История из цикла "Потустороннее в Ермолаево"
- Какая забавная зверушка! - голова З.м.е.и.х.и качнулась к Матрёше. - Останешься меня развлекать! А ты уходи, пока отпускаю!
Последние слова адресовались Тоське, но первой на них откликнулась Матрёша - вскочив на ноги, закрыла глаза ладонями и забормотала: «Царица змей, трогать меня не смей. Земля затрясется, вода разольется, лес разойдется, за меня постоит, меня защитит. Змея, змея, поди прочь от меня!»
Не ожидавшая от подруги такой прыти, Тоська не стала вмешиваться. Заклинание было слабенькое, рассчитанной на обычных змей, но З.м.е.и.х.а почему-то сдала назад, замолчала. И Матрёша, убедившись, что её не перебивают, вошла в раж: начала приплясывать на месте да выкрикивать во весь голос: «По тропинке, по дорожке идут мои ножки. Змея их не видит, змея их не тронет. Тебе больше леса, а мне меньше стресса!».
- ... идут мои ножки... больше леса... меньше стресса... - над сводами пещеры металось гулкое эхо, и раздавались тихие всхлипы: З.м.е.и.х.а мотала головой, разевала пасть, золотистые её глаза подёрнулись влагой.
- Уморила... Ох, уморила... Хватит, прошу!.. До слёз пробрала... Боюсь, не засну...
- Вот! Используй вместо платка! - Тоська сунула царице холщовый ведьмин мешочек.
- Что это ещё?
- Да мена. Или забыла?
- Менааа... - прошипела З.м.е.и.х.а, обвив хвостом мешок. А потом поднесла его поближе, рассматривая. - Здесь написано золотом... Откуда он у тебя?!
- Это ведьмин мешок. - терпеливо объяснила Тоська, незаметно задвигая Матрёшу себе за спину.
- Эти буквы! Узнаю вышивку моей проклятущей сестры-подколодницы! Ведьмин, говоришь, мешок? Где эта ведьма??
- Ведьма в колодце. Под заклятьем. Поэтому я не смогла выполнить наш уговор...
- В колодце? Под заклятьем? Ты... Ты смогла ее запереть?! - изумление З.м.е.и.х.и было неподдельным.
- Смогла. Потому и не...
- А что в мешке? - З.м.е.и.х.а деловито встряхнула холстинку, и оттуда послышался тихий скулёж.
- Помощник ведьмы. На все копыта мастер. И к нему - одна с.т.е.р.в.а. Разбудившая твою сестру.
- Человечка? - глаза З.м.е.и.х.и хищно полыхнули золотым.
- Человечка. - не стала возражать Тоська. - Безбашенная девица. Из тех, которые на все пойдут ради выгоды.
- А песни она знает? Плясать может?
- И песни, и танцы. И сказки. - поспешила заверить З.м.е.и.х.у Тоська. - А если чего-то не знает, то придумает.
- Смекалистая, значит? - удовлетворенно прошипела З.м.е.и.х.а. - Это хорошо... Уговорила! Забирай свою подругу и проваливайте. Обе. Пока я не передумала.
Тоська едва успела схватить Матрёшу за руку - как их ветром вынесло из пещеры, помотало по длинному лабиринту коридоров и выплеснуло на поверхность у того самого пня, на котором спала когда-то обращенная змеёй Матрёша.
- Ты... молодец! Проявила благоразумие! Не стала с ней пререкаться... - отдышавшись, Тоська похвалила Матрёшу, а в ответ услышала сдавленное мычание.
Матрёша пучила глаза - изо рта кляпом торчала сплющенная в комок змеиная кожа.
- Прощальный подарочек З.м.е.и.х.и? - усмехнулась Тоська. - Решила сохранить его на память?
- Шу шешя!.. - сплюнула Матрёша и пробормотала уважительно. - Ловко она меня... заткнула!
