оглавление канала, часть 1-я
Дальше они двигались почти без остановок волчьим скоком. Марат спешил. Он подспудно чувствовал, что на хуторе вот-вот может что-то случиться. Правда, там оставался Сурма, но… Именно это самое «но» гнало его вперёд, заставляя напрягать все силы. Буза Василия его зацепила, но, как оказалось, не очень сильно. Это тоже было немного непонятно: как так? Но на вопросы не было времени. Марат решил, что дома ещё раз расспросит обо всём друга. Понятное дело, не о таинствах борьбы, но обо всём, что касается непосредственно его, Марата.
Небо опять поплотнело, сгрудилось наползшими из-за моря тучами, повисло над самыми головами, будто пытаясь раздавить всё живое на земле своим набрякшим брюхом. Когда они уже были на подходе к хутору, вниз с тихим шуршанием посыпалась снежная крупа. Лес вокруг замер в предзимней дрёме, лениво шевеля макушками под слабыми порывами ветра. Эта тихая, шепчущая музыка укачивала, внося в душу покой и умиротворение предстоящего долгого зимнего сна. Зверьё тоже попряталось по норам и дуплам, убаюканное шёпотом леса, в предчувствии надвигающихся холодов.
Не доходя с полукилометра до хутора, Марат вдруг остановился. Замер, настороженно прислушиваясь. Василий, разгорячённый быстрым бегом, подошёл и тихо, с беспокойством спросил:
— Что чуешь, брат?
Марат поднял руку, давая понять, что ему нужна сейчас полная тишина. А уже через мгновение расслабился и с коротким смешком проговорил:
— Кажется, нашим друзьям надоело сидеть в доме, и они решили предпринять вылазку. Интересно… И Сурмы на хуторе нет. Иначе бы он им не позволил их фокусы. — Потом тяжело вздохнул и, словно жалуясь, произнёс: — Да… Просто нам с ними не будет. — И уже обычным быстрым шагом направился вперёд.
Ребят они застали, как Марат и предположил, за сараем. Кажется, они пытались учиться работать с мороком. Само по себе это желание было похвальным, но не в их конкретном случае. Юноша нахмурился. Сейчас не было времени их караулить. Нужно было всерьёз заниматься другими проблемами. А тут эти неугомонные под ногами вертятся! И никакого с ними сладу не найти! Вот же…
Он сам себя одёрнул. Вспомнилась известная мудрость: ничего просто так не бывает. А если что-то случилось — значит, так и должно быть. Следовательно, и эти непоседы здесь не зря появились. Вот только нужного места для этого пазла Марат пока ещё никак не мог найти.
Вернув неслухов в дом, он вполне мирно, по-человечески обратился к девушке:
— Мы с Василием голодные. Накормишь?
Татьяна, тяжело вздохнув, хмуро посмотрела на мужчин и с видом «долг обязывает» отправилась к печи. А Марат стал задавать вопросы Юрке, пытаясь свести всё к шутке:
— Так зачем вы в ночь отправились из дома? Там такая погода — добрый хозяин собаку не выгонит. Чего вы за сараем-то забыли?
Юрка, косясь на напряжённую спину подруги, стал путано объяснять: что, мол, надоело без дела сидеть, вот и пошли тренироваться, чтобы через морок ходить. Тут вдруг влез Василий. Нисколько не заботясь о таких вещах, как деликатность или дипломатия, о которых, надо полагать, он слыхом не слыхивал, сходу брякнул:
— Да понятно всё… Сами решили действовать. А с мороком, что дед Сурма на округу наложил, никакой свободы передвижения. Так? — Он разломил с хрустом сушку в кулаке и принялся с удовольствием ею хрустеть, хитро посматривая то на Юрку, то на Татьяну.
После этих слов Юрик конфузливо улыбнулся и принялся с преувеличенным вниманием разглядывать паутину в верхнем углу под самым потолком, словно на данный момент ничего важнее для него не было. Татьяна же, напротив, по своей всегдашней манере и пылкости приняла «удар» на себя. Повернувшись лицом к говорившему, сверкнула на него глазами и запальчиво произнесла:
— Даже если и так, то что в этом такого?! Мы сюда пришли не прятаться по углам, как мыши, а в надежде найти помощь, чтобы вытащить нашу подругу! А вы нас тут словно пленников держите! Сурма своим мороком всё опутал — не выйти! И что прикажете нам делать?! Сидеть, сложа руки, и ждать у моря погоды?! Ну уж хренушки вам!
У девушки от негодования голос стал высоким и звонким, грозя перейти на визг, а на глазах блеснули сердитые слёзы. Марат укоризненно посмотрел на друга. Вот истерик им сейчас только и не доставало! Но, к его удивлению, Татьяна быстро сумела взять себя в руки. Отвернулась к плите, на которой стояла сковорода с разогреваемой жареной картошкой. Несколько раз с ожесточением повозила по дну посудины деревянной ложкой и уже более или менее спокойно проговорила:
— Ну и что… В жаб нас превратите? — И, не дожидаясь ответа, спросила: — Вы как собираетесь Нюську вытаскивать? Или не собираетесь? Если предпочитаете второй вариант, то нам с вами не по пути. И без вас обойдёмся! — Прихваткой схватилась за ручку сковороды, поставила её с грохотом на стол и опять метнулась к плите ставить чайник.
У Марата от подобной отповеди совсем пропал аппетит. Вяло ковыряя вилкой в разогретой картошке, он спросил безо всякой иронии:
— И как же это вы собираетесь без нас «обходиться», позвольте спросить?
