Там, где величественная река, символизирующая ось мира, омывала Фивы, фараон Тутмос III, потомок бога Амон-Ра пребывал в ярости.
Целых двадцать два года его мачеха, коварная Хатшепсут - дочь Тутмоса I, держала его в стороне от трона, правя страной как регентша. И вот, наконец, в 1457 году до нашей эры, он стал полноправным владыкой. Но, его огромное царство трещало по швам. Вероломные вассалы, ханаанские царьки Кадеша и Мегиддо, осмелились поднять мятеж, сколотив целую коалицию из трёх сотен князей и 116 городов, среди которых помимо Кадеш и Мегиддо были Хамат, Дамаск, Хацор, Акко, Берит, Иоппия, Афек и Таанах.
Все они демонстративно отказались платить дань Египту…
Тутмос стоял, склонившись над гигантским свитком из папируса, разложенным на столе из ливанского кедра. Его глаза внимательно изучали изображение дальних земель, горные хребты и долины.
Рядом с ним, словно тени, замерли его самые преданные и надёжные генералы: Джхути, опытный стратег, чьё лицо украшал шрам от прошлой войны, и Аменемхеб, молодой, мускулистый воин, чьё тело блестело от масла.
– Владыка мой, – промолвил Джхути, низко склонив голову, тронутую серебром седины. – Разведчики доносят, что враг сосредоточился у Мегиддо, крепости на холме, там, где дороги переплетаются словно паутина. Во главе коалиции стоит царь Кадешский - Дурша, а рядом с ним царь мегиддонский и другие. Их армия многочисленна: тысячи боевых колесниц, пехотинцы с бронзовыми топорами и копьями, лучники. Они хотят встретить нас в открытом бою, уверенные в своей силе.
Тутмос сжал кулак так, что костяшки его пальцев побелели, массивные золотые браслеты издали тихий звон.
– Они забыли. Я сын Амона-Ра. Я усмирю эти непокорные земли! Слишком долго я был в тени Хатшепсут, отныне же я свободен.
Выступим с двадцатью тысячами воинов. Запрягите наши боевые колесницы, быстрыми арабскими скакунами. Наших пехотинцев вооружите щитами из толстой кожи гиппопотама и серповидными клинками. Пусть лучники возьмут с собой композитные луки и стрелы с бронзовыми наконечниками. Подготовьте достаточно осадных лестниц и таранов, чтобы сокрушить их стены.
Аменемхеб, едва сдерживая волнение, добавил:
– Мой фараон, к Мегиддо ведут три прохода: просторный северный путь, безопасный южный и узкий перевал Аруна, где скалы над головой смыкаются на подобие пасти крокодила. Враги охраняют северный и южный проходы. Если же пойдем через Аруну, то застанем противника врасплох.
Джхути нахмурился, оценивая предложенное.
– Риск огромен, юный воин. Колесницы могут застрять в ущелье, пехота растянется в длинную колонну. Случись обвал, мы все погибнем.
Тутмос осклабился, и его зубы сверкнули в полумраке.
– Амон-Ра прошептал мне: идите через Аруну! Готовьте армию! Выступаем на рассвете.
31 марта 1457 года до н. э
Войска Египта пришли в движение. В авангарде – разведчики на арабских жеребцах. За ними – пехота, представляющая собой стройные ряды мускулистых воинов в белых юбках и выбритыми головами. Они несли длинные копья с острыми бронзовыми наконечниками и большие щиты, украшенные изображениями священных жуков-скарабеев. Следом двигались блестящие боевые колесницы – гордость фараона. Они были сделаны из дерева, обиты кожей. На каждой колеснице находилось по два воина: возничий в бронзовом шлеме и лучник с колчаном полным стрел с оперением из перьев ибиса. Лошади, украшенные плюмажем, нетерпеливо ржали, чуя приближение битвы. За войском тянулись повозки с продовольствием, пивом и запасами оружия: кинжалами из слоновой кости и топорами.
Через семь дней египтяне оказались у подножия гор. У входа в ущелье Аруна. В нём эхо, многократно усиливало каждый, даже самый тихий шаг.
– Мой Фараон, это безумие! – прошептал один из солдат, но Тутмос, стоя на своей золотой колеснице, прорычал в ответ:
– Верьте Амона-Ра! Мы пройдём, и враг будет разбит!
Армия передвигалась только по ночам, чтобы избежать внимания вражеских дозорных. Колеса со скрежетом скользили по камням, лошади постоянно спотыкались, но железная дисциплина не позволяла воинам отступать. И вот, наконец на рассвете, они достигли конца ущелья и вышли прямиком к лагерю коалиции. Враг был застигнут врасплох.
Ханаанцы, сирийцы и митаннийцы – вся коалиция представляла собой довольно пёструю толпу. Несколько тысяч пехотинцев в шерстяных туниках с круглыми плетёными щитами и копьями с железными наконечниками. Их колесницы были намного тяжелее и потому менее поворотливее египетских. В каждой из них размещалось по три воина: возница, копейщик и лучник. Упряжки были запряжены четвёркой сильных коней. Луки были сделаны из дерева, стрелы обильно смазаны змеиным ядом.
Царь Кадеша - Дурша, в шлеме с рогами, яростно кричал своим воинам:
– Как они здесь оказались? Этого не может быть! Как они прошли Аруну?! Срочно стройте войска!
Его союзник, царь Мегиддо, толстяк в чешуйчатых доспехах из бронзы, вторил ему:
– Не поддавайтесь панике! У нас пятнадцать тысяч воинов, а их колесницы не более чем игрушки! Атакуйте с флангов, окружите их!
Тутмос не дал им времени на перегруппировку. Он приказал разделить армию на три части: центр оставил под своим командованием, левый фланг – под командованием Джхути, правый – под командованием Аменемхеба. Солнце поднималось над горизонтом, окрашивая небо в кровавый багрянец.
