1994год. Возраст с 14 до 17лет в жизни молодого индивидуума называется пубертатным или переходным и характеризуется тем, что в процессе перестройки с детских на взрослые рельсы и связанной с этим сепарации его – молодой организм изрядно штормит.
Я был не исключение. Как раз в 14 лет (после 9 класса) меня накрыла идея – «не хочу учиться, хочу жениться». Точнее работать. Мне показалось, что 9 классов достаточно, я узнал все что нужно узнать и самое время идти в люди. Зарабатывать деньги. А денег тогда решительно не хватало. Обдумав все как следует, как я тогда думал – я забрал документы из школы с физмат уклоном и пошел на завод.
А как же высшее образование? Время было такое, что высшее образование считалось чем-то не нужным. Действительно зачем оно, когда его обладатель получал ЗП эквивалентную 10-20 долларам в месяц. В то время как нахрапистые необразованные, но энергичные соотечественники, таскавшие тюки с барахлом из Польши (для последующей перепродажи рыночным барыгам) зарабатывали 1000-2000 долларов за одну «командировку».
Работали ли люди на заводах? Да. Но, что греха таить, многие воспринимали данную работу, как возможность безнаказанно и удачливо стянуть что ни будь драгосодержащее и поэтому ценное. Как «приварок» к зарплате.
Дядя, работавший конструктором на одном оборонном заводе, быстро навел справки и направил меня в отдел кадров. Пара дней – и я ученик слесаря-сборщика РЭА (радиоэлектронной аппаратуры). Освоение профессии прошло легко. Просто, потому что я уже тогда помогал дяде, работавшему в кооперативе по производству телефонов с АОНами (набивал платы, делал распайку простых компоновок), читал простые схемы, умел работать с паяльником.
Вот и цех.
Наш участок располагался на задворках большого Цеха. Цех – большое светлое пространство, наполненное рядами столов, за которыми сидели сборщики. Весь цех был разделен на отдельный участки, каждый из которых отвечал за производство одной конкретной платы. Отсюда, как и из других номерных цехов стекались номенклатуры плат в цеха, где собирались блоки, а оттуда – сами блоки – в сборочные цеха, откуда выходили конечные финальные (и не менее номерные) изделия.
Первое что поразило – это своеобразная культура общения. Я представлял себе радиоэлектронщиков, как касту профессиональных высокообразованных интеллектуалов.
Тем сильнее было потрясение.
Понятно, что изо дня в день, из года в год люди делали одну и ту же монотонную работу, собирали одну и туже плату. Прелести однообразной работы работники цеха скрашивали болтовнёй. Тем было две: кто где и чем напился, кто и где с кем переспал. Или планировал переспать. Или хотел бы. Ну и еще был футбол. Тема секса дополнительно раскрывалась анекдотами и историями из жизни соседей и знакомых. Это потом я понял, что уровень личностного развития большей части ограничивался профессионально-техническим училищем. И примерно там остановился. А тогда – шок, конечно.
Но не буду давать оценку морально-этической составляющей работников цеха. Наверное, время такое было и самые энергичные и интеллектуальные находили себя на ниве стремительно развивающегося капитала.
В конце концов, ко всему можно привыкнуть. И даже влиться в общий поток. Но случившаяся далее история поставила быструю и окончательную историю в моем пролетарском настоящем. Но по порядку.
Наш участок, также отвечавший за сборку одной конкретной платы, был не большой и по размещению и количеству.
Он состоял из начальника участка. Который похоже работал на нескольких ставках и постоянно где-то отсутствовал, теть Веры и ее непутевого сына. Которого она похоже пристроила на завод, чтобы он был перед глазами и не вляпался в какую-нибудь историю.
А также моего соседа Макса, Макс был взрослый, отслуживший в армии парень, собиравшийся осенью поступать школу авиапроводников на международные рейсы и поэтому все свободное время учивший испанский язык. Был еще кто то, но я его так и не увидел, потому что все время он был на больничном.
Работы особенно не было, поэтому свободного времени было предостаточно. Так, естественным образом наш участок разбился на две части: «интеллектуальный» – читающий практически все рабочее время и «пролетарский» -занимающийся непонятно чем.
Работа пришла, откуда не ждали. За полторы недели до конца месяца. Какой-то срочный заказ. А может быть и не срочный. Просто бюрократическая машина завода гоняла этот заказ между плановиками, финансистами, конструкторами, технологами и процесс согласования сожрал большую часть времени, предназначенного для его выполнения. Что, как результат, перевело заказ в состояние «аврал».
Как вы понимаете, работать пришлось мне. Во-первых, потому что все были заняты. А во-вторых, потому что я был самым младшим и по возрасту и статусу.
Полторы недели прошли в канифольном угаре и в плотном контакте с паяльником. Но интересны не мои трудовые подвиги, а то, что произошло далее.
А далее был расчет зарплаты. Несмотря на свои 14 лет, я уже что-то понимал в этой жизни. Было ясно – премия в полном объеме мне не светит. Но я рассчитывал на более-менее адекватную оценку своего труда. Поэтому получив квиток с голым окладом (и нулевой премией) я, хотя уже понимавший, что жизнь зла и несправедлива, все равно был шокирован.
Знаете. Есть такое мнение, что взросление – это непрерывный процесс, результат которого прямо пропорционален количеству прожитых. Но это – не так. Взросление, на мой взгляд– это результат осмысления прожитого опыта. Поэтому – качество взросления определяется, качеством этого опыта и количеством вот таких вот шокирующих в первый момент событий, столкновение с которыми делает нашу картину мира и представлений о себе более богатой и зрелой.
Я пошел к начальнику участка. «Я ж работал.» Он посмотрел на меня и без обиняков заявил: «Ты работал – А у меня семья. Мне ее кормить надо». Цинично, но практично.
А потом я написал заявление по собственному. На вопрос начальника цеха – «чего так» - я промолчал. Сейчас я бы, наверное, шваркнул квитком по столу и высказал все что думаю. А может и не стал бы. Но тогда просто промолчал.
Просто понял - единственное, что меня ждет – это лет 15 вот таких вот «субботников». Только для того, чтобы занять место начальника участка. Может быть. И потом «отжимать» у такого же молодняка, как я тогда, более чем скромные копейки.
А осенью я вернулся в свою физико-математическую школу и твердо решил поступать в институт.
Нельзя сказать, что жизнь людей с высшим образованием более добра или справедлива. Но все-таки ставки выше.
Выводы.
Если вы директор завода или хозяин своего предприятия контролируйте такой деликатный вопрос, как распределение премий, бонусов и прочих материальных благ. Это очень важно. И может избавить вас от проблемы поиска внезапно уволившихся «молодых и перспективных».
Иногда, чтобы как следует оттолкнуться нам нужно сначала как следует «нащупать дно». И в процессе «погружения» можно как следует «нахлебаться». Но именно горячее нежелание хлебать непонятно что станет мотивацией для решительного толчка.
Уважаемые родители! Нам искренне хочется защитить своих детей от тягот и лишений взрослой жизни. Но мы не можем прожить жизнь за них. И не сможем опекать и сопровождать до глубокой старости. По чисто биологическим причинам. Взрослая личность – это не количество прожитых дней, а объем накопленного жизненного опыта, достигнутых личных побед и осмысленных неудач. Рано или поздно мы оказываемся перед дилеммой: отпустить ребенка в свободное плавание или забрать его взрослую жизнь в обмен на собственное мнимое чувство контроля.