Алиса сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. «Соберись. Успокойся. Выход найдётся. Пока темно — я смогу спрятаться».
Высоченный дуб стоял среди невысоких ив, его крона шелестела таинственным шёпотом. Дорожка, вымощенная камнем, сворачивала в сторону берёзовой рощи. Она вилась между валунами, покрытыми холодным мхом, и поднималась вверх.
Алиса метнула взгляд на вышку. Там не только охрана — там радиопередатчик для связи и спутниковая тарелка. Халат тёмный, но чтобы её белокурые волосы не выдали светлым пятном, женщина натянула на голову капюшон.
На ногах — лёгкие тенниски. К счастью, она не успела разуться. Внезапный шорох за спиной. Алиса сунула пальцы в карман, сжала ручку-флэшку. Приготовилась дать отпор и притаилась в колючем кустарнике. Шаги. Здесь кто-то есть.
Обычно охранники, осматривая периметр, освещают парк фонарями. Ходят по двое. Сейчас Алиса слышала тихую, осторожную поступь. Это не бдительные мордовороты «Феникса» — так пробирается вор на чужую территорию.
«Женя. Это он. Но откуда он понял, что мне нужна помощь»?
Алиса не решалась выйти из укрытия, боясь, что предположения обманут её. Тень приблизилась. Тёмная куртка, кепка. Лица не видно. На мгновение мужчина остановился. Свет от экрана смартфона осветил его скулы, подбородок.
Она узнала его, вышла из зарослей и тихо позвала по имени. Он повернулся, ещё не видя, что лицо Алисы забрызгано кровью. Женя смотрел на неё, пытаясь разглядеть в темноте. Потом положил руки на её плечи и крепко сжал в объятиях. Она чуть не расплакалась, чувствуя тепло его тела. Мужчина гладил её по спине, пытаясь успокоить.
— Я видел вспышку активности на их сканерах... Что-то случилось? — спросил он спокойным голосом. Его ровный тон немного привёл Алису в равновесие.
—Я... я его убила, — выдохнула она, судорожно впиваясь пальцами в грубую ткань его куртки. — Дениса. Он... там. И у меня это. — Она сунула ему в руку липкую от крови ручку.
—У тебя получилось?! — не скрывая удивления, проговорил он и добавил: — Нам надо спешить.
Алиса тоже увидела: в стороне виллы замигали тревожные огни, послышались приглушённые голоса.
— Бежим. Сейчас же.
— Куда? — с отчаянием, чуть не выкрикнув, спросила Алиса.
— Тихо. — Женя приложил палец к её губам. — Успеем. Это рядом.
Их побег был хаотичным и полным адреналина. Мужчина сжимал её руку, и она не отставала, ноги, будто обрели невидимые крылья. Он привёл беглянку к потайному выходу в заборе, который проделал за недели наблюдений. Они втиснулись между досок, ощущая шершавость дерева, и оказались за ограждением. Рядом в темноте застыл, словно чёрный конь, мотоцикл.
Женя протянул Алисе шлем и, подняв сиденье, вынул кожаную куртку:
— Надень, а то замёрзнешь.
Крики и огни фонарей, расчерчивающих лучами темноту, приближались. Люди «Феникса» прочёсывали не только территорию парка, но и вышли наружу. Внезапно над комплексом вспыхнули прожекторы. Мимо пронеслось несколько машин — они мчались к главным воротам. Воспользовавшись суматохой, Женя завёл мотоцикл. Алиса запрыгнула за спину спасителя, и они исчезли в ночи, пока за их спинами бушевала тревога.
Пальцы Алисы, ледяные от встречного ветра, вцепились в куртку Жени. Беглецы слились воедино с железным призраком, уносящим их к мосту.
Пересекая его, она не смотрела по сторонам. Вжалась в спину Жени и ощущала ветер свободы, бьющий в лицо. Сердце колотилось — не как у загнанного зверя, а наполненное счастьем.
Алиса знала: вырвавшись из лап «Феникса», она не обрела утешение. Свобода — лишь короткий миг. Потом придётся бежать дальше и прятаться. Она вспомнила родителей, подругу — так захотелось поскорее увидеть их, сжать в объятиях. Рассказать о случившемся она никому не могла. Стыдно, страшно, да и кто поверит, что люди, наделённые властью и деньгами, позволят ей пойти против них.
