Предыдущая часть:
Он отключился, а Маша стояла на веранде, крепко сжимая телефон в руке и борясь с желанием кричать или плакать от накопившегося напряжения. Хотелось выплеснуть все, что накипело на душе, но она взяла себя в руки, потому что не хотела показывать свекрови, как на самом деле обстоят дела в ее жизни, и просто вернулась в дом, сев за стол.
Тамара Петровна посмотрела на нее с заметным беспокойством, видя, что что-то не так.
– Что случилось, Машенька? С Сергеем все в порядке или проблемы какие-то?
Маша грустно вздохнула и попыталась улыбнуться, чтобы не расстраивать ее еще больше.
– Все в порядке, не переживайте. Просто у него машина сломалась по дороге, и, похоже, он сегодня не сможет приехать, придется ему там задержаться.
Свекровь сочувственно кивнула, положив руку на ее плечо.
– Ну что ж, в жизни всякое бывает, техника подводит в самый неподходящий момент. Не расстраивайся сильно, мы с тобой все равно хорошо проведем время, поболтаем, чай попьем, а вы с Сергеем потом отдельно отметите свой праздник. Сходите в ресторан или куда-нибудь еще, куда захотите. Вы молодые, вся жизнь впереди. А завтра тебе на работу нужно идти?
– Да, придется, – кивнула Маша.
Но в душе у нее бушевала настоящая буря эмоций, и она чувствовала, что в ее жизни происходит что-то непонятное и тревожное, от чего невозможно просто отмахнуться.
Остаток дня на даче тянулся медленно и мучительно, словно время специально замедлилось. Маша старалась поддерживать разговор со свекровью, помогать ей по хозяйству – полить цветы в саду или накрыть на стол, – но мысли все время уносились далеко, не давая сосредоточиться на настоящем. Она снова и снова прокручивала в голове слова таксиста, представляя себе этого рыжеволосого мужчину, который выходил из их дома, и пытаясь понять, что он там мог делать.
Тамара Петровна, заметив ее рассеянность и то, как она иногда замирает с отсутствующим взглядом, спросила с искренней заботой.
– Ты сегодня какая-то не в себе, Маш, все время в мыслях где-то витаешь. Что-то тебя беспокоит по-настоящему? Я думала, ты порадуешься празднику, круглая дата все-таки, а ты выглядишь такой задумчивой.
Маша покачала головой, стараясь отогнать тяжелые мысли.
– Все в порядке, честно, просто немного подустала за неделю, накопилось.
Ближе к вечеру небо затянуло тучами, и хлынул сильный дождь – крупные капли барабанили по крыше, стекали ручьями по окнам и полностью застили вид на сад, делая все вокруг серым и унылым. Маша с тоской смотрела на эту картину за окном, чувствуя, как внутри все сжимается. В этот момент ее будто током ударило – дождь напомнил о том дне, когда развелись ее родители, и воспоминания нахлынули волной.
Память оживила кадры из прошлого, словно старая, слегка размытая кинопленка, которую давно не смотрели. Маша снова увидела себя маленькой девочкой, стоящей в зале суда, полной страха и растерянности от всего происходящего. Ее родители, Иван Петрович и Ольга Сергеевна Смирновы, долго пытались сохранить семью ради нее – ходили к психологам, разговаривали допоздна по ночам, пытаясь найти компромисс, но в итоге ничего не вышло, любовь угасла, и они больше не могли жить вместе под одной крышей. Сам судебный процесс оказался тяжелым и мучительным для всех, особенно для Маши, которой было всего десять лет, и ей пришлось сказать, с кем она хочет остаться – с мамой или с папой, что казалось ей невозможным выбором.
– Мария, пожалуйста, подойдите к трибуне, – услышала она строгий, официальный голос судьи, от которого по спине пробежали мурашки.
Маша, дрожа от страха и сжимая руки в кулачки, подошла ближе. Ее родители сидели в разных концах зала, стараясь не встречаться взглядами, и воздух был пропитан напряжением.
– Скажите, Мария, с кем вы хотите остаться жить после развода ваших родителей? – спросил судья, глядя на нее поверх очков.
