Во время Великой Отечественной войны 5 советских лётчиков-героев воевали без обеих ног: Алексей Маресьев, Георгий Кузьмин, Леонид Белоусов, Иван Киселев и Захар Сорокин. Множество боевых лётчиков возвращались в строй после очень тяжелых ранений. Но даже среди этих легендарных личностей встречались ещё более уникальные по своей самоотверженности и мужеству люди. Рассказ пойдёт об одном из них - летчике-штурмовике, Герое Советского Союза и полном кавалере ордена Славы - Иване Григорьевиче Драченко.
Необходимое предисловие.
Орден Славы — военный орден СССР, учреждён Указом Президиума Верховного Совета СССР от 8 ноября 1943-го «Об учреждении ордена Славы I, II и III степени». Орденом награждались военнослужащие рядового состава, сержанты и старшины Красной Армии, а в авиации — и лица, имеющие звание младшего лейтенанта. Вручался только за личные заслуги. Герой нашей статьи был награжден орденом Славы всех трех степеней еще не получив звание лейтенанта.
Первые шаги к небу.
Иван Драченко родился 15 ноября 1922 года в селе Великая Севастьяновка Черкасской области УССР в крестьянской семье. В 1930-е годы он вместе с родителями переехал в Ленинградскую область. Его отец устроился работать сторожем в военный лагерь.
Детство Ивана проходило в воинской части. Он помогал красноармейцам чинить военную технику. Мальчик стрелял, бегал и плавал вместе с солдатами. Подростком Иван научился водить танк БТ-7 и грузовик.
Однако, посмотрев фильм «Истребители», Ваня загорелся желанием стать лётчиком.
В 1940 году, учась в последнем классе, он записался в Ленинградский аэроклуб. Там Иван впервые сам поднял самолёт в воздух. Молодым энтузиастом заинтересовались приехавшие в клуб так называемые "купцы" — представители Тамбовской военной авиационной школы пилотов. Иван хотел стать летчиком-истребителем, но его уговорили учиться на штурмовика. В результате он познает управление «летающим танком», как летчики прозвали самолеты-штурмовики.
Вскоре после того, как Драченко поступил в авиашколу, началась война. Подготовка пилотов была перенесена в Среднюю Азию. В апреле 1943 года Иван получил звание младшего лейтенанта и своё первое назначение. Хотя молодой офицер рвался на фронт, его отправили лётчиком в запасной авиаполк. Иван служил при испытательном полигоне: перегонял самолёты на прифронтовые аэродромы. Несколько его рапортов о переводе в действующую армию было отклонено, однако во время очередной командировки его оставили на фронте. Произошло это в преддверии Битвы на Курской дуге.
Штурмовики.
Как мы знаем, штурмовая авиация сыграла наиважнейшую роль в Великой Отечественной войне. Но далось это очень огромной ценой. Нельзя, конечно, сказать, что пилоты штурмовиков были смертниками, как порой пишут некоторые странные авторы. Однако полёты на Ил-2 были делом крайне опасным. Машина была тихоходная, тяжёлая и неповоротливая, что делало её лёгкой добычей для любых средств ПВО. Самолёт, конечно, нёс немалую броню, но авиационная бронезащита — это не то же, что танковая, да и любую броню можно пробить. Первые годы Ил-2 использовался в одноместном варианте, что позволяло вражеским истребителям безнаказанно атаковать его сзади. Когда же сзади посадили стрелка, то ему досталось место вне броневой коробки. То есть, шансы выжить у него были намного меньше, чем у пилота.