Дорога казалась бесконечной, и в какой-то момент Алиса поняла, что ужасно устала и хочет спать. Она держалась из последних сил, пока мотоцикл не заехал в незнакомый городок. На его окраине — небольшой дом. Женя помог ей слезть, открыл ключом калитку и загнал мотоцикл во двор.
Снял шлем и сказал, что здесь они в безопасности.
— Надо отдохнуть, помыться и поесть, — спокойно проговорил он.
Когда в комнате зажёгся свет, он посмотрел на Алису и покачал головой.
— Что, всё так ужасно? — спросила она, пытаясь улыбнуться.
— Куда ты вонзила нож этому гаду? — переспросил он.
— В шею.
— Оно и понятно, — кивнул Женя. — Иди в душ, а я принесу одежду, чтобы ты переоделась. Хорошо, что приготовил всё.
— Спасибо, — ответила Алиса и в жарком порыве обняла его. Это не были объятия влюблённой женщины — она была благодарна за спасение и короткие часы покоя. Она знала, что теперь ей будет не так страшно.
Горячая вода. Пар, застилающий зеркало. Приятный запах шампуня. Мыло, пахнущее травой. Всё как из прошлой жизни. На вилле все моющие средства были без запаха, одинаково белые или прозрачные жидкости. Алиса забыла, что такое духи и даже сигаретный дым. Теперь её обоняние обострилось до боли. Она вышла из душа, чувствуя аппетитный запах еды.
На столе — не изысканные блюда и дорогое вино. Жареная картошка с грибами, селёдка с луком, свежие овощи, хлеб и напиток. На кухонном столике стояла трёхлитровая банка с вишнёвым компотом. «Как дома», — пронеслось в мыслях Алисы. Захотелось жить снова.
Она с удовольствием ела, а потом Женя сварил кофе.
— Не против, если я закурю? — спросил он.
— Тебе можно всё, — с благодарностью улыбнулась она. — Я не против. Папа курил на кухне, а мама всегда ругала его.
— Хорошо, когда есть родители, — ответил он и чиркнул спичкой. Пламя разгорелось, Женя затянулся, выпуская к потолку струю сизого дыма, и выдохнул, откинувшись на спинку стула.
— У тебя уже нет их? — с грустью спросила Алиса, глотнув кофе. — У меня мама осталась…
— Я вырос в приюте, — ответил Женя.
— Детский дом?
— Нет, не совсем. — Он выпустил клуб дыма с болезненным выдохом. — В то время это был частный приют. Семья брала детей на воспитание, — он усмехнулся, и в его смехе Алиса услышала горечь. — Это история на целую книгу. Как-нибудь напишу, а пока не до этого.
— Тебе тяжело пришлось? — участливо поинтересовалась Алиса, положив голову на сложенные руки.
Он потушил сигарету, допил кофе и встал из-за стола.
— Потом как-нибудь расскажу, если захочешь. Не сейчас.
— Хорошо, Жень. Прости за то, что я такая любопытная.
— Ничего. Завтра уедем. Пошли спать, наверное. Паром в пять утра. Осталось спать часа три.
— Паром? — Алиса удивлённо приподняла брови. — Где мы находимся?
— Удивился, что ты раньше не спросила. Это Норвегия. Нам надо попасть в Киркенес, а оттуда — в Стурскугу. Сейчас главное — добраться до Нарвика. Там порт и мой друг, который поможет с файлами, что ты украла из лаборатории «Феникса».
Спать не хотелось — адреналин всё ещё будоражил кровь. Женя сказал, что поставил будильник. Вышел из комнаты, добавил, что лучше ляжет на диване в гостиной.
—Там отлично слышно улицу, — пояснил. — Надеюсь, всё будет хорошо.
***
Через два дня Алиса проснулась в номере отеля с криком. Кошмар, приснившийся ей, казался самым настоящим. Женя прибежал в комнату, сел на край кровати и обнял, успокаивая её — не как женщину, а как заблудившегося ребёнка. Он не проявлял к ней интереса, как мужчина. Возможно, что-то и чувствовалось в его заботе, голосе, но он не позволял себе лишнего. Алиса понимала: он бережёт её не только потому, что она свидетель и добыла информацию. Он оставался человеком до конца.
