Идея пришла ко мне, как озарение, во время очередного визита в библиотеку. Я наблюдала, как пожилой мужчина с красным от напряжения лицом тыкал пальцем в сенсорный экран смартфона, словно пытался заколоть им невидимого врага. Рядом старушка с тоской в глазах перебирала кнопки старой «раскладушки», пытаясь отправить внуку СМС.
– Маргарита Степановна, – подошла я к библиотекарше. – А что, если мы устроим здесь… клуб? Не для чтения стихов, а для ликбеза. Чтобы мы, пенсионеры, могли научиться пользоваться всеми этими вашими… гаджетами.
Маргарита Степановна посмотрела на меня поверх очков. В её взгляде уже не было прежнего ужаса, лишь лёгкая усталость.
– Зоя Михайловна, вы опять со своими идеями. И кто же их учить будет? Я? У меня каталогизация…
– А я буду! – вызвалась я. – И мой внук Костя поможет. Он программист. Он всё знает про эти новомодные штуки.
Так родился «Клуб непоседливых пенсионеров». Наше первое собрание напоминало сходку заговорщиков. В читальном зале, за столами, где обычно царила благоговейная тишина, собралось человек пятнадцать. Мои подруги, конечно, были в первых рядах. Но пришли и другие – стеснительные, недоверчивые, с тетрадками и ручками.
– Друзья! – начала я, чувствуя себя немного профессором. – Сегодня мы будем покорять цифровые просторы. Наша цель – научиться писать сообщения в мессенджерах. Чтобы не звонить внукам среди ночи с вопросом «Ты поел?», а написать им тихонько. И они ответят, когда смогут.
Первым делом мы разобрались с «Ватсапом». Объяснить, что такое «чат», «контакт» и «группа», было непросто.
– Значит, это как круговая порука, только для переписки? – спросил седой мужчина, представившийся Николаем Петровичем.
– Почти! – обрадовалась я. – Только поручиться ни за кого не надо.
Костя ходил между столами, как юный бог технологий, терпеливо объясняя, как добавить контакт, как отправить голосовое сообщение.
– Бабушка, не нажимайте на микрофон, когда кашляете, – мягко говорил он Алевтине. – А то отправите им свой бронхит.
Самым сложным оказалось объяснить, что такое «эмодзи».
– Это такие картинки вместо слов, – говорила я. – Вот, например, смайлик. Улыбочка – значит, всё хорошо.
– А этот, красный, который дьявол? – с подозрением спросила одна из женщин.
– Это… значит «озорной», – нашлась я. – Но им лучше не злоупотреблять, а то внуки неправильно поймут.
Через пару недель наши занятия стали регулярными. К нам присоединились новые «студенты». Мы уже не просто осваивали мессенджеры. Мы изучали мир. Костя принес колонку с Алисой.
– Алиса, какая погода будет завтра? – спросил он.
Из колонки послышался приятный женский голос.
— Завтра в Ярославле будет теплая и солнечная погода, плюс двадцать градусов, ветер восточный, три метра в секунду. Можно надевать лёгкие платья и босоножки!
Все ахнули!
– Коллеги, это искусственный интеллект! – объявила я. – Он может рассказать анекдот, поставить будильник, найти рецепт борща.
– Борщу он меня не научит, – фыркнула Валя. – А вот анекдот рассказать – это давай!
Мы хохотали, слушая глупые шутки Алисы, и понемногу страх перед технологиями таял. Мы учились искать в интернете рецепты, смотреть старые фильмы, находить одноклассников.
Однажды Костя пришёл с небольшим подарочным пакетом.
– Бабуль, это тебе, – сказал он, протягивая его мне. – Чтобы ты была на связи.
В пакете лежал новенький смартфон. Не самый навороченный, но современный, с большим экраном.
– Костя! – ахнула я. – Это же так дорого!
– Пустяки, – отмахнулся он. – Всё-таки ты молодая, пусть и в теле бабули. Представляю, как тебя бесит её старый телефон.
Я была на седьмом небе. Это был не просто подарок. Это был ключ к целому миру. Теперь я могла в любой момент выйти в сеть, почитать научные статьи, посмотреть лекции. Моя библиотека стала безграничной.
На следующем занятии я с гордостью демонстрировала свой новый гаджет.
– Смотрите, коллеги, – говорила я, – вот здесь я могу написать сообщение. Вот здесь – позвонить. А вот здесь – выйти в интернет и найти всё что угодно!
– Зоя Михайловна, вы прямо ведьма какая-то! – с восхищением сказала одна из новых участниц клуба.
– Да, – с достоинством ответила я. – Бабушку, которая умеет писать сообщения в смартфоне, подруги во дворе называют ведьмой. А я ещё и интернетом пользуюсь. Значит, я – ведьма высшего класса!
Все засмеялись. Наш клуб стал больше, чем просто курсами компьютерной грамотности. Это было место, где мы, пожилые люди, чувствовали себя не аутсайдерами, а первооткрывателями. Мы помогали друг другу, делились открытиями, смеялись над ошибками.
Николай Петрович, тот самый, что сравнил чат с круговой порукой, научился смотреть в интернете уроки резьбы по дереву. Одна тихая женщина, Лидия Ивановна, нашла через соцсети подругу детства, с которой не виделась полвека. Они теперь общались каждый день по видео.
Мы, «непоседливые пенсионеры», доказали, что возраст – не приговор, а лишь новый уровень сложности в увлекательной игре под названием «жизнь». И с хорошей командой и парой ведьм с айфонами его можно пройти с блеском!
Тот вечер в клубе «Непоседливых пенсионеров» начался как обычно. Я объясняла собравшимся, как пользоваться голосовыми помощниками, чтобы те не путали команду «Алиса, найди рецепт блинов» с «Алиса, включи Шопена». Валя скептически хмыкала, дескать, проще по старинке, а Галя уже вовсю составляла таблицу эффективности разных запросов.
И тут дверь в читальный зал скрипнула. На пороге стоял Он.
В библиотеку вошёл не просто мужчина. Вошёл Штиль. Или, если точнее, Штиль после долгого и красивого плавания. Высокий, с невероятно прямой спиной, в тёмно-синем джемпере и с изящной тростью в руке, которая выглядела не медицинским приспособлением, а скорее, аксессуаром денди. Его седые усы были аккуратно подстрижены «щёточкой», а глаза, цвета речной волны, смотрели на мир с спокойным, немного ироничным интересом.
«Ой… – прошептала Михаловна, и в её внутреннем голосе прозвучала нота, которую я раньше не слышала. – Смотри-ка, какой шкипер зашёл в нашу гавань».
Он представился ровным, бархатным баритоном, который идеально подошёл бы для чтения морских баек у камина:
– Степан Петрович. Мне Николай рассказывал, что у вас тут… ликбез по современной навигации. Решил зайти, освежить знания.
Он сел за свободный стол, положил трость рядом и окинул взглядом нашу небольшую команду. Его взгляд задержался на мне на секунду дольше, и в уголках его глаз собрались лучики смешинок.
Я, к своему ужасу, почувствовала, как краснею. Не так, как краснела молодая Зоя от взгляда Макса, а как-то по-новому, по-взрослому. И одновременно внутри подпрыгнула та самая молодая Зоя, прошептав: «Вау!».
– Товарищи, – я взяла себя в руки, – продолжаем. Итак, голосовые помощники…
Занятие пошло своим чередом, но я ловила себя на том, что поглядываю в сторону Степана Петровича. Он не просто слушал, он впитывал. Кивал, задавал точные, умные вопросы. Когда я, запнувшись, не могла вспомнить, как именно сформулировать команду для поиска аптеки, он мягко подсказал:
– Кажется, нужно сказать «Алиса, найди ближайшую аптеку». Логично, ведь в море тоже запрашиваешь у диспетчера ближайший порт для захода, а не все подряд.
– Совершенно верно, Степан Петрович! – обрадовалась я. – Отличная аналогия!
После занятия, когда все стали расходиться, он подошёл ко мне.
– Зоя Михайловна, если я не ошибаюсь? Очень познавательно. Вы прекрасный лоцман в этих цифровых водах.
– Спасибо, – улыбнулась я, чувствуя, как моя «французская пикантность» пытается предательски щёлкнуть от волнения. – А вы, как я понимаю, и в настоящих водах неплохо ориентируетесь.
– Капитаном был, – кивнул он. – Тридцать лет по Волге ходил. Сейчас на пенсии. Корабль сменил на дачный участок, но душа, знаете ли, всё равно просит простора.
Мы разговорились. Он рассказывал о рейсах, о песчаных мелях на Волге, о том, как однажды вёл баржу с арбузами, и они все чуть не съели груз, пока плыли. Он не жаловался на возраст или болезни. Он шутил. Смотрел на меня, и в его взгляде не было ни капли снисхождения или жалости, которые я иногда ловила у других. Он смотрел на меня так, будто видел не морщины и седину, а интересного собеседника.
«Спроси его, был ли женат, – зашептала взволнованная Михаловна. – Интересно же! А то я себе нафантазирую сейчас, как в том стишке:
Олег с Оксаной жили вместе
сто долгих и прекрасных лет
в уютном домике у моря
что у Оксаны в голове,
А у него уже полный комплект, жена и пятеро по лавкам»
– А ваша семья? – осторожно спросила я. – Жена, дети?
Он на секунду задумался, и в его глазах промелькнула тень.
– Жена, Анна, давно ушла. Онкология. Дети взрослые уже, в других городах. Так что я сейчас – вольный шкипер на пенсии. – Он помолчал, а потом добавил свою коронную фразу, сказанную не с грустью, а с лёгкой, философской улыбкой: – В моей жизни было три шторма, два кораблекрушения и одна любовь на всю жизнь. Со штормами разобрался, кораблекрушения пережил, а вот с любовью… как повезёт.
От этих слов у меня внутри всё перевернулось. Это была не пошлость, не заигрывание. Это была глубокая, зрелая мысль человека, познавшего жизнь.
– Думаю, вам ещё повезёт, – тихо сказала я.
– А я в этом не сомневаюсь, – ответил он, и его взгляд снова задержался на мне. – Особенно теперь, когда я открыл для себя такие… интересные берега.
В этот момент к нам подкатила Валя с видом невинной овечки.
– Зой, ты тут не занята? Мы с Галкой хотели обсудить план посадки капусты… А, это ты, Степан Петрович! Здравствуйте! Ну как вам наше судно? Не даёт крен?
– Пока держится на плаву, Валентина Ивановна, – галантно поклонился он. – И курс взят, я смотрю, верный.
Мы все вместе вышли из библиотеки. Степан Петрович шёл рядом, и его трость отбивала на асфальте чёткий, уверенный ритм. Он проводил нас до нашего подъезда.
– Спасибо за приятную компанию, – сказал он, прощаясь. – На следующем заседании клуба, если позволите, я зайду. Мне есть, что рассказать про навигационные программы. Может, и старикам-капитанам найдётся место в вашем экипаже?
– Обязательно, – кивнула я. – Мы всегда рады новым матросам. Особенно таким опытным.
Он улыбнулся, ещё раз кивнул и пошёл своей дорогой, прямой и невозмутимый, как настоящий капитан.
Я стояла и смотрела ему вслед, чувствуя странное тепло где-то в районе сердца. А внутри бушевал настоящий штрав.
«Какой мужчина! – вздыхала Михаловна. – Настоящий! С характером!»
— И глаза у него потрясающие! – прошептала я – И голос!»
Потом мы пошли домой, и я просто молчала. Потому что понимала: Степан Петрович – это не просто «мужчина». Это глоток свежего, речного воздуха. Это напоминание о том, что харизма, обаяние и внутренняя сила не имеют срока годности. И что в восемьдесят лет жизнь может преподносить сюрпризы, от которых замирает сердце в любом возрасте.
Все опубликованный главы смотрите здесь
Как купить и прочитать мои книги целиком, не дожидаясь новой главы, смотрите здесь