История редко бывает про красивые жесты. Чаще всего она про то, что кому-то что-то очень понадобилось. 2 ноября 1721 года (по новому стилю) Россия официально сменила «вывеску» с Царства на Империю. Это не было просто прихотью царя, которому надоело старое название. Это была констатация факта: в Европе появился новый «тяжеловес», и его пришлось признать.
Цена "окна в Европу"
Чтобы понять, почему все вдруг забеспокоились о титулах, нужно отмотать на 21 год назад. В 1700 году началось то, что потом назовут Северной войной. Молодой царь Пётр Алексеевич решил, что России жизненно необходимо «прорубить окно в Европу». Звучит красиво, но на деле это означало отвоевать у шведов выход к Балтийскому морю.
Проблема была в том, что Швеция в то время была не просто страной, а полноценной империей, военной сверхдержавой, которая держала под контролем всю Балтику. Карл XII, шведский король, был военным гением, и его армия считалась лучшей в Европе. Первая же встреча под Нарвой в 1700 году закончилась для русской армии катастрофой.
Это поражение стало для Петра лучшим уроком. Он понял, что старыми методами «поместной конницы» воевать с европейской военной машиной бесполезно. Нужна была тотальная реформа. И следующие два десятилетия страна жила в режиме «всё для фронта». Переплавляли колокола в пушки, строили заводы на Урале, вводили рекрутскую повинность, открывали навигацкие и инженерные школы (потому что воевать без инженеров и артиллеристов — самоубийство), строили флот.
Все эти реформы были подчинены одной цели — победить в войне. И это сработало. В 1709 году под Полтавой Пётр разгромил Карла XII. Это был перелом, но не конец. Шведы — упрямый народ, и война тянулась еще 12 лет, в основном уже на море. Только в 1721 году, подписав Ништадтский мир, Швеция окончательно признала поражение.
Россия получила то, что хотела: Ингрию, Эстляндию, Лифляндию и кусок Карелии. То есть, весь южный и восточный берег Балтики. Страна, которая войну начинала, не имея ни одного военного корабля на Балтике, закончила ее, диктуя условия военно-морской сверхдержаве.
От Царя к Императору: Новая роль в Европе
Празднование победы в новой столице, Санкт-Петербурге, было грандиозным. Маскарады, фейерверки, пушечная пальба. И вот, 22 октября (по старому стилю) 1721 года, в Троицком соборе, Сенат и Синод (высшие государственные и церковные органы) решили, что пора бы и формализовать новый статус-кво.
Это не было спонтанным порывом благодарности. Это был тщательно продуманный политический ход. К Петру обратились с официальным прошением. Канцлер Гавриил Головкин от имени сенаторов произнес речь, суть которой сводилась к следующему: «Ты, батюшка, вытащил нас из тьмы неведения, поставил в один ряд с другими цивилизованными народами, а потому достоин титулов, которые носят правители этих народов».
Петру преподнесли сразу три титула:
- Пётр Великий. Тут все понятно, признание масштаба личности и дел.
- Отец Отечества. Это прямая отсылка к Древнему Риму. Титул Pater Patriae давали императорам за особые заслуги перед государством. Это был сигнал: наш правитель не просто «хозяин земли», он — основатель нового государства, как Август или Траян.
- Император Всероссийский. А вот это — самое главное.
Зачем «Император», если был «Царь»? Слово «царь» (производное от «Caesar») в Европе воспринималось двояко. Для кого-то это было что-то экзотическое, «московитское». Титул же «император» (лат. Imperator — «повелитель», «полководец») был понятен всем. В Европе в то время был только один император — глава Священной Римской империи (австрийский Габсбург).
Принимая этот титул, Пётр заявлял: «Я теперь с вами на одном уровне. Моя страна — не какое-то там восточное царство, а полноценная европейская Империя».
Разумеется, Пётр «скромно» отнекивался, но в итоге согласился. Как он сам позже писал: «...токмо страшася, да не явимся тщетны пред Вышним...» То есть, нельзя гневить Бога отказом от такой ответственности. Вся эта процедура была нужна, чтобы легитимизировать новый статус России в глазах Европы.
