Всегда завидовала людям, которые в любых обстоятельствах спят как убитые. У меня ночью от каждого шороха глаз дёргался и появлялось непреодолимое желание выскочить на улицу, а бабуля сопела себе в две ноздри преспокойненько ― хоть из пушки стреляй, всё равно не проснётся. Вдобавок с вечера обнаружилось, что у печки чем-то забилась труба, и согреваться нам придётся старыми ватными одеялами производства прошлого века, на протяжении многих лет служившими жилищем мышам и, наверняка, каким-нибудь насекомым. Я попыталась, конечно, но быстро отказалась от этой затеи. Села на стареньком диване в самый угол подальше от опасно торчащих из сиденья пружин, подтянула колени к груди, закуталась в куртку и сидела так до самого утра, настороженно прислушиваясь к пугающим звукам. Пару раз даже вздремнула, но в общей сложности не больше, чем на час. Для здоровья от этого пользы, естественно, никакой, зато времени на переоценку ситуации и обдумывание дальнейших действий было хоть отбавляй.
Вопрос номер один ― если в бабулиной «оппозиции» такие же одарённые люди, как и в «ковене девяти», то почему они убегают и прячутся вместо того, чтобы придумать надёжную магическую защиту? Бабушка отказалась от любой магии, а для гаданий этот ресурс не используется. Другие, похоже, поступили так же или вовсе не захотели развивать и использовать свой дар. Ну тут вроде бы всё логично ― начнёшь практиковаться, за тобой сразу же явятся злые сектанты. Но если ты уже убежал и спрятался, а принадлежность магии определяется только при использовании определённых навыков, то чего бояться? Ведьмы же увидели только мой дар, а его природу осознали после того, как я начала руками выкрутасы делать по их технике. Могла бы жить себе преспокойненько и великой ведьмой стать, если бы в Брусничное не забрела случайно. И бабушка так может. И другие, если один раз оторвутся от слежки. Можно вообще создать ведьмовское войско, собрать все силы воедино и жахнуть разик дружно по ковену, чтоб им неповадно было приличным ведьмам гадости делать. Но нет же! Сообщество «хороших» почему-то предпочитает подделку документов и постоянные прятки по норам. Так веселее жить что ли?
Что-то не сходилось. Веры брусничнинским злыдням у меня не было изначально, а теперь ещё и в бабулиной искренности сомнения появились. Есть угроза, есть ресурс для её устранения, но предпочтение отдаётся лишь наблюдению и невмешательству. Почему? Ответ напросился сам собой, хотя он мне и не понравился. Тот, кто стоит за «оппозицией», тоже хочет заполучить обломок магической штуковины, но это вроде как невозможно, поэтому проще наблюдать за потугами других, делать выводы из их ошибок и копить ресурс ― вдруг найдётся решение, тогда и можно будет вмешаться. Логично же? А бабуля и подобные ей могут просто не знать об этом.
Из этого вывода вырос и ответ на другой вопрос. Развитие той силы, которая защищает артефакт, могло бы усилить защиту и свести старания ковена к нулю. Никто не напрягается и не пытается реализовать эту возможность потому, что… Да потому, что метод взлома, который используется в Брусничном, с большой долей вероятности может быть рабочим. Глава «оппозиции» просто запугивает кучку неучей, не позволяя им развиваться и усиливать защиту ― это гораздо гуманнее, чем перебить всех по одному. И так у него постепенно формируется собственный ковен, которым можно управлять. Если у змеюк в Брусничном всё получится, «добрый господин» устранит конкурентов, присвоит сокровище и будет командовать доверчивыми недотёпами на правах победителя. Ну или госпожа ― вообще без разницы.
Так я постепенно додумалась до того, что за обеими общинами стоит один и тот же человек ― добро и зло в одном флаконе. Поскольку это была голая, ничем не подтверждённая теория, принимать её за факт не стала и перешла к осмыслению другой темы ― кем я вижу себя внутри этого бардака, чего хочу и что могу сделать для воплощения своих желаний в жизнь. Всего каких-то пару дней назад я хотела нормальной человеческой жизни, диплом, интересную работу, свадьбу с Эдиком, толпу детишек, обеспеченную старость и кремацию в финале, чтобы потомки развеяли мой прах над Северной Двиной. Но теперь-то я знаю о существовании магии ― это куда интереснее работы журналиста. И Эдика у меня больше нет, так что о потомках и кремации можно пока забыть. С другой стороны, способностями к ядам и зельям на жизнь не заработаешь. Можно, конечно, попробовать, но это вроде бы не слишком законно. А вдруг отравлю кого-нибудь по неопытности? Совесть же замучает. Да и без наставника в этом деле не обойтись. А где его взять? У бабули есть «знающий человек», но она скорее удавится, чем даст мне контакты, а у меня есть Филомена ― готовый учитель из стана врага.
Короче, я пришла к выводу, что хочу развивать свой дар. Диплом получить всё-таки нужно ― не зря же я столько лет на учёбу потратила. С папиной помощью или без неё, но документ мне необходим. Было бы идеально, если бы вместе с фальшивыми документами мне и документ о высшем образовании сделали на новое имя ― так проще ведь. Новое жильё община тоже предоставит. Скорее всего, оно будет находиться где-нибудь очень далеко, но это вообще не проблема, потому что я хочу работать на себя ― заведу блог и сайт о лекарственных растениях, например, проведу полноценные исследования, заполню ресурсы достоверной информацией и буду потихонечку на этом зарабатывать. Не миллионы, конечно, но для старта хватит и малого. Сейчас я вообще на мели, потому что сидела у Эдика на шее, а теперь там сидит блондинка в моём халате. Если сдаться на милость обстоятельств, то схема вполне рабочая и легко реализуемая. Без наставника обрасту только скромными теоретическими знаниями, зато жива останусь. А если не сдаваться?
Я всю жизнь жила по чьей-нибудь указке. Сначала поступалась своими желаниями, чтобы соответствовать ожиданиям родителей, потом захотела самостоятельности и ушла к Эдику, а там постоянно подстраивалась под него. Теперь я снова не принадлежу самой себе и вынуждена подчиняться чужим решениям, поскольку эти решения принимаются из благих для меня побуждений. Если опять взбунтуюсь, родители и бабушка очень сильно огорчатся и будут волноваться. А тот, кто руководит их жизнью и заставляет в ужасе бежать, отказываясь от всего достигнутого? Прикажет убрать меня, чтобы не мешала его планам? Страшно. Ведьмы своих коллег в жертву приносят, а моя жизнь для них вообще никакой ценности не имеет.
Так я вспомнила о Ветке. Ей всего сорок пять. Тощая, высоченная, нескладная, некрасивая, но живой человек же! Сидит себе, клубочки перебирает, салфеточки вяжет и не знает, какая участь её ждёт всего через три месяца. Верит, что её магический дар для доброго дела используется. Она мне никто, но всё равно её жалко. Обманом в ковен заманили, свободы лишили, убить хотят. И ведь наверняка все в Брусничном знают о жертвоприношении, кроме неё. Когда она в ковен пришла? До предыдущего ритуала или после?
Чья жизнь дороже ― моя или её? И в полицию не обратишься, потому что там всё схвачено.
И тут меня осенило ― рычаги давления ведь никто не отменял! У Филомены есть картавый Виталик, а у Малинки сын с семьёй в городке неподалёку от Брусничного живёт. Сына этого я вряд ли быстро смогу найти, а Виталика и искать не надо. Он, правда, покрупнее и посильнее меня, зато я умею так пальцы веером разворачивать, что всё вокруг рушится. Нужно только придумать, как это всё для шантажа использовать. И насколько вообще будет эффективен шантаж.
Сложно строить планы, не имея почти никакой вводной информации. Могут ли ведьмы использовать свою силу в полной мере, если сливают её в один общий котёл для добычи артефакта? Если могут, то они меня за самодеятельность где-нибудь там в лесочке и прикопают. А ценный источник сведений ― вот он, на противоположной стороне комнаты храпит. Притвориться паинькой, вытянуть из бабули как можно больше нужных знаний, а потом действовать ― так, наверное, будет лучше всего. В запасе целых три месяца ― многое можно успеть.
― Тебе чего не спится? ― проворчала бабушка, проснувшаяся только для того, чтобы перевернуться с одного бока на другой.
― Насморк мешает, ― соврала я.
― Надо было Витьке капли какие-нибудь заказать, ― пробубнила она в вонючее одеяло. ― Ладно, завтра Моте скажу, чтоб всё от простуды привёз.
― Папа сюда завтра приедет? ― удивилась я.
Ответом было что-то нечленораздельное, после чего снова раздался негромкий храп с присвистом.
Мы же убегаем и прячемся, разве нет? Папа с точки зрения магии бездарен, но через него ведь можно и нас выследить, а он вот так запросто приедет в наше тайное убежище?
Мне стало ещё страшнее. Проснулась паранойя и намекнула на то, что в происходящем слишком много неправильного. Бабушка знала о своём даре с детства, а мой от меня утаивали больше двадцати лет. Сейчас, когда я всё узнала и проявляю интерес, меня запугивают и увозят подальше от тайны, к которой я уже успела прикоснуться. Откуда у них столько сведений о ковене? Почему Филомена решила меня спасти? Существует ли на самом деле та угроза для нашей семьи, о которой все твердят? И если существует, то зачем было селиться и жить четверть века в шаговой доступности от этой пороховой бочки? Нельзя было сразу срулить на Дальний Восток, где нас никто и искать бы не стал?
― Бабуль! ― позвала я достаточно громко. ― Ба!
Бесполезно ― её и военным оркестром не разбудишь. И всё равно я старалась шуметь поменьше, когда собирала свои немногочисленные пожитки и сруливала из ветхого дачного домика. Массив довольно большой, грунтовок в нём много, но выходят они все на одну и ту же трассу. Можно было бы попытаться поймать попутку, но это слишком логично. Продолжая накручивать себя беспочвенными и вполне обоснованными страхами, я дотопала закоулками до небольшого лесочка, по тропинке вышла к какой-то речке, по берегу дошла до старого моста, за которым сразу же свернула в лес. Не заблужусь ― не маленькая.
Куда-то запропастилась моя вера в благие намерения близких, поскольку такими намерениями дорога в известном направлении вымощена. А раз верить я на текущий момент не склонна никому, то лучше мне находиться подальше от благодетелей.