Как поколение Z вырубает Вишневый сад поколения X
Есть тишина, которая громче любого крика. Это тишина в наших домах, где мы, поколение X, остались в одиночестве. Потерянное поколение? Мы или они?
Мы стоим, как последние стражи нашего Вишневого сада, и слышим за стеной деловой стук топоров. Это наши дети, поколение Z, вырубают его, чтобы расчистить место для строительства доходных дач. Они не монстры. Они просто рациональны.
«Курьер», «Вишневый сад» и «Отцы и дети». Старо как мир, но очень больно…
Мы - такие же сентиментальные, беспомощные романтики, и наше время тоже прошло. Наш Вишнёвый сад — это наше знамя, наш символ, наша Родина, Мать-земля, которая нас растила, питала, защищала. Это наша матрица, наши корни, основа существования.
А теперь, при запросе "Вишневый сад", вылетает ссылка на рекламу ВТБ. Это приговор.
Мы старательно осваиваем новые "гаджеты", запоминаем новые слова, адаптируемся к реальности, как можем. Но эта реальность не наша, и внутри мы не можем измениться, заводская прошивка другая, старая версия.
... мне 65. Я родился и вырос в другом мире, буквально на другой планете. То, каким мир стал сегодня, воспринимается моим поколением как антиутопия....
Дело в том, что мир изменился, или реальность изменилась настолько, что люди моего возраста чувствуют себя путешественниками во времени, инопланетянами, пришельцами. Мы чувствуем себя отчуждёнными, оторванными.
Сэм Вакнин
Наша любовь к детям была жертвенной и безусловной. Мы видели в них наше продолжение и хотели, чтобы они жили лучше, чем мы, чтобы у них было то, чего не было у нас. А у нас у всех много, чего не было. Но когда нет ни у кого, то не обидно.
Наши прекрасные дети не знали, как мы (да и наши родители) занимали “трешку” до зарплаты, как стояли в очередях за всем, как носили вещи годами и донашивали за старшими братьями и сестрами, мерзли зимой в тоненьких пальтишках, но никогда не чувствовали себя из-за этого несчастными.
Они не знают, какое это счастье, когда, наконец, приезжает долгожданный автобус зимой, какое это счастье - сидеть у костра и петь песни в пионерском лагере, как вкусна тушенка с макаронами и оливье раз в год.
Мы жили в хрущевках и девятиэтажках, где было слышно все, что происходит у соседей, мы бегали смотреть телевизор всем двором к счастливчикам, у которых он был... Мы были одинаково одеты, и дома у нас была похожая или даже одинаковая мебель. (Конечно, вспоминается "С легким паром"). Мы ели простую еду, одевались в простую одежду и жили тоже просто.
И мы были гораздо счастливее, чем они!
Потому что они несчастны, если у соседа Порше последней модели, а подружке любовник подарил дорогое кольцо, и всегда есть кто-то лучше, чем ты. И у кого-то всегда есть что-то лучше, чем у тебя. Это - настоящая гонка на выживание.
У них так много проблем и так мало счастья!
Реальность, в которую не хочется верить
Они смотрят на нас, как на ресурс. Нет, они на все и на всех смотрят как на ресурс. Такая прошивка.
Они стараются быть хорошими, если папа-денежный мешок, а если у мамы ничего нет, кроме квартиры… То его жена может вас «заказать» у доброй Бабы-Яги, которая за умеренную плату ускорит процесс освобождения долгожданной недвижимости.
Как-то в доме престарелых мне рассказали историю, которую я не могу забыть— сынок лет 50, приезжал к матери раз в месяц, чтобы забрать её пенсию. Квартиры ему оказалось мало.
Это не частный случай. Это — паттерн. Приходят Лопахины и вырубают наш Вишневый сад. Это та самая «тёплая, солнечная комната», которую отбирают для «новой жены с ребёночком». Рационально. Практично. Бесчеловечно.
Этот сынок — не чудовище. Он — идеальный продукт системы. Он просто довёл до логического абсолюта их главный принцип:
Всё есть ресурс.
Лопахин — представитель капиталистического класса, который только
зарождался в России в конце XIX века. Он стал богатым купцом,
миллионером, но в душе так и остался простым мужиком из народа.
