Юлия стояла у окна, наблюдая за тем, как Олег загружает чемоданы в багажник автомобиля. Его движения были суетливыми, торопливыми — словно боялся, что она передумает и не отпустит его.
— Ты точно справишься? — бросил он через плечо, даже не глядя в её сторону.
— А у меня есть выбор? — тихо ответила Юлия.
Олег резко развернулся, и на его лице появилась та самая снисходительная улыбка, которую она так ненавидела.
— Юля, ну что ты драматизируешь? Всего-то две недели. Мама совсем не тяжёлая, просто нужно помочь ей с уколами и таблетками. График я тебе оставил.
— Две недели, — повторила она. — А конференция точно столько продлится?
— Да НЕ конференция это! — раздражённо воскликнул Олег. — Сколько раз повторять — это важная бизнес-встреча. Партнёры из Сочи. Такая удача один раз в жизни выпадает! Новые контракты, связи... Ты же понимаешь, это для нашего будущего.
Юлия молча кивнула. За восемь лет брака она научилась распознавать, когда муж врёт. Вот и сейчас он отводил взгляд, нервно постукивал ключами по ладони.
— Кстати, — добавил Олег, направляясь к двери, — маме нельзя волноваться. Врач сказал — полный покой. Так что никаких разговоров о деньгах, о работе... Вообще ни о чём серьёзном. Поняла?
— Поняла, — механически ответила Юлия.
— И ещё, — он остановился на пороге, — не вздумай звонить мне по пустякам. У меня будут важные переговоры, отвлекаться не смогу.
Книги автора на ЛитРес
Дверь захлопнулась. Юлия подошла к окну и проводила взглядом удаляющийся автомобиль. В соседней комнате закашляла Антонина Петровна — свекровь, которая переехала к ним месяц назад после операции на сердце.
— Юленька! — раздался требовательный голос. — Юленька, подойди!
Юлия глубоко вздохнула и направилась в комнату свекрови. Антонина Петровна полулежала в кровати, обложенная подушками. Несмотря на болезнь, взгляд у неё оставался острым, пронизывающим.
— Олежек уехал? — спросила она.
— Да, только что.
— Хорошо, что мальчик карьерой занимается. А то с такой женой... — Антонина Петровна многозначительно замолчала.
— Что вы имеете в виду? — спокойно поинтересовалась Юлия.
— Да ничего, милая. Просто удивляюсь, как мой сын столько лет терпит... Ладно, неважно. Принеси мне воды. И таблетки. Жёлтые в девять, белые в одиннадцать. Запомнила?
— Запомнила, Антонина Петровна.
— И суп свари. Куриный. Но не такой, как в прошлый раз — пересоленный. И морковку не клади, я её не люблю. И лук тоже. И...
Юлия слушала бесконечный список требований, мысленно составляя собственные расчёты. Две недели — это триста тридцать шесть часов. Двадцать тысяч сто шестьдесят минут. Она всегда успокаивалась, когда считала. Математика была её убежищем, её крепостью. В цифрах не было лжи, презрения, унижения.
***
Прошло три дня. Юлия металась между кухней и комнатой свекрови, как заведённая. Антонина Петровна требовала внимания каждые полчаса — то воды, то поправить подушку, то почитать газету, то просто посидеть рядом и выслушать очередную порцию упрёков.
— Знаешь, Юленька, — говорила свекровь, пока Юлия меняла ей постельное бельё, — я всегда говорила Олегу: женился бы на Марине Сергеевой. Вот это девушка! И красивая, и хозяйственная, и из хорошей семьи. А ты... Ну что ты? Учительница математики в школе. Копейки получаешь. Детей нет до сих пор. Готовить толком не умеешь.
Юлия молча взбивала подушки. За эти дни она выучила наизусть все претензии свекрови. Их было ровно двадцать семь. Она составила список и даже присвоила каждой претензии коэффициент частоты упоминания.
На четвёртый день произошло нечто странное. Юлия готовила обед, когда услышала, как в комнате свекрови звонит телефон. Антонина Петровна долго разговаривала с кем-то, смеялась. Потом позвала:
— Юленька! Иди сюда, быстро!
Юлия вошла в комнату. Свекровь сидела на кровати, и в глазах её блестело торжество.
