Пандемия COVID-19, как Вы помните, пришла в Россию внезапно весною 20-го года. Работающих пенсионеров и учащихся, как наиболее подверженных заболеванию, «попросили» покинуть рабочие (учебные) места и находиться дома. Выходить можно было только в магазин, обязательно в маске. Даже на тропе здоровья в этот период дежурила конная полиция для «просветления заблудших»
Мы с внуком прогуливались в микрорайоне в масках. На улицах было непривычно безлюдно. Учащихся позднее перевели на дистанционное обучение, для чего пришлось купить новый системный блок для компьютера, который не «тянул» учебную программу. Позднее, «по просьбе народа», разрешили после регистрации на специальном сайте, выезжать на дачи и в деревни на своей машине с указанием маршрута и времени передвижения. Такую поездку можно было совершать одну в день.
В июне меня положили в больницу и сделали операцию по установке стента в коронарный сосуд, о чем писал здесь. После ночи в реанимации перевели в палату, где в течение первых суток я, в качестве больного, находился один. Со слов жены, мне ходить не разрешали, на этаже было всего две «заселённых» палаты. Остальным проводили противоковидную обработку.
На второй день всех «сердечников», восемь человек», собрали в одной палате. Компания у нас собралась доброжелательная и оптимистично настроенная. Не все прошли стентирование. Кто-то отказался, их лечили препаратами. Другим не было необходимости ставить стент. Мы знакомились, делились своими жизненными историями, перенимали опыт жизни при сердечной болезни.
Наиболее общительными у нас были два человека. Парни в расцвете сил 35-ти и 43-х лет. За ними закрепилось прозвище «оптимисты», чему они соответствовали в полной мере. Порой до поздней ночи, поддерживая наше настроение, рассказывали анекдоты, жизненные истории и байки. Смехом и поощрительными восклицаниями мы поощряли стремление «оптимистов» разнообразить наш досуг.
Они были организаторами посещения больничной столовой, когда нам разрешили ходить, а так же процедурного кабинета. «Разведывали» время открытия столовой и процедурного кабинета, а так же «командовали» когда туда надо было идти. Ходили мы обычно всей палатой со смехом, подтруниванием и прибаутками.
Медицинские сёстры, приходившие в нашу палату, ставить уколы или капельницы всегда отмечали хорошее настроение в палате поощрительными возгласами. Внешними новостями нас снабжала женщина, приходившая убирать палату. Кардиолог, посещая при обходе, выслушивал просьбы, назначал лечение, разрешал вставать и ходить, а так же «выписывал» нас из больницы. В то время он был единственным кардиологом в больнице.
Моя жена приходила ежедневно, поэтому ей было поручено медперсоналом, сопровождать всех нас на всякого рода обследования. В первые дни ей как-то даже удалось договориться ночевать в палате, но потом, под строжайшим секретом, разрешили только дневные посещения. Другие жёны тоже приходили, но занятость на работе и карантин в больнице не позволяли им посещать своих мужей часто.
Кабинеты обследований: УЗИ, рентген, ЭКГ, находились на другом этаже и в другом крыле больничного здания. «Лежачих» туда возили на «каталках», ходивших до столовой, туалета и процедурного кабинета – на инвалидных колясках. На нужный этаж поднимали лифтом. Больному персонал напрягаться не разрешал, а «каталки» и коляски надо было кому-то толкать. В основном это были санитарки и моя жена.
Жизнь в пандемию «замерла». Многие планы у людей порушились, надежды не сбылись, ранее достигнутые договорённости расстроились. В этой связи следует особенно отметить ту сердечную, доброжелательную, дружескую атмосферу, которая царила в нашей палате. Это исключало плохое настроение, унынье и способствовало быстрейшему выздоровлению.
Так пролетело две недели. А на третьей нас начали потихонечку выписывать. Кто поехал домой, отказавшись от санатория, а кто согласился ехать в него для дальнейшего восстановления. Меня выписали в четверг третьей недели и отравили в санаторий в пятницу, не разрешив даже дом посетить, чтобы не «схватить» вирус. Расставались душевно, со слезами на глазах, так сдружились мы за время пребывания в палате. О лечении и жизни в санатории будет речь дальше.