Приехав в Киркенес, они скрывались несколько дней в дешёвых мотелях, меняя маршруты, уничтожив телефоны. Алиса была как зомби. Она не могла есть, не могла спать. Перед глазами стояло лицо Дениса в момент смерти. Она была убийцей. Даже если её жертва оказалась монстром, это не приносило облегчения.
Женя понимал: заточение и опыты в лаборатории не прошли даром для её психики. Алиса держалась, как могла, но когда наступала ночь, приходили кошмары. Он передал данные товарищу в Нарвике, сам же скопировал их не только в ноутбук, но и на облачный сервер, чтобы даже если с ним что-то случится, ничего не пропало.
— Мне некуда ехать, — тупо сказала она однажды утром. — Они найдут меня у мамы. У друзей. На работе. Я ведь убила человека, Женя! Или то, что выглядело как человек... Я уже и забыла, что такое мой офис. Кажется — это было так давно, в другой жизни и не со мной.
Женя, который дни напролёт изучал данные с флэшки, поднял на неё взгляд. В его глазах горела смесь ужаса и азарта.
—Ты не убивала человека в обычном смысле. Смотри. — Он повернул к ней ноутбук. — «Феникс» — это не проект по воскрешению. Это проект по переносу. Они не лечат тела, Алиса. Они сканируют сознание и загружают его в новые, выращенные в лаборатории тела-носители. Денис... он не умирал в твоём номере. Его сознание просто «откатили» на предыдущую сохранённую копию, когда текущее тело стало нестабильным.
Алиса смотрела на схемы, на графики, не веря своим глазам. Бессмертие. Но не души, а личности. Ужасная, механическая пародия на вечную жизнь.
— Я улетаю в Пусан, — сказал Женя. — У меня там командировка. Но это лишь прикрытие. Там есть связи, которые помогут тебе исчезнуть. Новый паспорт, личность. Поехали со мной. В Азии тебя искать будут в последнюю очередь.
Выбора у неё особого не было. Через неделю, с поддельным паспортом на имя Анны Ким, с тёмными волосами и без единой своей вещи, она сидела в самолёте. Когда шасси оторвались от взлётной полосы, она не почувствовала облегчения. Лишь ледяную пустоту.
Прежняя Алиса осталась там. Сейчас она стала совершенно другим человеком.
Пусан встретил их шумом порта, солёным ветром и чужими иероглифами. Женя снял для неё маленькую квартирку в Кымджон-гу, малонаселённом районе на севере рядом с храмом Помосы. Он продолжал свою журналистскую работу, всё глубже погружаясь в данные о «Фениксе»; его одержимость росла. Алиса же пыталась жить. Она выходила на набережную, смотрела на океан, пила слишком много кофе и пыталась не видеть в каждом прохожем агента «Феникса».
Сначала все корейцы казались ей на одно лицо. Адаптировалась она быстро, даже выучила необходимые фразы: приветствия, благодарности. На английском мало кто говорил — разве что молодёжь, приехавшая из-за границы или из Сеула.
Постепенно Алиса стала увереннее. Устроилась работать в небольшой ресторанчик. Хозяйка, очень приятная женщина без возраста Ён-хи, платила немного, но была добра к иностранке. Угощала её сладостями, которые делала её внучка, и когда Алиса работала, всегда приглашала ту на обед и денег не брала с работников за трапезу.
Прошли месяцы. Раны затянулись, страх притупился. Она начала дышать полной грудью. Возможно, всё действительно позади. Думать о прошлом было некогда. Работа, дом, новые знакомые, изучение языка и культуры Кореи. С Женей они остались просто друзьями. Он берёг её, хотя она и нравилась ему. Не делал попыток, потому что боялся причинить ей боль, хотя ждал от неё шага.
И вот, в душный летний день, зайдя в супермаркет за продуктами, Алиса замерла у полки с водой. В нескольких метрах от неё, разглядывая бутылку местного соевого соуса, стоял он.
Денис.
Он выглядел точно так же. Та же куртка, те же волосы, та же линия плеч. Он был жив. Цел. И невредим.
Ледяная волна прокатилась по телу. Ужас сковал ноги. Она не могла пошевелиться. Он почувствовал её взгляд и медленно обернулся. Их глаза встретились. И он улыбнулся. Широко, радостно и абсолютно безумно.
