оглавление канала, часть 1-я
Добираться до посёлка Рыбзавода, где по предварительным данным разведчиков Сурмы окопались тёмные, пришлось окольными путями. Впрочем, ни Василий, ни сам Марат особой усталости не чувствовали. По лесу шли волчьим скоком. При использовании такой техники, древней как эти камни, которые им приходилось огибать, тело совсем не чувствовало усталости, а напротив будто наливалось тугой гибкой силой. Обладая этой техникой в совершенстве, Марат мог особо не сосредотачиваться на продвижении. Тело само знало, куда нужно было поставить ногу, где перепрыгнуть бурелом. И он унёсся мыслями далеко-далеко — к девушке по имени Анна. Конечно, он не знал, где она теперь, только знал, что она сознательно увела Иршада в мир-ловушку, созданный цхалами. А уж каким он был, этот мир, он мог только догадываться. Уж, конечно, ничего хорошего. Что может быть хорошего в ловушках? Он даже не знал, жива ли ещё Анна. Но сердце ему подсказывало, что жива. Её друзья правы: её во что бы то ни стало нужно оттуда вытащить. Только вот как?
Перед самым её уходом ему удалось передать ей единственную ценную вещь, которой владела его семья. Этот странный стержень с веточкой засохшей травы другого мира — доставшийся ему от отца, а тому — от своего отца, и так много поколений. Невольно он коснулся нагрудного кармана, где когда-то лежал стержень. Ему отчаянно захотелось вновь почувствовать его согревающее тепло в ладони. Нет… Каким-то шестым или уже седьмым чувством он ощущал, что сделал правильный выбор. Последствия его он не знал, но был уверен, что поступил, как должно, словно в тот момент у него просто не могло быть другого выбора.
Что было удивительно, трава из нездешнего мира, спрятанная внутри этого странного футляра, выглядела так, точно была сорвана совсем недавно. И запах… Этот незабываемый аромат, который тревожил самые глубинные слои его памяти, тоже сохранился почти неизменным. Он, будто наяву услышал спокойный, чуть приглушённый голос Сурмы в тот момент, когда он вручал ему этот стержень. Марат был тогда еще совсем пацаненком. И на вопрос мальчика, для чего нужен этот предмет, старик тогда произнес загадочную фразу: «Никто уже не помнит, для чего он. Не пытайся разгадать эту загадку…» - вздохнул тяжело и добавил с сожалением: «Кажется, он знает больше о нас, чем мы о нём. Но я уверен, наступит время, и ты сам все поймёшь…»
Марат долгими часами разглядывал этот предмет, пытаясь понять… Не понял. Пока однажды случайно капля его крови из случайно пораненного пальца не упала на блестящую поверхность. В стержне что-то едва слышно щелкнуло, и открылось потайное углубление, в котором хранился странный стебелек подсохшей травы фиолетового цвета. И тут же в его голову хлынули картины фиолетового мира. Ох, как он тогда испугался! Но деду не сказал ни слова.
С тех пор прошло много времени. Почти каждую ночь Марат открывал стержень и с восторгом постигал историю другого мира, откуда много тысяч лет назад на эту Землю пришёл его Род, Род звёздных скитальцев.
Углубление в футляре, где хранился этот стебелек, было закрыто так, что нельзя было разглядеть ни малейшей щели или просвета между крышкой и самим корпусом стержня. Идеально отполированный металл выглядел сплошным монолитом. И только он, Марат, знал секрет открытия этого механизма. Но Анна этого секрета не знала. А он просто не успел ей этого рассказать. Всё произошло слишком быстро.
Честно говоря, когда он отдавал стержень девушке, он и сам толком не понимал, зачем это делает. Марат и сам не знал свойств и предназначения этого предмета, но был уверен: в трудный час он может помочь. Юноша, не удержавшись, фыркнул, обходя очередное препятствие из нагромождений тёмно-коричневых камней. С чего он вообще взял, что как-то может помочь девушке — женщине, совсем не имеющей отношения ни к нему, ни к его роду? Или имеющей? Стержень уже был однажды в её руках, и… Тихий шёпот Василия над самым ухом заставил его вздрогнуть.
— Так дело не пойдёт, брат… — сказал тот.
Марат с изумлением уставился на парня. В серых, чуть прищуренных глазах затаилась весёлая искорка, но лицо было совершенно серьёзным. Василий сокрушённо покачал головой:
— Я даже издалека слышу твои мысли. Мы в разведке, а ты ведёшь себя так, точно мы по грибы в лес пришли. О чём думаешь? Поделись с другом, может, я чем помогу? — участие в его голосе было искренним.
