В многосерийном фильме «Семнадцать мгновений весны» Штирлиц использует две разные стратегии, склоняя мирное население к выполнению заданий

В многосерийном фильме «Семнадцать мгновений весны» Штирлиц использует две разные стратегии, склоняя мирное население к выполнению заданий. В случае с профессором Плейшнером, брат которого был активным участником антифашистского движения, а сам он — отбывал срок в лагере, Штирлиц раскрывает карты и признаётся в том, что является советским разведчиком. Пастора Шлага же он, однако, подталкивает к выполнению поручений, убеждая от лица трезвомыслящих элементов в структуре власти в необходимости участия в деле спасения Германии от неминуемой гибели.

Штирлиц видит перед собой два совершенно разных типа: в одном случае христианское неприятие дикости национал-социализма никоим образом не могло бы оправдать коллаборационизма — пастор Шлаг остаётся немцем, который готов приютить у себя и преследуемого коммуниста, но не станет действовать в интересах богоборческого большевистского режима, даже если ему чужд милитаризм руководства страны. Во втором случае обнажение советской силы, стоящей за операцией, освобождает Плейшнера ото всякой мысли о Родине, он, по его собственному заявлению, готов на всё.

Неясно до конца, изображён ли профессор Плейшнер немцем или евреем, но очевидно, что в его лице представлен тип, который вызывает если не отвращение, то глубокое разочарование даже у самого Штирлица, который мгновенно жалеет, что вообще заговорил с профессором. Последний, как мы помним, задание проваливает.

Закрученный сюжет прекрасного фильма, опирающийся на многослойную структуру подозрения обнажает важную тему напряжения между ядром и периферией человеческой личности. Чем более громоздкой становится конструкция легенд, заданий и масок, тем более ясно становится для зрителя, что никакая идеология, профессия, форма и звание не отвечают на сущностный вопрос о том, что за личность перед нами. Идентичности, заданные внешними факторами, легко отшелушиваются, а реальный человек остаётся.

Можно убедить себя во многом. Например, в том, что если вам платят за борьбу с собственной Родиной, то это не страшно, ведь Родина сегодня не отвечает вашим высоким стандартам. Но можно убедить себя и в том, что это не за еду вас купил режим, а это вы так Родину защищаете, самоумаляясь до роли цепного пса. Но надо смотреть правде в глаза — есть шелуха идеологий, а есть человеческое и гражданское достоинство, которое не продаётся и не покупается ни за доллары, ни за рубли. Профессор Плейшнер, готовый на всё в интересах Советов, в конце концов — только обратная сторона убеждённых национал-социалистов, готовых пытать и убивать людей в интересах повышения по службе. Как погоны ещё не делают из вас патриота, так и работа на чужое государство не делает из вас борца за свободу. Так что… «нужно просто помнить долг от первого мгновенья до последнего».