X ⚔ Z Конфликт версий
Корень конфликта: два разных мира
Мы живём в эпоху «конфликта версий», где сталкиваются не просто разные взгляды, а разные операционные системы жизни.
Поколение X — это система, запрограммированная на выживание и поиск внутренней правды. Поколение Z — это обновлённая ОС, оптимизированная для навигации в цифровом мире и достижения успеха, видимого всем.
Почему это так ранит?
Для X поведение Z выглядит как предательство — дружба превращается в расчетливый обмен услугами, любовь — в сделку, а личность — в продаваемый бренд.
Для Z ценности X кажутся "непрактичными" в мире, где выживает самый адаптивный. Женщина, которая не умеет готовить, убираться, шить и так далее, никому была не нужна. Ее ждала участь "Старой девы".
Сейчас это возведено в культ - стыдно готовить самой, завтрак - в кафе, потом - доставка. Уборщицы, курьеры, "муж на час" - целая армия помощников. Пожалуй, единственное, что сохранилось - это вождение автомобиля, хотя, иметь личного водителя все равно круче.
Это не просто спор «отцов и детей» — это столкновение двух вселенных, порожденных разным историческим опытом.
Трагедия разрыва
Мы вручили им чемодан с духовными сокровищами, веря, что они понесут его дальше. А они, выходя в мир, упаковали эти дары в нафталин и понесли на барахолку — обменивать на квартиры "с окнами в пол", новые тачки и другие статусные атрибуты.
Это столкновение не просто разных взглядов, а разных вселенных. X передавали детям боль о преданных идеалах, а Z, чтобы выжить, были вынуждены эти идеалы... монетизировать.
Мы чувствуем это не как разрыв поколений — как крах главного жизненного проекта. Как личное, сокрушительное поражение.
Экономическая тревога
Мы боимся, что их блестящий фасад построен на песке. Что конструкция из лайков, кредитов и демонстративного успеха рухнет в первый же серьёзный шторм. Страшно не их падение — страшно, что падать будет не с чего.
Манифест поколения X - фильм “Курьер”
Ты был из тех, кто рвался в бой...
Мы с остервенением бунтовали против мещанства наших родителей. Против их "уютного мирка", где главными ценностями были ковёр на стене, хрусталь в серванте, «жэковская» квартира и "Жигуленок" или "Волга" во дворе.
Мы презирали мажоров. А они захватили наш мир.
Я чествую вас, сыновья дипломатов,
Юристов, министров и профессоров.
Ожиревших актрис, журналистов, магнатов,
Многотомных поэтов и суперпевцов.
Короче, тех, кого всегда у нас вызывают на "бис".
Тех, кто всегда легко пролезет без виз.
Раскройте рты, сорвите уборы -
По улице чешут мальчики-мажоры.
Раскройте рты, сорвите уборы -
На папиных "Волгах" - мальчики-мажоры.
Кичевая дрянь завернута в тело.
Душа это? Нет? Какое вам дело?
И так всё легко соплякам и просто -
Папаша добьется служебного роста.
Папаша попросит весь зал кричать ему "бис".
Папаша исполнит любой сыночкин каприз.
Раскройте рты, сорвите уборы -
По улице чешут мальчики-мажоры.
Раскройте рты, сорвите уборы -
На папиных "Волгах" - мальчики-мажоры.
Зарывшись в объемах секс-бюрократок,
Уткнувшись в плюющее счастьем видео,
Нежась в минорах новомодных кастратов,
Мажоры грустят по испанской корриде.
И хочется бедным в Майями или в Париж.
А вот Уфа, Ленинград - вот это престиж.
А те из них, кто подрос немного,
Лепят фильмы о счастливом быте,
Варят статьи о прямых дорогах
Или открывают дверцы в МИДе.
Они уже - те.....
Они уже - те.....
Тут критик воскликнет: "Здесь всё в чёрном свете.
Ведь есть у тузов и молодцы сыновья".
Дружок, я всё знаю, я сам, брат, из этих,
Но в песне не понял ты, увы, ...ничего.
Раскройте рты, сорвите уборы -
По улице чешут мальчики-мажоры.
Раскройте рты, сорвите уборы -
На папиных "Волгах" - мальчики-мажоры.
Раскройте рты, сорвите уборы -
По улице чешут мальчики-мажоры.
Раскройте рты, сорвите уборы -
На папиных "Волгах" - мальчики-мажоры.
