Поезд опоздал на сорок минут. Варька уснула у меня на плече, тяжёлая, горячая, в руке зажат леденец на палочке — так и не доела. Я вытащила чемодан в тамбур, разбудила дочку, и мы выползли на перрон.
Андрея не было.
Я набрала его номер. Гудок, второй, третий. Сбросил.
***
Перрон опустел быстро. Пассажиры разошлись — кого-то встречали с цветами, кого-то с табличками, кого-то просто обнимали и уводили к машинам. А я стояла с чемоданом и сонной семилетней дочкой, которая хныкала и тёрла глаза.
— Мам, а где дядя Андрей?
— Сейчас приедет, зая. Подождём.
Я набрала ещё раз. На этот раз он ответил.
— Алло? — голос весёлый, на фоне музыка и смех.
— Андрей, мы приехали. Ты где?
— О, Марин! Слушай, тут такое дело... Пашка день рождения отмечает, я совсем забыл. Ты же понимаешь, да? Друг всё-таки.
Я молчала. Варька дёрнула меня за рукав.
— Мам, я пить хочу.
— Сейчас, зая, подожди.
— Марин, ты там? — Андрей, кажется, даже не заметил паузы. — В общем, ты на такси доберёшься, ладно? Я потом компенсирую.
— Андрей, сейчас одиннадцать вечера. Я с ребёнком. Мы две недели у мамы в Саратове были, поезд опоздал, Варя устала...
— Ну так такси же! Что тут сложного? Вызови через приложение, приедет за пять минут.
Музыка на фоне стала громче. Кто-то заржал, зазвенели бокалы.
— Ладно, Марин, мне тут надо... Пашка тост говорит. Целую, пока!
Гудки.
Я убрала телефон в карман. Посмотрела на Варьку — она сидела на чемодане, болтала ногами, глаза слипались.
— Мам, дядя Андрей не приедет?
— Нет, зая. Не приедет.
— Почему?
— У него дела.
— А мы как домой попадём?
— На такси.
Такси приехало через восемь минут. Водитель — хмурый дядька с усами — помог загрузить чемодан, покосился на Варьку.
— Ребёнка-то хоть покормили?
— Покормила. В поезде.
— А чего одни? Встретить некому?
— Есть кому. Не захотел.
Он хмыкнул, но больше ничего не спросил. Всю дорогу молчали.
***
Дома я уложила Варьку, разобрала чемодан, приняла душ. Легла в кровать, закрыла глаза — и не смогла уснуть.
Крутила в голове этот разговор. «Пашка день рождения отмечает». «Ты на такси доберёшься, ладно?» «Что тут сложного?»
Что тут сложного.
Мы с Андреем встречались восемь месяцев. Познакомились через общих знакомых — он работал в той же фирме, что и подруга моя, Светка. Она и свела. Говорила: «Марин, нормальный мужик, непьющий, с квартирой, работа хорошая. Тебе же сорок один уже, хватит одной сидеть».
Я и не сидела одна — Варька со мной. Но Светка имела в виду другое. Мужика, семью, «как у людей».
Андрей поначалу казался идеальным. Внимательный, щедрый, цветы дарил без повода. Варьку не то чтобы любил, но и не игнорировал — играл с ней иногда, мультики вместе смотрели. Я думала: вот оно, наконец-то. После развода прошло четыре года, пора уже.
Он сам предложил пожениться. В феврале, на мой день рождения. Кольцо красивое, ресторан, свечи. Я расплакалась от счастья, сказала «да».
А потом начались нюансы.
Сначала мелочи. Обещал позвонить — не звонил. Договаривались встретиться — опаздывал на час, на два. Говорил, что заедет за Варькой в садик, когда у меня смена длинная, — «забывал». Я работаю медсестрой в больнице, график плавающий, иногда сутки, иногда ночные. Надеялась, что Андрей поможет, подстрахует. А он...
— Марин, ну я же работаю тоже! Не могу всё бросить ради садика!
— Ты обещал.
— Ну забыл, бывает. Что теперь, казнить меня?
Я не казнила. Я подстраивалась. Договаривалась с соседкой, с мамиными подругами, со Светкой. Крутилась, как могла.
А сегодня — вот. Обещал встретить. Знал, что поезд поздний, что ребёнок устанет, что мне тяжело с чемоданом. И всё равно предпочёл Пашкин день рождения.
Друг всё-таки.
***
Утром позвонила Светка.
— Ну что, доехали нормально? Андрей встретил?
— Нет.
— В смысле — нет?
— В прямом. Он у Пашки на дне рождения был. Сказал — на такси доберусь.
Пауза.
— Марин, ты серьёзно?
— Абсолютно.
— Вот козёл.
— Светка, это ты мне его сосватала.
— Ну... я же не знала, что он такой! Казался нормальным!
— Казался.
Светка вздохнула.
— И что теперь? Поговоришь с ним?
— Поговорю.
— Только не ори сразу, ладно? Мужики этого не любят. Спокойно объясни, что тебе неприятно.