Татьяна, опять повернувшись к нему лицом, с ехидной усмешкой пропела:
— Позволим… Спрашивай. — А затем, посуровев, добавила: — Как? Пока точно не знаю. Но обходились же мы в урочище Багыш-хана как-то без вас? И теперь справимся. Правда, Юрик? — И она грозно и требовательно глянула на любимого.
Юрка, перестав разглядывать паутину, сконцентрировался на своих сжатых в замок руках. На вопрос подруги только криво улыбнулся, тем самым давая понять, что не разделяет её оптимизма. Татьяну это задело. Она начала наливаться гневом, но вовремя опомнилась, поняв, что напрямик, в лобовой атаке, ей результата не добиться. Черты её симпатичной мордахи смягчились, брови разошлись, морщина на лбу разгладилась. И она принялась рассуждать вслух, словно ещё секунду назад не была готова разнести тут всё в пух и прах:
— Ну хорошо. Смотрите… Вариант первый: мы устраиваем с Юркой «катание на лодке» по озеру. Лодка «случайно» переворачивается, и буль-буль… мы идём на дно. Тёмные перестают нас искать. — Она обвела мужчин внимательным взглядом. Марат смотрел с интересом, без тени улыбки. В глазах Юрика была тоска, означавшая полное неодобрение её плана, но вслух он этого пока не озвучивал. Василий смотрел на девушку с некоторым изумлением, означавшим примерно что-то вроде «совсем дура, что ли?». Танька тяжело вздохнула. Останавливаться она не собиралась. В её голосе зазвучал вызов, когда она продолжила: — Таким образом, тёмных срубаем с «хвоста». Они перестают за нами гоняться. А мы… — Тут она замолчала. Судя по выражению её лица, ей в голову пришла очередная идея. Чуть прищурившись, она обратилась к Марату: — Кажется, ты говорил, что Пределы никто, кроме цхалов, открыть не сможет, так? — Ещё не совсем понимая, куда она клонит, он настороженно кивнул. Мол, так и есть. Татьяна радостно возвестила: — Значит, нужно найти Амоса! Он откроет Предел, и мы вытащим Нюську! — И она обвела всех торжествующим взглядом. Чувствовалось, что девушка борется с собой, чтобы не показать всем язык. Справилась. С усилием, но справилась. От избытка старания даже губы сжала плотно-плотно.
Василий, несколько оторопев от такой речи, с недоумением спросил:
— А кто у нас Амос?
Ответил Юрка. Уставшим голосом произнёс:
— Амос — наш друг. Он — цхал. Мы с ним… познакомились в урочище Багыш-хана. Он нам показал свой подземный город. И вообще… здорово нам помог. — Замолчав на секунду, словно возвращаясь мысленно в те дни, добавил: — Да чего уж там… Он нас практически спас от Иршада и всей его шайки.
Василий округлил глаза.
— Цхал — ваш друг???
Тут опять выступила Татьяна. Немного задиристо и с едкостью произнесла:
— Представь себе…!
Марат тяжело вздохнул и, стараясь сохранять серьёзность, спросил вкрадчивым голосом:
— Разве ты не понимаешь, что, если нам даже удастся открыть Предел, сюда вернётся не только Анна, но и Иршад? И что тогда? Начинай всё сначала? Или ты думаешь, что Анна завела его в ловушку, жертвуя собой, просто так? — Голос его стал жёстким, когда он продолжил: — Нет! Забудьте про Пределы. Никто их в здравом уме открывать не будет, тем более цхалы. Они лучше, чем кто бы то ни было, испытали на себе все методы «общения» с Иршадом и ему подобным. Для них открытие Пределов — это табу, впитанное с молоком матери. — Увидев, как Татьяна начала набирать в грудь воздуха, чтобы вступить в спор, он поднял руку, останавливая порыв девушки: — Мы найдём другой способ вытащить Анну. Точнее, я найду. — И добавил строго: — …Если вы не будете создавать лишних проблем своими инициативами и всё время путаться под ногами, изобретая для всех нас новые проблемы и трудности. Понятно?
Татьяна сникла. Пробормотала почти с отчаянием:
— И что же нам тогда делать?
Марат сурово глянул на неё. Ему было жаль девчонку. И все её порывы ему были по-человечески понятны. Но он не стал смягчать жёсткость своего голоса, понимая, что сейчас это лучший способ заставить ребят подчиниться. Проговорил отрывисто:
— Ничего! Ничего не делать. И это лучшая помощь, какую вы сейчас можете нам оказать, чтобы вытащить Анну из ловушки! Так понятно?
Татьяна, всхлипнув, кивнула и отвернулась к печке, пряча выступившие на глазах слёзы. В комнате повисла гнетущая тишина. Слышно было, как в печи потрескивают дрова и начинает шипеть закипающий чайник. И вдруг, в этой тишине раздался спокойный и уверенный голос Юрки. С грустной усмешкой он проговорил:
— Понятно-то понятно… Но… вам без нас Нюську не вызволить.
Произнесено это было совсем просто: без вызова или глупой бравады. Обычная констатация факта, которая не требует никаких доказательств или веских аргументов. Марат переглянулся с Василием. Взгляды обоих выражали недоумение и вопрос. Татьяна, забыв, что собиралась реветь, тоже отлепилась от печки и, распахнув серые большие глазищи, уставилась на своего друга с вопросом и надеждой. Марат осторожно спросил:
— Почему ты так думаешь?
Юрка посмотрел на него с печальной усмешкой.
— Я не думаю… Я это знаю. — И добавил чуть тише, словно открывая сокровенную тайну: — Она мне до сих пор снится по ночам, а иногда я даже днём слышу её голос. И это означает только одно — между нами есть связь, которой нет у вас.