Маша молчала, опустив голову и глядя в пол, чувствуя на себе вопросительные взгляды всех присутствующих, от которых хотелось спрятаться.
– Маш, не бойся, солнышко, – услышала она тихий, ободряющий голос мамы. – Просто выбери того, кого ты любишь больше, и все будет хорошо.
Но Маша любила их обоих одинаково сильно и не могла представить свою жизнь без кого-то из них, это разрывало ее на части. Как можно выбрать только одного, когда оба – самые близкие люди?
– Я не знаю, – прошептала она сквозь подступающие слезы, голос дрожал.
Судья тяжело вздохнул, понимая сложность ситуации.
– Мария, вы должны сделать выбор, это важно, – сказал он чуть мягче, пытаясь не давить. – От этого зависит ваше будущее и то, как все сложится дальше.
Маша подняла глаза и посмотрела сначала на маму, которая работала терапевтом в городской больнице и всегда была такой доброй, заботливой, готовой обнять и утешить в любой момент. Потом перевела взгляд на отца – специалиста по добыче полезных ископаемых, который постоянно уезжал в дальние вахты, но всегда возвращался с подарками и увлекательными историями о своих поездках, которые она слушала, затаив дыхание.
Наконец, после долгой внутренней борьбы, Маша решилась, хотя слезы уже текли по щекам.
– Я хочу остаться с мамой, – прошептала она, голос срывался.
В зале воцарилась тишина, тяжелая и гнетущая. Маша видела, как помрачнело лицо ее отца, но он ничего не сказал, только кивнул.
– Вы уверены в своем выборе? – спросил судья, давая последнюю возможность передумать.
Маша кивнула, вытирая слезы рукавом.
– Да, уверена.
Судья огласил решение громким, официальным тоном.
– На основании заявления суд постановляет определить место жительства несовершеннолетней Смирновой Марии Ивановны с матерью Смирновой Ольгой Сергеевной.
После заседания отец подошел к Маше, обнял ее крепко, и она почувствовала знакомый запах его куртки.
– Я понимаю твой выбор, доченька, и не сержусь, – сказал он тихо. – Но помни, я всегда буду любить тебя, чтобы ни случилось, и ты всегда можешь на меня рассчитывать в любой беде.
Он поцеловал ее в лоб и ушел, а Маша осталась с мамой, зная, что теперь они будут видеться с отцом гораздо реже, чем раньше. Отец, приняв ее решение, вскоре уехал на очередную вахту в дальние края. Воспоминания резко оборвались, и Маша снова оказалась на даче свекрови, глядя на дождь за окном и чувствуя, как грусть накатывает волнами. Она понимала, что развод родителей оставил в ее душе глубокий след, который не заживал до сих пор, и забыть тот день в суде было невозможно, он иногда возвращался в мыслях, как напоминание о боли.
Ночью в доме свекрови Маша никак не могла уснуть, несмотря на накопившуюся усталость после такого длинного и полного нервов дня. Мысли роились в голове, словно пчелы в улье, не давая ни минуты покоя, и она ворочалась с боку на бок на старой скрипучей кровати, пытаясь найти хоть какое-то удобное положение для тела. Но все было бесполезно – образ того рыжеволосого мужчины, выходящего из их дома, слова таксиста Антона, виноватый и уклончивый голос мужа в телефоне – все это кружилось в голове, не отпуская. Она все еще обижалась на Сергея за то, что он так внезапно исчез и не приехал на ее день рождения, оставив ее одну разбираться с эмоциями. В глубине души Маше казалось, что муж просто ищет любые поводы, чтобы избежать прямой встречи с ней и не отвечать на неудобные вопросы, которые накопились.
Внезапно ей сильно захотелось пить – в горле пересохло, а во рту появилась неприятная сухость, от которой не избавиться. Она тихонько поднялась с кровати, стараясь не шуметь и не разбудить свекровь, прошла по коридору босиком и направилась на кухню за стаканом воды. И в этот момент до нее донесся приглушенный разговор – звук шел именно из кухни, где, видимо, кто-то не спал. Маша прислушалась, замерев на месте. Тамара Петровна разговаривала с кем-то по телефону, голос был тихий, но отчетливый.
