— Светик, тут такое дело… Лена с Андреем в отпуск собрались. На две недели, в Турцию. Представляешь, как здорово?
Света оторвала взгляд от экрана ноутбука. На лице Игоря, ее мужа, сияла такая искренняя, почти детская радость, будто это он, а не его сестра, собирался нежиться на средиземноморском побережье. Она медленно сняла очки, потерла переносицу и посмотрела на него в упор. Этот его восторженный тон всегда был предвестником чего-то крайне неприятного для нее.
— Здорово, конечно. Заслужили. А я тут при чем?
Игорь замялся, его улыбка стала чуть менее уверенной. Он прошелся по комнате, поправил стопку журналов на кофейном столике, потом подошел к окну. Делал вид, что страшно увлечен видом на осенний двор, залитый унылым октябрьским дождем.
— Ну, понимаешь… у них же дети. Пашка и Митька. Их же с собой не потащишь. Маленькие еще, да и родителям отдохнуть надо. Вдвоем. Романтика, все дела.
Света молчала, давая ему возможность договорить до конца, хотя уже прекрасно понимала, к чему он ведет. Каждая клетка ее тела напряглась в ожидании неизбежной просьбы, которая звучала в этом доме с удручающей регулярностью.
— В общем, — Игорь наконец обернулся, собравшись с духом, — они хотели попросить… чтобы мальчишки у нас пожили эти две недели.
Он выпалил это на одном дыхании и замер, ожидая реакции. Света несколько секунд смотрела на него не мигая. В ее голове пронесся ураган из образов: липкие от варенья отпечатки пальцев на свежевыкрашенной стене, разрисованные фломастерами обои в коридоре, сломанный ее любимый фикус, который она выхаживала три года, крики, драки, постоянный шум и хаос. Все это — итоги последнего визита племянников, когда их оставили всего на один выходной. А тут — две недели. Четырнадцать дней. Триста тридцать шесть часов.
— Нет, — сказала она тихо, но так твердо, что это короткое слово повисло в воздухе, словно высеченное из гранита.
Игорь моргнул. Он явно не ожидал такого быстрого и категоричного ответа.
— Что значит «нет»? — в его голосе прорезалось удивление и легкое раздражение. — Света, это же Лена. Моя сестра.
— А это Паша и Митя. Ее дети, — спокойно парировала Света, надевая очки и демонстративно поворачиваясь к ноутбуку. — Я не буду сидеть с ними две недели. У меня работа, у меня проект горит. Я планировала эти две недели посвятить ему, чтобы сдать все в срок.
— Да какая у тебя работа? — Игорь махнул рукой, и эта фраза, которую она слышала уже тысячу раз, больно резанула по самолюбию. — Ты же дома сидишь. Можешь и с детьми посидеть, и поработать. Одно другому не мешает. Они же не грудные, Пашке уже семь, Митьке пять. Сами себя займут. Мультики им включишь, и все.
Вот он, классический Игорь. Человек, свято уверенный, что ее работа по созданию контента для онлайн-марафонов — это не более чем развлечение, приятное хобби. Он не видел бессонных ночей, потраченных на изучение материала, часов, ушедших на монтаж видео и написание текстов. Он видел только жену, сидящую за компьютером в уютной домашней одежде. И в его картине мира добавить к этой идиллии двух гиперактивных мальчишек было проще простого.
— Игорь, я не «сижу дома». Я работаю дома. Это разные вещи. И твои племянники не способны занять себя сами. В прошлый раз они разнесли полквартиры за два дня. Кто оплатил ремонт планшета, на который Митя решил встать ногами? Мы. Кто оттирал перманентный маркер от дивана? Я. А твоя Лена тогда сказала «Ой, ну это же дети!» и даже не предложила возместить ущерб.
— Ну что ты сразу про деньги! — возмутился он. — Это же мелочи. Свои люди, сочтемся. Лена просто замоталась, забыла. Она же не со зла.
