Своеобразный дзеновский марафон, уважаемые читатели, посвященный творчеству Льва Николаевича Толстого, выходит на финишную прямую. Литературный календарь так сложился, что осенними днями волей-неволей в читательской памяти всплывает имя любимого писателя.
Родившись на исходе августа, силой нового летоисчисления ставшего первоначальной осенью, яснополянский мыслитель ушел из жизни на ее излете. 20 ноября 1910 мир сник от горестной вести. Покинув родовое имение в такое холодное время, писатель подхватил воспаление и принял смерть на маленькой станции Астапово. Совсем скоро грядет 115-й день его памяти.
Следуя тематике канала, мы вспомнили известные киноверсии "Войны и мира." О кинематографической вариации "Анны Карениной," приуроченной к 90-летию американской картины, можно прочесть здесь:
Нынешняя осень подарила зрителю еще одну экранизацию Льва Николаевича. На этот раз автором кинопроизведения стала Стася Толстая. Молодой режиссер, получившая знаменитую фамилию вместе с брачным свидетельством.
Сам по себе факт обращения к раннему творению мирового писателя несомненно приятный знак. В соотношении с мыслью классика современная трактовка вызывает больше вопросов, нежели одобрения. Хотя первый романный опус русского графа идеальная литературная фактура для перевоплощения на экране.
"Семейное счастье" опубликовано в 1859-м, сначала, как и водится, в журнале. Издатель Михаил Катков стал буквально крестным отцом литературных детищ Льва Николаевича. В "Русском вестнике" увидели свет и последующие произведения яснополянского мыслителя, включая "Войну и мир."
Как часто бывало и с другими творениями, писатель корил себя изо всех сил, называя роман гадостью. Что так же обычно поклонники его творчества относили к своеобразному авторскому кокетству. Да и действительно, такая оценка от правды совсем далека. В первом опусе можно найти много из того, что составит и читательское счастье.
Хотя роман не имеет того глубокого толкования действительности, что характерно для более поздних произведений. В нем нет масштабных сцен и детальных срезов общества. Описывается характерная, но вполне себе локальная история молодой семьи, заключенная пределами родового поместья, с редкими выездами в свет. Но она так чувственно окрашена и полна близких юным сердцам переживаний, что читатель волен признать ее достойным чтением.
И что важно, это первые пробы писательского пера, ставшего в скором времени золотым. Читающей публике всегда интересно оглянуться назад, всмотреться, с чего же начинал мастер, получивший впоследствии мировое признание.
А задумка так хороша, что и на экране могла появиться прекрасная мелодрама со всеми жизненными вытекающими. В киноверсии Стаси Толстой, как ни грустно сей факт констатировать, этого не случилось. Но мир по-прежнему полон разных мнений. Всегда допускается момент несогласия или тождества.
Ученица Сергея Соловьева, безусловно режиссер с интересными задатками, но лучшие ее работы впереди. Хотя казалось бы, кому как не молодой женщине художественно исследовать метания практически своей ровесницы, пусть и из позапрошлого века. "Семейное счастье" единственный роман классика, где повествование ведется от женского лица. И это лицо замечательной девушки Маши.
Напомним, в творении Толстого старинный друг семьи женится на сироте. Оставшись без родителей, семнадцатилетняя Мария Александровна живет в своем имении с младшей сестрой, няней и со всеми домочадцами. Герой присматривает за ними, опекает. Девочку он знает с детства. Она же с отрочества питает пытливый интерес к взрослому мужчине.
Сергей Михайлович - так зовут приятеля отца - понимает, что Машенька слишком юна для серьезных брачных отношений. Но чувства оказываются сильнее разума. Да и девушка горячо в него влюблена. Тут еще, оказывается, и отец при жизни взывал к другу: - "Женись на моей Маше."
И зрелый мужчина со сложившими устоями не стал спорить, что называется, по мелочам. Чувственное влечение пересилило разумные доводы: - "Я нашел то, что мне нужно для счастья." "Хотел быть счастливым," - как сказал Сергей Михайлович в фильме. И прозвучало принципиально по-разному. Показалось, что и в целом творения писателя Толстого и режиссера Толстой разительно отличаются.