– За Амона-Ра! – прорычал Тутмос, поднимая вверх свой хопеш.
Египетские колесницы рванули вперёд, вздымая облака пыли. Лучники осыпали противника градом стрел.
Один из ханаанских воинов, сжимая копьё, кричал:
– Это демоны! Держитесь, братья!
Египетская пехота сомкнула ряды. Под прикрытием щитов они надвигались стеной, ощетинившись копьями. Аменемхеб, на правом фланге, сокрушал врагов своим топором.
– Смотрите, они бегут! – кричал он, смеясь. Кровь брызнула ему на лицо. – Их колесницы словно неповоротливые слоны!
В центре Тутмос, во главе своих воинов врезался во вражеские ряды. Его колесница, заряжённая парой чёрных жеребцов, неслась вперед, возничий нещадно хлестал лошадей. Фараон метал дротики, – короткие копья с бронзовыми наконечниками. Один из них угодил прямо в плечо царю Мегиддо.
Дурша, завидев происходящее, закричал:
– Отступаем за стены Мегиддо! Крепость нас спасёт!
Вражеские ряды дрогнули. Колесницы коалиции смешались в панике, лошади ржали, воины падали под копыта. Воздух был наполнен звуками агонии и звоном металла.
Джхути, на левым фланге, командовал войсками:
- Пехота, вперёд! Разбивайте их строй!
Воины в кожаных шлемах с бронзовыми накладками наносили врагам колющие удары копьями. Один из египетских мечников получил стрелу в плечо.
– Брат, если я паду здесь, передай моей жене в Фивах…
– Ты не падёшь! – перебил его товарищ, разрубая хопешем оказавшегося рядом врага.
Битва продолжалась ещё несколько часов. Под натиском египтян коалиция отступала за городские стены. Горожане побоялись открыть ворота и втягивали своих воинов на стены крепости с помощью связанных одежд и верёвок.
Начало осады
Город-крепость стоял на возвышенности, его стены из камня и обожженного кирпича были неприступны.
В лабиринте узких улиц из глинобитных домов, совещались правители Дурша и Мегиддо.
— Мы выстоим! — прорычал Дурша, шлем с рогами лежал в стороне, а на лице виднелись следы пота и пыли. — Земледельцы собрали хороший урожай. Египтяне устанут первыми. Да и кто ими правит? Юнец, не знающий, что такое осада?
Правитель Мегиддо, раненый Тутмосом, скривился от боли, перевязывая рану тканью.
— Через сколько придёт подмога? Семь месяцев? Десять? Стены Мегиддо видели многое, они не падут перед армией Тутмоса.
Тем временем, египтяне захватили богатую добычу в брошенном вражеском лагере, но фараон не обратил на это никакого внимания.
Он обратился к солдатам: «Если вы возьмёте этот город, я принесу щедрый дар богу Ра. Вожди всех восставших против нас стран заперты сейчас в Мегиддо. Взятие этого города равноценно захвату тысячи других городов».
Джхути кивнул, и шрам на его щеке дёрнулся в улыбке.
— Да, мой повелитель! Стена, в 4000 локтей в длину, окружит холм с южной стороны.. А вокруг выкопаем ров, и поставим колья. Деревянный частокол с башнями для лучников. Они погибнут от голода, никто не сможет ни войти в город ни выйти из него, пока мы празднуем нашу победу.
Аменемхеб, молодой и пылкий, предложил немедленно начать штурм, пока враг в панике.
— Не стоит, — ответил Тутмос. — Осада требует терпения. Мы будем атаковать стены днём и ночью, но главная цель сейчас — отрезать их от внешнего мира.
С рассветом началось строительство. Армия разделилась на отряды, вооруженные топорами. Они рубили деревья, а затем тащили брёвна к городу. Частокол вбивали в землю.
На платформах стояли лучники и обстреливали окрестности.
— Живее, бездельники! — кричал слуга фараона. — Фараон хочет видеть стену готовой к следующему месяцу!
Один из солдат сказал тихо:
— Эта стена похожа на клетку для птиц. А долго ли мы сами-то сможем тут протянуть?
Другой усмехнулся:
— До тех пор пока они не сломаются. Амон-Ра с нами!
Наконец стена, длиной более чем 4000 локтей окружила южную часть города.
Осада продолжалась уже 5 долгих месяцев. Воины пытались взобраться на стены по приставным лестницам, но их встречал ливень стрел. Огромные тараны, обитые бронзой, били в стены.
Через месяц в городе закончились все запасы продовольствия. На седьмой месяц над городом был поднят белый флаг.
Солдаты Тутмоса ликовали. Сам Фараон на колеснице въехал в город словно бог.
Цари коалиции сдались на милость победителя, прося о пощаде и предлагая богатую дань: 2 боевые колесницы, украшенные золотом, 922 обычные боевые колесницы, 1 панцирь из бронзы, 200 кожаных панцирей, 502 боевых лука, 7 шатровых столбов, украшенных серебром и принадлежавших царю Кадеша, золото, серебро, и много тысяч рабов.
– Как вы посмели восстать против сына Амона-Ра?! – прогремел Тутмос, глядя на поверженного Дуршу.
Дурша, закованный в цепи, прошептал:
– Смилуйся, великий… Мы ошиблись. Мы принесём тебе клятву верности.
– Посадите их на ослов и отправьте по домам с позором! – приказал Тутмос
Так закончилась одна из первых битв древнего мира, в которой хитрость, находчивость и отвага помогли одержать важную победу.
Царство Тутмоса III достигло небывалого могущества.
Если материал нравится, вы можете поддержать развитие канала на любую сумму нажав на ссылку или кнопку "Поддержать"