На выходные мы ездили в деревню к Ирме. В будние дни я навещала родителей и никак не могла нарадоваться, что моя мамочка жива, а папа здоров и бодр духом.
Каждую субботу мы с Дашей отправлялись в деревню, и эти поездки стали нашим маленьким ритуалом. Машина, гружённая городскими гостинцами — любимыми конфетами подруги, заморскими фруктами, книгами для Ирмы, — мчалась по знакомой дороге, а мы наперебой делились новостями.
В деревне нас всегда ждал тёплый приём. Ирма расцвела на глазах — её отношения с Миколой переросли в нечто большее, чем просто дружба. Мы часто заставали их за совместными делами: то пельмени лепили, то варенье варили, то что-то выбирали для дома.
– Смотри-ка, – как-то шепнула мне Даша, наблюдая, как Микола бережно поправляет прядку волос на голове Ирмы. – Они правда влюбились. Как в кино.
Я улыбалась, глядя на них. Было видно, как преобразилась Ирма — глаза сияли, походка стала легче, а в голосе появились новые, нежные нотки. Подруга даже готовить научилась.
А в будние дни, после работы, я вместе с Дашей навещала родителей. Эти вечера стали для меня особенными. Сидя с мамой на кухне за чашкой чая, слушая её советы и воспоминания, я ловила себя на мысли, что каждое такое мгновение бесценно.
– Доча, – говорила мама, поглаживая мою руку. – Как хорошо, что у тебя теперь всё налаживается. И с работой, и с Дашей. Я за тебя спокойна.
– Мамулечка, папулечка, вы только следите за своим здоровьем, – просила я их.
– Не переживай, конечно, мы все лекарства принимаем вовремя.
Папа в это время что-нибудь мастерил или читал газету, изредка вставляя свои замечания. Его спокойная уверенность и мамина нежность создавали ту самую атмосферу дома, которой мне так не хватало все эти годы.
Однажды вечером, возвращаясь от родителей, я поняла: моя жизнь обрела удивительный баланс. Городские будни с их работой, школой Даши и встречами с друзьями. Деревенские выходные, наполненные свежим воздухом, смехом и радостью общения с Ирмой и Миколой. И тихие вечера с родителями, дарящие чувство защищённости и тепла.
Это было совсем не то прошлое, которое я когда-то помнила. Оно оказалось гораздо лучше — настоящим, многогранным и по-настоящему счастливым. И самое главное — в нём было место всем, кто был мне дорог.
Как только Гена узнал, что мы с Дашей вернулись в город, так сразу же напросился в гости под предлогом проведать дочь.
Он пришёл в понедельник вечером, неся огромный торт и пакет с фруктами для Даши. Я впустила его, чувствуя странное спокойствие – того напряжения, что было между нами раньше, больше не существовало.
– Привет, – он неуверенно улыбнулся, передавая торт. – Решил навестить своих девочек.
– Ага, твоих, – хмыкнула я.
Даша выскочила из комнаты и, после секундного замешательства, бросилась ему на шею:
– Папа! Ты где пропадал?
Пока они играли на гитаре, я готовила чай на кухне и прислушивалась к их смеху. Как же изменился Гена – стал мягче, внимательнее, да и выглядел помолодевшим и не таким потрёпанным.
– Света, можно тебя на минутку? – он заглянул на кухню, когда Даша увлеклась игрой.
Я кивнула, и мы вышли на балкон.
– Знаешь, я тут много о чём подумал, – начал он, глядя на огни города. – Ошибок было много... Моих в первую очередь.
– Воду в ступе не толки, – мягко прервала я. – Всё уже в прошлом.
– Я хочу исправиться, – он повернулся ко мне. – Не для того, чтобы вернуть тебя. Просто хочу быть хорошим отцом для Даши. И, если получится, другом тебе.
В его глазах читалась искренность, которой я не видела много лет. Возможно, этот разрыв пошёл ему на пользу.
– Я не против с тобой дружить, но не подбивай ко мне клинья, – улыбнулась я. – Главное – никаких ложных надежд.
– Никаких, – он поднял руки в шутливой защите. – Ты очень сильно изменилась, и не только внешне, но и внутренне. Нет той потерянности, что раньше.
– Люди меняются, – пожала я плечами.
– Ирма когда собирается обратно в город? - поинтересовался он.
– Не знаю.
– Выйдет замуж в своей деревне и вытряхнет вас из своей квартиры, - хмыкнул Гена.
– Ну не все же коту Масленица, – усмехнулась я. – Сниму жильё. Сейчас это не проблема.
– Может, назад вернётесь? Там три комнаты, места хватит всем.
– Нет, Геночка, не вернёмся, – покачала я головой. – Но спасибо за заботу. И да, я буду рада, если Ирма выйдет замуж, даже если нам придётся съехать из её квартиры.
– Моё дело предложить, – кивнул Гена.
– Кстати, не знал, что ты умеешь играть на гитаре.
– Да так по молодости баловался, потом в пьяной драке гитару разбили и не до этого стало, - махнул он рукой, - Не думал, что ты разрешишь Дашке сменить инструмент. Ты же топила за скрипку.
– Ну это была моя мечта, а не Дашина, – улыбнулась я. – Идём в комнату, чайник уже закипел, да и ты пришёл не ко мне, а к дочери.
Мы вернулись в комнату, где Даша как раз заканчивала играть красивую мелодию. Гена снова сел рядом с ней, и они начали разбирать новый аккорд. Я разливала чай, наблюдая за этой мирной картиной, и ловила себя на мысли, что впервые за долгие годы общение с бывшим мужем не вызывало у меня внутреннего напряжения.
– Папа, а покажешь мне тот перебор, который ты играл в молодости? – попросила Даша, с энтузиазмом перебирая струны.
Гена оживился:
– Конечно! Это был мой коронный номер в студенческие годы.
Он взял гитару, и его пальцы уверенно заскользили по грифу. Зазвучала знакомая мелодия – та самая, под которую мы когда-то танцевали на наших первых свиданиях. Наши взгляды встретились, и в его глазах я увидела лёгкую грусть. Но это была не боль разрыва, а скорее ностальгия по безвозвратно ушедшему времени.
– Красиво, – тихо сказала я, когда он закончил.
– Спасибо, – он бережно передал гитару Даше. – Научишься – будешь душу радовать.
Провожая его поздно вечером, я заметила на столе забытый им бумажник. Только собралась ему звонить, как кто-то позвонил в дверь. Гена вернулся.
– Кажется, я оставил... – он показал на бумажник в моих руках.
– Вот, держи, – протянула я ему.
Он взял бумажник, помедлил на пороге, затем тихо сказал:
– Спасибо, Света. За сегодня. За то, что позволил прийти.
– Ты всегда можешь навещать Дашу, – ответила я. – Главное – не подводи её.
– Постараюсь, – он кивнул и вышел.
Даша, готовясь ко сну, спросила:
– Мама, а папа теперь будет часто приходить?
– Наверное, – улыбнулась я. – Если ему действительно важно с тобой общаться и ты этого хочешь.
– Хочу, – кивнула Даша. – А ты не против?
Я задумалась на мгновение:
– Знаешь, нет. Потому что вижу – он стал лучше. А люди имеют право меняться.
Укладывая дочь спать, я думала о том, как причудливо складывается жизнь. Возможно, настоящее счастье – это не только обретение нового, но и умение отпускать старое без горечи и обиды. И находить в этом покой и удовлетворение.
Автор Потапова Евгения