Глава 13. В аэропорту города Дуала
Не важно, летали вы в своей жизни за штурвалом самолета или просто были пассажиром «Боинга», путешествуя по странам нашего маленького мира под названием «планета Земля». Когда ваш самолет касается колесами взлетно-посадочной полосы, все внимание невольно переключается на те проблемы, которые могут возникнуть внизу, в точке прибытия. В небе, как правило, ты статист, и только после приземления становишься, отчасти, хозяином своего положения, коль остался жив - здоров.
Подобные утверждения не совсем соответствовали ситуации с российским Ил-76. Алекс аккуратно притер борт к бетонке аэродрома г. Дуала в Камеруне. Никто не обратил бы внимания на прибытие нового иностранного самолета в чужом аэропорту среди белого дня.
Но в африканской ночи борт, зафрахтованный ООН, приземляется лишь в исключительных обстоятельствах . После захода солнца, как правило, тишина аэродрома может быть нарушена только жужжанием комаров или движением наземной техники, не более того.
Работа экипажа Ил-76 вызвала восторг среди нежданных зрителей в ранний утренний час. Ведь кроме грузовых «Боингов» или «Геркулесов» им не доводилось встречаться с «большегрузами» других стран, в том числе российскими. Даже ООНовец Джонс почти протрезвел, наблюдая за маневрами небесного «грузовика».
По команде диспетчера капитан отогнал самолет на дальнюю стоянку аэропорта. Туда же, на границе ночи и рассвета, нарушая размеренное течение жизни звуками сирен санитарных, пожарных, полицейских машин, потянулась колонна представителей спасательных служб.
- Открывайте рампу, начинайте разгрузку, - распорядился кэп. - Я дожидаюсь местное начальство и обсуждаю с ООНовскими клерками наши проблемы, дальнейшие планы. Штурман, инженер, помогите Николь вынести носилки с ранеными на «взлетку».
Без всяких объяснений и рассуждений Алекс действовал так, как предписано командиру вести себя в нештатной ситуации, в родной стране или за рубежом. Русский экипаж гражданского самолета добросовестно выполнил задачу, которую проигнорировали под разными предлогами коллеги-пилоты Канады, Америки, ЮАР. Все же не каждый день воздушному судну под флагом ООН приходится проводить эвакуацию почти сотни жизней сотрудников крупнейшей международной организации.
Алекс вышел на край рампы, наблюдая суету своих техников. Он чувствовал себя победителем. Пассажиры, раненые ООНовцы могли только благодарить пилотов за безопасную доставку своих душ в мирные условия жизни черного Камеруна.
- Посмотрим, что сейчас мне скажут эти две тыловые задницы, - загадал капитан, поглядывая в сторону Марка и Джонса.
«Дружная» парочка, выполняя свои организационно-административные функции, не спеша поднималась на борт самолёта.
- Поздравляю с успешным прибытием, капитан, - первым протянул руку Марк. – Надеюсь, все пассажиры живы?
- Да, самолет без повреждений и поломок, после дозаправки готов к новому полету. Экипаж устал, все-таки ночь была полностью рабочей. А относительно состояния раненых миротворцев лучше спросите Николь, ангела – хранителя ваших пострадавших коллег.
Александр кивнул в сторону француженки. Девушка старалась выглядеть бодрой, несмотря на ночные бдения в роли медика-санитара. Сейчас ее функции сопровождающего лица заканчивались. Подоспевший медицинский персонал из госпиталя ООН самостоятельно загружал носилки с пострадавшими сотрудниками в машины по двое. Санитарные кареты под вой сирены без задержки покидали поле аэродрома.
Джонс пришел в себя и с интересом поглядывал в сторону симпатичной медсестры. Мимолетные романы с безотказными негритянками за полтора года работы в Камеруне ему порядком надоели. Хотелось чего-то свежего и ранее неизведанного.
«Хм, неплохо бы узнать, в какой отель поедет мадам», - размышлял ушлый американец.
Примерно о том же самом думал Алекс, наблюдая как Николь, подхватив свой тощий рюкзачок, помахав мужчинам на прощание рукой, уходит в направлении служебного автобуса.
- Капитан, мы ожидали, что на вашем борту будет порядка двухсот человек эвакуируемого персонала ООН, - нарушил затянувшуюся паузу Марк.
С некоторых пор дамы интересовали его исключительно с точки зрения домашнего комфорта и вкусного ужина, но никак объекты сексуального интереса, или, тем более, возвышенных романтических чувств.
«Вот кобели здоровые, - ругнулся про себя беззлобно канадец. – Впереди еще работы непочатый край, новые полеты надо готовить, а они на юбку пристально пялятся».