— Звонила моя подруга, Валентина Ивановна. Из Сочи. Представляешь, видела вчера Олега на набережной. С какой-то молодой особой. Блондинка, говорит, длинноногая. Они в ресторан заходили.
Юлия застыла. В голове мгновенно выстроилась цепочка: Сочи — курорт — не бизнес-конференция — ложь — предательство.
— Вы... вы уверены, что это был Олег?
— Валентина его хорошо знает. Сама подошла поздороваться. А он так смутился! Представил эту... Светланой. Сказал, что коллега по работе. Но Валентина — женщина опытная, сразу поняла, что к чему. Говорит, эта Светлана на него так смотрела... влюблёнными глазами.
Антонина Петровна откинулась на подушки, довольная произведённым эффектом.
— Ну что, милая, теперь понимаешь? Довела мужа. Сама виновата. Какая женщина, такой и муж. Я всегда говорила...
Но Юлия уже не слушала. Она вышла из комнаты и направилась на кухню. Села за стол, достала лист бумаги и начала писать. Цифры, формулы, расчёты. Совместно нажитое имущество. Квартира — рыночная стоимость двенадцать миллионов. Машина — два миллиона. Счета в банке — она точно знала суммы, потому что сама вела семейную бухгалтерию. Олег доверял ей финансы, считая это скучным занятием.
Вечером она позвонила мужу. Тот ответил не сразу, и на заднем фоне слышались музыка и смех.
— Юля? Что случилось? Я же просил не беспокоить!
— Всё в порядке. Просто хотела узнать, как дела.
— НОРМАЛЬНО всё! Переговоры идут. Слушай, мне некогда. Мама как?
— Хорошо себя чувствует. Даже бодрая очень.
— Вот и отлично. Всё, я побежал.
Он отключился. Юлия посмотрела на телефон. На экране высветилось время разговора — тридцать две секунды. За восемь лет совместной жизни — тридцать две секунды внимания.
***
На седьмой день Юлия сделала открытие. Она зашла в комнату свекрови с лекарствами и застала Антонину Петровну стоящей у окна. Та энергично поливала цветы из лейки.
— Антонина Петровна? — удивлённо произнесла Юлия. — Вам же нельзя вставать! Врач сказал...
Свекровь резко обернулась. На её лице мелькнул испуг, но тут же сменился привычным высокомерием.
— Это... я просто... воздух нужен был. Душно очень.
— Но вы же поливаете цветы. Лейка тяжёлая.
— НИЧЕГО она не тяжёлая! — огрызнулась Антонина Петровна и быстро легла в постель. — Голова закружилась просто. Дай таблетки и уйди. Устала я.
Юлия молча подала лекарства и вышла. Но семя сомнения было посеяно. Она стала наблюдать внимательнее. И заметила: когда свекровь думала, что её не видят, она двигалась совершенно свободно. Вставала, ходила по комнате, даже делала лёгкую гимнастику.
На восьмой день Юлия нашла в комнате свекрови мобильный телефон — второй, о котором та не упоминала. В истории звонков значился номер Олега и множество сообщений. Юлия прочитала переписку, и всё встало на свои места.
«Мам, всё идёт по плану. Юлька ничего не подозревает».
«Молодец, сынок. Пусть послужит. А то совсем обнаглела. Развод тебе не дам оформить, пока всё не продумаем. Имущество нужно сохранить».
«Да, мам. Светлана согласна подождать. Мы тут документы кое-какие оформляем. Фирму на неё перепишу, а потом разведусь».
«Правильно. А эта дура пусть пока за мной ухаживает. Я ей устрою весёлую жизнь».
Юлия аккуратно положила телефон на место. Вернулась к себе в комнату. Села за стол и начала считать. Восемь лет жизни — две тысячи девятьсот двадцать дней. Из них счастливых — может быть, сто. Остальные — терпение, надежда, что всё наладится. Глупость.
Она достала ноутбук и вошла в банковский аккаунт. Все счета были общими, но управляла ими она — Олег дал ей полный доступ, чтобы не заморачиваться с оплатой счетов. Юлия начала действовать. Переводы, операции, манипуляции со счетами — всё строго в рамках закона, но с математической точностью. За час она переструктурировала все семейные активы так, что формально они остались общими, но фактически Олег не мог ими распоряжаться без её подписи.
Затем она позвонила своей подруге-юристу.
