— Нет, ты не понимаешь! Вот Кристина бы так никогда не сказала!
Слова мужа, произнесенные с обезоруживающей искренностью перед их общими друзьями, зависли в воздухе гостиной, наполненной запахом курева и дорогих духов.
Денис смотрел на жену с какой-то детской обидой. Гости, семейная пара, с которой они дружили уже несколько лет, неловко потупили взгляды в тарелки.
Соня почувствовала, как щеки заливает горячий румянец унижения. Она — дизайнер авторских украшений, чьи работы публиковали в модных журналах. А для собственного мужа она была лишь фоном, удобной вещью, на фоне которой так приятно вспоминать о «бывшей» женщине.
— Что ж, дорогой, очень жаль, что твои самые яркие впечатления остались в прошлом, — произнесла она, отставляя бокал с вином. — Боюсь, со мной тебе придется довольствоваться лишь свежестью момента.
Позже, когда гости ушли и Денис, насвистывая, убирал со стола, он наконец заметил ее молчание.
— Сонь, ну ты чего надулась? Я же любя. Ну правда, ты обиделась, что ли? Кристина была взбалмошной, с ней и пяти минут спокойно прожить было нельзя. А с тобой хорошо, спокойно, предсказуемо.
Соня смотрела на него и не узнавала. Или, точнее, впервые увидела его, настоящего. Этот красивый, успешный мужчина, которого она любила пять лет, на самом деле жил в прошлом.
Все его рассказы о работе, о встречах, о планах неизменно заканчивались фразой: «А вот Кристина бы...». А Софья стала для него удобной декорацией, тихим причалом, где можно переждать бурю и помечтать о корабле с алыми парусами, который давно уплыл.
И самое страшное — он искренне не понимал, что в этом плохого.
***
На следующее утро Соня проснулась с незнакомым ощущением холодной пустоты внутри. Словно что-то важное, что согревало ее все эти годы, за ночь выгорело дотла, оставив лишь пепел.
Она лежала и смотрела в потолок, слушая, как в ванной шумит вода. Обычно в это время она уже стояла у плиты, варила для Дениса его любимый эспрессо с корицей. Но сегодня она не сдвинулась с места.
— Сонь, а кофе? — высунулась из ванной его растрепанная голова.
— Кофемашина на кухне. Там есть кнопка, — ровно ответила она, вставая с кровати.
Она оделась, молча выпила стакан воды и уехала в свою крошечную мастерскую, которую снимала в лофте на окраине города.
Весь день она, не разгибая спины, работала над новым колье из серебра и лунного камня, которое заказала известная актриса. Пальцы летали, металл поддавался, камни ложились в причудливый узор.
Она не отвечала на звонки мужа, погрузившись в мир, где была только она и ее творчество.
Вечером, просматривая счета, она вдруг поняла, что давно переросла эту маленькую комнатку. Ей нужна была настоящая студия, с витринами, с местом для встреч с клиентами, с мастер-классами, о которых она так давно мечтала.
Домой Софья вернулась за полночь, уставшая, но с горящими глазами. Денис встретил ее на пороге.
— Ты где была?! Я звонил тебе сто раз! Ужина нет, в раковине гора посуды! Это что за бунт на корабле?
— Прости, дорогой, была занята, — Соня прошла мимо него в комнату. — У моих серебряных лилий нет привычки жаловаться на неубранную квартиру. Они просто цветут.
Ее спокойный, почти безразличный тон взбесил мужа гораздо больше, чем если бы она начала кричать. Он смотрел ей в спину. На лице было написано полное недоумение. Его уютная, предсказуемая Соня куда-то исчезала.
***
Перемены начались стремительно. Сначала Соня обрезала свои длинные волосы, сделав стильное каре, потом купила ярко-алое платье, которое Денис назвал «вызывающим».
Она стала чаще встречаться с подругами, ходить на выставки и в театр, возвращаясь поздно вечером, полная впечатлений, которыми не спешила делиться.
— У тебя слишком много свободного времени появилось, — бурчал Денис, глядя, как она собирается на очередной «девичник».
— Я просто научилась его ценить, — улыбалась она в ответ.
Однажды он застал ее за разговором с прорабом прямо в ее мастерской. Они обсуждали смету на ремонт.
— Какой еще ремонт? Ты с ума сошла? Откуда у тебя такие деньги? — накинулся он на нее, едва за рабочим закрылась дверь.
— Успокойся, Денис. Это мои деньги.
— Твои? Ты же на своих побрякушках едва зарабатываешь!
Соня молча достала из ящика стола ноутбук, открыла банковское приложение и повернула экран к нему. На счете была сумма, превышающая его годовую зарплату. Он смотрел на цифры, и его лицо медленно вытягивалось.
— Это... откуда?
— Это, дорогой, мои «побрякушки». Пока ты пел мне о гениальности Кристины, я работала. И, как видишь, довольно успешно.