Джонс и Александр, словно услышав немой укор, медленно перевели чуть осоловевшие взгляды в сторону Марка.
- Вы правы, сэр. Еще на инструктаже, перед вылетом из Конго нас предупреждали о двух сотнях эвакуируемых в Нджамене. Но в аэропорт доставили только семьдесят восемь человек. У нас не было возможности дожидаться прибытия остальных сотрудников ООН. Обстановка с безопасностью постоянно менялась, причем не в лучшую сторону. Не наша вина в столь скором полете на город Дуала.
Канадец нахмурился.
- Мне необходимо связаться со своим начальством в Нью-Йорке относительно ваших дальнейших действий. Будьте готовы ко второму вылету в Нджамену. А пока садитесь всем экипажем в мини-бас и следуйте в отель. После прояснения ситуации я доведу до вас новую информацию.
Последние пассажиры покинули грузовой отсек «Ила». Они с радостью суетились возле автобусов, распихивая вещи в багажные отделения. На лицах людей появились оптимистичные улыбки. Народ оживал на глазах. Вернуться из самого пекла вооруженного конфликта в спокойную обстановку мирного Камеруна без ранений и царапин – это, действительно, маленькое счастье в непредсказуемой миротворческой судьбе.
Глава 14. В отеле Дуала
Отъезд с аэродрома проходил у всего экипажа Ил-76 буквально на «полуавтомате». После бессонной ночи люди предельно устали и не скрывали своего утомленного состояния. Пилоты с техниками откровенно клевали носами в автобусе, игнорируя новые пейзажи за окном, даже не пытаясь разглядывать детали камерунского быта. Наш Ил-76 остался, наконец, один, среди крылатых собратьев, отражая белой поверхностью лучи восходящего солнца на бетонке аэропорта.
В отеле, получив ключи от номеров, ребята, приняв душ, моментально уснули, едва коснувшись головой мягкой подушки.
Впрочем, полноценного отдыха у них не получилось. Около часа дня Марк и Джонс с озабоченным видом прибыли в номер к командиру, обосновав свой визит важностью полученных из Нью-Йорка указаний.
- Капитан, пусть ваши люди поднимаются, завтракают и через час, максимум через полтора, вы снова должны отправиться в аэропорт, - безапелляционно заявил канадец.
Алекс не привык обсуждать приказы вышестоящего начальства. Конечно, с одной стороны эта странная парочка не совсем подходила на роль непосредственных руководителей для экипажа Ил-76. Но с другой, база в Киншасе далеко, устойчивой связи с ней нет. Консультироваться с шефом в Москве, пока, не было веских причин. Все же самолет на африканских просторах действовал исключительно в рамках условий контракта компании, заключенным с департаментом авиаперевозок в административных структурах ООН в Нью-Йорке.
- Мы будем ждать вас в баре на первом этаже отеля, - в кои веки проявил инициативу Джонс. – Добро пожаловать, «кэптейн».
Марк с неприязнью покосился на говорливого американца, но промолчал.
Командир кивнул в знак согласия и прикрыл дверь в свой номер, давая понять, что разговор окончен. Он чувствовал себя немного дискомфортно после явного недосыпа. Но армейский опыт, особенно в период проведения многодневных учений, когда сон вообще, мог быть урывками (где сел, упал, там и поспал) позволял нашему герою быстро прийти в рабочую форму.
Поплескавшись в душе, Алекс надел светлые джинсы, свежую футболку с жизнеутверждающей надписью «Ну, настоящий полковник….» (друзья подарили на память, когда увольнялся из белорусской армии) и отправился будить своих подчиненных. Убедившись, что народ выполз из коек, полностью уловил смысл указаний командира: «вставать, мыться, бриться и собираться», капитан первым пошел на завтрак.
Вы можете удивляться и не верить, но в ресторане отеля, среди немногих занятых столиков Саша увидел ее, несравненную Николь. В его душе потеплело, когда девушка подняла взгляд и, заметив командира, мило улыбнулась ему.
- Можно я присяду рядом с вами, не возражаете, мадам? - вежливо поинтересовался капитан.
Николь кротко кивнула в знак согласия.
Быстро поставив на поднос пару тарелок с салатиками, картофель, яичницу с ветчиной, стакан с апельсиновым соком, (на аппетит пилот никогда не жаловался) Алекс присел рядом со своей недавней знакомой. Дневное посещение ресторана, тем более, после вчерашних событий, замешанных на стрельбе и крови, не подразумевает романтических свиданий с девушкой с утра пораньше. Белая футболка и бриджи дамы совсем не похожи на ее вечернее платье. Но Николь, в свою очередь, также не ожидала увидеть капитана в данном отеле. Тем более, не собиралась очаровывать его.