Новый титул — новое государство
Просто назвать себя «империей» было мало. Нужно было, чтобы вся государственная машина соответствовала этому названию. И реформы Петра как раз и были постройкой этого нового «офиса».
До Петра государство было, по сути, вотчиной царя. Управление было хаотичным, основывалось на приказах и личной воле. Пётр же строил регулярное государство — машину, которая должна работать по четкому регламенту, в идеале — без личного вмешательства.
- Вертикаль власти. Вместо старых запутанных «приказов» были созданы 12 «коллегий» (прообразы министерств). Каждая отвечала за свое: армия, флот, иностранные дела, доходы, расходы. Все подчинялось Сенату, а Сенат — лично императору.
- Армия и флот. Была создана регулярная армия, основанная на рекрутском наборе. Это было дорого, но эффективно. И, что важнее, был построен флот. Империя, имеющая выход к морю, не может не иметь флота.
- Табель о рангах (1722). Это, возможно, одна из главных реформ. Пётр сломал старую аристократическую систему. Раньше статус во многом определялся знатностью предков. Теперь личная служба становилась важнее происхождения. Табель делила всю службу (военную, гражданскую, придворную) на 14 рангов. Хочешь чин, дворянство и жалование — иди служи с низшей ступени. Дослужился до 8-го ранга (коллежский асессор) — получаешь потомственное дворянство. Это был мощнейший социальный лифт, который привел во власть тысячи новых, деятельных людей.
- Церковь. Пётр не любил конкуренции. А патриарх был слишком самостоятельной фигурой. В 1721 году Пётр упразднил патриаршество. Вместо одного человека управлять церковью стал «Святейший Синод» — по сути, «коллегия по делам религии». А чтобы Синод не забывал, кто главный, над ним поставили светского чиновника — обер-прокурора. Церковь стала частью государственного аппарата.
- Экономика. Все эти войны и стройки стоили безумных денег. Пётр вводил налоги на все: на бороды, на бани, на дубовые гробы. Но главное — он поощрял промышленность. За время его правления в России появилось более 200 новых мануфактур: металлургических, оружейных, суконных. Ему нужна была не просто армия, ему нужна была своя экономика, способная эту армию снабжать.
Вся эта система была заточена под нужды государства, которое постоянно воюет и расширяется. Во главе ее стоял абсолютный монарх. Как было записано в «Воинском артикуле»: «Его Величество есть самовластный Монарх, который никому на свете о своих делах ответу дать не должен». Это и есть формула имперской власти.
Система, просуществовавшая два века
«Смена вывески» в 1721 году была не началом, а, скорее, «выпускным экзаменом». Россия доказала свое право называться империей, заплатив за это огромную цену.
Новая империя была огромной. Уже при Петре она простиралась от Балтики до Тихого океана. К 1913 году она станет вторым по площади государством мира (после Британской империи), занимая почти 22 млн квадратных километров. Население с петровских времен (около 15 млн) вырастет к 1897 году до 128,2 млн человек.
Столица в Санкт-Петербурге, основанном в 1703 году, стала символом этого нового имперского курса. Москва осталась «первопрестольной», местом коронаций, но вся политическая и экономическая жизнь кипела в новом городе, построенном на отвоеванной земле.
Машина, запущенная Петром, оказалась невероятно живучей. Она расширяла границы, присоединяла новые народы, вела войны. К началу XX века Российская империя, несмотря на все внутренние проблемы, была 5-й экономикой мира и обладала одними из самых высоких темпов промышленного роста.
Этот имперский период, начавшийся с фанфар в Троицком соборе, продлился 196 лет. Он закончился так же, как и начался — в дыму новой, еще более страшной войны. В 1917 году, в ходе Февральской революции, последний император Николай II отрекся от престола. 1 (14) сентября 1917 года Временное правительство официально провозгласило Россию республикой. Грандиозный имперский проект, запущенный Петром Великим, подошел к концу. Но это уже совсем другая история.
Понравилось - поставь лайк и напиши комментарий! Это поможет продвижению статьи!
Подписывайся на премиум и читай дополнительные статьи!
Поддержать автора и посодействовать покупке нового компьютера