По официальным данным Красной армии до 1941 года на фронт было отправлено 1,5 тыс. самолетов Ил-2, из которых было потеряно в первый год войны 1,1 тыс., но большинство потерь не были связаны с боевыми заданиями. Много боевых единиц было потеряно из-за неудачных манёвров на низких высотах или из-за неудовлетворительных погодных условий. За всё время Великой Отечественной войны наша армия потеряла более 23 тысяч самолётов-штурмовиков и свыше 7,8 тысяч лётчиков, пилотировавших такие самолёты! Следует отметить тот факт, что 12 тысяч самолётов было потеряно не в боевых условиях. Что касается выживаемости, то надо сказать, что среди всех видов боевых самолётов штурмовики погибали чаще всех, несмотря на то, что они имели, как уже говорилось выше, броню и мощное вооружение в виде 400-600 кг бомбовой нагрузки (различные виды бомб, в том числе противотанковые), авиационные пушки ШВАК или ВЯ-23 калибром от 23 до 37 мм, пулемёты ШКАС калибром 7,62 мм и 8 «эрэсов» - реактивных снарядов, которые монтировались под крыльями.
Причиной больших потерь Ил-ов была тактика ведения боя, поскольку они летали на низкой высоте и притягивали к себе весь огонь зенитной артиллерии врага. Ил-2 работал на высотах до 1 км, а основную боевую деятельность он проводил на высоте в 20-50 метров, так что сам полёт на штурмовке уже был подвигом. И это подтверждает сама система присвоения наград пилотам штурмовой авиации.
Приказом Наркома Обороны от 19.08.41 г. летчики штурмовой авиации представлялись к боевой награде и получали денежную премию в размере 1000 рублей за 10 успешных боевых вылетов днём или 5 вылетов ночью по разрушению и уничтожению объектов противника. За последующие 10 боевых вылетов лётчик-штурмовик мог быть представлен ко второй правительственной награде и к денежной премии в размере 2000 рублей. К представлению на звание Героя Советского Союза пилот Ил-2 имел право после 30 успешных боевых заданий днем или 20 боевых заданий ночью. Так-то!
Даже в 1943 году средняя продолжительность жизни наших летчиков-штурмовиков не превышала двадцати боевых вылетов. Над Огненной Дугой штурмовые авиаполки сгорали за считанные дни.
Часто "горбатые" ( еще одно фронтовое прозвище «Ил-ов») возвращались с задания "на честном слове и на одном крыле", привозя десятки пробоин. Во время атаки под сосредоточенным зенитным огнём снопы искр от срекошечивших о броню пуль летели как с наждачного точила.
Бои над Курской Дугой.
В реальности воздушная война оказалась не совсем такой, как Драченко представлял себе.
«Нам, молодым, стало особенно ясно, что далеко не всему научились в училище, что надо ещё очень многое узнать — и делать это придётся в напряжённой боевой обстановке. По сути, мы ни черта не умели и многие из-за этого не возвращались уже с первого вылета. За ошибки здесь платили жизнью товарищей и своей собственной», — отмечал лётчик много лет спустя в воспоминаниях.
Ивану помогло то, что он летал до прибытия на фронт дольше других, вчерашних выпускников училищ, на Ил-2 и сумел лучше узнать особенности машины.
Старший лётчик 140-го гвардейского штурмового авиационного полка гвардии младший лейтенант Иван Драченко на Курской дуге совершил 21 боевой вылет, уничтожил три танка, 20 автомобилей с боеприпасами и живой силой противника, 4 зенитки, склад боеприпасов и был награждён орденом Красной Звезды.
Его сбили 14 августа 1943 года в районе Харькова. Три шестёрки Ил-ов получили боевую задачу нанести удар по танковой колонне. На подходе к железнодорожной станции Мерефа штурмовики попали под шквальный огонь зениток, а из-за облаков их атаковали десятка два немецких истребителей Ме-109.
В тот злополучный, чёрный для штурмовиков 140-го штурмового авиационного полка (сокращенно - "шап") день, наши лётчики понесли серьёзные потери. Был сбит и Драченко. Вот как об этом он сам впоследствии напишет:
"Взрыв потряс машину. Бросил взгляд на приборную доску, а по ней будто молотком кто прошёлся. Штурмовик с каждой секундой «тяжелел», и управлять им становилось все труднее. Высота неумолимо падала. Уже отчетливо вырисовывались подковообразные позиции зенитных установок, пулеметные гнезда, ряды окопов, оплетенных сетью проволочных заграждений. У дороги сновали немцы. Надо тянуть подальше от них, ближе к оврагу. И вдруг раздался оглушительный треск, было такое ощущение, словно машина врезалась в какую-то невидимую стену. Неимоверная сила оторвала меня от сиденья, казалось, я куда-то проваливался, как в бездонный колодец. И не было конца этому падению… Когда вернулось сознание, словно в тумане увидел серо-зелёные фигуры, услышал чужой говор. Плен… Эта мысль поразила, связала руки, сковала волю".