Ребята легко болтали обо всем подряд за ланчем, словно давние друзья. Когда два человека живут довольно долго в одиночестве, не замечая сиюминутных вариантов знакомств, то совместные переживания судьбоносных событий на грани фола, (ведь никто не знал точно – жить тебе в следующие пять минут или нет в условиях миротворческой миссии Чад) несомненно, быстро сближают даже незнакомых людей.
Капитан не стал распространяться о том, что его утреннее присутствие в ресторане скорее вынужденный поступок, обусловленный необходимостью включиться в предстоящую работу, то есть, во «вторую серию» странного реалти-шоу под названием «африканский рейс г. Дуала – г. Нджамена – г. Дуала».
Николь в свою очередь догадывалась, что Алекс не договаривает всей информации о ближайших планах на день для своего экипажа. Их доброй беседе мешал телевизор в углу помещения, передающий политические новости по каналу ВВС. Репортаж шел на французском языке, но картинка на ТВ-экране свидетельствовала об одном: в г. Нджамене становится все жарче, а трупов аборигенов в республике Чад все больше.
Вряд ли российские зрители имели возможность посмотреть на основных каналах российского ТВ в полной «красе» те события, что происходили в ЧАД в начале февраля 2008 года. Ну, кому из нас может быть интересна судьбы страны, считающейся глубокой африканской периферией? Тем более, накануне грядущих президентских выборов в России.
Европейские же электронные СМИ в период вооруженного кризиса в Нджамене ставили картинки из Чада в топ своих новостей, повествуя о «героизме» отдельных подразделений НАТО . Поэтому, Николь и Алекс при всем своем желании не могли в полной мере отвлечься от динамики быстротечного конфликта новейшей истории, в эпицентре которого им «повезло» оказаться.
Чувствуя постоянное присутствие третьего «участника» ланча – телевизора с его хроникой развивающихся событий, ребята немного приуныли. Девушка мысленно благодарила бога за помощь в возвращении из «Чадского ада», а капитан задумчиво прикидывал шансы на успех второго полета его борта в зону незатихающих боев.
Паузу в общении африканских романтиков нарушили, как вы правильно догадываетесь, Марк и Джонс. Прихватив свой кофе и виски, «сладкая парочка» переместилась из бара в ресторан, неодобрительно поглядывая на Алекса.
- Ну, как можно болтать с дамой в то время, когда следовало бы совместно обсудить все детали и риск нового рейса в Нджамену? – читался укор в печальных глазах Марка.
Джонс привычно молчал, давая возможность решать рабочие вопросы старшему коллеге. Оторвавшись ненадолго от бокала с виски, американец бесцеремонно разглядывал Николь.
Капитан представил мужчин девушке, а потом, понимая, что приятный завтрак с барышней однозначно закончен, предложил:
- Давайте я провожу вас?
Николь не возражала. Сашка кивнул Марку и Джонсу, призывая их подождать здесь же, за столиком, а сам быстро вышел из зала. В коридоре отеля вдоль стены росли благоухающие цветы, мелкие кустарники, еще какая-то неизвестная пилоту растительность африканской флоры. Оглянувшись по сторонам и не заметив свидетелей, кэп быстро сорвал три приглянувшихся ему цветка на длинных плодоножках.
Николь, распрощавшись с ООНовцами, выходила следом за ним из ресторана.
- Мы улетаем сегодня снова на Нджамену, - тихо сказал Алекс. – Пусть эти цветы напоминают вам о нашей встрече. Помолитесь за наше возвращение, дорогая….
Капитан не верил в бога, а потому сам не сразу понял, почему обратился к француженке с такой просьбой.
Девушка чуть вспыхнула румянцем, взяла букет, поцеловала капитана в щеку и, не оборачиваясь, быстро шагнула в коридор. Слишком много событий, переживаний, страстей выпало на ее долю в прошедшие три дня. Самое время чуть остановиться, а потом подумать обо всем в тишине своего номера.
На снимке: вот на таком самолете НАТО должны были вытащить оставшихся сотрудников ООН из Нджамены. Но как всегда, бздунливая администрация самой большой бюрократии в мире забуксовала в согласованиях и разрешениях в самый последний момент. Выручать никчемные душонки «миротворцев» снова полетели русские парни на ИЛ-76.