— Она никогда не предлагает помощи. Она никогда не берет наших детей, если бы они у нас были. Она использует нас, а точнее меня, как бесплатную няньку, когда ей это удобно. И я не намерена сидеть с детьми твоей сестры. Жестко и однозначно. Наймите им няню. Они едут в пятизвездочный отель «ультра все включено», значит, деньги у них есть.
Света говорила ровно, почти безэмоционально, но внутри у нее все кипело. Она устала. Устала быть удобной, понимающей, входящей в положение. Ее собственные планы, ее работа, ее душевный покой всегда отодвигались на второй план, как только на горизонте появлялись интересы его семьи.
Игорь побагровел. Он начал ходить по комнате из угла в угол, как тигр в клетке.
— Ты не понимаешь! Это семья! Семья должна помогать друг другу! Моя мать нас так воспитывала! А ты… ты ведешь себя как эгоистка! Ленка так надеялась… Они этот отпуск год планировали!
— Прекрасно. Пусть планируют и дальше. Няня на две недели будет стоить в разы дешевле их поездки. Или пусть твоя мама с ними посидит. Она же их так любит и так правильно вас воспитала.
Это был удар ниже пояса, и Света это знала. Тамара Петровна, ее свекровь, обожала внуков исключительно на расстоянии. Ее любовь выражалась в коротких телефонных звонках и редких визитах на час, во время которых она вручала детям шоколадки, а потом с облегчением отбывала восвояси, оставив их родителей разбираться с последствиями сахарного перевозбуждения. Сидеть с внуками дольше двух часов она была категорически не способна, ссылаясь на давление, сердце и возраст.
— Ты же знаешь, у мамы здоровье не то, — предсказуемо ответил Игорь, и в его голосе зазвучали обиженные нотки. — Зачем ты так? Я же просто попросил. Я думал, мы — команда, что ты меня поддержишь.
Он подошел и сел на край дивана, глядя на нее с укором, как нашкодивший пес. Это был его излюбленный прием — давить на жалость и чувство вины. Раньше это работало. Но не сегодня.
— Мы — команда. Но команда — это когда учитываются интересы обоих игроков, а не одного. Мои интересы сейчас — это сдать проект и получить за него гонорар. На эти деньги я, между прочим, хотела купить нам новый телевизор, потому что этот, — она кивнула на старенькую плазму в углу, — уже показывает с помехами. А если я провалю все сроки, то останусь и без денег, и с расшатанными нервами. Так что мой ответ — нет. И это окончательно.
Света отвернулась к экрану, давая понять, что разговор окончен. Она слышала, как Игорь тяжело вздохнул, встал и вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. В квартире повисла тяжелая, гнетущая тишина. Света смотрела на мигающий курсор на пустой странице, но не могла написать ни слова. Все мысли были заняты предстоящей войной. Она знала своего мужа. Он так просто не сдастся. Это был лишь первый раунд.
Вечером Игорь со Светой не разговаривал. Он демонстративно гремел посудой на кухне, с преувеличенным усердием готовя себе ужин из пельменей, хотя обычно они ужинали вместе. Света молча сидела в комнате, пытаясь работать, но напряжение было почти физически ощутимым. Она слышала, как он с кем-то разговаривает по телефону вполголоса. Конечно же, это была либо Лена, либо Тамара Петровна. Он жаловался. Выставлял ее монстром, который рушит семейные устои и не хочет помочь родной сестре.
Света сжала кулаки. Сколько можно это терпеть? Почему она должна постоянно жертвовать собой? Когда они поженились пять лет назад, Игорь казался ей идеальным — заботливый, внимательный, любящий. Но со временем проявилась эта его черта — абсолютная неспособность сказать «нет» своей матери и сестре. Любой их каприз, любая просьба воспринимались им как приказ, который нужно выполнить, даже если это шло вразрез с интересами их собственной семьи. А крайней всегда оказывалась Света.
Через час раздался звонок на ее мобильный. На экране высветилось «Тамара Петровна». Света глубоко вздохнула и приняла вызов, включив громкую связь.
— Светочка, деточка, здравствуй, — защебетал в трубке приторно-сладкий голос свекрови. — Как твои дела? Как здоровье?