— Алла? Это Юля. Помнишь, ты говорила про того нотариуса? Мне нужна консультация. Срочно.
На девятый день Юлия получила все необходимые документы. Копии переписки мужа с любовницей — оказалось, Светлана активно вела соцсети и не скрывала их «романтического отпуска». Выписки со счетов — крупные суммы, потраченные на подарки не жене. Медицинские документы свекрови — Юлия связалась с клиникой и выяснила, что Антонина Петровна была выписана две недели назад с полным выздоровлением.
***
На десятый день Юлия решила действовать. Утром она зашла к свекрови с завтраком.
— Антонина Петровна, я знаю, что вы здоровы.
Свекровь подавилась чаем.
— Что за БРЕД ты несёшь?
— Я видела вашу переписку с Олегом. И справку из больницы получила. Вы уже две недели как выздоровели.
Антонина Петровна побагровела.
— Да как ты СМЕЕШЬ рыться в моих вещах! УБИРАЙСЯ отсюда!
— Убирайтесь сами, — спокойно ответила Юлия. — Это моя квартира тоже. И я имею право знать, что происходит в моём доме.
— Твоя квартира? — взвизгнула свекровь, вскакивая с кровати. — Да ты нищая училка! Это всё Олег заработал! Ты тут никто!
Юлия достала папку с документами.
— Вообще-то, если говорить точно, мой вклад в семейный бюджет за восемь лет составил три миллиона семьсот тысяч рублей. Это тридцать один процент от общего дохода. Плюс я вела дом, что в денежном эквиваленте — если считать по стоимости услуг домработницы — ещё около двух миллионов. Итого — пять миллионов семьсот тысяч. Это сорок восемь процентов от стоимости нашего имущества.
— Что за бред... — начала было Антонина Петровна, но Юлия продолжила:
— А ещё я знаю про Светлану. И про то, что Олег собирается переписать на неё фирму. Только вот незадача — фирма зарегистрирована на двоих. И без моей подписи он НИЧЕГО сделать не сможет.
Свекровь рухнула обратно на кровать.
— Ты... ты шантажируешь нас?
— НЕТ, — отрезала Юлия. — Я просто ставлю точки над i. Олег предал меня. Вы помогали ему. А теперь извольте пожинать плоды.
Она развернулась и вышла из комнаты, оставив ошеломлённую свекровь одну. Через час Антонина Петровна собрала вещи и уехала к своей сестре, бросив на прощание:
— Олег тебя НИКОГДА не простит!
— Взаимно, — ответила Юлия.
Вечером позвонил Олег. Голос у него был взбешённый.
— Что ты наделала?! Мама звонила в слезах! Как ты посмела выгнать больного человека?!
— Твоя мать здорова как бык, — спокойно ответила Юлия. — У меня есть медицинские документы. И твои сообщения тоже есть. Все. Включая те, где ты обсуждаешь, как обвести меня вокруг пальца.
Молчание.
— Олег? Ты слышишь меня?
— Откуда...
— Я не идиотка, как вы с мамочкой считаете. И да, я заблокировала все наши счета. Теперь без моей подписи ты не снимешь ни копейки.
— ТЫ НЕ ИМЕЕШЬ ПРАВА!
— Имею. Это совместно нажитое имущество. И кстати, твоей Светлане привет. Надеюсь, у неё есть деньги на обратный билет. Потому что оплачивать ваш «отдых» больше некому.
— Юля, давай поговорим спокойно...
— НЕТ, — жёстко сказала она. — Разговаривать больше не о чем. Возвращайся и получишь документы на развод. Имущество делим пополам. Или через суд — тогда с учётом твоей измены получишь меньше.
— Ты пожалеешь об этом! — взревел Олег. — Я тебя уничтожу! Ты останешься ни с чем!
Юлия усмехнулась.
— Попробуй. У меня есть доказательства измены, фиктивной болезни твоей матери, попытки мошенничества с фирмой. Хочешь огласки? Твои партнёры будут в восторге узнать, что ты собирался кинуть собственную жену, а может и х уже кидал.
Она отключила телефон. Руки слегка дрожали, но внутри была удивительная лёгкость. Словно скинула с плеч стокилограммовый груз.