Глава 15. Нджамена, второй заход
Беседа капитана с ООНовцами носила, отчасти, формальный характер. Ну, что могут сказать полностью сухопутные люди командиру воздушного грузовика, привыкшего проводить в небе гораздо больше времени, чем на грешной земле?
Да, Марк и Джонс владели относительно свежей информацией по ситуации с безопасностью в аэропорту г. Нджамена на утро 3 марта 2008 года . Только и всего. Может ли она стать полезной в ходе предстоящего полета – это уже другой вопрос без определенного ответа.
В свою очередь, за ланчем Алекс сам неплохо разобрался, поглядывая с Николь новости по ТВ, каких «засад» можно ожидать в период второго полета его борта в Чад. Не факт, что он примет решение произвести посадку в рисковом аэропорту, где нет никаких гарантий спокойного приземления, загрузки и вылета. Имеет полное право избежать, таким образом, потенциальной опасности.
- А может, кто-то из вас, господа, хочет со мной «прокатиться» до Нджамены, - с легкой усмешкой предложил капитан ООНовцам.
Его оппоненты недоуменно переглянулись.
- С какой целью вы делаете нам подобное предложение? – вкрадчиво спросил Марк.
- Да очень просто, джентльмены. Мы же не в игрушки играем, наша задача предельно конкретна, но в тоже время сложна и опасна – долететь до столицы Чада, приземлиться, произвести эвакуацию оставшейся части персонала ООН, - Алекс подбирал самые убедительные слова.
- Поймите, я не хочу рисковать своим самолетом и экипажем. А потому, при наличии малейших сомнений в успехе операции, разверну борт назад. Когда есть свидетели всего происходящего из числа официальных лиц ООН, несомненно, чувствуешь себя более уверенно в воздухе и на земле.
Джонс и Марк внимательно слушали доводы русского пилота. Им не каждый день выпадала ответственность выполнять функции координаторов полетов в экстремальной ситуации. Они ценили свою спокойную работу в Камеруне, не стремясь к острым ощущениям за его пределами.
Выдержав паузу и еще раз переглянувшись с Джонсом, Марк выразил их общее мнение:
- Мы полностью доверяем, вам, капитан, а потому вы можете принимать все рабочие решения, которые сочтете нужными, находясь в воздухе.
Алекс не ожидал иного ответа.
У входа в ресторан минут пять топтались его техники, успевшие быстро перекусить чем бог послал.
- Честь имею, господа, - откланялся командир в сторону «сладкой парочки». – Нам пора в аэропорт, не так ли?
- Мы тоже поедем с вами, - засуетился Джонс.
- У пилотов еще есть время, согласно тому графику, что вы нам предоставили. А вот техникам надо убыть уже сейчас. Вы можете их подбросить?
- Без проблем, велком , - моментально согласились ООНовцы.
Через пять минут служебный джип «Тойота» белого цвета с черными буквами “UN” на дверях резво побежал в направлении выезда из города Дуала.
Кэп взял еще один стакан апельсинового сока, потом подсел за столик к штурману и бортинженеру. Смотреть на сонно-помятые лица коллег было все же гораздо приятнее, чем на физиономии американца и канадца с их фальшиво-вымученными, дежурными улыбками.
Глава 16. Бой в аэропорту г. Нджамена
Второй полет по знакомому направлению «г. Дуала – г. Нджамена» проходил полностью под настроение капитана. Вчерашний служака ВВС Белоруссии делал все возможное, чтобы показать класс-профессионализм своей команды. Тем более, подобная задача соответствовала его прежнему опыту, полученному в молодые годы, когда он служил на территории Афганистана. Проклятое «де жа вю» не позволяло вильнуть в сторону, дать слабину, отклониться от маршрута, вернувшись в Дуала без новой группы эвакуируемых людей.
Наш старенький Ил-76 скрипел переборками, надрывался моторами, падая по крутой спирали в сорок пять градусов над аэропортом Нджамены. Экипаж был полностью во власти навыков пилотажа и умений своего боевого командира. Даже бывалые техники решили не шарахаться по грузовому салону, пристегнувшись ремнями на откидных сидениях, моля бога об удачной посадке.
А внизу, на земле все было плохо, просто хреново, если называть вещи своими именами. На подступах к аэродрому шел нормальный общевойсковой бой. Несколько подвижных отрядов спецназа французского Иностранного Легиона с трудом сдерживали напор превосходящих сил мятежников, стремящихся несколькими колоннами прорваться к бетонке аэропорта и установить контроль над стратегически важным объектом в окрестностях столицы.
Потрепанные джипы инсургентов, где были установлены в кузовах крупнокалиберные пулеметы, давили численностью. Не считаясь с потерями, умело используя складки местности, полевые командиры повстанцев уверенно сужали кольцо окружения.
