Надежда медленно перелистывала страницы журнала, сидя за кухонным столом. В квартире стояла блаженная тишина — та редкая тишина, которую она научилась ценить за три года замужества. Олег уехал в командировку на неделю, и можно было хоть немного отдохнуть от постоянного напряжения.
Телефон завибрировал. Сообщение от мужа: «Привет, дорогая. Мама звонила, хочет зайти к тебе завтра. Будь с ней поласковее».
Надежда закрыла глаза и медленно досчитала до десяти. ПОЛАСКОВЕЕ. Будто она когда-либо позволяла себе грубость с Валентиной Петровной. Будто это не свекровь постоянно отпускала колкости, критиковала каждый её шаг, каждое решение.
Вспомнился последний визит две недели назад. Валентина Петровна зашла без предупреждения, прошлась по квартире с видом ревизора и начала свою излюбленную песню:
— Надюша, милая, а почему у тебя занавески такие тусклые? Я бы на твоём месте повесила что-нибудь поярче. И вообще, что это за порядок — книги везде разбросаны? Олежка любит аккуратность, ты же знаешь.
Надежда тогда промолчала. Как всегда промолчала. Но после того визита случилась крупная ссора. Валентина Петровна зашла слишком далеко, начав обсуждать, почему у них до сих пор нет детей.
— Три года прошло, а внуков как не было, так и нет. Может, тебе к врачу сходить? Или ты специально тянешь? Карьера важнее семьи?
Книги автора на ЛитРес
Надежда работала редактором в издательстве, и да, работа была для неё важна. Но не важнее семьи. Просто они с Олегом решили подождать, пока не накопят на собственное жильё. Но Валентина Петровна об этом знать не хотела.
В тот день Надежда не выдержала и ответила. Спокойно, но твёрдо:
— Валентина Петровна, это наше с Олегом личное дело. Прошу вас больше не поднимать эту тему.
Свекровь тогда побагровела, схватилась за сердце и устроила целое представление. Олег, конечно, принял сторону матери. Сказал, что Надежда была слишком резкой.
С тех пор Валентина Петровна не появлялась. Две недели блаженной тишины. И вот теперь завтра она снова придёт.
***
На следующий день Надежда проснулась с тяжёлым предчувствием. Накануне вечером Олег прислал ещё одно сообщение: «Мама сказала, что придёт к трём. Приготовь что-нибудь вкусное, ладно?»
ПРИГОТОВЬ. Будто она прислуга. Будто у неё нет своих дел в выходной день. Но Надежда всё равно встала пораньше, сходила в магазин, купила продукты для салата и мясного рулета — любимое блюдо свекрови.
Ровно в три раздался звонок в дверь. Валентина Петровна стояла на пороге в своём лучшем платье, и букетом дешёвых гвоздик в руках.
— Надюша, милая! — она протянула цветы с таким видом, будто дарит бриллианты. — Как ты тут без Олежки? Не скучаешь?
— Здравствуйте, Валентина Петровна. Проходите.
Свекровь прошла в квартиру, окинула взглядом прихожую и тут же нашла, к чему придраться:
— Ой, а что это у тебя зеркало такое пыльное? Некогда протереть? Или руки не доходят?
Надежда стиснула зубы и пошла на кухню ставить чайник. Валентина Петровна последовала за ней, продолжая свой монолог:
— А я вот вчера встретила Ирочку Семёнову, помнишь такую? Так она говорит, что её невестка — просто золото! И готовит прекрасно, и в доме порядок, и детишек уже двое родила. А главное — свекровь уважает, каждые выходные к ним приезжает, помогает. Вот это я понимаю — настоящая жена!
Надежда резала овощи для салата и считала про себя. Один, два, три, четыре... Нож соскользнул, и она порезала палец.
— Ой, да ты что, даже салат нарезать не умеешь? — всплеснула руками Валентина Петровна. — Дай сюда, я сама сделаю. А ты пластырь поищи.
Надежда молча вышла из кухни. В ванной она долго смотрела на своё отражение в зеркале. Потухшие глаза. Когда она успела превратиться в эту забитую женщину, которая терпит унижения и молчит?
Вернувшись на кухню, она застала свекровь копающейся в шкафчиках.
— Надя, а где у тебя нормальная посуда? Эти твои тарелки совсем не подходят для приёма гостей. Я бы на твоём месте давно выбросила и купила что-то приличное.
— Валентина Петровна, может, хватит? — тихо сказала Надежда.
— Что хватит? — свекровь обернулась с невинным видом. — Я просто пытаюсь тебе помочь. Ты же молодая, неопытная, многого не знаешь. А я всю жизнь хозяйство вела, знаю, как правильно.
