Ноябрь 82 года до нашей эры.
Рим, словно огромный тяжело раненый зверь, истекал кровью в агонии гражданской войны.
Луций Корнелий Сулла Феликс, аристократ с пронзительными, словно осколки льда, голубыми глазами, вернулся с востока.
Разбив Митридата Понтийского, разграбив Афины и Дельфы, он возвращался домой с несметными сокровищами.
Но судьба сыграла с ним злую шутку: Рим, его родной город, отвернулся от него. Сторонники консула Гая Мария – младшего, изгнали Суллу, объявив его врагом народа. Теперь, Сулла жаждал мести. - Я верну Республике её былое величие, или же я обращу её в пепел вместе со всеми её предателями, – прошипел он, сжимая кулак.
Самнитский вождь Понтий Телезин собрал армию в 70 000 человек из своего народа и союзников (в том числе луканцев) и выступил, чтобы снять осаду с Пренесте а также, спасти консула Гая Мария, которого считали душой движения против Суллы.
Сулла решивший взять Пренесте в кольцо, смекнул, что сторонников Мария там не так уж и много, и сами они из осады не выберутся.
Блокаду Пренесте Сулла поручил Квинту Лукрецию Офелле: тот вырыл вокруг города глубокий ров, а поверх поставил частокол.
Марий, конечно, надеялся, что Телезин придет с большой армией и освободит его.
Но снять осаду с Пренесте оказалось задачей не из простых. Квинт и его закалённые в боях ветераны намертво вцепились в землю вокруг города, создав мощные укрепления. Телезин, будучи воякой со стажем, быстро понял, что к чему, и решил действовать иначе: он повёл свою армию в ночном марше прямо на Рим.
Когда Сулла прознал, что самниты идут на Рим, он сразу же отправил вперёд свою конницу, чтобы хоть как-то их задержать, а сам во главе армии спешно пошёл следом. Самнитское войско добралось до Рима первым, на рассвете, подняв в городе жуткую панику. К несчастью для римлян, опытные самниты легко отбили атаку конницы, уложив многих на месте. Римляне, и самниты поняли, что Сулла уже близко. Телезин решил дождаться его и расположил войско неподалёку от Коллинских ворот (Porta Collina) – древние каменные стражи с башнями, где когда-то сам Югурта сдался Марию.
Ворота располагались в северной части городской стены. У ворот начинались две крупные дороги: Via Salaria и Via Nomentana.
Легионы Суллы, которые прошли с ним огонь и воду в Азии, умудрённые опытом войн ветераны, встали лагерем у Эсквилинского холма, рядом с храмом Венеры Эруцинской. Они были готовы к решающей схватке, которая должна была определить судьбу Рима и всей Республики. Воины знали, что от их стойкости и мужества зависит будущее города и его жителей. Каждый из них, закаленный в многочисленных битвах, помнил слова Суллы о долге и чести, которые вели их вперед, несмотря на усталость и страх. Битва обещала быть жестокой и кровопролитной, но легионеры были готовы отдать свои жизни за Рим и своего командира.
Марианцы, самниты и луканы - варвары, потомки тех, кого Рим когда-то покорил в Самнитских войнах, видели в Сулле воплощение лютой тирании.
- Римляне думают, что мы сломлены! – прорычал Телезин своим воинам, размахивая копьём с изображением волчьей головы. Его голос дрожал от ярости. – Сегодня мы возьмём этот проклятый город! Предадим огню их храмы, вырежем сенаторов, а их кровью зальём каждую улицу! Рим будет уничтожен, как Карфаген, и мы будем пировать на его руинах!
В первых рядах армии Суллы стоял молодой центурион Гай Валерий, двадцати пяти лет от роду, выходец из простой семьи в Кампании. Война сделала из него жестокого воина. Шрам на щеке, память о битве при Орхомене, служил постоянным напоминанием. Он преданно служил Сулле, видя в нём спасителя Республики.
Командир! – выкрикнул Гай, подбегая к Сулле, который проезжал мимо строя на коне. Его голос звучал устало и испуганно. – Войска измотаны до предела! Они шли весь день и едва держатся на ногах. Если мы вступим в бой с дикарями прямо сейчас, самниты просто раздавят нас! Умоляю, дайте солдатам время отдохнуть до рассвета!
Сулла резко остановил коня. Его лицо, обычно невозмутимое, исказилось от гнева. Наклонившись вперёд, он взглянул на Гая горящими глазами. - Отдыхать?! – прорычал он, схватив Гая за плечо так, что заскрипели доспехи.
– А может ты просто струсил, центурион? В Риме воцарился хаос благодаря Марию и его псам! Я, Луций Корнелий Сулла, избранник Венеры, не жду милости от богов. Мы нанесём удар сейчас, когда враг уверен, что мы сломлены дальним походом! Передай своим людям: победим сегодня – и всё золото Востока будет ваше! Проиграем – и ваши семьи станут рабами этих дикарей, а вы сами сгниёте в кандалах! Живо, или я своими руками казню тебя за малодушие!
Гай отшатнулся, чувствуя, как бешено колотится его сердце. Он кивнул, напуганный и воодушевлённый одновременно.
Солнце скрылось за горизонтом в кровавом закате, окрасив небо в зловещие алые тона. Самнитские горны завыли, словно стая разъярённых волков, и орда ринулась к воротам Коллин.
- Вперёд, сыны гор! – орал Телезин, скача впереди. В глазах горел безумный огонь. – Разбейте эти ворота! Ворвитесь в город и берите всё, что хотите! Женщин, золото! Его воины в рогатых шлемах и со щитами из бычьей кожи бросились в атаку, осыпая врага дротиками и копьями. Стрелы свистели в воздухе, словно ядовитые змеи, вонзаясь в римские щиты. Первый ряд солдат Суллы дрогнул. Тела падали, крики раненых резали слух.
- Ану-ка соберись! – закричал Гай своему товарищу, отбивая удар самнитского меча. – Не дай им прорваться, иначе мы все обречены! Товарищ кивнул, но в следующее мгновение вражеский пилум пронзил его грудь. - Гай... – прохрипел он, падая замертво. Гай взревел от ярости: - Проклятье! Я отомщу!
Враг врезался в строй, словно огромный таран. Гай чувствовал, как дрожит земля под ногами, от топота тысяч ног. На него с рычанием набросился горец:
- Умри, римская собака! Твой город сегодня сгорит! Гай парировал удар, обнажив зубы: - Заткнись, варвар! Тебе не увидеть рассвета!
Ворота дрожали под ударами таранов, внутри города сенаторы в панике возводили баррикады и кричали: - Сулла скоро придёт! Держитесь!
Сулла не дрогнул. Он оставался в центре строя, сидя на коне и отдавал приказы. Его голос перекрывал шум боя. - Красс! – рявкнул он молодому Марку Лицинию Крассу. – Обойди их с правого фланга немедленно! Твоя конница – наша единственная надежда! Не справишься, и мы все умрём здесь, а твоё имя запомнят, как имя труса! Красс, сын консула, убитого марианцами, мрачно кивнул, его лицо исказилось от гнева.
– Я раздавлю этих свиней! Три тысячи всадников рванули в обход. Самниты, обрадованные своим прорывом по центру, не ожидали удара с тыла. - Что это?! – закричал Лампоний, увидев приближающееся облако пыли. В его голосе была слышна паника. – Всё внимание на фланги! Дурачьё! Нас окружают! Но было уже поздно. Красс врезался в их ряды, неся смерть: кони топтали врагов, мечи рубили направо и налево. - Убейте их всех! – ревели римляне.
Гай Валерий, покрытый кровью и грязью, прорывался через толпу врага. Его легионеры падали один за другим, но он не отступал. Вдруг он увидел Телезина на взмыленном коне, размахивающего окровавленным мечом. - А, вот и ты, римский червь! – зарычал Телезин, заметив Гая. Голос дрожал от ненависти. – Твой Сулла – мясник! Я выпью из его черепа, а твой брошу собакам!
Гай оскалился. Адреналин бурлил в его венах: - Ты жалкий варвар, обречённый на забвение! Подойди ближе, и я вырву твой язык! Телезин нанёс удар сверху, но Гай увернулся и контратаковал с боку. Клинки звенели, как колокола.
- Никто не спасёт тебя! – крикнул Гай, отбивая удар. Пот заливал глаза. – Ты сдохнешь здесь! Рим вечен! Телезин хрипло рассмеялся, но в его голосе появились нотки страха: - Вечен?! Сегодня он сгорит в аду вместе с тобой! В этот самый момент Гай, заметив брешь в обороне Телезина, вонзил гладий под его левую руку. Телезин захрипел, кровь хлынула фонтаном, и он рухнул в грязь. Его войны, увидев падение своего лидера, дрогнули. Паника начала распространяться с огромной скоростью: - Телезин мёртв! Бегите!
Факелы мерцали в тумане, освещая поле, усеянное трупами, вокруг были слышны стоны умирающих.
Сулла преследовал дикарей, не зная жалости: - Ни один не должен уйти живым! Преследуйте их, иначе я сам предам вас мечу!
К утру марианцы были разбиты.
Восемь тысяч пленных согнали на Марсово поле. Голос Суллы был холодным как сталь. - Казнить всех! Пусть это станет уроком. Рим не прощает предателей!
Гай Валерий, стоял опираясь на копьё и наблюдал за тем, как наступает рассвет. Он выжил, но война выжигала его душу дотла.
Сулла триумфатором вошёл в город. На праздничном пиру, он говорил о казнях врагов и укреплении Сената. «Я спас Республику», — сказал он Крассу, в его глазах читалась усталость. – Боги знают, что цена была слишком высока... Но Рим, наконец, смог вздохнуть с облегчением.
Porta Collina, словно молчаливый страж, ещё долгое время хранил память о драме, в которой один человек изменил ход истории.
Если материал нравится, вы можете поддержать развитие канала на любую сумму нажав на ссылку или кнопку "Поддержать"