Следующие два дня Юлия методично готовилась к возвращению мужа. Упаковала его вещи. Подготовила документы. Сменила замки — на всякий случай. И главное — перевела все деньги с общих счетов на свой личный, открытый до брака. Формально это было не совсем законно, но она знала — Олег не пойдёт в полицию. Слишком много грязного белья придётся выносить.
***
Олег вернулся через три дня. Постучал в дверь — ключи не подошли.
Юлия открыла. Перед ней стоял совсем не тот холёный, самоуверенный мужчина, который уехал полторы недели назад. Олег выглядел растерянным, злым и одновременно жалким.
— Что за цирк с замками?
— Меры предосторожности. Твои вещи в коридоре. Документы на столе. Подписывай и уходи.
Олег прошёл в квартиру, огляделся. Всё было по-прежнему, но что-то неуловимо изменилось. Исчезли его вещи, фотографии, даже запах его одеколона выветрился.
— Юля, давай поговорим по-человечески. Я признаю, поступил неправильно. Но ты тоже хороша — заблокировала счета, Светлану оставил без денег...
— Это твои проблемы, — пожала плечами Юлия. — Подписывай документы.
— А если я откажусь?
— Тогда увидимся в суде. Мой адвокат говорит, с такими доказательствами измены я получу две трети имущества. Решай.
Олег схватил документы, пробежал глазами.
— Ты хочешь ПОЛОВИНУ всего? Квартиры, фирмы, машины?
— Это справедливо. Я вложила в это всё не меньше твоего. И не только деньги — время, силы, здоровье.
— Да ты же просто сидела дома!
Это стало последней каплей.
— СИДЕЛА ДОМА?! — её голос сорвался на крик. — Я РАБОТАЛА! Вела хозяйство, стирала твои рубашки, готовила, убирала! Терпела твою мамашу с её вечными придирками! Отказалась от карьеры, потому что ты сказал, что жена должна быть хранительницей очага! Я похоронила свои амбиции, мечты, планы — всё ради тебя! А ты... ты променял меня на первую встречную длинноногую дуру!
Она схватила со стола стакан с водой и выплеснула ему в лицо.
— И знаешь что? Я посчитала. За восемь лет брака я потратила на тебя и твои прихоти пять тысяч восемьсот сорок часов. Это двести сорок три дня моей жизни! ДВЕСТИ СОРОК ТРИ ДНЯ, которые я выкинула в помойку! Но больше — НИ СЕКУНДЫ!
Олег стоял, вытирая лицо рукавом, ошеломлённый её злобой. Он никогда не видел жену такой — глаза горят, волосы растрепались, вся фигура излучает гнев.
— Ты... ты спятила...
— НЕТ! Я наконец-то прозрела! Подписывай документы и УБИРАЙСЯ! Иначе я выложу всю вашу переписку с мамочкой в интернет. Пусть все знают, какой ты «верный» муж и «успешный» бизнесмен!
— Это шантаж!
— Это АРИФМЕТИКА! — выкрикнула Юлия. — Простая арифметика! Ты изменил — минус доверие. Обманул — минус уважение. Предал — минус любовь. Что в итоге? НОЛЬ! Ты для меня НОЛЬ! Пустое место!
Она схватила калькулятор и начала яростно нажимать на кнопки.
— Смотри: стоимость квартиры — двенадцать миллионов. Делим пополам — шесть тебе, шесть мне. Машина — два миллиона, по миллиону каждому. Фирма — оценка четыре миллиона, по два миллиона. Счета — было три миллиона, но их уже нет. Я потратила на адвокатов и возмещение морального ущерба. Итого тебе — девять миллионов. Мне — столько же. ТОЧКА!
— Ты не получишь ни копейки! — взревел Олег. — Я найду способ! У меня есть связи!
— У меня есть МОЗГИ! — парировала Юлия. — И все документы! Каждый чек, каждая квитанция, каждый перевод за восемь лет! Я вела учёт всего! А ты даже не знаешь, сколько стоит хлеб!
Она подошла к нему вплотную, глядя прямо в глаза.
— Знаешь, в чём твоя проблема, Олег? Ты всегда считал меня дурой. Тихой, покорной дурочкой-училкой. А я просто была влюблена. Но любовь прошла, и осталась чистая МАТЕМАТИКА. А в математике я сильна. Очень сильна.
Олег попятился. Эта новая Юлия пугала его. Где та покладистая, мягкая женщина, которая молча сносила все упрёки?