- Ей по статусу положено... - Тоська вдруг замерла, вспомнив слова бабки Тенетницы, пробормотала вслух произнесенные ей слова: «Голову сжечь. А кожа на откуп пойдет».
Вот ведь загадка.
Бабка ничего просто так не советовала. Следовательно, эту кожу придётся пустить на откуп? Только кому и за что?
Некоторое время Тоська с сомнением разглядывала сморщенную блеклую шкурку, а из-за деревьев на поляну выкатились Ираида с Артемычем. Подходить близко они не решились - издали продемонстрировали высохшую голову медянки, с проткнутыми спицей глазами.
- Ты подумала - мы и пришли. Вот она, медянкина головушка. Не её ли ищешь? Не она ли нужна?
- Ираида Сергевна! Артемыч! Где вас лешак носил? - Матрёша вихрем промчалась мимо Тоськи и вцепилась в руку Ираиде. - Лучше отдай голову по-хорошему. А то закляну!
- Ах ты пугало деревенское! Пусти! Не тронь!
- Ты это, отпусти её... - Артёмыч маячил сбоку, но помогать Ираиде не торопился. - Разойдёмся по-хорошему. Вы нам кожу, мы вам голову.
- Зачем вам кожа?
- Тебе что за интерес? - Ираида попыталась пнуть Матрёшу ботинком. - Свои дела решай. В чужие не влезай.
- Выменяют на что-нибудь. Или съедят. Они же падальщики. - Тоська посмотрела на Артемыча. - Права я?
Тот молча поскреб под кепкой и отвел глаза, а Ираида прошипела:
- А хоть и съедим. Тебе что от того?
- Ничего. Просто смешно. - ухмыльнулась Тоська. - Надеешься силой змеиной разжиться? Зря.
- А хоть бы и силой! И ничего не зря!
- Вы серьёзно? - Матрёша от удивления выпустила Ираиду, и та резво отбежала назад, снова взмахнула головой медянки. - Будете меняться? Последний раз предлагаю.
- Будем. - одной рукой Тоська протянула ей сморщенный бесцветный комок кожи, а другой приняла хрупкую голову, стараясь на уколоться от торчащую спицу.
- Давно бы так! А то развели разговоры, - Ираида запихнула комок в рот и принялась пережевывать.
- А мне?! - возопил раздосадованный Артемыч.
- А тебе - вот! - скрутив дулю, Ираида мотнулась за стволы, и заругавшийся Артемыч заковылял следом.
- Вот же проныры! И голову успели раздобыть. И поняли, что именно она нам нужна! - Тоська посмотрела по сторонам, выискивая место для небольшого костра. - Я у Тенетницы была... Она любит загадки загадывать... Ну и поведала мне про голову и чешую...
- Ты без спичек костер разожжешь? - Матрёша оторвала от пня длинную пластину растрескавшейся коры, бросила поверх горсточку трухи.
- Справлюсь. Не хочу тащить это ископаемое в деревню.
- Чур, я первая попробую! - Матрёша прибавила к трухе несколько сухих веточек и щепок, подержала над ними ладони, пошептала.
- Не получается... Выдохлась я...
- Меньше глупостей делай. И всё будет хорошо.- Тоська осторожно водрузила на сушнячок голову медянки, прищурилась, помолчала, прищёлкнула пальцами, представив как от ногтей устремляется яркая искра. И костер полыхнул. Пламя слизнуло мумифицированную голову, оставив после неё лишь закопчённую почерневшую спицу.
- И что теперь? - поинтересовалась Матрёша, разглядывая тлеющие угольки.
- Теперь ты дашь мне слово, что больше не станешь чудить!
- Чудить? - немедленно взъерошилась Матрёша. - Ты так называешь моё стремление к самореализации?
- И это еще очень мягкое название! - Тоська потопталась по уголькам, подгребла ногой немного земли.
- Вот так легко и безжалостно ты собираешься затоптать и моё вдохновение? Мои творческие порывы? И не мечтай!