— Я веду хозяйство так, как считаю нужным.
— Ой, не обижайся! — Валентина Петровна взмахнула руками. — Я же не со зла. Просто хочу, чтобы моему Олежке было комфортно. А то он, бедный, жалуется иногда...
— Жалуется? На что жалуется?
— Да так, по мелочи. То ужин невкусный, то рубашки плохо поглажены, то дома беспорядок. Мужчины, они такие, им важен уют. А ты всё на работе пропадаешь.
Это была ЛОЖЬ. Наглая, беспардонная ложь. Олег никогда не жаловался на быт. Наоборот, всегда хвалил её кулинарные эксперименты, говорил, что дома ему хорошо и спокойно.
— Валентина Петровна, я думаю, вам пора идти.
— Что? — свекровь изобразила удивление. — Но я же только пришла! И чай не попила!
— Извините, у меня срочные дела появились.
Валентина Петровна поджала губы, но спорить не стала. На пороге обернулась:
— Ну что ж, раз выгоняешь... Только запомни, милочка — Олежка мой сын, и я всегда буду защищать его интересы. Даже от такой, как ты.
***
После того визита прошёл месяц. Олег вернулся из командировки, и Надежда попыталась поговорить с ним о поведении его матери. Но муж, как всегда, встал на защиту Валентины Петровны.
— Надь, ну что ты накручиваешь? Да, может, иногда перегибает палку, но у неё доброе сердце.
— Олег, она сказала, что ты жалуешься ей на меня!
— Да ничего я не жаловался! Просто иногда она спрашивает, как дела, я отвечаю. Может, что-то не так поняла. Не бери в голову.
НЕ БЕРИ В ГОЛОВУ. Любимая фраза Олега, когда дело касалось его матери.
Приближался день рождения Надежды. Тридцать лет — серьёзная дата. Она не планировала большого празднования, хотела просто посидеть с Олегом в ресторане, а потом съездить на выходные за город.
За неделю до дня рождения Олег сообщил:
— Мама хочет прийти поздравить тебя. Я знаю, вы не очень ладите, но это же твой праздник. Давай без конфликтов, хорошо?
Надежда вздохнула. Отказать — значит спровоцировать новый скандал. Согласиться — терпеть очередные колкости. Но день рождения раз в году бывает.
— Хорошо, пусть приходит.
В день рождения Надежда проснулась в прекрасном настроении. Олег подарил ей красивое золотое колье, приготовил завтрак, сказал множество тёплых слов. Казалось, день будет чудесным.
К вечеру пришли несколько подруг с работы, принесли цветы и подарки. Атмосфера была лёгкой и радостной. И тут раздался звонок в дверь.
Валентина Петровна вошла с видом королевы, окинула взглядом собравшихся и громко произнесла:
— О, а я думала, это семейный праздник! Не знала, что тут целая толпа собралась.
Подруги переглянулись. Надежда заставила себя улыбнуться:
— Валентина Петровна, проходите. Познакомьтесь — это мои коллеги.
— Коллеги? — свекровь скривилась. — А, ну да, работа у вас на первом месте. Семья подождёт.
Воцарилась неловкая тишина. Одна из подруг, Марина, попыталась разрядить обстановку:
— Валентина Петровна, присаживайтесь. Мы как раз собирались торт резать.
— Торт? — свекровь подошла к столу и осмотрела десерт. — Магазинный, конечно. Надюша не умеет печь. Я вот в её годы каждый день что-нибудь пекла. Олежка обожал мои пироги.
— Мам, может, сегодня хватит? — неожиданно вмешался Олег. — Это же праздник.
— Ой, да я что! Я ничего! — Валентина Петровна всплеснула руками. — Кстати, Надюша, у меня для тебя подарок есть. Особенный.
Она полезла в свою огромную сумку и начала что-то искать. Все с любопытством наблюдали. Наконец свекровь извлекла свёрток в мятой газете и протянула Надежде.
— Милая, купила тебе! С днём рождения!
Надежда развернула газету. Внутри лежали колготки. Старые, рваные колготки с огромной дырой на колене и затяжками по всей длине.
В комнате повисла мёртвая тишина. Подруги не верили своим глазам. Олег побледнел.
— Мама, это какая-то шутка?
— Какая шутка? — Валентина Петровна изобразила удивление. — Это винтаж! Сейчас модно носить рваные вещи. Я специально искала, думала, Надюше понравится. Она же у нас современная, продвинутая.
Марина не выдержала первой:
— Это же издевательство!
— Что вы себе позволяете! — возмутилась свекровь. — Я от чистого сердца! А вы тут... Неблагодарные!
***
Надежда смотрела на рваные колготки в своих руках. Внутри поднималась волна чего-то тёмного, горячего, неконтролируемого. Три года. ТРИ ГОДА она терпела унижения, колкости, оскорбления. Молчала ради Олега, ради мира в семье. И вот чем это обернулось — публичным унижением в её же день рождения.
Она медленно подняла глаза на свекровь. Валентина Петровна стояла с победной улыбкой, явно довольная произведённым эффектом.
— Знаете что, Валентина Петровна, — голос Надежды звучал спокойно. — ХВАТИТ.
— Что хватит? — свекровь изобразила непонимание.
— Хватит издеваться. Хватит унижать. Хватит делать из меня дуру. ВОН! ВОН ИЗ МОЕГО ДОМА!
— Надя! — Олег вскочил. — Что на тебя нашло...
— МОЛЧАТЬ! — Надежда обернулась к мужу, и он невольно отступил. Таким взглядом она на него никогда не смотрела. — Три года, Олег! Три года я терплю хамство твоей матери! Три года выслушиваю гадости, оскорбления, унижения! И ты всегда на её стороне! Всегда!
— Да как ты разговариваешь с моим сыном! — взвизгнула Валентина Петровна.
— А ВЫ ЗАТКНИТЕСЬ! — Надежда швырнула колготки прямо в лицо свекрови. — Старая мегера! Завистливая, злобная баба! Вы всю жизнь своего сына под каблуком держали, из него тряпку сделали! И теперь злитесь, что у него есть жена, которая его любит!
— Олег! — Валентина Петровна прижала ладони к груди. — Олег, ты слышишь, что она говорит?!
Но Олег молчал, ошеломлённо глядя на жену. Надежда продолжала, и её голос становился всё громче:
— Вы специально всё это делаете! Специально портите нам жизнь! Потому что сами несчастны, одиноки, и не можете видеть счастья других! Вы думали, я буду вечно молчать? Терпеть ваше хамство? ДА ПОШЛИ ВЫ К ЧЁРТУ!
— Надя, успокойся... — попытался вмешаться Олег.
— НЕТ! Я НЕ УСПОКОЮСЬ! — Надежда схватила со стола вазу с цветами. — Три года я успокаивалась! Три года делала вид, что всё в порядке! Что это нормально — терпеть унижения от твоей матери! БОЛЬШЕ НЕ БУДУ!
Она швырнула вазу на пол. Осколки разлетелись по всей кухне. Валентина Петровна взвизгнула.
— Психопатка! Олег, она же больная! Надо вызвать врача!
— Больная? — Надежда рассмеялась. Смех получился истерический, страшный. — Да, я больная! Больна вашей семейкой! Больна тем, что вышла замуж за маменькиного сыночка! Больна тем, что три года пыталась быть хорошей женой для человека, который не способен защитить меня от собственной матери!
— Надя, прошу тебя... — Олег попытался подойти, но жена отступила.
— НЕ ПОДХОДИ! Ты сделал свой выбор давно! Ты выбрал мамочку! Так и живи с ней! А я... я СВОБОДНА!
Она сорвала с шеи подаренное утром колье и швырнула его мужу в лицо.
— Забирай свои подачки! И убирайся вместе со своей мамашей!
Подруги сидели в оцепенении, не зная, как реагировать. Марина первой пришла в себя:
— Надя, может, стоит...
— НЕТ! — Надежда обернулась к подругам. — Простите, девочки, праздник испорчен. Но я больше не могу! НЕ МОГУ! Три года я жила как в аду! Каждый день выслушивала, какая я плохая хозяйка, плохая жена, плохая женщина! И ради чего? Ради этого? — она указала на рваные колготки на полу. — Ради публичного унижения в мой день рождения?!
— Олег, уведи её! Она невменяемая! — Валентина Петровна вцепилась в руку сына.
— НЕВМЕНЯЕМАЯ?! — Надежда схватила со стола тарелку с салатом. — Я вам покажу невменяемую!
Она запустила тарелкой в стену рядом со свекровью. Валентина Петровна взвизгнула и бросилась к выходу.
— Олег! Олег! Она меня убить хочет!
— УБИРАЙТЕСЬ! — заорала Надежда. — ОБА УБИРАЙТЕСЬ! И ЧТОБ Я ВАС БОЛЬШЕ НЕ ВИДЕЛА!
***
Валентина Петровна выбежала из квартиры, громко причитая. Олег остался, растерянно глядя на жену.
— Надя... Надя, давай поговорим спокойно...