— Подписывай, — ледяным тоном повторила она. — Или завтра утром все твои партнёры получат письма с доказательствами твоей лжи. Думаю, им будет интересно узнать, что ты способен предать самого близкого человека ради какой-то бабы.
Олег схватил ручку и начал подписывать документы. Рука дрожала от злости.
— Ты об этом пожалеешь, — процедил он сквозь зубы.
— Я жалею — что потратила на тебя восемь лет. Но это была хорошая школа. Теперь я знаю цену словам, обещаниям и клятвам. Спасибо за науку.
Олег подписал последнюю страницу и швырнул документы на стол.
— Надеюсь, ты сдохнешь в одиночестве!
— А я надеюсь, что твоя Светлана окажется умнее меня и раскусит тебя быстрее. Хотя вряд ли — судя по её фоткам в соцсетях, мозгов там не больше, чем у курицы.
Олег схватил пакеты с вещами и направился к выходу. У двери обернулся:
— Кстати, мама была права. Ты всегда была никем. Серой мышью. И останешься ею.
Юлия рассмеялась — звонко, искренне.
— Лучше быть серой мышью, чем крысой, которая бежит с тонущего корабля. Удачи, Олег. Тебе она понадобится.
Дверь с грохотом захлопнулась.
***
Прошёл месяц. Юлия сидела в уютном кафе, проверяя тетради учеников. Рядом стояла чашка ароматного капучино, играла приятная музыка. Она подняла голову и увидела в окне отражение — женщина с прямой спиной, спокойным лицом и лёгкой улыбкой. Не красавица, но в ней была особая внутренняя сила, которая притягивала взгляды.
Телефон вибрировал — сообщение от адвоката: «Раздел имущества завершён. Все документы готовы. Поздравляю!»
Юлия улыбнулась шире. Девять миллионов — неплохой стартовый капитал для новой жизни. Она уже присмотрела небольшую квартиру в хорошем районе и даже подумывала открыть свой образовательный центр.
За соседним столиком кто-то закашлялся. Юлия подняла взгляд и обомлела — там сидел Олег. Но какой! Небритый, в мятой футболке, с потухшим взглядом.
— Юля... можно поговорить?
— О чём нам говорить?
— Светлана меня бросила. Как только узнала, что денег больше нет. Фирма на грани банкротства — партнёры отвернулись, узнав всю историю. Мама... мама не разговаривает со мной. Говорит, я позор семьи.
— И что ты хочешь от меня? Сочувствия?
— Я хочу... я хочу попросить прощения. Был не прав. Ужасно не прав. Может, мы могли бы...
— НЕТ, — твёрдо сказала Юлия. — Никаких «мы». Это уже пройденный этап. Задача решена, ответ получен. Двигаемся дальше.
Она собрала свои вещи, оставила деньги за кофе и встала из-за столика. Олег попытался схватить её за руку, но Юлия мягко высвободилась.
— Прощай, Олег. Желаю тебе найти себя. Но без меня.
Она вышла из кафе, не оглядываясь.
Олег остался сидеть за столиком, глядя в пустую чашку. В голове крутились обрывки мыслей. Светлана... он был таким глупцом. Позволил себе увлечься красивой оберткой, забыв о содержании. А мать... Антонина Петровна вбивала ему в голову годами: «Твоя жена — серая мышь, ничтожество, ты достоин лучшего». И он поверил. Перестал замечать, как Юлия обнимала его по утрам, как её глаза светились счастьем от его улыбки, как она гладила его рубашки с такой нежностью, словно это было самое важное дело в мире. Он искал что-то яркое на стороне, а самое ценное было рядом. Каждый день. Восемь лет.
Теперь Олег смотрел на её удаляющуюся спину — прямую, уверенную. И понимал, что потерял не просто жену. Он потерял женщину, которая по-настоящему любила его. Единственную, кто любил его таким, какой он есть — со всеми недостатками, слабостями, глупостью. И эту любовь он растоптал собственными руками.
А Юлия шла по городу, подставляя лицо тёплому солнцу. Впереди была новая жизнь — без лжи, без унижений, без людей, которые считали её ничтожеством. Она улыбнулась прохожему с собакой, купила себе мороженое, зашла в книжный магазин.
Она была счастлива.
Автор: Вика Трель © Самые читаемые рассказы на ДЗЕН