До чего же порой мы небрежно относимся к истории знаковых и некогда знаменитых людей, зачастую теряя после их смерти всю информацию о человеке, а порой даже не обладая таковой при их жизни! И как здорово, что сохранены записи незаслуженно забытых популярных эстрадных исполнителей «того времени»!
Как вы уже догадались, сегодня «деревенский дед» за привычным самоваром в очередной раз поностальгирует «на музыкальной ретро-волне»…
Уверен, что популярный фокстрот «У самовара я и моя Маша…» в исполнении Леонида Утёсова знает каждый из нас. Однако мало кто сходу сможет назвать настоящего автора этого шлягера. А принадлежит он еврейской девушке из Варшавы Фаине Квятковской (урождённая Фейга Иоффе), которая в польский период творческой деятельности была известна как Фанни Гордон (по фамилии отчима).
Любопытны как судьба автора, так и главного шлягера её жизни...
Родилась она в Ялте в 1914 году. Вскоре отчим, уроженец Польши, перевёз свою семью на родину. Там в 1931 году 16-летняя ослепительной красоты девушка, начинающий композитор, пишет для одного из варшавских кабаре две музыкальные вещицы, до сих пор любимые во всём мире, - танго «Аргентина» и фокстрот «Под самоваром» (последний, кстати, был написан на слова владельца этого кабаре). С ними к ней в Польше пришла известность: о Фанни восторженно писали газеты, её произведения исполнялись оркестрами.
Вот что писали в то время варшавские газеты:
«Самый большой шлягер в летнем театре в парке - некий фокстрот, который уже несколько месяцев является «гвоздем» всех танцевальных площадок, кафе, ресторанов, клубов, а также репродукторов на вокзалах, в парикмахерских и т.д. Фокстрот этот - ...польская песенка Власта «Под самоваром» в русском переводе под названием «Маша». Её здесь считают оригинальной русской песней...».
Вскоре крупнейшая фирма грамзаписи «Полидор» заключила контракт на выпуск пластинки на русском языке (поскольку её предполагалось распространять среди российской эмиграции в Прибалтике). В 1933 году пластинка уже вовсю продавалась, автором музыки и слов значилась Ф.Гордон. Будучи в Риге на гастролях, песню услышал и впоследствии исполнял Пётр Лещенко, с подачи которого она пошла гулять по свету.
Не станет сильным преувеличением утверждение, что по своей популярности, мелодизму и художественной ценности в те годы песня могла сравниться разве что со знаменитой «Besame Mucho». Вот только особых материальных дивидендов она Квятковской (в отличие от Консуэло Веласкес) не принесла. Такое нередко случается, когда результатом твоего творчества пользуется кто-то другой.
И такой другой вскоре отыскался. В феврале 1934 года джаз-оркестр Утёсова тоже записал фокстрот на пластинку. Песня украсила репертуар певца и весь его эстрадный период приносила немалые дивиденды - творческие и материальные. На её этикетке было написано от руки: «У самовара. Леонид Утёсов». И в тираж пластинка вышла с указанием только исполнителя (Утёсова) и обработчика мелодии (Симона Кагана). Как видим, начисто отсутствует упоминание об истинном авторе музыки и текста.
Да, если бы тогда соблюдалось международное авторское право, самыми богатыми людьми в Польше были бы Власт и Фанни Гордон!
За несколько лет до начала Второй мировой войны семья Квятковской на несколько лет переехала в США, где Фанни преподавала в Чикагской консерватории, но затем мать с дочерью вернулись в Варшаву (к 1939 году их мужья умерли). А уже после войны они снова перебрались в Советский Союз, поскольку именно эту страну считали своей родиной.
Поначалу пришлось поскитаться из города в город, зарабатываемых денег едва хватало на еду. Одно время Квятковская руководила джаз-ансамблем Калининской областной филармонии, но власти его разогнали, а музыкантов репрессировали. Потом работала в Ленгосэстраде - писала детские пьесы, музыкальные фельетоны, песни, переводила польские юморески.
В 1949 году она решила восстановить авторскую справедливость и встретилась с легендарным Утёсовым. Тот долго ахал, всплескивал руками, обещал разобраться и и т.д. Разумеется, чуда не произошло. После этого она надолго отказалась от попыток восстановления своих прав на песню, звучавшую на концертах и выходившую на пластинках. Почему? Впоследствии призналась: «Я боялась».
В 1975 году при перезаписи утёсовской грампластинки цензура потребовала от того назвать авторов песни. Тогда он, не долго думая, указал: «обработка Л. Дидерихса, слова В. Лебедева-Кумача». Тут надо пояснить, что с Лебедевым-Кумачом певца связывала давняя дружба и в 1930-ые тот был его постоянным автором. В репертуаре Утёсова были такие песни на его стихи, как «Подруженька», «У окошка», «Качели», «Папочка и мышки». К тому же, тот прославился плагиатом, неоднократно присваивая себе чужие опусы. Но главное - и Дидерихс, и Лебедев-Кумач к этому времени уже скончались. Так что, Утёсов мало чем рисковал...
Так оно с тех пор и пошло: фамилия самозванного автора красовалась на пластинках, а песня облегчала существование его семье. Утёсов подлинного автора музыки и текста этой песни знал, но авторство Квятковской всерьёз не принял.
«Воз сдвинулся» с места лишь в 1979 году, когда Квятковская получила письмо из фирмы «Мелодия»:
«В связи с письмом СЗО ВААП о защите имущественного права и авторского права на имя т. Квятковской Ф.М. управлением фирмы «Мелодия» дано указание Всесоюзной студии грамзаписи начислить причитающийся т. Квятковской Ф.М. гонорар за песню «У самовара», а также исправить допущенную в выходных данных песни ошибку...».
Причитающийся ей гонорар был начислен и даже прислан. Он равнялся... 9 рублям!
Многие советские печатные издания сообщили о том, что найден автор известной песни. Сама Фаина (она вернулась к этому имени) так прокомментировала свою победу:
«Я человек непритязательный. Видите, у меня даже пианино нет. Хотя в своё время могла бы, наверное, на одном «самоваре» заработать миллион. Но у меня тогда и в мыслях не было, что есть какие-то формальные вещи. Поют «У самовара» - ну и хорошо. А на фирме «Мелодия», видимо, не очень-то интересуются, кто истинный создатель того или иного произведения».
Фаина Квятковская скончалась в 1991 году в Ленинграде, похоронена на Преображенском еврейском кладбище.
Соседи вспоминают её, как сухонькую, маленькую старушку. Жила она в двух небольших комнатах огромной коммунальной квартиры старого обшарпанного дома на углу улиц Салтыкова-Щедрина и Восстания, причём за вторую комнату пришлось побороться.
Перед смертью старая и больная женщина призналась:
«Я прожила хотя и непростую, но интересную жизнь. Мои песни живут и сейчас, и по-прежнему радуют меня».
Вместо эпилога.
Российское авторское общество несколько лет назад опубликовало информацию о том, что разыскиваются наследники Фаины Квятковской, автора знаменитого шлягера «У самовара я и моя Маша» (в её творческом багаже также танго «Аргентина», танго «Лишь для нас…», чардаш «В ночной глуши напев звучит», оперетты «Яхта любви», «Девушка из Шанхая», «Под небом Алабамы», «Война и любовь».). Никто не откликнулся, поэтому запрос по-прежнему актуален…
Читайте мои последние публикации на канале:
Уважаемые читатели, проявляйте уважение к автору и друг к другу, воздерживаясь от откровенных оскорблений, хамства и мата в комментариях!