Казалось бы, что может быть более противоестественным, чем римские легионеры и боевые слоны, воюющие на одной стороне против общего врага? Да они, Плутон их разбери, являются буквально противоположными подходами к военному искусству. Железную дисциплину, непрерывные тренировки и непробиваемую стену скутумов, даже теоретически никак не возможно связать с огромным боевым слоном, овеществленной яростью войны, материализовавшейся на поле боя. Это вообще события разных порядков.
Но, это если не приглядываться к боевому пути римского легиона. Если же посмотреть чуть внимательнее, то окажется, что боевое содружество обычного легионера и огромного черного гиганта, чьей родиной была Северная Африка, имеет долгую и весьма успешную историю. В которой были свои взлеты, падения, моменты любви и ненависти и много, много военных походов. И вот обо всем этом мы сегодня и поговорим.
Впервые с боевыми слонами римский легион столкнулся в 280 году до Рождества Христова на самом юге Италии, куда с дружеским визитом прибыла сборная Эпира, Тарента, Фурии, Метапонта и собственно, Гераклеии, коварным образом расположившейся так близко от стен Вечного Города. С собой греки привели не только отлично тренированных гоплитов и многочисленных пельтастов, но так же множество конницы и целых двадцать боевых слонов. И вот последние для римских легионеров были противниками крайне неожиданными.
Поставленные в две шеренги, серые гиганты буквально смели римскую конницу, оказавшуюся на линии их атаки, рассеяв ее по всему полю боя. После чего, заехав во фланг пехоте, растоптали и опрокинули сначала гастатов с принципами, обратив их в бегство, а потом прошлись по последней линии ветеранов - триариев, что пытались удержать бегущих с поля боя товарищей, обрушив таким образом правый фланг римской армии.
Годом позже, в 281 году, в сражении при Аскулуме, та же самая греческая армия, под командованием Пирра, находясь в меньшинстве, и имея уже девятнадцать слонов, вероятно, потеряв где-то одного, за год военной компании, дала бой пятидесятитысячному римскому войску, разбив его на голову. И снова главными разрушителями на поле боя оказались боевые слоны. Они решительной атакой вновь смяли римскую кавалерию и на ее "плечах" ворвались в пехотный строй.
Даже определенная подготовка легионеров, запасшихся противослоновьим инвентарем, в виде факелов, крюков на длинных ручках и специальных повозок, не сильно помогла римлянам. Впавшие в ярость гиганты, добравшись до вражеской пехоты, растоптали за несколько минут, по словам Кассия Диона, десятки человек и обратили остальных в бегство.
Сказать, что римляне были впечатлены, значит, ничего не сказать. "луканские коровы", а именно так стали называть квириты боевых слонов, были огромны, сильны, почти нечувствительны к стрелам и пращным ядрам. Они легко опрокидывали откровенно паршивую римскую кавалерию. Но главная проблема была в том, что даже легионерам, основе римской армии, было нечего им противопоставить.
Поэтому следующие тридцать лет, практически до окончания Первой Пунической войны, легионеры нарабатывали тактики и приёмы борьбы со слонами, по возможности избегая сражений с большими отрядами этой античной бронетехники. И, нужно сказать, в конце концов, цели они своей добились. В битве при Панорме, случившейся в 250 году до Рождества Христова, легионеры Луция Цицилия Метелла смогли не только остановить, но и обратить в бегство боевых слонов Гасдрубала. Используя в процессе всю имеющуюся в их распоряжении номенклатуру вооружения, в том числе и специальные противослоновии мины, в виде обрезков широких досок с вбитыми в них остриями вверх шипами.
Впрочем, слоны, конечно, расстроились такой подлости со стороны мелких двуногих, но ничуть не потеряли боевого духа. И уже в Битве при Тунисе снова опрокинули римскую легкую пехоту и смешали ряды римской армии, позволив карфагенской фаланге выйти на удобную позицию и добить противника одним ударом.
В общем, несмотря на понимание того, что противодействовать боевым слонам на поле боя можно, и теперь они не неразрешимая проблема, а всего лишь еще один непростой противник, потенциал этих живых танков был очевиден. Ну, по крайней мере, римским полководцам. И римляне не были бы римлянами, если бы не попытались использовать этот инструмент войны себе на пользу.
Уже в 275 году, по результатам победы в Пирровой войне, римляне получили некоторое количество боевых слонов в виде трофеев и немедленно сделали первую, робкую пока попытку создать свои собственные слоновойска, получившие название элефантерия. Впрочем, попытка эта была неудачной. Для появления нормального, боеспособного подразделения слонов, у них не хватало ни животных, ни обученных наездников, а главное, не было тренеров, способных подготовить этих серых гигантов для правильного ведения боя.
Вторая, более удачная попытка поставить слонов на службу Риму произошла после Первой Пунической войны, когда в руки Сената и Народа римского попали не только несколько десятков боевых слонов, но и их погонщики, а главное - люди, что готовили их для армии Гасдрубала. И уже к началу II века д. н. э. римская элефантерия была готова к бою.
И дебютом ее стала битва при Киноскефалах в 197 году, когда появившиеся из холодного осеннего тумана двадцать нумидийских боевых слонов, обогнав идущих в атаку легионеров, врезались в левых фланг македонской армии, обратив в бегство фалангитов, не успевших занять позиции на гребне холма. После чего, поддержанные велитами, они рассеяли легкую пехоту македонян и, ударив во фланг фаланге македонского царя, обвалили линию фронта.