— Спокойно? — она засмеялась сквозь слёзы. — Три года мы говорили спокойно. И что? Твоя мать довела меня до нервного срыва, а ты стоишь и просишь поговорить спокойно?
— Я... я не знал, что всё так серьёзно...
— НЕ ЗНАЛ?! Да ты просто не хотел знать! Тебе было удобно — жена молчит, мама довольна, все счастливы! А то, что я умираю внутри, тебе было ПЛЕВАТЬ!
Олег опустился на стул.
— Что ты хочешь, чтобы я сделал?
— Уходи. Просто уходи. К мамочке. Она тебе и готовить будет, и рубашки гладить, и детей родит, наверное!
— Надя, не говори так...
— УХОДИ! — она схватила его куртку и швырнула в него. — Забирай вещи и проваливай! Завтра подам на развод!
Олег встал, подобрал куртку и медленно пошёл к выходу. В дверях обернулся:
— Надя, я люблю тебя. Правда люблю. Просто... просто не знал, как быть между вами двумя.
— Да иди ты к лешему со своей любовью! — крикнула она и захлопнула за ним дверь.
Подруги молча встали и начали убирать осколки. Марина обняла Надежду:
— Правильно сделала. Давно пора было.
— Да, — кивнула другая подруга, Света. — Эта ведьма заслужила. И Олег тоже хорош — тряпка!
Надежда села и разрыдалась. Плакала долго, навзрыд, выплакивая все обиды, всю боль, накопившуюся за три года.
***
Прошла неделя. Олег звонил каждый день, но Надежда не брала трубку. На работе коллеги относились к ней с пониманием — история с колготками быстро разошлась по офису, и все были на её стороне.
В пятницу вечером раздался звонок в дверь. Надежда подошла к глазку — на пороге стоял Олег. Выглядел он ужасно.
— Надя, открой. Прошу тебя.
— Чего тебе?
— Поговорить. Всего пять минут.
Она открыла, но на пороге осталась стоять, загораживая проход.
— Говори.
— Мама в больнице.
— И что? Сердце опять?
— Нет. Она... она упала с лестницы. Сломала ногу и руку. Теперь надолго прикована к постели.
Надежда пожала плечами:
— Мне её не жаль.
— Я не прошу жалеть. Я прошу... прошу дать мне ещё один шанс. Я понял, Надя. Понял, каким идиотом был. Мама всю неделю истерила, требовала, чтобы я с тобой развёлся, грозилась лишить наследства... И я понял — она всю жизнь мной управляла. А я позволял. И позволял ей издеваться над тобой.
— Поздно понял.
— Надя, я съехал от неё. Снимаю квартиру. Сказал, что если она ещё раз посмеет тебя оскорбить — прекращу с ней всякое общение.
— И она что?
— Кричала, что я неблагодарный, что она меня вырастила, всю жизнь на меня положила... Но знаешь что? МНЕ ВСЁ РАВНО. Я выбираю тебя. Если ты дашь мне шанс.
Надежда долго молчала. Потом покачала головой:
— Нет, Олег. Слишком много воды утекло. Я подала на развод.
— Но...
— Никаких «но». Ты сделал свой выбор три года назад, когда первый раз не защитил меня от своей матери. А я сделала свой выбор неделю назад. И не собираюсь его менять.
— Надя, прошу...
— Всего хорошего, Олег. Передавай привет маме. И скажи — рваные колготки я сохранила. На память. Чтобы никогда больше не позволять никому так со мной обращаться.
Она закрыла дверь, оставив бывшего мужа стоять на лестничной площадке.
***
Через два месяца развод был оформлен. Надежда сняла небольшую квартиру в другом районе, полностью погрузилась в работу и даже получила повышение.
Однажды она встретила общую знакомую, которая рассказала последние новости. Валентина Петровна после падения долго лежала в больнице. Когда выписалась, оказалось, что Олег не хочет за ней ухаживать. Нанял сиделку и навещает раз в неделю. Свекровь теперь жалуется всем, какой у неё неблагодарный сын, как невестка его испортила и разрушила их семью.
А Олег, по слухам, спился. Потерял работу, друзей. Живёт один в съёмной квартире и каждый вечер напивается в местном баре.
Надежда выслушала эти новости без особых эмоций. Эти люди больше не были частью её жизни. Она была свободна. И счастлива.
Дома, разбирая старые вещи, она наткнулась на те самые колготки. Подержала их в руках, усмехнулась и выбросила в мусорное ведро. Вместе с ними выбросила и последние воспоминания о том кошмаре, который называла семейной жизнью.
Автор: Вика Трель © Самые читаемые рассказы на ДЗЕН