Ребелы справедливо считали французов заинтересованной стороной, поддерживающей законное правительство ЧАД, причем, не только на земле, но и с воздуха, при помощи боевых вертолетов. Боестолкновение частей Иностранного Легиона и ребелов стало лишь делом времени, реализовавшись, в конце концов, на подступах к взлетно-посадочной полосе.
- Дерьмо собачье, откуда этот борт выходит на посадку, кто вы такие, ответьте немедленно?! – мешая английскую речь с французским наречением, ругался чернокожий диспетчер на вышке в аэропорту Нджамены, пытаясь определить национальную принадлежность самолета и его цель прибытия в африканские дебри.
- Я - UN-тысяча триста тридцать семь, прибыл для эвакуации персонала ООН, основной пункт базирования – Киншаса, Миссия ООН в Конго и Уганде. Прошу дать добро на посадку и обеспечить безопасность нашей загрузки.
Наш радист озвучивал для экипажа стандартные формулировки радиообмена с землей.
На вышке нервно рассмеялись.
- Господа пилоты, вы просто СУМАСШЕДШИЕ. Бои с повстанцами идут на трех направлениях в районе аэропорта. НИКАКОЙ ГАРАНТИИ БЕЗОПАСНОСТИ вам дать не могу. Пока не поздно, вы можете зайти на второй круг и лечь на обратный курс. Никто, никогда, ни в чем вас не упрекнет.
Радист принес расшифровку радио-переговоров с диспетчером в кабину пилотов. Капитан и «правак» прочли документ, угрюмо переглянулись. Они прекрасно поняли, что происходит на земле, но решили играть в «русскую рулетку» до конкретного результата.
Вынырнув из спасительных облаков, кэп увидел знакомую картинку в аэропорту Нджамены. У здания аэровокзала застыли два ООНовских автобуса. Взлетно-посадочная полоса была девственно пуста. Ни одного самолета или вертолета вокруг.
- Всем готовность номер один, - спокойно отдал приказ по внутренней связи наш капитан. – Эвакуацию провести в максимально короткие сроки. На всю суету в ходе загрузки даю не более десяти минут.
Еще через две минуты Ил-76 коснулся колесами бетонки Нджамены, подруливая к стоянке автобусов.
- Они, точно, сумасшедшие или самоубийцы, - тихо, но разборчиво промолвил черный диспетчер-абориген на вышке.
- Это русские, им все по фигу, - отозвался на ломанном французском языке снайпер, выходец с Украины, боец Иностранного Легиона, не отрываясь от приклада своей винтовки, нажимая ритмично на спусковой курок. – Мы прикроем их. Пусть работают ребята. И не вздумай сбежать отсюда, мон ами. Се Са?
Для пущей демонстрации своих намерений украинец вонзил в деревянный пол остро заточенный штык-нож. Диспетчер широко раскрытыми глазами наблюдал, как горячие гильзы методично сыпались вокруг тела стрелка, тихо звякая при встрече с клинком. Снизу уверенно тянуло дымком. Пересохшее дерево строения грозило вспыхнуть от зажигательных пуль в любой момент.
Коллеги снайпера, матюгаясь, вдвоем затащили на вышку тяжелый станковый пулемет, несколько цинков с патронами. Никто не знал о своих перспективах жизни и смерти на ближайшие 15 – 20 минут. А кому из нас дано понять и увидеть свое настоящее и будущее?
- Черный, пошел вон отсюда, если хочешь остаться в живых! Сейчас мы расшевелим твоих земляков, пожаловавших в гости, надерем им грязные задницы…
Двухметровый детина в полосатой майке скинул видавший виды засаленный, тяжелый бронежилет. Диспетчер заметил татуировку в виде парашюта на плече, окаймленную незнакомыми славянскими буквами «ВДВ, Псков».
Украинец не искал вежливых слов. Он не любил негров, создававших себе проблемы на пустом месте. К тому же боевая обстановка Нджамены все спишет, если останешься в живых.
Скатившись по лестнице, чернокожий абориген услышал, как длинные пулеметные очереди заглушили одиночные выстрелы из винтовки снайпера.
Глава 17. Прорвались
Алекс никогда не видел столько слез, проклятий, восхвалений богу, а также экипажу самолета, что прилетел второй раз вопреки всему в объятый враждой, огнем и ненавистью африканский край.