Плен.
В лагере для военнопленных раненому лётчику советский врач сделал сложную операцию, но правый глаз спасти не удалось.
Драченко пытались склонить к предательству — передаче информации о советских лётных подразделениях и переходу на службу гитлеровской Германии. По воспоминаниям Ивана, нацисты подчёркивая украинское происхождение лётчика, увеличили ему порцию хлеба, предлагали высокое жалование. Но он упорно отказывался от сотрудничества с врагом. Тогда пленного лётчика стали жестоко избивать. Не добившись от него ничего и таким способом, гитлеровцы отправили Ивана в лагерь для военнопленных в Кременчуге, узники которого массово умирали.
В дороге нескольким узникам удалось сбежать. Драченко и еще один его товарищ по несчастью, сговорившись, неожиданно напали на немца-конвоира, сидевшего у заднего борта, смогли задушить его. Потом смельчаки спрыгнули на ходу и, не замеченные охраной, скрылись.
Побег удался всего пятерым. Они стали продвигаться на восток, к своим. Местный житель, у которого беглецы попросили помощи, позвал коллаборационистскую полицию, и они едва смогли убежать. Обессилевших бойцов подобрала советская разведка.
Добравшись до позиций Красной армии, Драченко встретил приятеля по училищу, который помог ему вернуться в часть.
Дальше был госпиталь. Потом была проверка офицерами СМЕРШ. Подробности общения Ивана Драченко с чекистами выяснить не удалось, однако результат понятен: подозрения в измене Родине и работе на врага с него были сняты.
Хуже обстояло дело с медициной. Ивана отправили в Институт травматологии и ортопедии в Москву. Врачи изготовили для него качественный протез, идентичный настоящему глазу. При выписке начальник госпиталя, естественно, намеревался оформить Драченко «белый билет»: «Всё, молодой человек, война для вас закончилась!».
Однако Иван с таким вердиктом категорически не согласился. Еще только идя на поправку, он пытался разобраться, как теперь обстоят дела со зрением. В зеркале видел, что внешне ничего не заметно — разницы между действующим глазом и протезом нет, только веко правое чуть больше опущено. Но может ли одноглазый справиться с управлением самолетом? Ведь там очень важно объемное зрение.
Стал понемногу тренировать глазомер, учиться ориентироваться в пространстве при помощи одного «объектива», тем более что здоровый глаз сохранил прежнюю стопроцентную остроту зрения… В итоге вроде бы добился успеха. Поэтому, оказавшись в кабинете главврача, Иван предпринял «психологическую обработку». «Я же здоров, вижу окружающие предметы во всех ракурсах! Готов служить в наземных подразделениях авиачасти — механиком, техником по вооружению... Прошу вас написать в сопроводительной справке просто, что младший лейтенант Драченко направляется в часть для прохождения дальнейшей службы»... Уговорил!
Так в марте 1944 года Иван Драченко вернулся в свой 140-й Гвардейский штурмовой авиационный полк.
Тайна для своих.
В части Драченко решительно приступил к «партизанщине»: начал осваивать полёты с одним глазом. Конечно же, он никому не сказал о своей инвалидности, за исключением нескольких самых надёжных товарищей.
Одним из них был Николай Кирток.
Из воспоминаний однополчанина и друга Драченко, Героя Советского Союза Николая Наумовича Киртока:
"Когда Иван вернулся в полк после госпиталя, он в первой же беседе открыл мне свою тайну. Я сначала не поверил, но когда увидел протез, то спросил: «Как же ты будешь летать?» И тогда он рассказал о том, что пережил и передумал в плену. Иван обратился ко мне с просьбой взять к себе ведомым: «Николай, я обязательно должен воевать. У меня огромный счёт к врагу. И не только за погибшего отца или своё увечье. Мне за тех, кто в лагере не выжил, и убежать не смог, отомстить надо. Ты просто не представляешь, что эти сволочи там делают с людьми. Ты просто не представляешь!»