— Светка, мне не «неприятно». Мне больно. Я с ребёнком на вокзале в одиннадцать вечера, а он бухает с друзьями. И это не первый раз.
— Не первый?
— Нет. Он постоянно так. Обещает — не делает. Говорит одно — делает другое. Я всё время подстраиваюсь, а он... а ему плевать.
— Марин...
— Светка, я не хочу это обсуждать по телефону. Потом поговорим.
***
Андрей приехал к обеду. С цветами, конечно. Розы, пятнадцать штук, бордовые.
— Марин, прости, — он протянул букет, улыбаясь. — Реально виноват. Пашка затянул, я не смог отказать. Но я же компенсирую, да? Давай вечером в ресторан сходим?
Варька выглянула из комнаты.
— Дядя Андрей!
— О, привет, мелкая! Как отдохнула у бабушки?
— Хорошо! Бабушка мне куклу купила!
— Круто! Покажешь потом?
Варька убежала за куклой. Андрей повернулся ко мне.
— Ну что, мир? Не дуйся, а? Я же извинился.
Я положила цветы на стол. Не в вазу — просто на стол.
— Андрей, нам надо поговорить.
— О чём?
— О нас.
Он нахмурился.
— Марин, ну хватит уже. Ну подумаешь, не встретил один раз. Ты же сама доехала, всё нормально.
— Один раз?
— Ну да.
— А когда ты забыл забрать Варьку из садика — это какой раз был?
— Это другое...
— А когда обещал приехать на её утренник и не приехал — это какой?
— Марин, у меня работа была!
— А когда я после суточной смены просила тебя купить продукты, а ты сказал «потом» и уехал к друзьям смотреть футбол?
Он скрестил руки на груди.
— Ты сейчас всё в одну кучу валишь. Это нечестно.
— Нечестно? — я усмехнулась. — Знаешь, что нечестно? Нечестно — это когда я верю твоим обещаниям, а ты их не выполняешь. Раз за разом. А потом приходишь с цветами и думаешь, что этого достаточно.
— Марин, ты преувеличиваешь.
— Нет, Андрей. Я приуменьшала. Всё это время. Находила оправдания, закрывала глаза. Думала — ладно, он устал, у него работа, у него друзья. А про меня ты думал? Про Варьку?
Он молчал. Смотрел на меня так, будто видел впервые.
— Я не понимаю, чего ты хочешь, — сказал наконец.
— Я хочу, чтобы меня слышали. Чтобы мои слова что-то значили. Чтобы, когда я говорю «мне нужна помощь», ты помогал, а не исчезал.
— Я помогаю!
— Когда тебе удобно. Когда это не мешает твоим планам. А когда мешает — извини, Марин, такси вызови.
Варька вернулась с куклой.
— Смотри, дядя Андрей! Её зовут Василиса!
— Красивая, — он даже не посмотрел. — Варь, иди поиграй, нам с мамой поговорить надо.
— А вы ругаетесь?
— Нет, зая, — я погладила её по голове. — Просто разговариваем. Иди к себе, хорошо?
Она ушла. Дверь в детскую закрылась.
— Андрей, — я села на диван, — я много думала. Эти две недели у мамы — думала каждый день. И вчера ночью. И сегодня утром.
— И к чему пришла?
— К тому, что так нельзя.
— Как «так»?
— Так, как у нас. Я всё время жду. Жду, что ты позвонишь. Жду, что приедешь. Жду, что поможешь. А ты всё время занят. Работой, друзьями, своими делами. Я в твоей жизни — где-то на периферии. Между Пашкиным днём рождения и футбольным матчем.
— Марин, это неправда.
— Правда. Вчера ты выбрал между мной с ребёнком на вокзале — и пьянкой с друзьями. И выбрал пьянку.
— Я не выбирал! Просто так вышло!
— Вот именно. Тебе даже выбирать не пришлось. Ты автоматически решил, что я подожду, потерплю, справлюсь сама. Потому что я всегда жду, терплю и справляюсь. А ты всегда знаешь, что я никуда не денусь.
Он сел в кресло напротив. Лицо стало серьёзным, почти злым.
— И что ты предлагаешь?
— Я предлагаю закончить.
— Что?
— Нашу помолвку. Наши отношения. Всё.
— Марина, ты с ума сошла? Из-за такси?
— Не из-за такси. Из-за того, что за этим стоит.
— И что за этим стоит?
— То, что я для тебя — не приоритет. Не была и не буду. И Варька тоже. Мы удобное дополнение к твоей жизни. Когда удобно — ты рядом. Когда неудобно — извини, Пашка важнее.
— Это бред.
— Это правда. И я больше не хочу так жить. Мне сорок один год, Андрей. Я одна вырастила дочь после развода, работаю на полторы ставки, кручусь как белка в колесе. И я заслуживаю человека, который будет рядом. По-настоящему рядом. А не только когда ему удобно.
Он встал. Прошёлся по комнате.
— То есть ты меня бросаешь?