Сашка понимал: здесь нет места сантиментам, даже минутному ожиданию без дела. Поэтому, вместе со своими людьми он лично затаскивал носилки с раненными ООНовцами на борт, не обращая внимания на чужие страдания. Подхватывал чемоданы и прочий скарб людей, оценивающих ситуацию, как пограничную между жизнью и смертью.
- Кто вы такие, откуда прилетели в Нджамену? – несвязно промолвил невысокого роста крепыш с красными глазами и копной седых волос. Запах водочного перегара выдавал в нем знакомые «характеристики» представителя далекой родины.
- Я – капитан этого самолета. Пожалуйста, назовите себя тоже, - твердо произнес Алекс, вглядываясь с подозрением в мелкого незнакомца, заговорившего с ним по-русски.
- Отдел персонала миссии ООН в ЧАД, главный штаб, меня зовут Николай, сам из Питера, – скороговоркой произнес «малыш». – Разворачивали службу в ходе последних трех недель, пока «папуасы» не начали здесь боевые действия. Как хорошо, что вы прилетели…
- Займись помощью раненным. Если взлетим, то расскажешь потом обо всем более подробно.
Наш капитан понимал насколько важно сейчас стряхнуть стресс с душ страдальцев, попавших в горнило эвакуации. Дальше будет легче. Поэтому, первый подавал положительный пример, поднимая носилки по рампе к дальней точке грузового отсека.
Десять минут пролетело как десять секунд. Сашка видел краем глаза, что ожесточенный бой шел как раз около диспетчерской вышки. Она была примерно в полутора-двух километрах от места загрузки борта. Многочисленные трассеры, сходившиеся в ее направлении, обозначали место основного напряжения в вооруженном противостоянии. Шальные пули, периодически, свистели так же вокруг самолета, подстегивая темп эвакуации, но пока, никого не задели.
- Все, закрываем рампу. Через три минуты взлетаем!
Капитан быстро продвигался через грузовой отсек в кабину. Ему не хотелось глядеть по сторонам, замечать чужую боль и слабость обыкновенных людей, кто сейчас считал себя спасенным из Чадской клоаки. Надо ж еще взлететь…
А в полутора километров от места загрузки Ил-76 горела безумным огнем диспетчерская вышка. Пять человек бойцов французского Иностранного легиона, трое из которых были украинцами, уже не слышали, как ООНовский борт взвыл моторами и покатился, набирая скорость, по бетонке аэродрома. Их окровавленные тела, разметанные взрывами подствольных гранат или тяжелыми пулями крупнокалиберных пулеметов, навсегда замерли на месте жестокого боя с повстанцами.
Подступы к последнему бастиону легионеров были отмечены десятком сгоревших джипов ребелов, а также сотней тушек черных аборигенов, распластавшихся на грязном песке, среди копоти подбитой техники. Им не удалось перейти незримую черту беспредела и хрупкой законности, совершенно неуместной на земле ЧАД. В стекленевших глазах снайпера застыл рывок громоздкого тела Ил-76, набиравшего высоту в небе мятежной республики.
- Ушли, - вздохнул Алекс, когда триста метров высоты неба четко отделили машину от земной суеты.
- Командир, в хвостовой части нет герметичности. Как минимум, десять – пятнадцать пулевых отверстий обнаружено в фюзеляже.
Техники внимательно контролировали ситуацию. Принимай решение, капитан!
На снимке: Возможно, в аэропорту Нджамены кипела жизнь у натовских военных. Но когда прилетел русский ИЛ-76, все они оказались почему-то далеко в нужный момент…
Глава 18. Вторая встреча с городом Дуало
Ил-76 в Советском союзе, как известно, проектировался в шестидесятые годы 20-го столетия и потом производился прежде всего для нужд Вооруженных Сил СССР. Поэтому, запас его прочности предусматривал возможность продолжения полета даже при наличии пробоин в грузовом отсеке размером метр на метр.
Естественно, следы от шальной пулеметной очереди, задевшей борт при взлете, никого особо не испугали. В случае стандартной грузоперевозки техники могли легко заделать отверстия подручным материалом и потом уйти в пилотскую кабину, закрывающуюся герметично от рабочей части самолета.
Сейчас борт перевозил в качестве груза эвакуируемых пассажиров страны «ООНии». Подобный факт накладывал повышенную ответственность на экипаж. Конечно, в наличии имелись кислородные баллоны, но они служили неприкосновенным запасом для экстренных случаев. При таком скоплении народа их хватило бы максимум на десять минут.
Что поделаешь, ООНовское начальство знало о возможностях Ил-76 перед полетом, его стандартном техническом оснащении, но тем не менее, без всякой дополнительной подготовки, отправило самолет для выполнения экстраординарной задачи.