После этого, римские слоны поучаствовали в сражении при Фермопилах (нет, не том, при Фермопилах было множество сражений), а так-же в битве при Магнезии, где случился первое в истории нормально задокументированный встречный слоновий бой. В нем шестнадцать нумидийских слонов римской армии столкнулись с пятью десятками коллег из армии македонской. И не то чтобы они выиграли этот бой. Нельзя даже сказать, что римские слоны сыграли в сражении решающую роль. Однако воевали они честно, и в том, что левый фланг римлян не посыпался под напором превосходящих сил противника, был и их весомый вклад.
Так-же, римские полководцы использовали большой отряд из двадцати двух слонов в Третьей македонской кампании. Отрядом этим, время сражения в Пидне 168 году Луций Эмилий Павел, усилил стоящую на правом фланге римскую кавалерию. Получив, таким образом, дополнительную увесистость, конница смяла македонскую пехоту царя Персея, ненавязчиво намекнув таким образом Его Царскому Величеству и всем придворным, что пора озаботиться собственной безопасностью и валить с поля боя как можно быстрее.
Несколько меньший по численности отряд боевых слонов учавствовал на стороне Вечного Города так же во Второй Кельтиберийской кампании. Союзник Великого Рима Маснисса из Нумидии прислал в помощь римскому экспедиционному корпусу не только десяток боевых слонов, но и инструкторов, что должны были обучать римских наездников управлению этими животными, а римскую легкую пехоту и стрелков - взаимодействию с ними на поле боя.
В этой кампании, кстати, римская элефантерия, несмотря на свою немногочисленность, показала потрясающую эффективность. В первую очередь потому, что противником ее всю дорогу была в основном легкая пехота восставших и иррегулярная кавалерия, к борьбе со слонами не приспособленная в принципе. Тем более, когда прикрытием их выступают римские велиты. Не худшая, мягко говоря, легкая пехота Античности.
Вообще, кроме собственной элефантерии, римляне охотно и успешно использовали боевых слонов союзников, которые всегда оказывались к месту в строю римских легионов. Даже несколько серых гигантов, хорошо натренированных для войны, служили отличным способом расстроить боевые порядки противника. А уж что делать с врагом, потерявшим строй, римский легионер знал отлично во все времена.
Последнее, совершенно точно зафиксированное использование боевых слонов римской армией пришлось на 49 год до Рождества Христова. А точнее, это случилось во время битвы при Тапсе, в которой Гай Юлий Цезарь в очередной раз разбил своих противников - республиканцев и их союзника - немедийского царя Юбу I, который и притащил на поле боя большой отряд не очень хорошо обученных слонов.
Но, несмотря на то, что противники были повержены, да и со слонами у легионеров давно уже не было никаких проблем, черные нумидийские гиганты так впечатлили будущего владыку Рима, что он приказал снова ввести в штатное расписание римской армии подзабытую уже элефантерию. Намереваясь использовать ее в будущей войне с парфянами. Впрочем, не дождавшись исполнения своего приказа, Цезарь скоропостижно скончался, оставив этот прогрессивный род войск на произвол судьбы.
Так же до нас дошел документ, в котором небезызвестный римский писатель и ритор Полиен утверждал, что во время вторжения в Британию в 55 году до Рождества Христова, в армии Цезаря был как минимум один обученный боевой слон.
- У Цезаря был один большой слон, который был облачён в доспехи и нёс в своей башне лучников и пращников. (Полиен).
Элефантерия, несмотря на понемногу угасающий к ней после очередной военной реформы интерес, оставалась на службе Вечного города еще более века. По крайней мере, Император Клавдий, судя по его запискам, все еще собирался использовать боевых слонов в походе на Британию в 43 году. И единственное, что помешало этому эпическому действу - так и не решенная проблема логистики.
Было решительно непонятно, как быстро доставить в земли Туманного Альбиона тридцать шеститонных гигантов с отличным аппетитом и не сильно дружелюбным характером. Еще менее очевидной виделась логистика этого подразделения, при учете, что каждый слон потреблял за сутки до полутонны воды и растительной пиши. И не то чтобы в Британии не было травы. Но в тех далеких землях, вероятно, исключительно из-за природной подлости местного населения, каждый год случалась зима. И как снабжать это замечательное, но крайне прожорливое соединение в это время, ответить императору так и не смогли.
Последняя информация о боевых слонах на службе Рима датируется началом III века. Император Каракалла, прочитав в какой-то недошедшей до нас хронике о славном боевом пути элефантерии в рядах Римской армии впечатлился настолько, что в 211 году уже нашей эры приказал вновь создать и натренировать отряд боевых слонов. Однако уже в 217 году стало ясно, что навыки ведения боевых действий слонами, а главное, навыки их тренировки, безвозвратно утеряны. А получившийся отряд, хотя и неплохо смотрелся на парадах и шествиях, к нормальному сражению оказался решительно непригоден.
Вот такая вот получилась у нас сегодня история про то, чего не может быть. Ну, согласись, дорогой друг, ни один здравомыслящий человек не поверит в то, что в рядах железных римских легионов сражались боевые слоны. Хотя, если говорить по гамбургскому счету, то кого римляне только не использовали в сражениях со своими врагами. Ходят слухи, что даже свиней. Но это уже совершенно точно вранье и поклеп на непобедимую римскую армию. Или нет?