Руководитель Федерального проекта по безопасности и борьбе с коррупцией Виталий Бородин предложил ввести уголовную ответственность за тунеядство: от обязательных работ до года исправительных работ или ограничения свободы.
Эта новость звучит как фрагмент из старого фильма, случайно попавший в ленту новостей. Формулировка «год исправительных работ за уклонение от трудовой деятельности» так резко контрастирует с реальностью, что хочется перечитать ее несколько раз.
Так почему же подобные предложения возвращаются в повестку? Почему государство снова пытается воспитывать граждан методами, доказавшими свою неэффективность?
Социальная психология объясняет это просто: когда система не справляется, она начинает искать рычаги принуждения. Каждое общество, сталкивающееся с нехваткой рабочих рук, однажды поддается соблазну надавить на своих граждан. Так было в США, когда полиция задерживала «праздно гуляющих»; так было в Германии, когда безработных обязывали каждый день отмечаться, чтобы не потерять пособие. Всякий раз политики уверяют, что подобные меры мотивируют граждан к труду, а затем убеждаются в обратном.
Почему принуждение не работает?
Когда человека подталкивают к работе угрозой наказания, включается парадоксальный механизм: человек ощущает потерю контроля над собственной жизнью, и вместо того чтобы собраться с силами и показать результат, начинает экономить силы, сопротивляться и искать обходные пути.
В начале 2000-х американские исследователи Эдвард Деси и Ричард Райан, изучавшие внутреннюю мотивацию, провели серию экспериментов, в ходе которых выяснили: как только появляется наказание или жесткое внешнее давление, человек делает ровно минимум, чтобы избежать санкций.
Угроза наказания снижает продуктивность и способность к обучению, а также негативно сказывается на здоровье — это уже показали немецкие исследования на реальных участниках программ принудительной занятости. Государство, пытаясь таким образом подтолкнуть граждан к занятости, получает обратный результат: люди в итоге становятся менее, а не более трудоспособными.
В целом, в странах, где применяли жесткие меры, наблюдалась похожая же картина. Люди действительно устраивались на работу. Иногда — на две недели. Иногда — на фиктивную должность, созданную «для галочки». Иногда — в серую зону, где никто ничего не проверяет. В результате на бумаге безработных становилось все меньше, но экономика ничего не выигрывала.
Экономический рост зависит не от формального числа трудоустроенных, а от реальной производительности их труда и создаваемой ценности. Принуждение к работе, лишенное внутренней заинтересованности и мотивации, чаще всего приводит лишь к имитации деятельности и низкой эффективности. И факт наличия рабочих мест остается лишь статистической декорацией, а не фактором роста.
Различные исследования трудовой мотивации показывают: на работу людей приводит не страх наказания, а ощущение того, что труд дает что-то реальное — деньги, возможности, развитие, чувство смысла. Если работа низкооплачиваемая, бесперспективная или унизительная, запугивание не делает ее более привлекательной.
Что действительно повышает занятость?
Люди начинают работать не под угрозой наказания, а когда перед ними появляются реальные перспективы роста.
В Канаде в начале 2010-х проводили большой эксперимент: часть людей, потерявших работу, отправляли на принудительные «воспитательные» программы, а часть — на курсы переквалификации и практики в реальных компаниях. Через три месяца разницы почти не было, но через два года она стала огромной. Те, кто прошел обучение, работали на новых местах, больше зарабатывали и реже возвращались в службы занятости. Те же, кого подталкивали контролем, через полгода показывали тот же уровень занятости, что и до программы, и в опросах говорили о полном выгорании.
Похожий эффект описывали японские исследователи, изучая людей, которые долго не могли устроиться на работу. Человек готов включаться в труд только тогда, когда видит, что его усилия приводят к какому-то росту.
Именно поэтому там, где создают понятную систему обучения, делают рабочие места ближе к дому, обеспечивают адекватную оплату и нормальные условия труда, уровень занятости растет сам по себе, без внешнего давления. Потому что человек идет работать не от страха, а от чувства, что ему действительно есть куда двигаться.