- Матрёша. Понимаешь... - Тоська постаралась придать голосу мягкости. - В нашем возрасте...
- Про твой возраст умолчу. А я нахожусь в том возрасте, когда женщине уже позволено делать всё! - Матрёша крутанулась юлой и рассмеялась. - Всё, Тоська! Просто осознай это! Мы живем для себя! Я это очень поздно поняла. Но главное - поняла! Мои, как ты называешь, чудачества никому не вредят. А я получаю от них удовольствие и радость!
- Благоразумия давит плитой и хочетси немного почудить! - в ореоле золотистой пыльцы возникла сияющая мордаха дворового. - А я за вами, девчаты. Те двое уже в Ермолаево. Баба Онечка за вами послала. Не дала ни кусочку пирога пока вас не приведу!
- Наташа с Люсей в деревне? - обрадовалась Тоська. - А Ольга?
- Ольга? Которая с луковкой на голове? - котей лапами изобразил Ольгину прическу. - Сбежала девка. И рожок З.м.е.и.х.и.н умыкнула. Баба Онечка сказала - пусть себе. Рожок-то тот пользительный. Неопасный.
- Рожок? - заинтересовалась Матрёша. - Я пропустила самое интересное! Вы раздобыли рожки из З.м.е.и.х.и.н.о.й короны?
- Агась. - довольно кивнул кот. - А ты больше по всяким иксурсиям шорохайси - и не такое пропустишь! Полетели уже, а? А то ведь не достанетси пирогов!
- Я бы тоже Ониного пирожка умяла... - Матрёша озабоченно погладила себя по бокам. - Схуднула в змеиной шкурке. Как пить дать схуднула! Надо срочно восполнить красоту!
- И восполнишь! А как жи! - возбужденно зачастил кот. - Там не тольки пироги! Там и рыбка в томате. И щи! И сметанник! И над шашлычком Семён сейчас колдует. Хочет на энтих, на гостий наших, впечатлению произвести! Прям гоголем-моголем перед ними вышагивает! Дажи дрёмка в готовку втянуласи! Взвар какой-то особый мастрячит. Пользительную напитку для успокоению нервов. Хотя лично я бы предпочел чегой-то покрепче.
- А что за гостьи то? Откуда? - Матрёша повернулась к Тоське.
- Дак Наташка с Люськой. И третья... сестра... - ответил за Тоську дворовый. - Незваной явиласи и везде сует свой внушительный нос! Вся из себя такая представительная! В косицах да каменьях. Навроде тебя, Матрёшка. Тольки посолиднее. Без дуростёв и закидонов.
- Вот я тебе покажу дурости! Вот я тебе покажу закидоны! - Матрёша шутливо замахнулась на кота, и тот немедленно поджал хвост, изображая раскаяние. - Наташа, Люся. И третья. Хммм... И откуда этот табор свалился на нашу деревню?
- Вот вернёмся домой и всё узнаешь. Давай, котеич! Мы готовы! - Тоська взяла Матрёшу за руку, и дворовый тут же сыпанул им на головы золотистую лунную пыльцу.
- По мётлам, девки! Ох и погуляем! - прокатился над лесом его весёлый басок, и поляна опустела.
Похолодало. Начался сильный листопад. Зарядил противный унылый дождь. Но в Ермолаево еще долго гудело веселье.
Баба Оня с Грапой старались накормить досыта дорогих гостей. Разрумянившаяся кикуня на пару с проснувшейся кутей только и успевали замешивать тесто на новые пироги.
Шишига с Варварой, обидевшиеся на Тоську поначалу, сменили гнев на милость и с интересом слушали рассказы Марины об их с Натэлой детстве в горной грузинской деревушке.
Люська с удовольствием прихлёбывала фирменный напиток дрёмы, постепенно возвращаясь к жизни.
Дворовый ел.
А неугомонная голова Матрёши генерировала новые грандиозные планы.
Конец
