Началоhttps://dzen.ru/a/aQGt-W_xPjgzTiie
Рен
Мне надо было собраться и держать себя в руках. Позарез надо! Держите, как говорится, свой разум холодным. От этого много зависело. А вместо этого я пытался притушить проклятый костер в теле, эхо которого, казалось, гудит в моих висках!
О каком здравом смысле мы говорим? Я вас умоляю.
И все просто от того, что эта девушка сидела рядом. Переключая передачи я иногда задевал ее колено костяшками пальцев ... Колено, утопавшее в моих штанах!
Где там тело-то? А мне одного осознания хватало, чтобы с нуля под двести даже в голове пожар разогнать.
Потому что я же ни фига не забыл, какая она на ощупь! И какой контур это ведьминское колено имело в моих ладонях. Как она вся ощущается моими пальцами.
А еще ее запах, который словно пропитал всю мою машину. Боже, я чувствовал себя от этого почти пьяным!
Оно и не удивительно, это же Лика! Если посмотреть - девочка против меня и всего моего жизненного опыта, который я и на время нашей встречи уже имел, против всех тех проблем. Но…
Я всегда так на нее реагировал: мгновение и меня сжирает огонь, всепоглощающий с одного взгляда! С нашей первой встречи.
Это жгучее чувство потребности в ней вспыхнуло внезапно, словно карма. Я будто был одержим ею всю жизнь, просто не знал об этом до встречи. Искал, нуждался. И ни за что на свете не хотел избавляться от этой одержимости... Но пришлось.
Хотя это и не получилось. Я заставил себя исчезнуть, чтобы обезопасить её, дать выбор и возможности. Чтобы не запирать её рядом с собой.
Но избавился ли я сам? Нет! Даже смотреть на других не хотелось. Она была мне нужна! Поэтому сейчас, находясь рядом с ней, я с болью осознал: я не смогу её отпустить.
Какая Италия? Какой жених из переписки?! Всё это ерунда! Лика — моя! Была, есть и будет! Разве я не заслужил этого после всего пережитого? И пусть мне пришлось исчезнуть на несколько лет, я сделал это ради неё. Теперь я докажу ей, что ничего не изменилось.
Пусть как она сейчас злится, имеет право.
И хотя трудно назвать счастливым стечением обстоятельств эту нелепую аварию на мосту, где мы когда-то познакомились и куда потом приходили на свидания, я всё же оптимист. Жизнь доказала, что я имею на это право. Ведь нет такого зла, которое не обернулось бы добром.
Но почему Лика вообще пришла на этот мост? Я надеялся, что она тоже помнит каждое мгновение. И пусть она злится (что я не собирался ей ставить в вину), но чувства ко мне, которые никуда не исчезли, она скрывает в глубине сердца и души. Я сам почувствовал, как сильно она реагирует на меня, когда держал её на руках, как смотрит...
— Рен?! Что за чёрт? Куда ты меня привёз? — вдруг прошипела Лика, вырвав меня из собственных мыслей и самоистязаний. — Ты же говорил, что мы едем домой!
До этого она была сосредоточена на собаке, которая уже просунула морду между рядами сидений и преданно тыкалась ей в бок. Лика гладила ее и тихо что-то говорила. Они явно радовались друг другу.
— Мы и приехали домой, бусинка, — я постарался сделать лицо максимально нейтральным, лихорадочно придумывая оправдания.
Я автоматически привез её к себе. Подсознание взяло верх. Именно здесь она должна была быть, даже если сейчас у меня не было на это права.
Но моя совесть не молчала.
- Твоя мама вдруг полюбила собак? — всплыл в голове аргумент. Сколько раз она жаловалась, что ей никогда не разрешали завести животное? А я когда-то искренне пообещал, что у нас будет щенок. Может, даже два. И вот шанс...
«Ага, а потом ты просто исчез, ничего ей не объяснив. Думаешь, она это забыла?» — фыркнул саркастический голос совести.
— Я... не знаю, — Лика опустила взгляд и начала гладить собаку.
«Ну, спасибо судьбе!» — это определенно играло мне на руку. Но теперь у меня, что - сторожевая собака появилась?
