Тамара Кочержинская: заслуженная артистка РФ, актриса театра «Глобус» с 1970 года. Сыграла около ста ролей, занята в спектаклях текущего репертуара «Отрочество», «Горе от ума», «Первая любовь».
Прошлый театральный сезон был юбилейным для «Глобуса»: 95 лет со дня основания. А нынешний сезон юбилейный для актрисы Тамары Кочержинской. У нее две круглые даты: в сентябре отмечалось 55-летие творческой деятельности в театре «Глобус»; в феврале ей исполняется 85 лет.
В труппе есть два уникальных мастера с редким именем Тамара. Отчества у них тоже редкие – Анфимовна и Исмаиловна. Обе отдали сцене этого театра 55 лет. Но одна работала только в нем, а другая после окончания с отличием Свердловского театрального училища искала себя в Калужском драмтеатре, Забайкальском драмтеатре, новосибирском «Красном факеле». Как правило, тогда актеры переходили из тюза в «Красный факел», а Тамара Кочержинская наоборот. В 1970-м году для нее настала новая веха. Думала, не задержится здесь надолго, но оказалось, что тюз, выросший в «Глобус», навсегда остался для нее домом. Для нее и для ее мужа.
Александр Кузнецов и Тамара Кочержинская познакомились в Калуге, когда вместе репетировали «Вишневый сад». Он – на первый взгляд неказистый, небольшого роста, характер сложный и независимый, но, как о нем говорили, очень перспективный актер. Она – рыжеволосая красавица, взгляд дерзкий и с вызовом, характер сложный и независимый, но ей всё прощалось из-за редкой индивидуальности. Прожили вместе около полувека, со времен Калуги играли на одной сцене, преподавали в театральном училище, вырастили сына-художника. Кузнецова не стало в 2014 году. Кочержинская собралась с силами и… До сих пор выходит на сцену.
Первыми ролями Тамары Кочержинской и Александра Кузнецова на сцене тюза были герои «Трех мушкетеров». Пресса отзывалась так: «Главным врагом всей честной братии был не кардинал, а миледи. Сила и красота нашли в ней совершенное воплощение». О роли совершенного иного плана, а это фрекен Бок в «Малыше и Карлсоне», писали: «Владеет психологическим гротеском на уровне внутреннего жеста».
– Объясните, пожалуйста, значение этих слов, – под несмолкающий смех зала вопрошает на полном серьезе Иван Басюра, один из ведущих творческой встречи #НеНаСцене, посвященной 55-летию деятельности Тамары Кочержинской в театре «Глобус».
– Сама первый раз слышу, – заявляет Тамара Исмаиловна, сбивая, как муху на лету, пафос всеобщего обожания иронией и самоиронией, что всегда было неотъемлемой частью ее парадоксального мышления. Тем ценнее моменты откровения, когда в панораме прожитого вспыхивают воспоминания о самых значимых вещах, например, о первом для тюза и для нее самой моноспектакле. В 1983-м году они с режиссером Григорием Гоберником затеяли, можно сказать, авантюру. На площадке Дома актера в течение года репетировали бесплатно; оформление он заказывал на свои деньги. И только потом «Прелестница Амхерста» Уильяма Люса о творчестве американской поэтессы Эмили Дикинсон была перенесена на малую сцену театра: – Я играла два часа без антракта. Желаю каждому актеру, чтобы он испытал такие же мгновения счастья, какие я испытала с этим спектаклем… Сцена – это мое маленькое служение, в котором были такие искры, ради которых живешь. Они возникают внезапно, но остаются на всю жизнь.
Свой первый курс в театральном тогда еще училище Тамара Кочержинская набрала в 1994 году. Видеть, слышать, говорить, воспринимать, двигаться, взаимодействовать, погружаться в текст – это необходимое каждому актеру ремесло. А творчеству как научить и научиться? Вдохновению как научить? Как научить чувствовать чудо в себе? Как объяснить, что с каждой ролью постигаешь профессию заново? Как донести до молодых: хулу и похвалу приемли равнодушно? Вытянуть из них зачатки личности, показать направление, отправить в путь самостоятельного развития.
Бывшие студенты вспоминают нестандартные решения своего педагога, которые были сначала непонятны им, могли обижать и даже шокировать, а потом в них открывался потайной смысл. Как рассказывает актриса театра Сергея Афанасьева Юлия Миллер, Тамара Исмаиловна запрещала девчонкам их курса пользоваться косметикой, и про них говорили: столько красоток поступало, а понабрали этих, страшненьких. А она добивалась, чтобы красота проступала изнутри. Зато потом, когда перед экзаменами было разрешено, наконец, накраситься, все ахнули. Красота проступила и изнутри, и снаружи.
И вот теперь ее ученики, разлетевшиеся по разным городам, к юбилею доцента кафедры актерского мастерства и режиссуры прислали видеопоздравления, в коих проявились проверенные временем ценности:
– Вы для меня гораздо больше, чем Учитель. Что бы я в жизни ни делала, всегда думала, что скажет об этом Тамара Исмаиловна.