Марат нахмурился. Пробормотал расстроенно:
— Прости… Это больше не повторится.
Василий посмотрел на него долгим пристальным взглядом и с грустной усмешкой ответил:
— Ну… если захочешь рассказать, что тебя так тревожит, что ты даже потерял путь и забыл, куда и зачем мы идём — всегда знаешь, где меня найти.
Марат огляделся. Друг был прав. Они выскочили на вершину холма, с которой открывался вид на залив. Посёлок Рыбзавода остался далеко справа. Это место было вовсе не тем, куда они собирались идти. Он уже было совсем собрался начать каяться, как замер, увидев то, чего никак не ожидал увидеть. Тронув Василия за плечо, указал на большое скопление скал недалеко от берега.
— Смотри… Что видишь?
Взгляд серых глаз равнодушно скользнул по камням. Недоумение было явно написано на лице парня большими буквами. А ещё в его взгляде была лёгкая досада. Он будто хотел сказать: «мол, у нас дела такие, а тебе вздумалось шутки шутить». Вслух же проговорил совсем другое. Пожав плечами, пробубнил:
— Скалы как скалы… Ничего особенного. А что тебе не нравится? — И добавил, указывая рукой на юг: — База тёмных должна быть вон там. Так ребята Сурмы разведали. Совсем недалеко от посёлка. Когда-то там был не то дом отдыха, не то санаторий для высоких гостей.
Марат медленно покачал головой. Неожиданно быстро провёл ладонью по лицу Василия. Тот от неожиданности отшатнулся, еле удержавшись на ногах. С раздражённым недоумением посмотрел на своего товарища.
— Ты чего?!
Марат усмехнулся. Спросил вкрадчиво:
— А сейчас… что видишь сейчас?
В глазах Василия всё ещё было сомнение, когда он снова глянул на нависающие почти над самой водой скалы. Выражение его лица быстро сменилось на удивлённо-растерянное, и он тихонько присвистнул.
- Мать честная!!! Вот это поворот!!! – В глазах его горел мальчишеский восторг, когда он повернулся к Марату и спросил: - Неужто морок?
Марат усмехнулся:
— Нет… Более сложный механизм, который я не стану тебе сейчас объяснять. – И добавил с едва заметной улыбкой: - А ты говоришь «потерял путь».
Василий только головой покачал:
- Прости, брат… Это я погорячился.
На месте серо-коричневых скал теперь стояла небольшая крепость. Самая что ни на есть настоящая. Высокие каменные стены огораживали плотным кольцом неказистое одноэтажное здание с узкими окнами-бойницами. Покатая крыша была покрыта тёмно-серыми блестящими от влаги пластинами сланца. Из трубы в центре этой странной постройки шёл едва заметный с холма дымок. Василий, всё ещё с удивлённым выражением лица, протянул:
— Похоже, хозяева дома… — А потом обратился к Марату: — Что это?
Тот усмехнулся:
— Прощальный подарок Иршада своим хозяевам. Там, под землёй, больше, чем сверху. И пройти туда очень сложно. Хитрая система защиты считывает прямо из твоей головы, определяя по схеме «свой — чужой». — Он замолчал, оглядываясь по сторонам. Низкие тучи почти цеплялись за вершину холма. Воздух был напоён солоновато-горьким запахом близкого моря. Заметив недалеко скопление громадных валунов, больше похожих на остатки крепостной стены, Марат потянул товарища за рукав в ту сторону.
— Давай немного спрячемся. А то стоим на вершине, словно памятники. Приди в голову кому-нибудь понаблюдать за окрестностями — нас заметят сразу. К тому же не помешает немного дать отдых ногам…
Они, немного спустившись по склону, укрылись за каменной стеной. Выбрав небольшой плоский камень, Марат уселся на него, предлагая другу сделать то же самое. Здесь, в закутке между огромными валунами, было немного спокойнее. Вздымающиеся мегалиты создавали иллюзию защищённости от мира. Дождавшись, когда Василий устроится с удобствами, он продолжил:
— Это один из многочисленных филиалов, если так можно выразиться, обширной сети лабораторий, разбросанной по всей земле. Кстати, одна из главных была расположена в горах Тянь-Шаня. Именно туда несколько лет назад и влезли эти ребятишки, сидящие сейчас на хуторе Сурмы. И, ты удивишься, узнав, что они умудрились не только влезть в самое сердце Иршадовых владений, но и каким-то образом исхитрились всё там разрушить. — При этих словах Василий вскинул на него удивлённый взгляд.