Не то чтобы я планировал, но несколько минут с Ликой стоили того.
— Вот я и подумал, что незачем ее везти к вам. А у меня найдется место, — я вышел из машины и быстро перешел на её сторону. — Чтобы лишний раз не беспокоить твою мать.
Её мать меня недолюбливала. И это еще слабо сказано. Поэтому сейчас я открыл и придержал дверь и для Лики, и для хитрого животного, которое, кажется, уже неплохо устроилось!
А все благодаря моему стремлению произвести впечатление и найти хоть какой-то рычаг, чтобы удержать Лику. И собака как-то это просекла в момент! Поэтому явно чувствовала себя здесь уже едва ли не хозяйкой, отираясь возле Лики и все обнюхивая.
- Да, ты прав, пожалуй, — мне показалось, что она немного расстроилась, тогда как пес рванул вперед, счастливо махая хвостом.
- Что такое? - я потянулся за телефоном, заметив, что Лика забыла свой на сиденье.
Подхватив его, а также наши стаканчики с кофе, я иду за ней.
- Ничего, - бросает Лика через плечо, едва оглянувшись. И прикусывает губу. — Я не буду этот кофе, - морщит она свой носик.
И кажется, что эта девушка совсем не забыла, как здесь ориентироваться…
Чёрт! Я хочу поцеловать все ее веснушки!
Но заставляю себя крепче сжать челюсть. Снова. Она кажется такой чертовски правильной здесь! Такой ... моей!
Но я отставляю стаканчики на деревянные перила крыльца.
— Что ж, понимаю..., - хмыкаю так, словно у меня горло стеклом ободрало. Получается слишком грубо.
Она никогда меня не боялась и не смущалась моего голоса. Надеюсь, и сейчас не будет.
— Если у тебя есть кофе, я могу нам приготовить, — неожиданно предложила она, присев рядом с собакой, которая уже нашла себе палку.
Я этого совсем не ожидал. Но ... Хм ... я не привык отказываться от подарков судьбы!
— Есть! — я не соврал. Рядом со мной не было соседей, у которых можно было бы что-то одолжить.
Через пятнадцать минут мы уже были на кухне.
К этому времени я закрыл ворота и почувствовал странное удовлетворение. Она дома. Хотя ничего не изменилось. Лика могла уйти в любой момент.
Поэтому вернулся на крыльцо, где обустроили лежанку, и серьезно взглянул на собаку. Как бы предупредив, что могу и суровым быть. Я - не Лика, поэтому со мной не стоит борзеть.
— Не вздумай тут гадить, - предупредил на всякий случай, обведя широким жестом крыльцо. - И не разнеси мне дом…
Пес казался достаточно умным, чтобы не рисковать шансом, который ему выпал и преданно ткнулся носом в мои колени. Еще и гавкнул при том.
- Сколько тыкв, - Лика поднялась на крыльцо, осматриваясь. - Это украшения к Хэллоуину? - неуверенно переспросила она.
А я немного растерялся. И это же она еще в сарай не заглядывала, тыквы сейчас занимали у меня любую сухую и накрытую площадь.
- Хороший урожай..., - прочистил горло, с какой-то стати почесав собаку за ухом, чтобы свою растерянность скрыть. - Тебе не нужны, кстати?
Лика уставилась на меня с искренним удивлением. И медленно покачала головой, наконец.
— Не думаю. Вот корм, что ветеринар дал, - в этот момент Лика открыла пакет, который притащила на крыльцо. И начала насыпать коричневые гранулы в миску, которую я ей достал. - Ему надо давать количество по его весу, как я понимаю…
Коричневые штучки не выглядели аппетитно, как по мне. Поэтому я непроизвольно фыркнул.
- Ради бога, бусинка! Он уличный! Он ел такое, что тебе и в страшном сне не пригрезится. Поспорить могу, что куску мяса или сардельке этот пес обрадуется куда больше, чем этим всем кормам, которые на пенопласт смахивают.
Собака в тот же миг начала махать хвостом и снова гавкнула. Словно поняла, что ей потенциально может достаться что-то значительно вкуснее вот этого “наполнителя”.