Судите сами. Вполне себе приемлемая ситуация даже для нашего времени - 20-летняя разница в возрасте влюбленных. Но если посмотреть со здравой точки зрения, соединяются люди из разных поколений и по сути совсем разных миров. Кабы брак заключался по расчету, отношения и развивались бы по законам разума.
Когда женятся по страсти равно молодые, то и сценарий семьи пишется по иному. Пара плечом к плечу проходит этапы взросления. Любовь людей из разных поколений, как показывает жизнь, самое коварное сочетание. Не зря же писатель как смелый исследователь человеческого духа взялся за эту тему.
Толстой тем и хорош, что думает сам, заставляет мучиться невероятными исходами своих героев, ввергает в шок или эйфорию читателей и провоцирует критиков на очередные изыски аналитической мысли. Или не вызывает громкой реакции, как, к слову, и случилось с первым романом.
Хотя известный литературовед Аполлон Александрович Григорьев сразу высоко оценил старания писателя: - " О достоинствах этого тихого, глубокого, простого и высоко поэтического произведения, с с его отсутствием всякой эффектности, с его прямым и не ломаным сопоставлением вопроса о переходе чувства страсти в иное чувство, пришлось бы писать еще целую статью." Перед этим критик говорил о ранних произведениях автора в целом.
Кажется, что в нынешней экранизации все как раз наоборот. Простотой жизненного повествования пожертвовано в угоду сюрреалистичному клиповому изложению. Сцены на фоне природы и в барских усадьбах картинно живописны, полны воздуха и света, как полотна импрессионистов. Столичный же бал будто таит в себе какие-то темные демонические силы, списанные с современных хорроров.
Всю глубину мысли словно сокрыли на дне бассейна с его не совсем прозрачной иносказательностью. В картине вообще много воды. Героиня то плещется в сельском пруду, то в Петербурге прямо в бальном платье плюхается в бассейн. Подводные красоты хороши, но за ними трудно уловить мысль. На страницах романа Маша буквально один раз появляется с влажными после купания волосами. А в картине выстроен целый образный ряд. Стремясь придать картине яркие художественные формы, авторы от кино, кажется, как раз меньше всего умеют работать с метафорой.
Возможно, режиссеру хотелось подчеркнуть ту сокрушительную разницу между нравственно чистым миром деревенской усадьбы, где выросла девушка, и фальшивыми ценностями петербургского света, куда вывез ее муж в надежде избавить от скуки. Потому сцены деревенской и столичной жизни и поданы в абсолютно разной эстетике.
И романтическое повествование о любви сменилось прозаичным клипом с элементами жесткой эротики. То ли оммаж, то ли следование своей бессмысленности составили бездумный замес стилей и жанров. В ошарашенном сознании зрителя только и успевают вспыхивать ассоциации со всеми мировыми шедеврами.
Но откровенное сожаление вызвало продуманное или,наоборот, неосознанное упрощение авторской идеи. Лев Николаевич говорил больше о закономерном перерождении страсти в родственное чувство. И как раз в случае заметной разницы в возрасте это сближение проходит через самые острые пики разногласий.
В картине же прозвучало яростное смирение своенравной героини с тяготами семейной жизни. Смирение, которое в любой момент может взорваться несогласием. И возможно, Сергея Михайловича ждет судьба нового Каренина. Не зря, наверное, его прежняя возлюбленная со знаковым именем Анна Аркадьевна, глядя на молодую жену бывшего, многозначительно скажет: - "Как она похожа на меня..."
По замыслу романиста, безусловно, центр смятения смещен в сторону главной героини. Сергей Михайлович человек сложившийся, что ясно с первых страниц. Но толстовская Маша идет путем осмысления. Преодолевая искушения и принимая в конце концов радость взросления и счастье семейной жизни: - " С этого дня кончился мой роман с мужем; старое чувство стало дорогим, невозвратимым воспоминанием, а новое чувство любви к детям и к отцу моих детей положило начало другой, но совершенно иначе счастливой жизни."
Экранная Маша и без того как-то заметно своенравнее книжной героини, идет к тому самому упомянутому усмирению прыти своим путем. Кажется, что в ней и изначально больше протеста, гораздо большего, нежели вечное детское желание сладкого.
С какой явной упертостью она отстаивает перед мужем свое право, каким оно ей кажется, на собственную жизнь. Ее не вразумляет даже открытое заявление супруга: - "Ты не видишь, как графиня намеренно сводит тебя и маркиза по углам, чтобы было о чем посплетничать за чаем." Экранной Маше все нипочем.
Но дойдя практически до конца - в буквальном смысле до дна бассейна - в любовных играх с маркизом, она все-таки выныривает со словами: - "Я возвращаюсь." Но чуть ли не следующий день отправляется на пикник, что устраивает графиня по поводу ее дня рождения, и принимает от маркиза пикантный подарок. А супруг, так и простояв рядом со своей коробочкой в руках, в сердцах всучил ее кузине.
Выбор актрисы на роль своенравной девушки показался довольно интересным. Строптивость читается в манерах, во взгляде, в каждой мелочи, даже в том, как сидит за столом и поедает свой десерт. Собственно, настойчивость девушки и стала для Сергея Михайловича последним доводом в пользу женитьбы. Но не совсем ясно, что стоит за всей этой напористой непокорностью.
Замужество она получила, как ребенок подарок к Рождеству. Но что с ним делать дальше, не знает. Мысль о детях, как естественном продолжении свадебного сценария, ее пугает.
Намекая на внуков, мудрая свекровь понимает, что материнство ставит голову на место, а жизнь направляет в нужное русло: - "Я тоже была когда-то молодой женой в чужом доме. С рождением Сережи стало некогда думать о глупостях."
Но и Татьяна Семеновна не смогла вразумить невестку. "Я не готова,"- совсем по сегодняшнему заявила Маша в ответ на намеки о ребенке. Правда, свою роль матушка все-таки сыграла. Ее кончина заставила молодых вернуться в родное имение. А то бог знает, как долго еще под влиянием порочной графини Мария Александровна выказывала свою непокорность.
Если у писателя Толстого метания и своенравие выглядит как неизбежные, но преходящие страхи взросления, то у режиссера Толстой смятение звучит как некий протест против такой женской судьбы.
Но чего хочет девушка не совсем ясно. Совершенствоваться личностно, заняться науками, учить крестьянских детей или самой пойти на какие-нибудь Бестужевские курсы, кабы они были в то время. Ну не только же жажда беспрерывного мужского внимания влечет женщину, которая буквально купается в любви мужа.
Так до конца и не поняв истинной причины недовольства своей жизнью, зритель и в финале не увидел умиротворения героини. Сергей Михайлович же с честью перенес мятеж жены, так же достойно воспринял отцовское бремя. А мать двоих ребятишек по-прежнему чем-то тяготится, кажется, что мысли ее далеки от семейной идиллии.
Повзрослевшая Мария Александровна кажется так и не нашла себя. Или пребывает в прежних грезах о вечной романтике. Она так символично остается на полянке одна, когда все семейство скрывается за дверями дома. Камера следует за ними, и к Маше не возвращается...
И складывается впечатление, что превалирует на экране все-таки герой Евгения Цыганова. Образ Сергея Михайловича в картине как раз цельный и внятный. Актерская сдержанность органично слилась с мудрой созерцательностью толстовского помещика.
В образе Маши расхождение с классическим вариантом, конечно, явное. Но, наверное, для молодого режиссера, героини нашего времени, это нормально. Современная женщина вполне закономерно оценивает брачные узы по-другому. Но пути развития не показано. И целостности картине недостает.
А у "Семейного счастья" на самом деле есть все предпосылки для хорошего кино. Нужно только прислушаться, что говорит классик.
Спасибо, с вами было интересно. Подписывайтесь на канал, возможно, найдете что-то полезное для себя. Это были личные впечатления от фильма, делюсь, как всегда, на равных. Не рецензия вовсе - только отклик обычного, часто очень благодарного, но сегодня чрезмерно придирчивого зрителя.
К прочтению с почтением, автор канала Яна Никитина
Ссылка на предыдущие публикации здесь: