Не жалея беспилотников, неприятель проверяет нашу ПВО на прочность. На Красноармейском направлении ему противостоят бойцы подразделений противовоздушной обороны группировки войск "Центр"
Не печалится и не хмурится дурацкому небу, хотя октябрь уже на излете. Нынче туману положено кутать собой обнаженный кустарник и прятать от взглядов белесую траву, а тучам – низко-низко висеть над землею, угрожая дождем. Так ведь нет же! Будто глумясь над присутствующими, солнце цинично лыбится на весь Донбасс.
"Что-то погода внезапно уж больно хорошая", – говорю. "И это плохо", – констатирует товарищ офицер, с подозрением разглядывая эту несвоевременную пастораль сквозь грязное окно. Руки его обвились вокруг автоматного цевья таким образом, будто военнослужащий обнимает любимого пса.
Детектор "Булат", устроивший истерику еще на выезде из Донецка, присутствующие не так, чтоб прямо игнорируют, но относятся к его бесконечным докладам с немалой долей скепсиса. Когда машинка реагирует на все подряд, – глаза и уши вам в помощь.
За очередным блокпостом нашу маленькую колонну "цепляет" багги с пулеметчиком на борту. Такие стали появляться в войсках незадолго до начала Авдеевской операции. Дальше едем за нею. С таким эскортом в этих местах передвигаться спокойнее.
— Это они нас ведут или просто случайные попутчики?
— А какая разница? Если чего появится, то им так и так придется стрелять. Главное – ближе держаться.
— Не-не, это за нами.
Часом позже выкатываемся на край поляны. Свою машину оставляем под раскидистым деревом. Багги водитель довольно ловко загоняет в лесополку задом, чтобы пулеметчик мог контролировать участок неба, оставаясь в укрытии. Заглушив двигатель, он хватает автомат с тепловизионным прицелом и занимает позицию на обочине. Еще несколько человек тихо рассредотачиваются вдоль того края поляны. Молча, быстро и слаженно. Без неприятных сюрпризов чтобы.
Уютно расположившись под не совсем еще голыми ветвями деревьев, накрытый "одеялом" масксети дремлет зенитно-ракетный комплекс "ТОР-М1". Здесь же дежурит расчет. Все трое, что примечательно, вооружены автоматами с тепловизионными прицелами. Проблема "взрослых" средств ПВО в том, что ракету, крупный беспилотник или даже самолет они "заземлить" способны, а вот от всякой мелочи их нужно защищать. Затем и багги с пулеметной турелью.
— Как вы тут?
— Все хорошо. Пока вы ехали, мы тут беспилотник украинский сбили.
— Круто! А что сбили?
— "Shark" сбили.
— Это сложная цель?
— Ничего там сложного нет. Мы выехали на позицию, включились. Машина прекрасно все видит. Обнаружили, доложили, получили добро и отработали одной ракетой. Все, цель поражена.
Станислав Логачев – командир расчета. Сам – курянин. В 2014 году поступил в Военную академию войсковой противовоздушной обороны, что в Смоленске, в 2019-м успешно окончил обучение, а в 2022-м, в составе подразделения, отправился в зону проведения СВО. Профессиональный военный.
"Каждый беспилотник, как цель, интересен по-своему. Боевая работа вообще интересная. А беспилотники все на разных дальностях, на разных высотах. Самым интересным, из того, что приходилось сбивать, наверное, был "Посейдон". Он самый крупный и опасный для нас, а также для объектов, которые мы прикрываем. Вот, кстати, сбили такой неделю назад", – рассказывает он.
Внешность могла бы обеспечить Станиславу роль молодого офицера в каком-нибудь сериале, место на обложке армейского журнала или, на худой конец, на агитационном плакате Минобороны. Офицер гладко выбрит, опрятен и улыбчив. На снаряжении нет ни веселеньких патчей, ни популярных среди бойцов мягких игрушек. Строго!
— Что за великолепные парни на багги вас прикрывают?
— Это группа прикрытия. Они обеспечивают безопасность боевой машины от беспилотных летательных аппаратов в пределах километра-полутора. Те беспилотники, что слишком низко летят, мы обнаружить не можем и поэтому нуждаемся в прикрытии. Они работают по FPV-дронам, БПЛА типа "Баба яга". Был случай – прилетал "камик". Они его уничтожили.
Беседу нашу прерывают те самые ребята из группы прикрытия. В небе заметили беспилотник. Дальше следует запрос по рации. Выдыхаем. Это наше "крыло".
"Еще крупные барражирующие боеприпасы, что идут на российские города, перехватываем. Летят они быстро. Заметили. Дальше – своевременный доклад. По таким целям решение принимается моментально. Все, уничтожаем", – спокойно продолжает рассказ командир расчета.
За отражение массированного налета Логачев и экипаж его награждены медалью "За храбрость". О том, как все это происходило, военнослужащий рассказывает, как о чем-то заурядном и без особого желания. Ничего особенного, дескать.
"Поступила команда, сели в машину, запустились и выехали на позицию. На месте включили оборудование, засекли групповую цель, доложили, получили команду "уничтожить" и поразили цели. Все, уехали в гараж отстаиваться до следующего налета. От обнаружения цели до поражения сейчас уходит три минуты, но это максимум. Обычно это минута-полторы", – говорит он.
Любая военная техника сегодня является весьма "сладкой" целью для неприятеля, а средства ПВО в целом и "ТОР" в частности, — это, ежели развивать аналогию, натурально свадебный торт со взбитыми сливками. Потому и меры безопасности комплексные: маскировка, регулярная смена позиций, средства РЭБ непосредственно на машине и пресловутая группа прикрытия, которая хвостиком ездила за установкой.
Похрустывая сухими ветками, топаем к кабине, где несет службу водитель-механик, постоянно готовый к выезду. Ефрейтор Николай Кузьмин воюет с 2022-го. Отслужил срочку в качестве водителя-механика установки "Бук-М1", работал воспитателем в центре помощи детям. Дальше – мобилизация. "В принципе, переучиваться на другую машину было несложно. База одна и та же. В колею вошел быстро", – вспоминает Николай.
Едва ли фото отразит это сходство, но чем-то боец напоминает довольно известного актера Игоря Петренко. Слушаю его и понять не могу, чем же именно. Мимикой? Манерой говорить? Вот уж не знаю.
— А дети с гражданской работы приветы шлют?
— Каждый месяц. С кем-то даже созваниваюсь. Гордятся. У меня и своих двое. Младший два месяца назад родился.
— А о чем спрашивают, когда звонят?
— Чаще всего спрашивают о моем здоровье и о том, трудно ли мне здесь. Говорю, что не болею, дела у меня хорошо.
— А в отпуске заглядываешь к ним?
— Да, захожу. Сидим, беседуем. Концерты для меня устраивают, чаепития. Очень гордятся мной.
От водителя-механика зависит многое. Он выбирает удачную позицию и ставит машину так, чтоб и маскировку соблюсти, и по целям работать удобно было. А после поражения целей у бойца есть четыре-пять секунд, чтобы умчать расчет с потенциально засвеченной позиции. Надо ли говорить, что техническое состояние установки тоже на нем?
А вот с заместителем командира расчета, – рослым парнем, который неизвестно как помещается в недрах установки, побеседовать не успеваем. Один из наблюдателей подает команду и все, в чьих руках есть оружие, почти синхронно поднимают его и начинают работать куда-то вправо.
— Чего там?
— "Свичблейд" заметили в паре сотен метров! Быстро рассасываемся!
Мозг в такие моменты работает быстро и не всегда правильно. Первая мысль – рвануть к большой и тяжелой машине. Мысль вторая: "Так это ж не FPV-дрон, а "Свичблейд". Настолько дорогую и мощную штуку на людей расходовать не станут, а вот ЗРК – идеальная цель". Но это в голове, а в жизни я дергаюсь в одну сторону, а затем бегу в противоположную. Благо, что листья еще не все осыпались. Беспилотник ушел, но в небе эта американская сволочь может находиться долго, а потому завсегда может вернуться, если чего углядел. Сидим по укрытиям, ждем.
В начале СВО американский "Свичблейд" проявил себя примерно никак, но со временем "птичку" доработали. "Оружием победы" она, конечно, не стала, но бед наделать может изрядно.
— Что делаем, ребят?
— Прикрываем боевую машину. В нашем районе ходит ударный беспилотник. Выставили посты, наблюдаем. В случае обнаружения будем работать.
Младший сержант Павлов – командир группы прикрытия. Его позиция ближе прочих к точке, где мы героически прячемся от "глазастого" беспилотника. Знакомимся.
На гражданке Виктор трудился сервисным механиком, но Родина позвала, и мужчина откликнулся. А механик в армии ценится на вес золота. Военнослужащий рассказывает, что и турель пулеметную сам изготовил, и обслуживание багги тоже на нем. В любой технике, мол, разобраться можно, если понимаешь базовые принципы и родился с прямыми руками.
Сбивать "птички" младшему сержанту не впервой. За годы СВО и FPV приходилось "ронять", и большие разведывательные "крылья". Причем из автомата, что весьма и весьма непросто.
Ломая кусты и ругаясь вполголоса, направляемся к пулеметчику. В отличие от боевого товарища, похожего скорее на бойца смешанных единоборств, чем на механика, рядовой Евграфов чисто внешне кажется человеком улыбчивым и добродушным. Коротко отвечая на вопросы, боец непрерывно следит за небом. И лишь когда речь заходит о красивом ноже, что висит у бойца на жилете, тот на долю секунды поворачивается. "Это мне друг подарил", – улыбается рядовой.
Подобравшись ближе, офицер сообщает, что небо пока чистое, но это пока, а потому сейчас установка пойдет в укрытие. Киваем. Через минуту из укрытия ЗРК доносится рев могучего двигателя. Из-под деревьев машина вылетает натурально пулей. Не смотри, что здоровенная. Бросаемся к машинам и рвем следом, чтоб не отстать.
Дальше – рычание двигателей в облаке пыли. Где-то на середине пути оживает рация. Расслышать, что говорят не получается, но командир группы прикрытия докладывает, что "понял-принял". Ускоряемся.
Лихо вписавшись в очередной поворот, "ТОР", идущий первым, ныряет в лесочек. Багги тормозит. Младший сержант выпрыгивает, щелкнув затвором автомата. Пулеметчик вертит головою на все 360 градусов. Ждем. Отсюда установку не видно, зато воздух над нею контролировать удобнее.
Поражение воздушной цели где-то над тобою – это почти всегда неожиданно и всегда очень громко. По-моему, багги качнуло. "Есть", – спокойно констатирует Виктор, указывая на специфическое "облачко" в небе, которым оканчивается инверсионный "росчерк" зенитной ракеты. Вот и кончился ваш "Свичблейд".
— Ой, смотрите, богомол! Такой красивый!
— Так, поехали скорее отсюда. Я мало чего боюсь, но вот это уже слишком.
— Так он же безобидный!
— А я и не говорил, что он меня съест. Он просто очень-очень страшный.
Читайте также: Командир штурмового взвода: Противник уже действительно не готов стоять насмерть
Игорь Гомольский
