкновенных людей.

Это желание Николая Степановича останется несбыточным. Со всех сторон, как пиявки, к нему присасываются и просят, ждут, требуют.

Жена - жизни на широкую ногу и устройства брака дочери.

Дочь - нарядов и занятий музыкой.

Сын - денежного довольствия.

Ленивый студент - незаслуженной тройки.

Свежеиспеченный докторант - готовой темы для диссертации.

Приемная дочь Катя - инструкции, как жить.

И никому нет дела до чувств старого больного человека.

К финалу персонажи выбешивали меня настолько, что хотелось за шкирку оттаскивать их от Николая Степановича, чтобы оставили наконец человека в покое.

Невозможно отдаваться по максимуму науке и преподаванию и при этом заниматься хозяйством и воспитанием детей. Не хватит у человека сил, времени. Так дайте ему делать то, что он может лучше других и возьмите на себя то, что можете сами.

Но нет. Жена, зная, что профессор мучается бессонницей, теряет в весе, посылает его в Харьков разведать материальное положение жениха дочери.

Дочь и сын не отказываются ни от каких удовольствий и благ.

Катя, вроде бы жалея приемного отца, уговаривает бросить семью, требует советов для себя.

— Помогите! — рыдает она, хватая меня за руку и целуя ее. — Ведь вы мой отец, мой единственный друг! Ведь вы умны, образованны, долго жили! Вы были учителем! Говорите же: что мне делать?
— По совести, Катя: не знаю... <...>:— Меня скоро не станет, Катя...
— Хоть одно слово, хоть одно слово! — плачет она, протягивая ко мне руки. — Что мне делать?

Они там эмоционально глухие и слепые все?

Преждевременная смерть

Роман Мельников в своем отзыве сравнивает Николая Степановича с героем рассказа Толстого "Смерть Ивана Ильича":

У Толстого рассказ начинается и заканчивается смертью героя, но на меня он не производит такого гнетущего впечатления, как чеховский, потому что что-то такое открывается в финале Ивану Ильичу:

— Кончено! — сказал кто-то над ним. Он услыхал эти слова и повторил их в своей душе. «Кончена смерть, — сказал он себе. — Ее нет больше». Он втянул в себя воздух, остановился на половине вздоха, потянулся и умер.

У Чехова же Николай Степанович в последних строчках жив и даже вполне сносно себя чувствует, но финал для меня более горький. Потому что на самом деле герой уже давно умер. Не в одночасье, а когда растерял интерес к жизни, радость жизни.

Равнодушие - это паралич души, преждевременная смерть.

Рассказ многослойный, есть о чем подумать и поспорить. О двух типах ученого, о литературе и театре, о приоритетах, профессии, браке. Но лучше прочтите сами и найдёте, что откликается вам.

Отзыв участвует в совместном с коллегами-нижными блогареми "Ветер в книгах", "Кто-книголюб" и "Аннушка и масло|книжки 📕" марафоне "Открой школьную Вселенную!". В ноябре у нас поединок Чехов-Островский:

Расскажите, за что вы любите Чехова, что у него сильнее всего впечатлило.