— Алиса! Какая неожиданная встреча! — его голос громко звучал на фоне приглушённой корейской речи.
Она стояла, парализованная, не в силах вымолвить ни слова.
— Но... я же... — прошептала она, и это прозвучало как детский лепет.
— Убила меня? — продолжил он, усмехнувшись.
— Я… не хотела… Ты… я не думала…
Его улыбка стала ещё шире, почти до ушей. В глазах плясали чёртики.
— Милая моя, — он сделал шаг к ней. — Ты забыла нашу первую встречу? Я умирал уже сотни раз. Ты просто стала свидетелем одной из них. И, должен сказать, одной из самых... ярких.
Он наслаждался её ужасом, видя, как рушится её хрупкий мирок.
— На самом деле, я должен сказать тебе спасибо. Твой «побег» и данные, которые ты нам подарила, позволили выявить несколько мелких багов в системе. Мы их исправили.
Из-за соседнего стеллажа вышли двое крепких мужчин. Они двигались целенаправленно. К ней.
— Возьмите её. Аккуратно. На этот раз мы не будем полагаться на твою добрую волю, — бросил им Денис через плечо.
Инстинкт самосохранения, заглушённый месяцами затишья, проснулся с новой силой. Алиса резко рванулась назад, опрокинув стоящую рядом пирамиду из банок с тунцом. Грохот привлёк всеобщее внимание. Воспользовавшись секундной заминкой охранников и неразберихой, она пустилась бежать, петляя между стеллажами, и выскочила на улицу, не разбирая дороги.
Она бежала, пока в лёгких не стало жечь, и позвонила Жене, выпаливая одно: «Он здесь!»
Через двадцать минут они уже сидели в стареньком катере, который Женя, как выяснилось, держал на всякий случай. Мотор заурчал, и судно двинулось, удаляясь от ярко освещённого побережья Пусана в сторону тёмного, безграничного океана.
— Куда? — спросила Алиса, кутаясь в палантин и глядя на исчезающие огни города, где она так недолго была счастлива.
— Пока — просто в море. Потом — на Филиппины. У меня там есть знакомые, — ответил Женя, его лицо в свете приборной панели стало серьёзным. — Они не остановятся, Алиса. Ты стала для них не просто инкубатором. Ты — единственный человек, который дважды перехитрил «Феникс» и выжил. Ты — ошибка в их безупречной системе. И они будут преследовать тебя до конца.
Алиса смотрела на тёмную воду. Позади остался кошмар. Впереди — неизвестность. Но теперь она знала правду. Бегство не закончится никогда. Потому что смерть больше не была концом. Для неё. И для Дениса.
Катер разрезал чёрные волны, увозя их прочь от прошлого, которое оказалось живее всех живых, и в будущее, не сулящее ничего, кроме бесконечной погони.
Капитан, седой филиппинец, курил и поглядывал на пару. Как оказалось, он раньше учился и работал в России, поэтому хорошо знал язык. Говорил с жутким акцентом, но шутил отменно. Напряжённая обстановка немного разрядилась.
Алиса склонила голову на плечо Жене и смотрела на яркие звёзды в чернильном небе. Горячий ветер и плеск волн убаюкивали.
— Прости меня, — вдруг сказала Алиса, и её голос прозвучал в этом умиротворении чем-то чужеродным.
—За что извиняешься? — спросил Женя, обняв её крепче. — Мы оба втянуты в эту мясорубку. Или ты пожалела, что сбежала?
— Нет. Я жалею, что из-за меня ты в этой мясорубке оказался. Они сломали бы меня и… сделали такой же, как Денис. А теперь и тебя не оставят в покое.
— Возможно, — тихо ответил он. — Но это мой выбор. Я давно охочусь за «Фениксом». Ты дала мне не только данные, но и причину не сдаваться.
Между ними повисла тишина, насыщенная невысказанным. Алиса сжала его пальцы и закрыла глаза.
— Мне хорошо с тобой. Но я так устала бояться.
Женя коснулся губами её виска. По спине пробежала дрожь. Алиса повернулась к нему и нашла его губы. Сердце замерло. В этом поцелуе было всё: благодарность, отчаяние, страх и жажда жизни. «Мне хочется защиты или это любовь? — пронеслось в её голове. — И вообще, есть ли эта любовь, и способна ли я снова испытывать что-то, кроме страха?»