Когда техники залатали пулевые пробоины, капитан принял решение не подниматься выше трех с половиной тысяч метров от земли. На такой высоте разгерметизация салона самолета не приводит к катастрофическим последствиям, хотя расход топлива значительно увеличивается.
- До города Дуало должно нам хватить, - прикинул командир. – А победителей, как известно, не судят. Вряд ли ООНия будет скрупулезно подсчитывать остатки керосина в наших баках.
Эвакуировать сотню человек и привезти их в безопасное место, несомненно, победа. Только кто ж ее оценит по достоинству?
Старенький Ил-76, разменявший недавно четвертый десяток лет своих странствий по миру, действительно, благополучно добрался до точки назначения в Камеруне. Для тех, кто привык регулярно летать, небо становится дружественной средой, позволяющей забыть суету земной жизни.
Правда, два полета подряд гражданскому экипажу, не привычному к экстремальным условиям боевой обстановки, оказалось многовато, чтобы просто так, без последствий утопить свои накаленные эмоции в уголках души. Напряжение копилось, нарастало в течение двух с половиной дней и ночей, казавшихся бесконечными. Рано или поздно оно должно было выплеснуться наружу бурной волной.
Когда последний пассажир покинул грузовой отсек самолета, внимание пилотов и техников переключилось на своего шефа. Они многое собирались сказать ему в глаза. Все же бывший офицер ВВС БА еще не полностью проникся существующим порядком взаимоотношений, принятых на гражданском судне.
Да, его подчиненные «сыграли» две партии в небе на одном дыхании. Только сейчас до них стал доходить весь драматизм ситуации, реальная возможность печальной развязки, которой удалось избежать благодаря общей слаженной работе.
Бунт назревал. Пришло время объясниться, в очередной раз расставить точки над «и». Кто против?
За время долгой службы в любой силовой структуре где под твоим началом находятся десятки, а то и сотни людей в погонах, человек, несомненно, становится психологом-практиком, способным чутко улавливать настрой подчиненных. Наш герой моментально почувствовал себя дискомфортно, когда после ухода всех пассажиров с борта самолета, его коллеги погрузились в тяжелое молчание, обмениваясь редкими репликами относительно двух успешных полетов - возращений.
«Доколе? – сквозил немой вопрос в воздухе. – Доколе мы будем испытывать судьбу, шарахаясь к черту в пекло? Может быть, надо всем сесть, серьезно подумать и решить, как действовать дальше»?
Примерно такое настроение преобладало в экипаже. Для командира тревожный звоночек, ставивший под сомнение правильность и целесообразность его былых решений на полеты в Нджамену.
«А может, будет еще один заход? – грустно подумал Александр. – Сейчас в экипаже нет прежней сплоченности. Мои подчиненные чисто гражданские люди. Я должен понять их максимально точно. Поговорим, парни»?
В авиации, как в любой другой сфере жизни, вчерашнему военному человеку, к тому же служившему на полковничьей должности в Генеральном штабе, не так-то просто моментально перестроиться, отказаться от прежних стереотипов поведения и мышления, типа: «Есть мнение мое, а есть неправильное».
Капитан, оставаясь, пока, с личным составом на борту самолета, сделал естественный шаг вперед. Расставив на столике у входа в пилотский отсек 8 пластиковых стаканчиков, он разлил в них остатки содержимого своей фляжки с НЗ.
- Ребята, я понимаю, все устали. Вы многое сейчас хотите мне сказать. Но предлагаю выпить за наше удачное возвращение и тех, кто остался навсегда в аэропорту Нджамены, мужественно прикрывая наш борт. После приезда в отель мы обсудим более подробно сложившуюся ситуацию.
Простые слова тоста вместе со ста граммами хорошего коньяка способны снять первоначальный стресс гораздо эффективнее, чем долгие речи, нудные объяснения. Пилоты с техниками быстро махнули предложенное «лекарство» и угрюмо разошлись по своим делам. Правда, знакомую парочку ООНовцев, Марка и Джонса, спешащих к самолету, заметили все.
- Приветствую вас, джентльмены, - встретил капитан двух коллег – миротворцев. – Вот списки пассажиров, прибывших с нами в Камерун. Надеюсь, наша задача выполнена в полном объеме?
- Не совсем, - сразу же отозвался Марк.
Джонс хранил глубокомысленное молчание, стараясь не дышать в сторону командира. Накануне он пытался поближе познакомиться с Николь в том же ресторане отеля, но, увы, не понравился француженке своей наглостью, излишним самомнением, нахрапистостью и плебейством. По старой, дурной привычке, американец не нашел ничего лучшего, как надраться вечером в баре, топя в бокале вина горечь неудачи любовного похождения.