— А разве такое вообще возможно?! Иршад был величайшим из всех знающих! Насколько я осведомлён, ему не было равных даже в наших родах! А эти… Ёшкин кот! Да несколько лет назад они вообще были ещё детьми! И ты говоришь, что они смогли… Они ведь даже не обладают никакой силой. Слепые и глухие, как большинство живущих и все позабывших! Но как, чёрт побери?!
Марат пожал плечами:
— Не знаю… Об этом лучше спросить у них самих. Хотя, знаешь, — произнёс он доверительно, — думаю, они и сами этого не понимают. Силы, говоришь, в них нет? Да, той силы, к которой мы привыкли, у них, вероятнее всего, нет. Но что-то, всё же, есть. Я пока сам не могу объяснить, что именно. К слову говоря, насколько я знаю, та лаборатория восстановлению уже не подлежит. Даже сам Иршад ничего не смог с этим сделать. Теперь тебе понятно, почему тёмные гоняются за этими ребятами? — И сам же ответил на свой вопрос: — Как ни странно, но я думаю, они их боятся.
Василий с ещё большим изумлением смотрел на друга, словно не верил услышанному. Спросил с недоверчивым возмущением:
— Вот этот тихий пацан и взбалмошная девчонка разрушили лабораторию тёмных, созданную самим Иршадом? Быть не может! Ты что-то путаешь, брат! — И, чтобы подкрепить свои слова, довольно энергично покачал головой.
Марат тихо добавил:
— …С ними тогда ещё была одна девушка. Анна…
Василий посмотрел на друга внимательно. Ему показалось, или при произношении имени неведомой Анны у Марата дрогнул голос? Ох, неспроста это! Но поднимать эту тему он не стал, а просто спросил:
— Это которая Анна? Уж не та ли, что…
Марат не дал ему договорить:
— Она самая. — И добавил чуть резче, чем хотел: — Всё, хватит разговоров. Не за тем пришли. Нужно спуститься чуть ниже и понаблюдать.
Его товарищ с сомнением глянул на него.
— Надеюсь, ты не собираешься брать этот бастион штурмом? Тут нас двоих будет маловато… Нет, я, конечно, не сомневаюсь в твоих способностях… Да и сам я кое-что умею… Но всё же…
Марат тихо засмеялся.
— Нет, друг мой Василий… Этот бастион, как ты выразился, штурмом взять невозможно. И не потому, что стены крепки, хотя и они сделаны на совесть. Начнём с того, что там каждый камень скреплён заклятием, и, не зная ключа, это такой определённый код, состоящий из вибраций на низкой частоте — эти камни с места не сдвинуть. Любое проникновение чужого будет сразу же замечено. Ты ещё ногу на другую сторону перекинуть не успеешь. — Он посерьёзнел: — Для начала нам нужно понаблюдать: кто приходит, кто уходит. Возможно, тёмные эту базу законсервировали, оставив какого-нибудь сторожа. Ведь кто-то там растопил печь, в конце концов. Если это так, тогда нам придётся искать другое место, где они обосновались. Разведчики Сурмы же говорили, что где-то рядом с посёлком Рыбзавода. Но мне почему-то кажется, что тот самый санаторий — скорее для отвода глаз. А истинное место их сборища — именно здесь. — Марат тяжело вздохнул: — Конечно, неплохо бы выведать их планы. Но, думаю, они не горят желанием с нами этими самыми планами делиться. — Он посмотрел на друга с каким-то безнадёжным отчаянием: — У меня даже намёков нет на идею, как их заставить отстать от ребят…
Василий на несколько мгновений задумался.
— А если их спрятать в какой-нибудь тайный схрон Иршада, как ты это сделал с шаманом? Посидят там месячишко. Тёмные поищут, поищут — да и отстанут?
Марат покачал головой.
— Я уже думал об этом. Есть два существенных «против». Первое: эта мера будет временной. Ведь мы не можем их навечно запереть там. А тёмные… Сейчас не найдут, найдут позже — через полгода, год, но найдут. И всё снова-здорова? А второе: это сами ребята. Особенно Татьяна. Юрика ещё как-то уговорить можно, но эта барышня… — Он фыркнул. — Удивляюсь, как Юрка с ней справляется. Не характер, а ядерный реактор. Причём никогда не знаешь, когда бабахнет. А все схроны «великого» запрятаны меж слоёв реальности. Сделаешь шаг не туда — и всё… Найти их уже не сможет никто. — Он тяжело вздохнул: — Нет… тут надо придумать что-то похитрее.