— Я освобождаю нас обоих. Тебе не нужна женщина с ребёнком и претензиями. А мне не нужен мужчина, который забывает о моём существовании, как только звонят друзья.
— Марин, ты погорячилась. Давай завтра поговорим, когда остынешь.
— Я не горячилась. Я две недели думала. И ночь не спала. Это не эмоции, Андрей. Это решение.
Он посмотрел на меня. Долго, изучающе.
— Ты серьёзно.
— Абсолютно.
— И кольцо вернёшь?
Я сняла кольцо с пальца. Положила на стол, рядом с цветами.
— Забирай.
Он взял кольцо, повертел в пальцах.
— Зря ты так, Марин. Пожалеешь потом.
— Может быть. Но лучше жалеть об этом, чем жалеть о потерянных годах.
***
Он ушёл. Забрал кольцо, оставил цветы. Даже не попрощался с Варькой.
Вечером она спросила:
— Мам, а дядя Андрей ещё придёт?
— Нет, зая. Больше не придёт.
— Почему?
— Потому что мы... решили не дружить больше.
— А почему?
— Потому что он не очень хороший друг оказался.
Варька задумалась.
— Как Петька из садика? Который обещал поделиться конфетами и не поделился?
— Примерно так. Только хуже.
— Понятно, — она кивнула с серьёзным видом. — Тогда правильно, что не дружить. С такими нельзя.
Устами младенца, как говорится.
***
Светка позвонила через три дня.
— Ну что? Поговорили?
— Поговорили. Расстались.
— Что?! Марин, ты серьёзно?
— Серьёзно.
— Из-за такси?
— Господи, да при чём тут такси! Такси — это последняя капля. А до этого было море причин.
— Но... но как же теперь? Ты же одна останешься!
— Свет, я и так одна. Была одна всё это время. Только делала вид, что не одна.
Она помолчала.
— Марин, может, зря? Может, он изменится?
— В сорок три года люди не меняются. Тем более если не хотят.
— А ты не попробовала... ну, по-другому объяснить?
— Светка, я восемь месяцев объясняла. Словами, намёками, прямым текстом. Он не слышит. Или слышит, но ему всё равно. В любом случае — не мой человек.
— Ну... — она вздохнула, — тогда, наверное, правильно.
— Правильно.
— А ты как? Нормально?
Я задумалась.
— Знаешь, да. Нормально. Даже хорошо. Будто камень с души упал. Больше не жду звонков, не проверяю телефон каждые пять минут, не надеюсь, что он вспомнит. Свобода, Светка. Забытое ощущение.
— Странная ты.
— Почему?
— Любая бы рыдала. А ты — «свобода».
— А чего рыдать? Я плакала — когда от мужа ушла, вот тогда рыдала. Десять лет вместе, общий ребёнок. Это было больно. А сейчас... сейчас просто облегчение. Вовремя остановилась.
***
Прошло полгода. Андрей не появлялся, не звонил. Один раз случайно встретились в магазине — кивнул издалека и ушёл в другой отдел. Я не расстроилась.
Варька про него не спрашивала. Дети быстро забывают тех, кто не стал по-настоящему близким.
Светка периодически подсовывала новые кандидатуры — «хороший мужик, разведён, без вредных привычек». Я отнекивалась. Не потому что боялась или закрылась. Просто поняла: лучше одной, чем с кем попало.
На работе узнали про расставание. Девчонки из отделения сочувствовали, охали, ахали. Заведующая — Тамара Николаевна, женщина мудрая, за шестьдесят — отозвала меня в ординаторскую.
— Мариш, не вешай нос.
— Да я не вешаю, Тамара Николаевна.
— Вижу. Поэтому и говорю. Ты молодец, что ушла. Такие, как он, не меняются. Знаю по себе — первый муж такой же был. Обещал золотые горы, а сам... — она махнула рукой. — В общем, правильно сделала.
— Спасибо.
— И не торопись с новым. Найдётся, куда денется. Главное — себя не потерять.
Я не потеряла. Наоборот — нашла. Время, которое раньше тратила на ожидание и переживания, теперь шло на Варьку, на себя, на жизнь. Записалась на йогу, начала читать книги, которые годами пылились на полке. Стала высыпаться — оказывается, без постоянной тревоги спится гораздо лучше.
А недавно Варька сказала:
— Мам, а ты стала красивее.
— Почему ты так решила?
— Ты улыбаешься больше. И не хмуришься, когда телефон звонит.
Вот так вот. Семилетний ребёнок заметил то, чего я сама не видела.
Телефон. Раньше каждый звонок — это надежда и страх одновременно. Вдруг Андрей? Вдруг опять подведёт? А теперь — просто телефон. Звонит — отвечаю. Не звонит — и ладно.
Простое счастье, оказывается, именно такое. Не в кольцах и ресторанах. В спокойствии. В том, что не надо ждать того, кто не придёт.
А вы смогли бы уйти от человека, который постоянно ставит вас на последнее место?