Подслушивать было не в ее привычках, она всегда считала это нечестным, но что-то внутри – наверное, интуиция или предчувствие чего-то неладного – заставило ее остановиться и не уходить.
– Я сделала все, что могла, чтобы задержать ее здесь, – послышался тихий голос свекрови, полный беспокойства. – Но больше я не смогу ее держать, она уже что-то подозревает, я вижу по ее глазам.
Маша замерла, словно громом пораженная, чувствуя, как холодок пробегает по спине. Кого имеет в виду свекровь? О ком идет речь, и почему это звучит так странно?
– Знаю, что ты беспокоишься и нервничаешь, – продолжала Тамара Петровна, понижая голос еще больше. – Но поверь мне, я постаралась изо всех сил, чтобы она ни о чем не догадалась и не заподозрила подвоха. Я даже подарила ей эту кулинарную книгу, чтобы она отвлеклась и занялась чем-то приятным.
Маша почувствовала, как по телу пробегает холодок – неужели даже подарок был частью какого-то хитрого плана, а не просто жестом доброты?
– Она и так с трудом согласилась остаться здесь на ночь, упиралась, как могла. Хорошо хоть дождь пошел вовремя и помог, иначе я не знала бы, что и придумать, чтобы ее удержать.
Маша не понимала, что происходит вокруг, что скрывают ее муж и свекровь, и почему они так упорно хотели, чтобы она оставалась на даче именно в день своего рождения, вместо того чтобы провести его дома или где-то еще.
– Понимаю, Сереж, но и ты меня пойми, это не так просто, – услышала Маша голос свекрови, в котором сквозила усталость.
Значит, свекровь разговаривает с Сергеем, ее мужем.
– Я все сделала точно так, как ты просил и объяснил, без отклонений, – продолжала она. – И я уверена, что твоя жена ничего не узнает и не догадается. А если вдруг что-то пойдет не так или возникнут проблемы, я сразу позвоню тебе и предупрежу.
Маша больше не могла это выносить – она понимала, что вокруг нее плетется какая-то интрига, полная секретов и обмана, но ей совсем не хотелось становиться ее невольной участницей или жертвой. Она решила сделать вид, что ничего не слышала и не подозревала, и тихонько, на цыпочках, вернулась в свою комнату, стараясь не издать ни единого звука, который мог бы выдать ее присутствие. Но уснуть после этого никак не получалось, мысли вихрем кружились в голове. Маша ясно осознавала, что от нее что-то важное скрывают, и теперь ей обязательно нужно было выяснить, что именно, чтобы разобраться в этой путанице.
На следующее утро, после легкого завтрака за кухонным столом, Маша собралась на работу, упаковав вещи в сумку. Тамара Петровна проводила ее до калитки, но при этом бросила на нее какой-то подозрительный, изучающий взгляд, словно пытаясь что-то прочитать по лицу.
– Все-таки идешь на работу сегодня, несмотря на праздник вчера? – спросила она с ноткой удивления в голосе. – А я думала, может, позвонишь своему директору и возьмешь отгул, чтобы отдохнуть как следует.
– Да нет, нужно ехать обязательно, – ответила Маша, стараясь говорить как можно более естественно и непринужденно, без намека на напряжение. – Замену найти сейчас днем с огнем не сыщешь, особенно в конце учебного года, когда все на нервах, но скоро станет полегче, когда каникулы начнутся.
– Ну да, конечно, понимаю, – ответила свекровь, но Маша заметила, что она не до конца поверила ее словам и все еще смотрит с сомнением. – Смотри там, не перетруждайся сильно на работе, тебе ведь нужно беречь силы и отдыхать иногда.
– Хорошо, обязательно, – ответила Маша и, обняв Тамару Петровну на прощание, вышла за калитку.
Она направилась к автобусной остановке пешком, по пути набирая номер мужа на телефоне. Он обещал позвонить сам, но так и не сделал этого, все время что-то мешало – то одно, то другое, но в крайнем случае мог бы взять такси и приехать, если действительно хотел.
Маша набрала его номер сначала один раз, потом второй, но ответа не было – только длинные гудки. То ли Сергей действительно так занят делами, что не может ответить, то ли просто игнорирует ее звонки по какой-то своей причине.
Продолжение: