Катя стояла у окна своей новой квартиры, держа в руках документы о праве собственности. Трёхкомнатная квартира в новостройке — её личная собственность, купленная на деньги от дарственной, которую оставила ей покойная бабушка. Целых три миллиона рублей, которые старушка копила всю жизнь и завещала только любимой внучке.
— Катюш, мама звонила третий раз за утро, — Андрей вышел из спальни, зевая и почёсывая живот через майку. — Спрашивает, когда мы к ним на обед приедем.
— Сегодня суббота, я хотела мебель присмотреть для гостиной, — ответила Катя, аккуратно складывая документы в папку.
— Да брось ты! Мебель никуда не убежит. Мама борщ наварила, твой любимый. И Светка с Максимом будут, давно не виделись.
Светлана — сестра Андрея, всегда смотрела на Катю свысока. Работала менеджером в банке и считала себя экспертом по всем вопросам. Её муж Максим владел небольшой автомастерской и поддакивал жене во всём.
— Хорошо, поедем, — согласилась Катя, хотя внутри уже начинало зарождаться неприятное предчувствие.
Дом родителей Андрея находился в старом районе города. Двухэтажный коттедж, построенный ещё в девяностые, с облупившейся штукатуркой и покосившимся забором. Валентина Петровна, мать Андрея, встретила их на пороге с кислой миной.
— Наконец-то явились! Весь обед остыл! — она окинула Катю недовольным взглядом. — Опять в джинсах? Могла бы и платье надеть к родителям мужа.
— Здравствуйте, Валентина Петровна, — Катя привычно проигнорировала выпад.
В гостиной уже сидели Светлана с Максимом. Светлана, как всегда, выглядела безупречно — строгий костюм, маникюр, укладка. Максим листал журнал об автомобилях.
— О, богачка пожаловала! — Светлана встала, скрестив руки. — Ну что, как поживается владелица элитной недвижимости?
— Нормально, спасибо, — Катя села на край дивана.
— А что это мы слышали, что квартирка-то только на ТВОЁ имя оформлена? — Валентина Петровна поставила на стол тарелку с борщом так резко, что брызги полетели на скатерть. — Андрюша — твой МУЖ, между прочим! А ты его обделила!
— Мам, ну что ты начинаешь, — вяло попытался вмешаться Андрей, но мать перебила его:
— МОЛЧИ! Я с твоей женой разговариваю! Восемь лет в браке, а она тебя за человека не считает! Квартиру на себя оформила, как будто чужие люди!
— Это деньги моей бабушки, она завещала их мне, — Катя старалась говорить спокойно.
— Ах, ТВОЕЙ бабушки! — Светлана театрально взмахнула руками. — А то, что Андрюша восемь лет тебя содержит, кормит, одевает — это не считается?
Катя поперхнулась борщом. Содержит? Она работала учителем начальных классов, и хоть зарплата была небольшая, но свои потребности покрывала сама. Андрей работал охранником в супермаркете, получал чуть больше неё, но о каком «содержании» могла идти речь?
— Светлана, я работаю, получаю зарплату...
— Ха! Учительская зарплата! — Максим оторвался от журнала. — Это разве деньги? Вот я своей Светке покупаю всё, что захочет. А ты, Андрюха, видимо, жену не можешь контролировать. Распустил совсем!
— При чём тут контроль? — Катя почувствовала, как внутри поднимается раздражение. — Это подарок от моей бабушки, я имею право...
— ПРАВА она качает! — Валентина Петровна стукнула ладонью по столу. — Да как ты СМЕЕШЬ! В нормальной семье всё общее! А ты что удумала? Себе хоромы отгрохала, а муж пусть на птичьих правах живёт?
— Мама права, — поддакнула Светлана. — Знаешь, Катерина, раньше ты хоть скромная была, тихая. А теперь что? Деньги получила и ВОЗГОРДИЛАСЬ? Нос задрала?
***
Катя молча доедала борщ, стараясь не реагировать на колкости. Так было всегда — восемь лет она терпела придирки свекрови и золовки, улыбалась, соглашалась, старалась угодить. Но что-то изменилось после покупки квартиры. Появилось ощущение опоры, уверенности в завтрашнем дне.
— Катюш, может, правда, перепишешь квартиру на двоих? — вдруг подал голос Андрей. — Чтобы вопросов не было. Мы же семья.
Катя подняла на него глаза. Он сидел, уткнувшись в тарелку, и не смотрел на неё.
— Андрей, мы это уже обсуждали. Квартира куплена на деньги моей бабушки, это её воля...
— Воля-шмоля! — перебил Максим. — Ты замужем или где? В браке всё пополам! Вот мы со Светкой всё вместе решаем, правда, зайка?
Светлана кивнула, поглаживая мужа по руке.
— И вообще, — продолжила Валентина Петровна, — что это за квартира такая? Небось, в каком-нибудь муравейнике на отшибе? Показывай документы!
— Квартира в центре, в новом жилом комплексе «Солнечная долина», — тихо ответила Катя.
В комнате повисла тишина. Светлана поперхнулась чаем.
— В «Солнечной долине»?! Там же квадрат по сто пятьдесят тысяч стоит! — выпалила она. — Это сколько же твоя бабка оставила?
— Три миллиона, — Катя не видела смысла скрывать.
— ТРИ МИЛЛИОНА?! — Валентина Петровна вскочила с места. — И ты ВСЁ на себя оформила?! Да ты... да ты...
— Жадина и эгоистка, — закончила за мать Светлана. — Вот теперь всё ясно! Прикидывалась овечкой, а сама волчица! Ждала, когда бабка помрёт, чтобы деньги загрести!
— Не СМЕЙТЕ говорить так о моей бабушке! — Катя резко встала. — Она меня вырастила, когда родители погибли! Она имела право распорядиться своими деньгами как хочет!
— Ого, голос прорезался! — засмеялся Максим. — Смотри, Андрюха, твоя тихоня показывает зубки!
— Да она всегда такой была, просто маску носила! — Валентина Петровна размахивала руками. — Я с первого дня видела, что она нам не пара! Из простой семьи, без приданого, а туда же — гонор показывает!
— Из простой семьи? — Катя почувствовала, как злость поднимается волной. — А вы, значит, аристократы? Валентина Петровна, вы всю жизнь в школьной столовой проработали! Светлана, ты в банке бумажки перекладываешь! Какой ГОНОР может быть у учительницы начальных классов?
— Да как ты разговариваешь с моей матерью! — Андрей наконец поднял голос.
— А как ОНА со мной разговаривает восемь лет? — Катя повернулась к мужу. — Ты хоть раз за меня заступился? Хоть раз сказал им, чтобы прекратили?
— Катюш, ну что ты... Мама просто переживает за нас...
— За ВАС? За вас она переживает? А обо мне кто-нибудь подумал? — Катя почувствовала, как внутри что-то лопается, будто плотина прорвалась. — Восемь лет я молчала! Восемь лет терпела унижения! «Катя, ты неправильно борщ варишь!», «Катя, ты не так рубашки гладишь!», «Катя, ты мало зарабатываешь!», «Катя, ты плохая жена!»
— Не ПРЕУВЕЛИЧИВАЙ! — рявкнула Валентина Петровна. — Я тебя учила жизни! Направляла! А ты неблагодарная!
— НЕБЛАГОДАРНАЯ?! — Катя почувствовала, как лицо горит от злости. — За ЧТО я должна быть благодарна? За то, что вы меня восемь лет гнобили? За то, что превратили меня в бесплатную прислугу? Каждые выходные — к вам! Огород копать, дом убирать, готовить на всю вашу родню!
— Мы тебя в семью приняли! — завизжала Светлана.
— Да ПОШЛИ ВЫ все к чёрту со своей семьёй! — взорвалась Катя.
***
В комнате воцарилась звенящая тишина. Валентина Петровна открывала и закрывала рот, как рыба на суше. Светлана замерла с чашкой в руках. Максим выронил журнал. Андрей смотрел на жену так, будто видел её впервые.
— Что... что ты сказала? — прошептала Валентина Петровна.
— То, что думала все эти годы! — Катя была уже не в силах остановиться. — Вы называете это семьёй? Это не семья, это ТОКСИЧНОЕ БОЛОТО! Вы все ненавидите друг друга, но делаете вид, что любите! Светлана, ты завидуешь всем подряд и строишь из себя успешную бизнес-леди, хотя просто клерк! Максим, ты изменяешь жене с каждой второй клиенткой своей автомастерской!
— Что?! — взвизгнула Светлана, поворачиваясь к мужу. — Максим?!
— Да бред это всё! Она врёт! — Максим побагровел.
— Врёт? А почему ты каждую пятницу «задерживаешься на работе», а потом приходишь домой, пахнущий женскими духами? Светлана, открой его телефон и посмотри переписку с «клиентками»!
— Откуда ты... — начал Максим, но осёкся.
— Да ТВОЮ МАТЬ! — заорала Светлана и запустила в мужа чашкой. — Я всё подозревала! Козёл!
— Светка, зайка, это не то, что ты думаешь...
— ЗАТКНИСЬ! — Светлана схватила сумочку и выбежала из комнаты. Максим бросился за ней.
— Что ты наделала! — Валентина Петровна тряслась от злости. — Ты разрушила семью моей дочери!
— Я? Я разрушила? — Катя рассмеялась. — Это Максим три года шляется по бабам, а виновата я? Классная у вас логика, Валентина Петровна! Кстати, а вы своему мужу рассказали, что каждый четверг ходите не к подруге в больницу, а играете в карты на деньги у Зинаиды с третьей улицы?
Валентина Петровна побледнела.
— Откуда...
— Да весь район знает! Только ваш муж, бедный Пётр Сергеевич, в неведении! Сколько вы уже проиграли из его заначки? Тысяч пятьдесят?
— Катя, прекрати! — Андрей вскочил. — Это переходит все границы!
— А ТО, ЧТО ТВОЯ МАМАША ВОСЕМЬ ЛЕТ МЕНЯ УНИЖАЛА — ЭТО НЕ ПЕРЕХОДИТ ГРАНИЦЫ?! — заорала Катя. — Или то, что ТЫ молчал и позволял это делать?!
— Я... я не думал, что тебе так тяжело...
— НЕ ДУМАЛ?! Да ты просто ТРУС, Андрей! Маменькин сынок, который до сих пор не может без мамочки решить, какие носки надеть! Тебе тридцать пять лет, а ты всё ещё мальчик!
— Как ты смеешь! — Валентина Петровна попыталась дать Кате пощёчину, но та перехватила её руку.
— НЕ СМЕЙТЕ меня трогать! Хватит! Восемь лет хватит! Я больше не буду молчать и терпеть! Да, я купила квартиру НА СВОЁ ИМЯ! И знаете почему? Потому что ваш сыночек уже год ноет, что хочет уйти от меня к своей любовнице!
— Что?! — Андрей побледнел. — Катя, я...
— Думал, я не знаю про Алёну из соседнего отдела? Двадцать три годика, длинные ножки, пустая головка — как раз то, что тебе нужно! Новенькая, послушная, которая будет смотреть тебе в рот!
Валентина Петровна медленно повернулась к сыну.
— Андрей... это правда?
— Мам, я... это не так всё...
— ТАК! — отрезала Катя. — Всё именно так! Он уже полгода собирает вещи, думает, как половчее свалить! А я сделала ему подарок — купила квартиру на себя! Теперь может уходить хоть сейчас! Без алиментов, без раздела имущества! Свободен, как птица!
***
— Катя, давай поговорим дома, — Андрей попытался взять её за руку, но она отдёрнулась.