– Вы воспитали во мне режиссерский характер.
– Вы научили нас нести в мир всё то, что когда-то совершило в моей душе переворот и помогало сделать творческие открытия.
– Вы научили нас совершать маленькие бескорыстные подвиги друг для друга.
– Раскрывать сокрытое – ваш дар, этому больше никто не учит.
– Примером собственным вы помогали нам взлететь.
На что она отвечает:
– Вы стали достойными своей профессии, которая таинственна, сложна, интересна и заставляет всю жизнь постигать ее.
Ведущие творческого вечера Наталья Тищенко, Нина Квасова, Алексей Кучинский радостно кивают, ведь у каждого, кому посчастливилось быть студентами Кочержинской, а потом выходить на сцену «Глобуса» в партнерстве с ней, в багаже есть подобная история. Их трудно назвать бывшими учениками, ведь они учатся у нее до сих пор.
– Одним своим присутствием она повела нас вперед, мы чудеса совершали, – вспоминает Никита Сарычев про репетиции спектакля «Толстая тетрадь», а Иван Басюра, игравший его брата, добавляет:
– «Смотрите, какое-то светопредставление началось!» – говорит нам Тамара Исмаиловна. Она играла нашу бабушку. Мы смотрим на потолок: там ничего. А она опять: «Светопредставление!» Мы никакого светопредставления не видим. Оказывается, она так говорила для того, чтобы мы расслабились на репетиции, нашли нужную эмоцию. Это была одна из лучших атмосфер, которая случалась со мной в театре.
Про нее говорят: масштаб личности, сила характера, интеллектуальная мощь, большой человек, большая актриса. Сегодня трудно поверить, что звездой сцены она стала не сразу, что после Миледи были и простои, и неудачи, и проходные роли. Или такие, над которыми билась, десятки раз вчитываясь в текст, а потом говорила о себе: в «Толстой тетради» – я мрачная, замкнутая, страшный человек, в «Ревизоре» – буйная слесарша, в «Русском романе» – темная деревенская баба...
А вот начало XXI века: Вениамин Фильштинский ставит «Софью Петровну» по повести Лидии Чаковской. Две Тамары получили роли жертв сталинского режима, противоположных по силе сопротивления, только у Седельниковой заглавная роль, а у Кочержинской эпизод. Одна играла губительную веру в святость отца народов, а другая спасительную веру в будущее, победившее тьму. Слабая женщина выбрала наилегчайший путь помешательства, потому что трусливый разум не справлялся с правдой жизни. Сильная женщина отправилась по пути прозрения, когда ясный разум и душевная стойкость не позволили лгать ни себе, ни другим.
Кипарисова, жена репрессированного по ложному доносу, в первоисточнике выписана полусумасшедшей старухой. А в спектакле героиня Тамары Кочержинской брела по бездорожью, глухо переставляя палку, но опираясь на чувство собственного достоинства. Она смотрела не в землю, а в даль светлую. Неизвестно, удастся ли выжить. В конце концов, все мы смертны. Разница в том, умираешь ты сломленной морально и физически – или личностью, приблизившейся к горькому осознанию того, как устроен мир.
Можно разложить на атомы любую роль Тамары Кочержинской, чтобы хоть немного приблизиться к пониманию того, что такое живой сценический образ. Или искать в работах учеников отблески ее открытий. Или посмотреть толстовское «Отрочество» по пьесе Ярославы Пулинович, которое в конце юбилейного сезона поставил дипломник новосибирского театрального института Дмитрий Шмаков. Со своими однокурсниками или актерами чуток постарше во время репетиций он говорил на одном языке, пускался в бурные дебаты, обращался к педагогам режиссерского отделения за советами… И была актриса яркого эпизода, которая сама прекрасно разобралась в том, как делать роль Бабушки, при этом заинтересованно слушала молодняк.
Этих бабушек было столько… Роли разные, характеры разные, даже эпохи разные, а назывались одинаково – бабушка в спектаклях «Деревья умирают стоя», «Снежная королева», «Снежная принцесса», «Звездный час по местному времени», «Синяя птица», «Толстая тетрадь», «Горе от ума». Нашествие бабушек началось задолго до того, как Тамара Исмаиловна стала приближаться к ним по возрасту. Возможно, потому, что мудрость пришла к ней раньше, чем седина, а жизненный опыт, переплавленный в искусство, придавал ее ролям содержание и вес. И вот теперь – инфернальная старуха в «Отрочестве», от которой не знаешь, чего ждать. То ли приголубит, то ли к черту пошлет, то ли притворяется не той, кем является на самом деле, а кто она, уж и сама забыла. Такой, в гротескных тонах, видит ее отрок Николенька, воспринимающий мир сквозь искаженное детскими обидами сознание, пока у него не пройдет морок переходного возраста. И тогда бабушка потеряет свою власть над ним. Актриса же сохраняет свою власть над залом, привнося силу своей личности в каждую роль и сквозь ироничный прищур наблюдая за тем, как ее энергетическое поле затягивает окружающих.
Яна Колесинская
15 ноября 2025 г.