Денис впервые осознал масштаб ее деятельности. Он думал, что она просто играет в рукоделие, а она, оказывается, построила серьезный бизнес.
Вслед за этим открытием последовали и другие. Соня наняла клининговую службу для уборки квартиры, а его рубашки стала отправлять в химчистку.
— Мы что, теперь миллионеры? — язвил он.
— Нет. Просто мое время стоит дороже, чем услуги прачечной, — спокойно парировала она.
***
Об открытии своей новой студии «Софья Орлова. Авторские украшения» Соня ему не сказала.
Он узнал об этом случайно, увидев в соцсетях у общего знакомого фотографии с вечеринки. На фото его жена, в ослепительном изумрудном платье, стояла в центре шикарного зала, окруженная цветами и гостями, и счастливо улыбалась.
— Ты почему мне ничего не сказала? — позвонил он ей, едва сдерживая гнев.
— А ты спрашивал? — ее голос был абсолютно спокоен. — Ты хоть раз за последние полгода поинтересовался, чем я живу? Что меня волнует? Куда я вкладываю деньги, которые, по-твоему, зарабатываю на «побрякушках»?
У него не нашлось ответа. Бросив трубку, он сорвался с места, по дороге заскочил в цветочный ларек и купил банальный букет красных роз.
Когда он ворвался в студию, вечеринка была в самом разгаре. Он остолбенел на пороге. Это был не просто магазин. Это было произведение искусства. Стены из необработанного кирпича, огромные зеркала, авторская мебель и невероятные украшения на бархатных подставках, подсвеченные точечными светильниками.
И в центре всего этого великолепия — его жена, его Соня. Уверенная, сияющая, абсолютно чужая. Она что-то оживленно обсуждала с известным модным критиком, потом смеялась, принимая поздравления от солидного мужчины. А на огромной вывеске за ее спиной красовалось: «Софья Орлова». Ее девичья фамилия.
***
Он почувствовал себя лишним. Чужим на этом празднике жизни. Его букет роз, который он неловко сжимал в руке, выглядел жалко и неуместно на фоне изысканных цветочных композиций, расставленных по всему залу.
Он подошел к одной из витрин и замер. Там, на черном бархате, лежало то самое колье из серебра и лунного камня. Оно было похоже на застывшую лунную дорожку.
И он вдруг понял, что ничего, абсолютно ничего не знает о женщине, с которой прожил пять лет. Не знает о ее мечтах, о ее таланте, о ее силе.
— Красиво, правда? — раздался за спиной голос их общей подруги, Лены. — А знаешь, что самое обидное? Соня ведь хотела открыть эту студию еще три года назад. У нее уже и бизнес-план был готов.
— Почему же не открыла? — глухо спросил он.
— А ты не помнишь? Ты тогда сказал, что это все глупости, что у нее ничего не получится и что Кристина на ее месте давно бы бросила эту ерунду и занялась чем-то серьезным.
Денис пошатнулся. Он вспомнил тот разговор. Он действительно так сказал. И даже не придал этому значения. А она... она молча отказалась от своей мечты. Из-за него.
Той же ночью Софья собрала вещи и переехала в съемную квартиру недалеко от своей новой студии.
— Нам надо подумать, Денис, — сказала она на прощание. — Каждому о себе.
***
Прошел месяц. Месяц тишины и пустоты.
Однажды утром курьер доставил в студию огромный букет белых лилий, ее любимых цветов. Внутри была короткая записка, написанная его размашистым почерком: «Для моей любимой. Прости. Денис».
Вечером он позвонил.
— Можно я приеду?
— Приезжай, — просто ответила она.
Он вошел в студию, и она показалась ему еще более прекрасной в вечернем свете. Он долго молчал, глядя на нее, а потом тихо сказал:
— Я все понял, Сонь. Я был таким идиотом. Слепым, глухим, самовлюбленным. Я жил прошлым и не видел, какое сокровище рядом со мной. Я хочу все начать заново. Если ты позволишь.
— Заново — это как? — спросила она, глядя ему прямо в глаза. — Я снова буду варить тебе кофе по утрам и слушать рассказы о Кристине? Я не вернусь к той жизни, Денис. Я больше не буду «удобной». Я буду собой, какая есть, настоящей.
— Я знаю, — кивнул он. — Я и хочу узнать тебя. Настоящую.
Она улыбнулась, впервые за долгое время тепло и открыто.
— Хорошо. Тогда для начала сходим в театр. На экспериментальный спектакль об искусстве икебаны. Он идет три часа. Без антракта.
— Я... я с удовольствием, — после секундной паузы искренне ответил он.
Белые лилии в высокой вазе на ее столе источали тонкий, пьянящий аромат. Аромат надежды.
Ещё читают на канале:
Ставьте 👍, если дочитали.
✅ Подписывайтесь на канал, чтобы читать еще больше историй!