Когда они разомкнули губы, она не отстранилась, а прижалась лбом к его плечу.
—Я не знаю, кто я теперь, — прошептала она. — Анна? Алиса? Убийца? Беглянка?
—Ты — человек, который выжил, — твёрдо сказал Женя, проводя рукой по её тёмным, ещё пахнущим морем волосам. — И пока мы вместе, у них нет шансов. Мы найдём способ их остановить.
— Остановить бессмертных? — она горько усмехнулась.
— Ничто не вечно, Алиса. Даже бессмертие — всего лишь система. А у каждой системы есть уязвимости.
Вдали, на горизонте, показались огни другого судна. Женя напрягся, но капитан махнул рукой:
— Рыбаки. Свои.
Алиса смотрела на огни, чувствуя, как в груди, рядом со страхом, зарождается что-то новое — хрупкое, как первый ледок, но неотвратимое. Желание не просто бежать, а бороться. Желание жить не в тени страха, а в свете того, что она ещё может чувствовать.
—Хорошо, — тихо сказала она, больше себе, чем ему. — Значит, будем бороться.
И впервые за долгое время её рука сама нашла его руку и сцепилась с ней — не в страхе, а в обещании.
Катер разрезал чёрные волны, увозя их прочь от прошлого.
Первую ночь в открытом море Алиса провела, вжавшись в угол тесной каюты. Каждый скрип дерева, каждый всплеск за бортом заставлял её вздрагивать. Ей чудились в шуме волн шаги по коридорам «Лагуны Тихой». Она не спала, а на рассвете, бледная и разбитая, вышла на палубу под предлогом подышать.
Женя стоял у борта, его лицо в предрассветных сумерках казалось высеченным из камня.
— Не спится? — его голос хриплый от усталости.
— Боюсь, что усну, и это окажется сном, — честно призналась она, кутаясь в потёртый плед, пахнущий солью и рыбой.
Он молча кивнул, словно понимая. Так они и стояли, плечом к плечу, наблюдая, как солнце поднимается из воды, окрашивая её в багровые и золотые тона. Жестокое, первобытное великолепие. И в этом моменте, среди бескрайнего океана, её страх на секунду отступил, уступив место странному, щемящему чувству свободы.
На вторые сутки капитан, весёлый седой филиппинец, поймал тунца и зажарил его на маленьком мангале. Они ели горячую, дымящуюся рыбу пальцами, обжигаясь, и Алиса вдруг осознала, что это первый раз, когда она по-настоящему чувствует вкус еды. Первый раз, когда она смеётся над чужой шуткой, не заставляя себя.
Вечером того же дня Женя разложил на коленях ноутбук.
— Смотри, — он показал ей сложную схему. — Это не просто перенос сознания. Это архивация. Они создают резервные копии. Но копии — это данные. А данные можно повредить, подменить, удалить.
В его глазах горел уже не просто азарт охотника, а холодная, отточенная решимость.
— Они не бессмертны, Алиса. Они — библиотека. И у каждой библиотеки есть уязвимость к огню.
Впервые за долгое время Алиса посмотрела не в прошлое, полное ужаса, а в будущее, полное опасности, но и цели. Она была больше не просто беглянкой. Она стала угрозой для самой совершенной системы из всех, что знало человечество. И это знание согревало её изнутри сильнее, чем одеяло в пронизывающем морском ветру.
Катер мягко покачивался на ночной волне. Алиса спросила долго ли им ещё плыть.
— Два дня примерно, – ответил он.
— Никогда не встречала людей, которые выросли в детском доме, –тихо проговорила она. – Наверное, то очень трудно.
После долгого молчания, глядя на бескрайние звёзды, Женя начал говорить. Его голос тихий, будто он боялся спугнуть давно забытые образы.
— Приют «Добрый гном» находился в старом, дореволюционном особняке под Питером. Помню, всегда пахло воском для паркета и щами — одинаковыми, невкусными. Но для нас это был дом. Не самый добрый, но свой.
Он замолчал, а Алиса, не дыша, ждала, боясь нарушить хрупкую нить его откровения.