ДДТ
Мы презирали их мещанство, их прагматизм, их жалкие материальные «мечты». Мы провозгласили:
Чувствовать, а не владеть; искать смыслы, а не наживать добро.
Иван из "Курьера:
Я хочу знать, зачем я живу?
И что же? Спустя тридцать лет мы стоим у разбитого корыта. Наши дети оказались реинкарнацией наших родителей — в цифровом обличье.
Ключевой диалог из фильма "Курьер" звучит сегодня как руководство к действию:
«— Любопытно узнать, по каким принципам вы собираетесь существовать в обществе?
— А принципы самые несложные. Хотелось бы иметь приличный оклад, машину, квартиру в центре города и дачу в его окрестностях. Да, ещё... поменьше работать.»
Профессор:
«Материальные блага необходимы... но всё же нужно заслужить».
На что Иван парирует циничным, но пророческим ответом:
«Почему же? А если жениться? Ну, к примеру, обольщу вашу дочь, женюсь на ней — и дело, можно сказать, в шляпе. У вас и связи имеются, и денежки водятся... Найдёте же возможность и в институт меня пристроить, и тёпленькое местечко выхлопотать, и квартиру постараетесь купить.»
То, что для нас было сатирой, для них стало жизненной стратегией.
Мечта Кати из фильма сегодня выглядит как стандартный запрос любой девушки:
«Я мечтаю быть очень красивой, чтобы нравиться всем мужчинам! И ещё я хочу ехать в красивой спортивной машине, чтобы на мне был длинный алый шарф, а на сиденье рядом — магнитофон и маленькая собачка!»
И теперь у каждой фифы, как атрибут “сладкой жизни” - та самая маленькая собачка! Вот это пророчество!
И самая горькая самоирония нашего поколения звучит в финале:
«Мы перебесимся — и будем такими же, как вы».
— Главный герой «Курьера» говорит: «Мы перебесимся и будем как
вы». Мог бы он сегодня стать аналогом «профессора Кузнецова» и
конфликтовать с тиктокерами?
— Этот круг всегда замыкается, и даже самые продвинутые превращаются в консерваторов. И, в свою очередь, вступают в конфликт с очередными
«новыми» поколениями. Но я думаю, что герой фильма не стал бы таким, как профессор. Иван очень искренний и совсем не двуличный. Его раздражает лицемерие общества. Кузнецов — лицемер,
Иван бы таким не стал. Хотя, возможно, что-то от него он со временем бы и впитал.
Из интервью с Кареном Шахназаровым, режиссером "Курьера".
Философский диагноз: дети утопии и дети капитализма
Наш конфликт — столкновение двух цивилизаций. Мы — последние дети рухнувшей утопии, пропустившие этап капитализма по Марксу. Нас растили в реальности, где высшей ценностью был Человек, его внутренний мир.
Но законы развития общества вернули нас на путь, который мы пытались обойти. Мы рухнули обратно — в дикий капитализм. Наши дети — закономерное порождение этой новой реальности. Они родились во вселенной, где нет Больших Идей, а есть только Большие Деньги.
Заключение: проигравшие, но не сломленные
Да, мы бессильны. Мы — живые среди андроидов, последнее дыхание уходящей эпохи. Нас медленно поглощают бездушные технологии, мир, где всё измеряется цифрами и выгодой. Мы — динозавры духа в цифровом лесу, где у каждого дерева есть QR-код, но нет корней.
Но пока они строят свой мир из стекла и металла, наша душа тихо улетает на свою планету. Туда, где миром до сих пор правят Любовь и Сострадание. Где вишнёвые сады цветут не для прибыли, а просто потому, что не могут не цвести. Где у слов есть вкус, а у чувств — глубина.
P.S.
Конечно, они не все такие. Есть удивительные исключения. Может быть, это особенно заметно в Москве, куда устремились охотницы и охотники за деньгами, славой, успехом.
Я бы ОЧЕНЬ хотела ошибаться. Расскажите, если у вас не так.
Если статья нашла отклик в вашем сердце, отметьте её ❤️ — для меня это очень важно.
Читайте дальше:
Подписывайтесь на канал — я уже готовлю для вас новый материал!
✍️ Ваши истории и опыт бесценны — делитесь ими в комментариях!
Я - практикующий психолог, провожу личные консультации