НАЧАЛО:
Глава 4.
— Ты пошто, друже, от важных дел меня отвлекаешь? Какая дилемма твоё чело омрачила?
Подперев кулаком подбородок в угрюмой задумчивости, Водяной рассеянно взирал на Гришку. Так и не проронив ни единого слова, он лишь горестно вздохнул и пальцем поманил зятя к себе.
— Дела твои важные я все наперечёт знаю - самогона нагнать как можно больше да жене попадаться на глаза как можно меньше. Ты, Григорий, в последнее время совсем расслабился, как я погляжу. Ладно Авдотья с детьми малыми одна бьётся, как рыба об лёд, от тебя помощи не дожидаясь, но ты ведь и с Яковом всё на самотёк пустил. Сын твой с Демьяном стали не разлей вода, а с тобою он, словно чужой.
— Так малышню ещё рано воспитывать, а Яшку уже поздно, - недовольно передёрнул плечами Гришка и с досадою взглянул на тестя.
Григорий был весь в предвкушении изготовления настойки с добавлением лечебных водорослей и новый рецепт этот занимал все мысли, а царь вздумал задерживать его такой бесполезной болтовнёй. И с чего вдруг Водяного потянуло на такие никчёмные душевные разговоры? Никак стареет Владыка? Коли так приспичило за жизнь побалакать*, так пусть вон с шипучкой языками схлестнётся. Гришка метнул нетерпеливый взгляд в любимый угол дьяка, но того и след простыл.
***
Угорь удобно расположился на небольшом речном валуне неподалёку от берега. Заросли рогоза, в народе почему-то именуемого камышом, надёжно скрывали его от любопытных людских глаз. Июльское палящее солнце в это предзакатное время пошло на убыль и золотистые лучи его мягко скользили по поверхности воды, там и тут вспыхивая россыпью бриллиантовых капель от всплеска мелких рыбёшек. Нагретый за целый день камень приятно согревал тело и дьяк из-за долгого ожидания находился в лёгкой полудрёме.
Он сам себе не мог толком объяснить чего же он ждёт, но теплилась у него надежда из бесконечных бабьих пересудов узнать как можно больше про Яшку. Не давал ему покоя сын Григория, поэтому любая крупица информации про него была подобна жемчужине и дьяк терпеливо, день изо дня, приплывал к этому валуну и, практически слившись с цветом камня, внимал каждому слову кумушек. Но те судачили обо всём подряд, а про Якова до сих пор не было сказано ни одного слова. От бесполезного бабьего трёпа у дьяка порой начинала так раскалываться голова, что ему приходилось то и дело окунать её в спасительную воду Волги-матушки. Родная река освежала его, возвращая холодную ясность ума и Угорь, вновь приняв свой наблюдательный пост, продолжал ждать. Он понимал, что ему нужна Зинаида, которая уж точно заведёт разговор о сыне, но та всё не появлялась.
Вот и сегодня вновь её не было видно. Разнеженные бабёнки, вдоволь наплескавшись в реке после изнуряющей жары, удобно расположились на берегу, продолжая перемывать друг другу кости. Под их тихий неторопливый говор дьяк продолжал дремать, но в следующее же мгновение встрепенулся от визгливого голоса Варвары. Разговор зашёл о Зинаиде.
— Зинка реку-то теперь за сто вёрст обходит. Какой уж день вон вёдро** какое, хоть бы раз искупаться пришла. Да и ребятишкам запрещает даже приближаться к Волге, тайком сюда от бабки бегают, пока та на ферме корячится, лишь у матерей разрешения спрашивают.
— Ещё неизвестно как бы мы после такого запрещали, - тут же откликнулась дородная Тамара, - то муж утоп, то сын. Хоть и был Яшка мужиком никчёмным по сравнению с батей своим, а уж сыном-то он был отменным. Ведь от горшка два вершка ещё был, а чем мог матери помогал да о сестрёнках младших заботился, а потом-то уж и подавно всю мужицкую работу на себе тащил - и дрова рубил, и огород копал, и от девчонок кобелей молодых гонял, пока те дурёхами малолетними были. Настоящей опорой был Яшка для матери, а теперь выбили из-под Зинки опору эту, вот и посыпалась бабёнка, и свет ей стал не мил, а уж реку эту ненавидит так, что глаза на неё не глядят. Так что ты свой острый язычок-то, Варька, попридержи, а не то я сама его укорочу.
Среди деревенских кумушек Тамара отличалась мягким нравом и спокойной рассудительностью. Заслышав её тихий певучий голос, накалившиеся страсти разгорающегося скандала затухали на корню. Многие односельчане её любили, а некоторые даже побаивались, но все без исключения уважали эту высокую женщину с пышными формами, которая всегда была на стороне правды. По сравнению с костлявой и низкорослой Варварой была она раза в три мощнее, поэтому слова её, сказанные в адрес этой остроносой болтушки, были не пустым звуком. Суетливо накинув на ещё не обсохшее тело лёгкий ситцевый халатик и скривившись так, словно проглотила горькую редьку, Варвара, под насмешливые взгляды остальных кумушек, поспешила ретироваться от греха подальше, напоследок пробубнив под нос, что ничего такого она не сказала.
За ней следом стали собираться и остальные, попутно обсуждая урожай, рецепты, своих и чужих мужиков, да непослушных детей. Дождавшись, когда полностью стихнут бабьи голоса и окинув внимательным взглядом пустынный берег, Угорь осторожно соскользнул с валуна, так и не заметив другого обитателя подводного царства, который всё это время подслушивал данный разговор и пристально наблюдал за дьяком, прячась с другой стороны зарослей рогоза.
*******************************************
Побалакать* - поболтать.
Вёдро** - ясная солнечная погода без дождей.
*******************************************
ПРОДОЛЖЕНИЕ:
Автор: Светлана Нянькина