— Серёга... Сергей Попов. Мы с ним с семи лет были не разлей вода. Он моя полная противоположность — худой, веснушчатый, с вихром рыжих волос, которые никак не хотели лежать. И он постоянно шутил. Находил повод для смеха во всём: когда нас за плохие оценки лишали сладкого, он говорил: «Зато зубы целее будут». Когда нас заставляли перемывать полы во всём корпусе, он устраивал соревнования — кто быстрее протолкнёт тряпку до конца коридора.
Женя снова усмехнулся, и в этот миг он выглядел не как уставший, одержимый журналист, а как мальчишка.
— У нас было своё место. Чердак. Мы прозвали его «кают-компанией». Туда вела узкая, скрипучая лестница, и воспитатели туда не лазили. Мы тайком проносили туда яблоки из сада, старые журналы, огрызки карандашей. Сидели там часами. Серёга мечтал стать капитаном дальнего плавания. Мог часами рассказывать о парусниках и океанах, которых никогда не видел. Говорил, что уплывёт и возьмёт меня с собой в юнги. А я... я мечтал писать. Придумывал истории о наших будущих путешествиях и записывал их в общую тетрадь. Серёга был главным героем всех моих рассказов.
Он помолчал, и улыбка медленно сошла с его лица.
— Ему очень хотелось иметь семью. Настоящую. Он мог часами рассматривать фотографии в старых журналах и выдумывать истории о людях на них: вот это — папа, он инженер, вот мама, она печёт пироги, а это — их сын... Он так ждал, когда за ним придут.
Алиса тихо спросила:
— И пришли?
— Да, — односложно и глухо ответил Женя. — Летом, когда нам было по двенадцать. Приехали люди в строгих, дорогих костюмах. Они казались вежливыми, улыбались и пахли дорогим парфюмом. Они выбрали его. Серёга сиял. В последний вечер на чердаке он клялся, что они и меня заберут, уговорит их. Я подарил ему нашу общую тетрадь с рассказами. «Пиши», — сказал ему. «Обязательно!» — крикнул он уже из окна машины, улыбаясь во весь рот.
Женя замолкал надолго, и Алиса почти физически чувствовала тяжесть того, что будет дальше.
— Первое письмо пришло через два месяца. Конверт идеально чистый, марка ровно наклеена. Всего одна страница. От него пахло чем-то химическим, чужим. Он писал, что у него всё хорошо, что у него большая комната и много игрушек. Но почерк... он какой-то ровный, каллиграфический, как по прописям. Совсем не его корявые, торопливые буквы. И в конце была фраза: «Жень, они очень хорошие, но они всё время смотрят, как будто ждут, что я сломаюсь. Я должен быть идеальным сыном».
Второго письма Женя ждал полгода. Оно оказалось ещё короче. Всего несколько строчек, написанных тем же идеальным, безликим почерком.
«Женя, они не люди. Они что-то другое. Они заглядывают внутрь. Я должен был стать их сыном, но стал образцом. Прости. Спасибо за чердак».
— Больше я от него ничего не получал, — голос Жени сорвался, стал тише и ниже. — Через три недели директриса вызвала меня в кабинет и сообщила, что Сергей Попов погиб в результате несчастного случая во время семейного отдыха. Подробностей не сообщали. Мне даже не разрешили попрощаться. Просто... стёрли.
Он сжал кулаки, и Алиса увидела, как дрожат его пальцы.
— Я подошёл к нашему чердаку. Лестницу заколотили досками. Нашу «кают-компанию» уничтожили. Тогда я и понял... Понял, что единственный способ найти ответ — это записывать. Искать правду. Рассказывать истории тех, кого просто... стирают. Так и выбрал профессию, стал журналистом не по призванию. Я стал им, потому что это мой единственный шанс вернуть ему голос. Найти того человека, который написал «Спасибо за чердак». Ведь это были его последние... по-настоящему его слова.
Он закончил и закрыл лицо руками, впервые позволив себе показать неподдельную, детскую боль. И Алиса, наконец, поняла, что движет этим человеком. Это не месть. Это обещание, данное в тёмном чердаке другому мальчишке, которого забрали в слишком идеальную, слишком чистую жизнь, ставшую для него смертным приговором.
Продолжение следует
Понравился новый формат истории? Детективный сюжет и фантастика. Ставь палец вверх и подписывайся на канал!