И Кирток пообещал хранить тайну друга и всячески помогать ему.
Продолжим рассказ Николая Киртока:
"И я сделал всё, чтобы восстановить его потерянные навыки. Работали напряженно, и я реально видел, что с каждым днем машина становится ему все послушней. Была у нас на первых порах такая, например, тактика, далеко не всем понятная. Когда Драченко садился, я выходил к посадочному «Т» и дирижировал его посадкой. Одни недоумевали, другие понимающе сочувствовали: человек, мол, только из госпиталя, подзабыл технику пилотирования.
С Иваном мы устраивали жестокие «бои». Польза здесь налицо: мгновенное действие, реакция не раз помогали нам в критические минуты реального боя. Позже мы с Иваном отработали такой сложный маневр, как «ножницы». Суть его заключалась вот в чем: пара штурмовиков, идущая чуть уступом по отношению друг к другу — ведущий немного выше ведомого, начинали меняться местами. Скажем, если ведомый идет справа сзади, то он переходил низом влево, а ведущий сверху вниз направо. Потом снова, но уже в обратном порядке. А поскольку маневр осуществлялся с креном, оба штурмовика все время видели хвосты друг друга и надежно прикрывали их. И все это на малой высоте".
Первая «Слава».
Иван Драченко не просто восстановился как лётчик-штурмовик, но и воевал мастерски, мужественно. Сдружился настолько со своим воздушным стрелком-радистом Аркадием Кирильцом, что вскоре понимали друг друга с полуслова. Их экипаж стал лучшим в полку, а на предмет воздушной разведки им не было равных во всей 5-й Воздушной армии. Именно за успешно выполненную разведку в районе города Яссы и был Иван Драченко награждён орденом Славы 3-й степени.
6 апреля 1944 года во время разведывательного полета Ивана Григорьевича атаковали пять истребителей «Фокке-Вульф»-190. На изрешечённом в хлам самолёте он чудом дотянул до аэродрома.
26 июня 1944 года командование поставило задачу двум «Ил-2» собрать информацию об обороне гитлеровцев. Стоит отметить, что к 1944 году немцы превратили десятки молдавских населённых пунктов в настоящие укрепрайоны. Первый штурмовик пилотировал Иван Драченко, второй - Константин Круглов.
Каждый из разведчиков сфотографировал оборону немцев на отрезке Яссы-Хуши-Роман.
Взяв курс на румынский городок Тыргу-Фрумос, летчики вскоре встретились с истребителями Люфтваффе. Завязался бой 12 против 2. Бойцы сбили два «Мессера», но и «Ил» Круглова задымил. К линии фронта советские пилоты уходили на бреющем полёте над рекой. Немцы болтались на хвосте. Советских лётчиков спасла церквушка в селе Егоровка. Иван «прижался» к ней вплотную и стал закладывать вокруг маленькой колокольни крутые виражи. Константин еле-еле поспевал за ним, а немцы в буквальном смысле ошалели от этих «гонок». Плюнув на чудачества «чокнутых» русских, «Мессеры» ушли на аэродром. Техники насчитали в каждом из «Ил-ов» десятки пробоин, но данные авиаразведки ушли в штаб фронта и Москву.
А вскоре, в том же июне 1944 года, на груди гвардии младшего лейтенанта Ивана Драченко засверкал позолотой и орден Славы 2-й степени. Расскажем об этом подвиге Драченко посредством наградного листа: «Отбив атаку истребителей, Драченко обнаружил железнодорожный эшелон, который и атаковал. В результате атаки эшелон был подожжён». За это подвиг героя наградили орденом Славы 2-й степени.
И только он сам да его друг Николай Кирток знали, как трудно было Ивану воевать с одним глазом. В боевых вылетах он часто вынужден был открывать "фонарь" - так он лучше видел.
Конец первой части.
Ссылка на вторую часть: