Наша улица с автобусной остановкой. Почти напротив нашего дома. Рядом с ней была колонка, на которую все из близлежащих домов приходили набирать воду. Ходил за водой и я, маленький. Правда носил я не ведра, а трехлитровый эмалированный бидончик.
У меня был шикарная импортная коляска с дутыми шинами и рессорами.
А это я на руках у нашей соседки на фоне соседнего дома. Два наших дома были «канальские» - их построили для инженерного персонала при постройке канала. Конструктивно они были щитовыми с засыпкой шлаком между щитами. Ну и конечно дранка, штукатурка и покраска. Центрального отопления не было, но были по две печки – одна в коридоре для обогрева двух комнат, и одна на кухне – для приготовления еды. У меня в памяти отложилось очень мало моментов, когда эту печь топили. В наших домах, да, пожалуй, и везде, все готовили на керосинках и керогазах. Причем керосин привозили с какой-то регулярностью прямо к дому.
Зимой во дворе снег расчищали только тропинками от калитки к подъездам и от подъездов к сараям, где хранились дрова, уголь, а у особо рачительных хозяев были куры, кролики и даже свиньи.
Летом было, конечно повеселее.
Летом активизировалась и жизнь взрослых. У каждого из двух подъездов нашего дома стояли сколоченные из обрезков досок столы. За одним собирались мужики, за другим - женщины. Играли в карты, домино, лото. Иногда гоношили выпивку всем двором - закупали водку, приносили закусь, кто какую мог, и до темноты гуляли.
Но, конечно, случались и печальные события. Раньше хоронили не так, как сейчас. Гроб из морга привозили к дому. Ставили на табуретки на улице, чтобы все могли подойти и попрощаться. Приходили, как правило, и с других улиц, даже малознакомые люди. Дорогу, по которой понесут гроб, устилали еловыми ветками. Ель выбрали неспроста. Для северных народов она являлась символом вечной жизни. Вдобавок, наши прародители верили, что в ели присутствует особая энергетика, которая способна удержать злых духов, и защитить тех, кто умер, и остался жив. Ступать на еловые ветки запрещалось, чтобы не пришлось в ближайшее время уходить такой же дорогой в другой мир. После похорон ветки ельника жгли на костре или раскладывали на могилке, делалось это для того, чтобы душа не смогла вернуться в этот мир. Как правило, похоронную процессию сопровождал оркестр от самого дома до кладбища. Гроб полагалось нести на руках всю дорогу. Но если дом был далеко от кладбища, процессия проходила некоторое расстояние, а потом грузилась на бортовые машины и автобусы. На кладбище могила уже вырыта. Около нее ставятся табуретки, на них гроб и происходит последнее прощание. На могильный холмик ставились венки, клались цветы. Холмик обкладывался еловыми ветками, которые захватили от дома. Черенком лопаты на холмике выдавливался крест, а деревянный временный крест ставился в ногах усопшего. Через год, когда земля усядется, можно было ставить постоянный памятник, разбивать цветник.
Но жизнь идет своим чередом. И у нас все впереди.