— НЕТ! Хватит! Больше никаких разговоров! Я всё сказала! — она схватила сумку и направилась к двери, но обернулась. — И знаете что? Эта квартира — моё спасение! Моя крепость, куда ни один из вас не сунется! Потому что я НАКОНЕЦ-ТО могу послать вас всех К ЧЁРТОВОЙ МАТЕРИ!
— Ты пожалеешь! — крикнула ей вслед Валентина Петровна. — Без семьи ты никто!
— Это ВЫ без меня никто! — Катя резко развернулась. — Кто вам огород вскапывал? Кто соленья закатывал? Кто дом убирал? Кто стариков ваших в больницу возил? Я! Бесплатная рабсила! А теперь — КАТИТЕСЬ КОЛБАСОЙ! Сами справляйтесь!
Она выскочила из дома, хлопнув дверью так, что задрожали стёкла. На улице моросил мелкий дождь, но Катя не замечала его. Внутри бушевала буря эмоций — злость, облегчение, страх, но главное — свобода. Впервые за восемь лет она почувствовала себя свободной.
Телефон разрывался от звонков. Андрей, Валентина Петровна, даже Светлана. Катя выключила его и поймала такси.
— Куда едем? — спросил водитель.
— Жилой комплекс «Солнечная долина», — твёрдо ответила она.
Дома, в своей новой квартире, ещё пахнущей свежим ремонтом, Катя заварила себе чай и села у окна. Вид открывался на парк, где гуляли мамы с колясками, бегали дети. Нормальные семьи, без токсичности и унижений.
Включив телефон, она увидела десятки сообщений. Андрей умолял поговорить, обещал измениться. Валентина Петровна грозила проклятьями. Светлана писала, что уходит от Максима и это всё вина Кати.
Катя удалила все сообщения не читая и набрала другой номер.
— Анна Михайловна? Это Катерина Сергеевна. Да, я подумала над вашим предложением. Согласна на должность завуча в вашей школе. Да, с понедельника могу выйти. Спасибо!
Анна Михайловна уже полгода звала её в частную школу на хорошую должность с достойной зарплатой, но Катя отказывалась — далеко от дома, неудобно Андрею, не понравится свекрови. Теперь эти отговорки потеряли смысл.
Вечером в дверь позвонили. Катя посмотрела в глазок — Андрей. Мятый, жалкий, с букетом помятых роз из ближайшего супермаркета.
— Катюш, открой! Давай поговорим! Я всё понял, прости меня!
— УХОДИ, Андрей!
— Катя, ну не будь такой! Мы же восемь лет вместе! Я ошибся, признаю! Давай начнём сначала!
— С Алёной начинай сначала! А от меня ОТВАЛИ!
— Катюш, ну какая Алёна! Это всё несерьёзно было! Ты же моя жена!
— БЫЛА женой! Завтра подаю на развод! И не появляйся больше здесь, охрану вызову!
— Катя! Катя! — он барабанил в дверь ещё минут десять, потом затих.
Через час позвонила подруга Марина.
— Кать, ты как? Андрюшка мне названивает, рыдает, говорит, ты его выгнала.
— Не выгнала, а послала. К чёрту. Вместе со всей его семейкой.
— Ничего себе! А что случилось-то?
Катя коротко пересказала события дня. Марина присвистнула.
— Офигеть! Ты восемь лет молчала, а тут как прорвало! Молодец! Давно пора было! Я всегда говорила, что они тебя не ценят!
— Теперь поздно ценить. Я подаю на развод.
— Правильно! И квартира твоя, и работа новая! Начнёшь жизнь с чистого листа!
***
Прошло три месяца. Развод прошёл быстро — имущества для раздела не было, детей тоже. Андрей пытался качать права на квартиру, но адвокат Кати быстро объяснил ему, что наследство и дарение разделу не подлежат.
Катя расцвела. Новая работа оказалась настоящим подарком — интересные задачи, адекватное руководство, хорошая зарплата. Она записалась на курсы английского, начала бегать по утрам в парке возле дома, встречаться с подругами, которых раньше игнорировала из-за вечных поездок к свекрови.
А потом начались звонки от Марины.
— Кать, ты не поверишь! Помнишь Валентину Петровну? Так вот, муж её выгнал!
— Что? Как?
— Пётр Сергеевич узнал про карты! Соседка проболталась. Оказалось, она не пятьдесят тысяч проиграла, а все их сбережения на старость — почти полмиллиона! Он её выставил, сказал, чтобы к дочери шла жить!
— Ого... А Светлана?
— А Светлана развелась с Максимом! И выяснилось, что автомастерская записана на его мать, а их квартира в кредите, который оформлен на Максима. Она осталась ни с чем! Теперь снимает однушку и маму к себе взяла. Представляешь, как они там друг друга пилят?
Катя представила и невольно усмехнулась. Карма существует.
— А Андрей? — осторожно спросила она.
— О, это отдельная песня! Твой бывший думал, что Алёна его примет с распростёртыми объятиями. А она его послала! Сказала, что он ей для развлечения был, а замуж она за начальника охраны выходит. Андрюшка теперь к мамочке ломится, но Пётр Сергеевич и его не пускает. Говорит: «Предатель в доме не нужен». Снимает комнату в общежитии, я его на днях видела — постарел лет на десять, весь какой-то поникший.
Катя слушала и понимала, что никакой радости от их бед не испытывает. Только облегчение, что это больше не её проблемы.
Через неделю она возвращалась с работы и у подъезда увидела знакомую сутулую фигуру. Андрей. Похудевший, небритый, в мятой куртке.
— Катя... — он поднял на неё глаза. — Можно поговорить?
— О чём? Мы всё выяснили.
— Я... я хотел извиниться. По-настоящему. Я был идиотом, Кать. Позволял матери и сестре унижать тебя, сам тебя не ценил. А ты была лучшее, что со мной случалось.
— Было. Теперь уже нет, — Катя обошла его, но он загородил дорогу.
— Кать, может, дашь второй шанс? Я изменился, правда! Понял, что натворил...
— Андрей, — она посмотрела на него спокойно, без злости. — Ты не изменился. Ты просто остался без женщины, которая о тебе заботилась. Алёна тебя отшила, мама с сестрой со своими проблемами, и ты вспомнил про удобную Катю. Только той Кати больше нет.
— Но...
— НЕТ, Андрей. Никаких «но». Иди своей дорогой. И больше не приходи.
Она зашла в подъезд, не оборачиваясь. Поднялась в свою квартиру, где её встретил рыжий кот Барсик, которого она взяла из приюта месяц назад. Налила ему корм, себе — бокал вина, и села у окна.
Солнце садилось, окрашивая небо в розово-золотые тона. Внизу в парке гуляли люди. Жизнь продолжалась. Новая, настоящая жизнь, где она больше не была тихой, удобной Катей. Где она была хозяйкой своей судьбы.
Телефон пиликнул сообщением. Неизвестный номер.
«Катерина Сергеевна, это Виктор Павлович, помните, мы встречались на конференции? Вы произвели на меня большое впечатление. Не хотели бы поужинать в субботу? С уважением, В.П.»
Виктор Павлович — директор соседней гимназии, интеллигентный мужчина лет сорока, с которым они мило беседовали на последней педагогической конференции. Вдовец, воспитывает сына-подростка.
Катя улыбнулась и набрала ответ: «С удовольствием. До субботы!»
Барсик запрыгнул к ней на колени и замурчал. За окном зажигались огни вечернего города. Где-то там, в старом районе, в покосившемся доме, доживал свой век одинокий Пётр Сергеевич. В съёмной однушке ругались Валентина Петровна и Светлана. В общежитии сидел Андрей, жалея себя. А здесь, в квартире, купленной на деньги мудрой бабушки, начиналась новая глава жизни Катерины Сергеевны — женщины, которая нашла в себе силы сказать «НЕТ» и «УБИРАЙТЕСЬ К ЧЁРТУ» тем, кто годами отравлял её существование.
И знаете что? Она ни о чём не жалела. Совершенно ни о чём.
Автор: Елена Стриж ©