— Здравствуйте, Тамара Петровна. Спасибо, все хорошо.
— Я вот звоню по какому делу… Игоречек мне позвонил, такой расстроенный. Говорит, ты не хочешь с мальчиками нашими посидеть, пока Леночка с Андреем отдохнут. Это правда, деточка?
Голос свекрови был полон такого неподдельного участия и скорби, будто Света отказалась пожертвовать почку умирающему.
— Правда, — ровно ответила Света. — У меня много работы.
— Ах, работа… — вздохнула Тамара Петровна. — Работа — это, конечно, важно. Но семья… семья ведь важнее, Светочка. Мы же родные люди. Леночка так устала, она ведь с этими сорванцами одна целыми днями, Андрюша все время на работе. Им так нужен этот отдых, глоток свежего воздуха. А ты же дома, тебе ведь несложно будет за ними присмотреть.
Света почувствовала, как к горлу подкатывает волна раздражения. «Леночка устала». А она, Света, не устала? У нее что, не бывает дедлайнов, стресса, желания просто побыть в тишине?
— Тамара Петровна, я тоже работаю, пусть и дома. И моя работа требует полной концентрации. С двумя детьми это невозможно.
— Ну что ты такое говоришь, — голос свекрови стал чуть строже. — Раньше женщины и по десять детей рожали, и в поле работали, и все успевали. А сейчас… избаловались вы, молодежь. Все вам тяжело, все вам невозможно. Нет в тебе женской мудрости, гибкости. Муж просит, а ты ему в пику идешь. Так семьи рушатся, Светочка. Из-за такой вот гордыни. Игоречек — он же мужчина, глава семьи. Его слово должно быть законом.
Света зажмурилась. «Глава семьи», который не может сам принять решение и бежит жаловаться маме. «Женская мудрость», которая заключается в том, чтобы молча проглатывать все и быть удобной. Как же ее это все достало.
— Мой муж прекрасно знает мою позицию, — отчеканила она ледяным тоном. — И она не изменится. Если Лене и Андрею так нужен отдых, они могут нанять няню. Или отложить поездку.
В трубке повисло молчание. Света почти видела, как исказилось от возмущения лицо Тамары Петровны.
— Няню? — процедила она наконец. — Чужому человеку наших кровиночек доверить? Да ты в своем уме? Чтобы она их там обижала или, не дай бог, еще что похуже? Нет уж! Есть родная тетя, жена брата, вот она и должна сидеть! Это твой долг!
— У меня нет такого долга, — спокойно ответила Света. — Извините, Тамара Петровна, мне нужно работать. Всего доброго.
И она нажала кнопку отбоя, не дожидаясь ответа. Сердце колотилось как бешеное. Она сделала это. Она сказала «нет» не только Игорю, но и его матери. Это была настоящая декларация независимости.
Игорь влетел в комнату через минуту. Лицо его было искажено гневом.
— Ты что себе позволяешь?! Ты сбросила звонок моей матери?!
— Я закончила разговор, который не вел ни к чему, кроме оскорблений в мой адрес, — Света встала, глядя ему прямо в глаза. Она больше не боялась. Она перешла Рубикон.
— Она просто хотела тебя вразумить! — кричал он. — Хотела, как лучше! А ты… ты просто невыносима! Почему ты не можешь быть нормальной женщиной? Почему не можешь просто помочь?
— Потому что я не бесплатное приложение к твоей семье! — крикнула она в ответ, и накопившееся напряжение наконец прорвалось наружу. — Я человек! Со своими желаниями, планами и работой! И я имею право на уважение! Почему твоя сестра, планируя свой отпуск, не позвонила мне заранее и не спросила, могу ли я? Почему она поставила меня перед фактом через тебя? Потому что она была уверена, что я, как всегда, прогнусь! Но этому конец, Игорь! Конец!
Они стояли друг напротив друга посреди комнаты, тяжело дыша. Ссора выпила все силы.
— Я не хочу с тобой разговаривать, — наконец выдавил Игорь и вышел, снова хлопнув дверью. На этот раз он ушел из квартиры.
Света опустилась на диван. Ее трясло. Она понимала, что это не просто ссора из-за племянников. Это был кризис их отношений. И она не знала, смогут ли они его преодолеть.
Следующие два дня прошли в состоянии холодной войны. Игорь ночевал дома, но они практически не общались. Он демонстративно собирался на работу, игнорируя ее присутствие, а вечером запирался в гостиной с ноутбуком или телефоном. Света пыталась работать, но мысли постоянно возвращались к конфликту. Часть ее кричала, что она все сделала правильно и отстояла свои границы. Другая, более слабая и привыкшая к компромиссам, шептала, что, может, стоило уступить, чтобы сохранить мир в семье. Но потом она вспоминала снисходительный тон Лены, манипуляции свекрови, беспомощность Игоря — и злость придавала ей сил.
На третий день утром Игорь неожиданно зашел на кухню, когда Света завтракала. Он выглядел уставшим, но говорил на удивление спокойно.
— Я все обдумал, — сказал он, не глядя на нее. — Ты права. Наверное. Нельзя было ставить тебя перед фактом. Это было неправильно с моей стороны и со стороны Лены.
Света замерла с чашкой в руке. Она не верила своим ушам. Неужели он понял? Неужели до него дошло?
— Я поговорю с Леной, — продолжал он. — Скажу, что у нас не получится. Пусть ищут другой вариант. Извини.
На сердце у Светы отлегло. Неужели все закончилось? Она почувствовала огромное облегчение, смешанное с нежностью к мужу. Он все-таки услышал ее. Он смог переступить через свою гордость и давление семьи.
— Спасибо, — тихо сказала она. — Спасибо, что понял меня.
Игорь криво улыбнулся и вышел. Света впервые за последние дни смогла спокойно выдохнуть. Камень, который лежал у нее на душе, исчез. Она с энтузиазмом принялась за работу, и дела пошли на лад. Мир в семье был дороже всего. Вечером они даже почти нормально поговорили, обсудили какие-то бытовые мелочи. Игорь, правда, был немногословен и задумчив, но Света списала это на остаточную неловкость после ссоры. Он сказал, что позвонил сестре, и они все решили.
На следующий день, в субботу, Света решила устроить генеральную уборку, чтобы окончательно избавиться от следов недавнего стресса. Она включила музыку, надела свой любимый рабочий халат и с головой погрузилась в домашние хлопоты. Ближе к полудню, когда она как раз заканчивала мыть полы в прихожей, в дверь позвонили.
«Игорь, наверное, забыл ключи», — подумала она, с улыбкой идя открывать. Она уже придумала, как приготовит сегодня его любимую лазанью в знак примирения.
Она распахнула дверь и застыла на пороге.
На площадке стояла сияющая Лена. В одной руке она держала свой модный чемоданчик на колесиках, а двумя другими крепко сжимала руки своих сыновей — Пашки и Митьки. За ее спиной маячил Игорь, который как раз вытаскивал из остановившегося у подъезда такси два огромных чемодана и несколько пакетов с детскими игрушками.
— Светик, привет! — весело прокричала Лена, ослепительно улыбаясь. — Мы буквально на минуточку, только вещи закинуть! Игорь сказал, что все улажено и ты не против! Ты же наше спасение!
Пашка и Митька, не дожидаясь приглашения, с гиканьем рванулись мимо остолбеневшей Светы прямо в квартиру, в чистые, только что вымытые комнаты. Света медленно перевела взгляд с торжествующего лица Лены на виновато-умоляющее лицо своего мужа, стоявшего внизу с багажом.
В этот момент она поняла, что это было не просто предательство. Это была капитуляция. Его капитуляция. И объявление новой, еще более жестокой войны ей.
Конец 1 части, продолжение уже доступно по ссылке, если вы состоите в нашем клубе читателей. Для всех остальных 2 часть откроется завтра на Деньгах и Судьбах, чтобы не пропустить, нажмите ПОДПИСАТЬСЯ 🥰😊