Марк уловил вопросительный взгляд капитана. Спеша предотвратить его многочисленные расспросы, предложил:
- Сэр, сейчас вы отправляетесь в отель и отдыхаете. Я свяжусь с вами немедленно, как только из Нью-Йорка поступят новые инструкции.
Глава 19. Разбор полетов
Психика пилотов и техников имеет довольно высокие адаптационные возможности, иначе, им не пришлось бы работать в небе. Два полета в зону боевых действий позволили гражданскому экипажу после возвращения в отель вполне буднично собраться в ресторане на ужин, а не завалиться спать, нейтрализуя в объятиях морфея «внештатную» дозу адреналина в крови.
Ребята выбрали длинный стол, где могли разместиться свободно восемь человек. Африканские обычаи в публичных местах мало чем отличаются от тех, к которым все привыкли на родине. То есть, бутылку виски пилоты заказали в самом заведении, а еще две принесли с собой. Метрдотель не возражал против таких вольностей.
- Командир, все мы, конечно, полетели первый раз для выполнения задач, связанных с эвакуацией людей в зоне боевых действий, - начал бортрадист неприятный разговор. – Хорошо, все вернулись живыми - здоровыми. В том и твоя огромная заслуга. Но, ты можешь объяснить, почему так хреново организована работа Летной службы в стране ООНии?
- Что именно тебя не устраивает? – моментально откликнулся Александр.
- Алекс, не надо прикидываться наивным простаком, - вошел в разговор борт - инженер. – Неужели ты считаешь нормой тот факт, что нам, пилотам и техникам экипажа, имеющим свои четкие должностные обязанности в воздухе, выдали оружие, боеприпасы, средства защиты? Наверное, охрану нашего самолета, а потом всего процесса эвакуации было бы логичнее поручить взводу бойцов того же ганабата? Какие проблемы для нас - загрузить на борт дополнительно тридцать папуасов с их командиром и потом выставить черных миротворцев в оцепление при погрузке в Нджамене?
Анатолич помнил, как ему приходилось суетиться в Чаде, когда он получил приказ держать под прицелом дорогу от КПП на «взлетку». Чувствуется, мысль о наличии профессионалов в данной ситуации не только грела его душу, но одновременно раздражала сознание. Сейчас он спешил поделиться своими соображениями с коллегами.
- Увы, я не командую ганийцами, - начал было оправдываться капитан, но штурман не дал ему закончить мысль.
- Саша, согласен. Договориться с бюрократической машиной ООНии быстро и результативно о вооруженном сопровождении борта достаточно проблематично. Мы знаем, какие кексы там работают. Двадцать пять - тридцать человек вооруженных бойцов, возможно, только внесли бы сумятицу в наш полет. Но, как ты считаешь, наличие доктора и пары медсестер с ним на борту – это решаемая проблема? Посмотри, сколько раненых мы перевезли. А если б кто-то из них «концы» отдал бы в воздухе? Кому отвечать за подобные смерти? Нудно объясняться, долго отписываться?
Командир погрустнел. Он понял: его прошлый боевой опыт в Афгане, пара десятков крупномасштабных учений на уровне стран СНГ и Республики Беларусь за плечами, несомненно, полезные страницы биографии. Но в африканских условиях опыт работы и службы, увы, не всегда могут пригодиться.
- Да зачем нам рассуждать о «высоких материях», типа охраны и медработников на борту! - раздраженно подал голос второй пилот. – Дали оружие в зубы и все, – идите, господа, летайте, защищайте и умирайте, коль выпала вам такая судьба. Подумать же о том, что людям на эвакуации просто нужна питьевая ВОДА в ситуации дикого стресса и африканской жары никто не удосужился из ООНовских клерков. Летите голуби, летите, авось вернетесь все назад….
Командир внимательно слушал своих подчиненных. Даже, скорее всего, просто коллег. Сейчас он был одним из восьми «летных извозчиков», побывавших в очень плохом переплете, но, тем не менее, сумевшим вывести борт и людей из всех передряг.
«Возможно, завтра мне снова придется хлебать вместе с ними ООНовское дерьмо одной большой ложкой, - усмехнулся Алекс. – Надо понять, кто чем дышит, какие выводы делает для себя».
Словно услышав размышления капитана, на пороге ресторана материализовался Марк. Прищурив близоруко глаза, старый иудей оглядел помещение поверх очков. Заметив в углу наш экипаж, дедка бодро засеменил в сторону капитана.
Предыдущая часть:
Продолжение: