Я еле разлепила глаза. Во рту стоял непередаваемый привкус. Повернулась на бок и тут же заорала. Рядом спиной ко мне лежал какой-то полуголый мужик. Тут же резко села. Голова отозвалась тупой болью. Стала озираться.
— Светка, ты чего орешь? Приснилось чего? — пробормотал мужик.
— Гена? — растерянно спросила я его.
— А кто же ещё? Спи, или может, чем интересным займёмся? — игриво спросил он.
— С какого перепуга я у тебя в квартире? Да ещё сплю с тобой на одной кровати? Мы же развелись с тобой пять лет тому назад!
— Ой, Светка, приснится же тебе такое, — усмехнулся он.
От него пахло перегаром. Он потянулся ко мне своими лапищами.
— Иди ко мне, моя любимая малышка.
— Пошёл ты, Гена, — отпихнула я бывшего мужа и встала с кровати.
— Ну и ладно, я тогда дальше буду спать, — хмыкнул он, завернулся в одеяло и практически сразу захрапел.
Компьютерный стол был завален разными остатками еды. На полу ровной батареей стояли бутылки из-под пива. Видно, мы с Геной вчера пили. Но в честь какого праздника я оказалась у бывшего мужа дома? Да и вроде как после нашего развода у него появилась дама.
Я стала вспоминать вчерашний вечер. Всё было как обычно: с Дашкой поужинали и разошлись по своим комнатам, потом я смотрела сериал, а потом стала просматривать новости. Затем помылась и легла спать, и всё. Пить я не пила, бывшему не звонила.
Вдруг я остановилась около зеркала и с удивлением посмотрела на свой внешний вид. «Я же эту растянутую майку выкинула лет семь тому назад, — подумала я. — А что у меня на голове? Я так красилась десять лет тому назад. Не могла же я за одну ночь сгонять к бывшему, перекраситься, напиться и всё забыть? Или могла?»
Вышла в коридор, и тут же мне в ноги кинулись два кота и собака.
— Э-э-э, — только и смогла я промямлить. — Дымка, тебя же давно нет в живых, похоронили восемь лет назад. А тебя, Мурик, — пять лет.
Я погладила животных, убедившись в том, что они живые и теплые. «Я, наверно, сплю», — решила я и ущипнула себя больно за руку. Но реальность не изменилась, всё как было, так и осталось.
И тут меня пронзила догадка. Вчера вечером я наткнулась на пост с дверьми, что-то по типу «какую дверь вы выберете: левую или правую?» — за левой 10 миллионов рублей, а за правой возможность вернуться на десять лет назад. Так вот, я так углубилась в этот пост, так он меня задел за живое, что я подумала, что выбрала бы правую. Я же тогда сказала это вслух? Я точно помню, что просто подумала. Но, видимо, этого было достаточно.
Вчера всплакнула об ушедших родных — о маме, о любимой подруге. Мне так хотелось их увидеть. Мамы не стало четыре года назад, а Ирмы даже года не прошло. Я так по ним скучала.
Сердце заколотилось так, будто хотело выпрыгнуть из груди. Десять лет назад… Это значит, мне снова тридцать три. Дашке десять. Мы с Геной ещё женаты. Дымок и Мурик живы. Эта убогая майка ещё не выброшена, а я крашусь в этот ужасный рыжий цвет. Хотя он мне однозначно идёт.
Я подошла к окну и отдернула занавеску. За окном был наш старый двор, с той же разбитой лавочкой и кривой берёзой, которую спилили через пару лет. Всё было на своём месте. Наше общее, неразделённое прошлое.
«Сплю, должно быть, сплю», — снова попыталась убедить я себя, но щипок на руке оставил красный след, а холод паркета под босыми ногами чувствовался совершенно отчётливо.
Я вернулась в комнату и села на краешек кровати, глядя на храпящую спину Гены. Рука сама потянулась к телефону на тумбочке. Не мой привычный новенький смартфон, а старенький, с царапинами на корпусе. Я судорожно нажала на кнопку. Дата ярко горела на экране: 15 мая 2014 года.
2014-й. Значит, мама ещё жива. Она сейчас у себя дома, наверное, пьёт утренний чай и ворчит на папу, что он крошки на столе оставил. А Ирма… Ирма ещё не заболела. Мы с ней в субботу идём в тот новый кинотеатр, на тот самый фильм, о котором она потом несколько недель рассказывала.
Слезы подступили к горлу, горячие и щиплющие. Но это были слёзы не отчаяния и горя, а безумной, оглушительной надежды. Я тихонько вышла из комнаты, покормила животных и отправилась в душ приводить себя в порядок. Надо съесть таблетку от головной боли и выпить кефир, иначе я помру от этого жуткого состояния. Давно я не болела с похмелья. Судя по календарю на телефоне, сегодня воскресенье и Дашка должна быть у моих родителей. Хорошо хоть ребёнок не видел всего этого безобразия.
После душа мне стало чуточку полегче. В аптечке нашла таблетку, запила её водой. Позавтракала кефиром, больше ничего в меня не лезло. Натянула на собаку поводок и пошла с ней гулять. Давно я не была в этом районе. Встретила соседа, посоветовала ему бросить курить.
— Леша, бросай курить, а то твой организм однажды не справится с болячкой, и всё, привет.
— Ой, Светка, у меня одна радость — посмолить, да и все мы на том свете будем, кто раньше, кто позже. Если старуху с косой бояться, то и жить тогда не надо.
— Лучше дожить до старости, чем отбросить коньки в пятьдесят три года.
— Ой, мне ещё до пятидесяти трёх восемь лет, а там, глядишь, ещё лет двадцать проживу.
— Не проживёшь, — сказала я и потащила пса в ближайшую посадку.
— Закусывать надо и похмеляться с утра, — крикнул он мне вслед.
— Бросай курить, — махнула я ему рукой.
Прогулка с собакой в знакомой посадке, где каждое дерево было частью прошлой жизни, окончательно протрезвила меня. Не физически, а морально. Воздух пах влажной землёй и свежей листвой, и с каждым вдохом я чувствовала, как тяжелый похмельный туман рассеивается, уступая место леденящей ясности.
Леша… Алексей Николаевич. Добрый, вечно дымящий на лавочке мужик. Я не была на его похоронах. Случилось это через восемь лет, в пятьдесят три, от рака лёгких. Он так и не бросил курить. А я сейчас сказала ему это прямо в лицо. Он, конечно, отмахнулся, как от назойливой мухи. Но у меня сжалось сердце. Я знала будущее этих людей. Значит, я не просто вернулась в своё прошлое. Я принесла с собой знание, которое было и благословением, и проклятием.
Дома было тихо. Гена теперь продрыхнет до обеда, а может, и до самого вечера. Теперь надо было решить, как жить дальше. С Геной я жить не могла, не для этого я с ним разводилась.
Я стояла посреди гостиной и медленно оглядывалась. Взгляд скользнул по заляпанному столу, заваленному какими-то бумажками и пивными пробками, по пыльным полкам, по потёртому ковру. Эта квартира всегда была его территорией, его берлогой. Мои вещи здесь словно стеснялись занимать место — несколько книг на подоконнике, немного одежды в шкафу, зубная щётка в стакане. Я так и не смогла уговорить его на ремонт, и так не удалось навести в квартире уют.
В прошлой жизни, той, что была моим будущим, я после развода сняла маленькую, но чистую однушку. Сначала она казалась пустой и одинокой. Но постепенно мы с Дашей наполнили её своими вещами, своим светом, своими правилами. Там пахло свежей выпечкой и моими духами, а не перегаром и тоской.
Потом я смогла немного накопить и купила небольшой домик на окраине города. Всего год мы прожили с Дашей в своём жилье, и теперь меня снова выкинуло в эту жизнь. У меня защемило где-то в груди.
Если я лягу спать, то, может быть, я вернусь назад в свою жизнь? Но как же мама и Ирма? Их так хотелось увидеть, поговорить с ними. Я глянула на экран телефона — половина девятого, ещё рано для звонка. Развернулась и пошла в Дашину комнату досыпать.
Автор Потапова Евгения