- Рен! Ну, это же его здоровье, - не согласилась Лика, хотя и сама с сомнением посмотрела на корм. - Ветеринар должен знать лучше нас…
Плеснула больше воды во вторую миску, которую мы поставили рядом.
- Мясо еще никому не помешало, - не соглашаюсь я, но у меня все равно нет сейчас ничего, что можно было бы дать собаке, поэтому я просто подталкиваю животное к корму. - Но пока тебе придется есть это, псина. Уж прости.
- Может быть, стоит его как-то назвать? - задумывается Лика.
- Возможно, - соглашаюсь, почти не сосредоточившись на вопросе.
Вот что мне действительно интересно — понимает ли она, насколько близко стоит возле меня, едва не касаясь плечом моего бока? Или для ее подсознания это все еще настолько норма, что никаких всполохов тревоги нет?
А еще она даже не вспомнила о телефоне, который так и лежит у меня в кармане. Даже не попыталась кому-то позвонить или предупредить мать, что задержится.
Поэтому я взял на себя смелость написать от нее короткое сообщение.
Черт, меня плавило от этого подсознательного доверия. Оно так много весило…
И как же хочется обхватить ее за плечи и втиснуть в себя. Уткнуться носом и втянуть в собственные легкие каждую молекулу запаха ее волос. Губами вцепиться в кожу, втянуть в себя. Сожрать каждый ее кусочек...
Нет, не как маньяк, нет!
Я дико, фанатично соскучился по ней. Она так безумно была мне нужна…
И да, я не лгал - никого другого. Аксиома.
Потому что с момента нашего знакомства - это всегда была только она, Лика. Все, о чем и о ком я мог думать. Даже когда здравый смысл намекал, что может и не стоит, потому что между нами было столько всего, что многих бы остановило…
Начать хотя бы с ее возраста, когда мы впервые встретились. Нет, я не нарушил Уголовный кодекс. Она была совершеннолетней. Но девять лет, не то чтобы тогда я сумел дать по тормозам. Никогда с ней это не получалось.
Последнее воспоминание заставляет меня сейчас напрячь челюсть и глубоко втянуть воздух сквозь зубы.
- Пошли, кофе на кухне, — хрипло бросаю, а потом легко обхватываю ее, подталкивая в верном направлении.
А она не сопротивляется, хотя и вряд ли видит или забыла, где у меня дверь.
- Значит, - я впервые в жизни пытаюсь разговаривать, чтобы заполнить тишину. - Ты вернулась…
Слишком комфортную, слишком желанную для меня. И все же, чем-то смущающую Лику. Я вижу напряжение, которое словно просачивается в ее движениях, когда моя бусинка открывает шкафчики и берет все, что ей необходимо. И…
Окей, я не понимаю, почему именно она словно вся съежилась под электрическим током.
- Не ... совсем, - как-то медленно отзывается бусинка, крутя в руках стеклянную банку с сахаром, которую только что достала с полочки. - Не совсем... хотела с мамой попрощаться…
Учитывая, что она до сих пор ей не позвонила и не предупредила, Странно, нет?
- Что-то не так? - не выдерживаю я, и отхожу от подоконника, возле которого стоял, пытаясь дать ей пространство на моей...Нашей кухне! Потому что тут же все словно пропитано ею до сих пор. - Сахар кончился?
“Хорошо. Хорошо, мне просто нужен был повод, чтобы снова оказаться вплотную, признаюсь.”
И внимательно смотрю на ту проклятую банку. Это импровизированная сахарница, давайте будем честными. На самом деле это когда-то была банка из-под консервированного зеленого горошка.
Просто когда-то Лика пришла ко мне в гости и сказала, что невозможно же набирать сахар из мешка все время! Она была возмущена, не знаю, меня это не очень волновало, если честно. А в следующий раз она принесла эту банку. Полную. Приготовила салат мне, чтобы было что есть, а банку помыла, аккуратно наклеила скотчем бумажку, где своим почерком и написала “Сахар”.
"Надо будет купить нормальную сахарницу", - со смехом отдав мне, сказала она тогда, и я даже собирался, хотел любимую порадовать. Но, не сложилось,так что эту берег, как драгоценность.
Вот эту банку Лика сейчас и держала.
— У тебя все так же, - Лика бросает на меня растерянный и смущенный взгляд. - Все стоит там же…
- Ну, да ..., - я все еще не понял.
- Стоит все так, как я расставляла когда-то, - протянула она, все еще глядя на меня ошарашенно.
— Ага. Потому что оно - все еще так же очень удобно, бусинка, — согласился я, отдавая ей сахар.
На самом деле я бы ни за что ничего не изменил. Потому что это позволяло мне удерживать хотя бы частичку ее в своей глупой реальности. Даже в самые тяжелые времена.
Лика промолчала, взяв банку с кофе. Но, даже засыпая кофе в турку, продолжала на меня как-то странно поглядывать и кусать губы.
Возможно, мне бы надо было ее расспросить, что к чему, потому что выражение лица у Лики все-таки оставалось непривычным. И правда в том, что я слишком наслаждался самим фактом ее присутствия здесь, на нашей кухне. Наконец! И смотреть, как она при том готовит мне кофе, это было слишком близко к моему представлению о рае за последние три года.
Словно в один момент весь этот проклятый дом наконец наполнился теплом, которого не хватало мне последние годы. Даже в летнюю жару. От одной конфорки. Разве такое возможно?
Я серьезно задумываюсь над сложным моральным вопросом: будет ли считаться похищением, если я просто закрою все двери и откажусь ее отпускать. А потом влюблю ее до такого состояния, чтобы у моей бусинки даже мысли о какой-то там Италии или каком-то отъезде испарились из головы?..
Еще и мое худи, которое, однако, не скрывало отсутствие ее белья! Серьезно, сколько может выдержать обычный мужчина, у которого три года не было женщины?
Поэтому сейчас я физически заставляю себя отвести глаза и не искать мягких очертаний ее груди. Потому что почти невыносимо хочется сжать ей ладонями...
- Тебе две ложки? - неуверенный вопрос Лики ворвался в мои безумную фантазию, от которой уже стало жарко и точно подскочил пульс.
— Да..., - голос скрежетал так, что мне пришлось прочистить горло и повторить. — Две. Это тоже не изменилось. Спасибо, бусинка, - кивнул я, когда она пододвинула чашку ко мне.
Мою. Да, этого она тоже не забыла, выходит.
И пока Лика наливала свою порцию кофе в собственную чашку, которая все годы ждала ее на этой кухне, сделал глоток…
- Бусинка! Это идеально, - я почти простонал, прищурившись, - не представляю, как ты сварила такой божественный кофе из моей пачки, но..., — и я еще глотнул.
- Я мечтала открыть собственную кофейню, - я застыл, слушая ее. И да, я помнил. - Так что прошла несколько разных курсов, - поднесла она свою чашку ко рту. - Можно было бы еще лучше. Но, спасибо…
А потом, так и не сделав глотка, она бросила в мою сторону косой взгляд и... тупо заставила меня обалдеть.
- Рен, ты на условном сроке? - глядя прямо на меня, спросила моя бусинка.
Я захлебнулся и закашлялся, выпустив часть напитка из ошпаренного рта. И просто пялился на нее, отставив пока кофе.
- Что? Как ты до такого додумалась, - продолжая кашлять, я пытался отдышаться, искренне сожалея о потере кофе.
И даже моргнул, разглядывая любимую с новым любопытством. И немного остерегаясь, если честно.
А Лика руки сжала вокруг собственной чашки, я увидел, как пальцы у нее побелели. Кровь ударила ей в лицо.
Поджала губы и резко выдохнула, словно фыркнула и отвернулась. Отставила чашку.
- Потому что я полная дура, - проворчала она раздраженно и возмущенно. Словно злилась на себя. - И даже сейчас ищу тебе хоть какое-то оправдание, - пробубнила едва разборчиво.
А у меня все словно оборвалось внутри от этого.
Она же направилась по направлению к выходу из кухни. Словно собиралась сбежать.
Однако я этого просто не мог допустить и рванул за Ликой, через мгновение обхватив руками за пояс и дернув на себя.
- Эй! Не убегай, бусинка, - прошептал я напряженно и хрипло. - Пожалуйста! - черт, я готов умолять!
Готов натурально упасть сейчас на колени перед ней и любой ценой убедить Лику просто дать мне еще один шанс. Нам ... и у меня, у взрослого мужика, дрожат руки, которые ее держат, клянусь.
Она дергается.
Но не то чтобы действительно с силой. Не вырываясь, а словно удивленная тем, что я ее остановил. И мои руки сжимаются еще сильнее, ощущая безумно нужную мне тяжесть ее груди на моих предплечьях.
- Пожалуйста, не уходи .., - повторяю я, понимая, что голос снова стал слишком жестким и низким. - Подожди, бусинка.
Таким шершавым, что даже мне слух режет. Мое граненое горло, которое то и дело меня подводит.
- Я просто обалдел от того, какая ты, черт возьми, догадливая, - ничто в этот момент не может удержать меня от того, чтобы уткнуться лицом в кожу ее шеи.
И губы сами начинают прокладывать жадную дорожку от мочки ее уха до ключицы.
- Что?.. - мне удается завладеть ее вниманием.
Она замирает и я чувствую, как изгибается ее тело. Словно самовольно потянувшись ко мне.
- Так я права? - хрипло переспрашивает Лика, задыхаясь.
- Нет!.. Нет, - выдыхаю я в ее кожу, слегка прикусывая ключицу. Просто нет такой силы, которая меня сдержала, как направо.
Как бы это все было так просто. Только, тогда сплелось слишком много всего. Совершенно разного. Самому иногда поверить сложно, когда пытаюсь по полкам в голове разложить. Как это объяснить ей сейчас?..
Лика
Я совсем не понимаю, что он говорит! У меня в ушах слишком громко стучит кровь! А кожу покалывает, словно где-то рядом шаровая молния, которая насыщает воздух током. Клянусь, у меня на языке металлический привкус озона от этого, или от учащенного, поверхностного дыхания?
Более того, ощущение горячего тела Рена, вплотную прижатого ко мне не оставляет и намека на остатки логики.
Атмосфера вокруг нас накаляется просто моментально. И дело точно не в конфорке, которую я только что выключила.
- Я не понимаю, - мой возглас полон отчаяния, потому что мне становится страшно.
Пугает, что от того, как Рен меня сейчас держит — мне не хочется освободиться. Наоборот, хочется отбросить любые вопросы, упреки и аргументы. Даже обиду и боль засунуть как можно дальше на какое-то время и просто позволить... все. Абсолютно все. Чтобы он не сделал!
Вернуть себе ощущение собственного тела, которое словно ожило, стоило Рену коснуться меня. Стряхнуло с себя тяжелое оцепенение, давившее все эти годы.
- Ты - осужденный? - хриплю не хуже Рена свое “страшное” предположение.
Потому что так хочется его как-то оправдать для себя. А это хоть что-то объяснит, потому что вот тот страх, с которым он и его друзья избегали полиции любой ценой сегодня — задел. Задумалась, пока кофе варила. Заметила. И его исчезновение три года назад…
Ну, а он же имел какие-то дела с бандой, казалось, хоть я мало что об этом знаю. Рен никогда не рассказывал, а я не расспрашивала. Скорее, не верила. считала это слухами или сплетнями, которыми меня от любимого пытались отвадить. Та же моя мама в основном об этом говорила.
Боже, я жалкая, разве нет? Для меня это стало бы причиной его простить? Серьезно?!
- Нет, бусинка, — вдруг рычит Рен таким грубым голосом, что меня трясет. Но я знаю, что он не злой — возбужденный...
Не знаю, почему больше никто не чувствует этих оттенков в его низком, грубом голосе, который всех пугает. Меня же он всегда очаровывал.
— Не осужденный я, не в этом дело..., - Рен на мгновение прижимается к моему затылку.
И я, трясущаяся, чувствую, как его губы касаются кожи под волосами. Как ползут вниз к ключице.
Мама дорогая! Во рту совсем пересохло! Вот чем греться днем надо было, а не жечь дизель для печки машины. И как я могу так легко отдаться на его милость?
- Я жалкая, да? - издеваюсь я сама над собой, почувствовав жгучий укол разочарования и боли. - Ищу оправдания…
И дергаюсь, пытаясь вырваться, но Рен даже отклониться мне не дает. И сжимает так, что дышать становится уже немного трудно. Однако, в то же время, я не хочу, чтобы он меня отпустил.
Черт, это на какую-то дурацкую зависимость начинает смахивать! И мое тело требует Рена.
Как такое быть может?
- Нет! Даже думать такого не смей! Ты - моя бусинка, - он вдруг рывком разворачивает меня к себе, не выпуская из круга своих рук. И…
Черт, опять подхватывает на руки, прижимает.
Ненавижу собственную слабость! Я бы должна была вырываться! Должна бы сказать ему, чтобы отвалил и катился туда, куда исчез в прошлый раз! Но ... он так мне нужен именно сейчас! И я автоматически обнимаю его. Оправдываясь в мыслях, что это лишь для того, чтобы нам двоим не упасть. Для равновесия.
- Божественная, - рычит Рен, впиваясь мне в рот.- Величайшее чудо, какое было в моей жизни. Самое большое счастье, - у него словно нет сил оторваться от моих губ.
Каждое слово заканчивает новым, коротким, но сильным, крепким прикосновением. Я же напрочь потеряла рассудок, потому что позволяю ему это, жадно вслушиваясь. А не фыркаю и не требую, чтобы он поставил меня на пол.
- Так почему ты исчез? - вдруг вырывается у меня с каким-то отчаянием и гневом.
Сама не понимаю, как сжимаю руки в кулаки и раздраженно толкаю его в плечи со всей своей обидой. Но не мешаю ему снова и снова покрывать жадными, острыми поцелуями мои скулы, веки, губы…
А этот человек словно с цепи сорвался! Или столь же сумасбродно одержим, как и я, или нет — в разы больше!
Но мне к горлу подкатило свое невысказанное!
- Ты знаешь, как я тебя тогда искала? По всем твоим друзьям, а они просто молчали и отводили глаза. Но я все равно ходила повсюду, представляешь, что шептали за моей спиной? - выдала я, вырываясь, но Рен держал меня крепко.
И даже не пошатнулся. Однако я вижу, как сжимаются его челюсти, прорезая кожу на щеках желваками. Рен наклоняется, прислоняя лоб к моему лбу. И втягивает в себя воздух сквозь зубы так, словно у него легкие отказали.
- Прости ..., - он задыхается. - Бусинка, я понимаю, насколько виноват перед тобой. И что должен объяснить... понимаю! - рычит он мне почти в губы. Новый глубокий вдох. — Все готов... но сейчас совсем чисто все мысли... - начинает было он.
И тут впивается новым жадным, горячим поцелуем в мой рот. Да, пожалуй, вместе с тем и ум из головы высасывает, потому что я отвечаю на этот страстный поцелуй, вместо того, чтобы требовать объяснений дальше.
Поскольку это так горячо, что я просто не могу сопротивляться!
Чувствую, как он делает шаг вперед. И сажает меня ... куда-то. Кажется, на стол.
***
Мы ненормальные! Оба и не можем сдержаться, только поддаться.
Обхватывая его шею, чтобы углубить наш поцелуй. Он низко, хрипло стонет, одобряя это движение.
Ладони Рена забираются под его же худые, накрывая мой живот, ощупывая мои изгибы, спину, вот-вот до груди доберется...
- Бусинка моя, - хрипло стонет, втягивая кожу на моей шее губами, прикусывает зубами.
БАХ!!!
Что-то оглушительно валится и трещит во дворе, просто подбрасывая нас обоих на месте. А дальше наша собака начинает заходиться в бешеном лае!
- Твою ж дивизию! Что он там мог свалить? - хрипит Рен, прижимая меня к себе.
Но уже иначе, будто уберечь пытается, прикрыть. А я только воздух хватаю открытым ртом! И пытаюсь понять, в каком я мире, вообще?!
И тут ко всему этому безумию присоединяется еще какой-то дикий грохот!
- Стой, тварь! - начинает вопить кто-то. Собака лает еще сильнее…
И мы, не сговариваясь, выбегаем из кухни!
Чувственность исчезла в мгновение, словно корова языком слизнула!