Есть у меня соседка — Маргарита. Мы живём через одну лестничную площадку, я её знаю лет восемь, с тех пор как появилась в нашем доме с коробками, цветком в горшке и кошкой в переноске. Видно было, что жизнь у неё ладится, ухоженная, приветливая, в лифте всегда здоровается первой, взгляд уверенный. Потом уже, когда разговорились, понял — за улыбкой у неё стояла целая история, какая бывает у многих женщин, но далеко не все решаются её рассказать.
Она как-то сказала мне на скамейке у подъезда:
— Андрей Сергеевич, вот вы мужчина, скажите честно, почему одни жалуются, а другие просто делают?
Я тогда ответил, не сразу подбирая слова:
— Потому что одним удобно жаловаться. А другим — некогда.
Она усмехнулась и кивнула:
— Вот и вся философия.
А история у неё такая.
Маргарита встретила Кирилла на дне рождения у подруги — шум, смех, салаты, шампанское. Он подошёл первым, предложил тост, говорил просто, без заученных фраз. Шутил, мог поддержать любой разговор, и от этого сразу располагал к себе. Сказал, что работает в строительстве, показывал на телефоне фото домов, которыми он гордился. Взгляд у него был мягкий, внимательный, с тем выражением, от которого женщины млели. Маргарита сразу почувствовала — с этим человеком можно быть рядом. Спустя год они расписались.
Родители Кирилла подарили молодым часть суммы на квартиру, остальное взяли в ипотеку. Три комнаты, просторная кухня, дом новый, окна во двор — мечта. Маргарита работала в бухгалтерии в крупной компании, взяла на себя почти всё: платежи, коммуналку, покупки. Кирилл поначалу тоже работал, но как-то быстро у него начались проблемы: то начальник «не ценит», то заказов мало, то «всё не так».
Я помню, как Маргарита рассказывала:
— Он мог весь вечер сидеть с чашкой чая и говорить, что жизнь несправедлива. А я в это время мыла полы и проверяла отчёты по работе на ноутбуке. И ведь жалко было его — сидит, грустит, вроде как недооценили человека. А утром я вставала, ехала в офис, потом — в магазин за продуктами, домой, готовить. Он говорил: “Не переживай, я вот-вот найду себя”. Ищет, видимо, до сих пор.
В какой-то момент Кирилл вовсе уволился, сославшись на «переоценку ценностей». Говорил, что «не хочет быть винтиком системы». Маргарита взяла подработку, чтобы не просрочить кредит.
Она тянула всё одна почти год. Кирилл к этому быстро привык. Утром он пил кофе и говорил, что «сегодня что-то подуставший», потом лежал с телефоном, листал новости и время от времени вздыхал. Когда она вечером приходила с работы, на кухне было всё так же — чашка кофе, немытая посуда в раковине и разбросанные журналы.
И тут в один день приехал к ним отец Кирилла — Иван Сергеевич. Старик добродушный, с рыжими бровями, вязаной жилеткой и той мягкой наивностью, какая бывает у людей старшего поколения. Жена его умерла пару лет назад, и он, видно, соскучился по общению.
Маргарита встретила его радушно — чай, варенье, пирог. Кирилл ушёл куда-то в магазин, а Иван Сергеевич разговорился:
— Хорошо вы тут обжились, Риточка. Кирюша говорил, ипотеку взяли, а я-то думал, он в свою квартиру вас поселит. Та, что мы ему подарили, ещё после института.
Маргарита тогда будто оцепенела.
— В свою квартиру? — переспросила она.
— Ну да, — говорит, — на Пушкина, у парка. Мы ему помогли, чтоб старт был. Неужели он вам не говорил?
— Нет, не говорил.
Иван Сергеевич сразу понял, что ляпнул лишнего, замялся, стал искать очки, потом достал старый мобильник, пробормотал что-то про звонок соседке и ушёл в комнату.
Когда Кирилл вернулся, Маргарита уже знала всё. Она сидела за столом, перед ней стояла чашка с остывшим чаем.
— У тебя есть квартира? — спросила она спокойно.
Он сперва засмеялся:
— Кто тебе сказал?
— Твой отец.
Тогда он опустил глаза.
— Ну… есть, но это не то, о чём ты думаешь. Там старый ремонт, сдавать нельзя, нужно вложить деньги в неё…
— А ипотеку на нас ты зачем оформил?
Он молчал, потом сказал:
— Ты же хотела большую квартиру. Я думал, ты сама всё рассчитаешь. Ты у меня умная.
Эти слова, как она потом сказала, были последней каплей. В тот вечер они кричали, хлопали дверьми, отец Кирилла сбежал на первом же автобусе домой. На следующее утро Маргарита собрала документы, позвонила юристу и подала на развод.
Суды длились почти год. Кирилл пытался тянуть время, то не являлся, то просил «дать шанс». Но все знали: он просто ждал, вдруг она устанет бороться. Не дождался. Квартиру оставили ей. После этого он исчез — уехал к какой-то дальней родственнице, а потом, кажется, перебрался в другой город.
Когда мы разговаривали с ней спустя время, она уже не злилась. Только сказала:
— Я ведь тогда не о деньгах думала. Я просто не понимала, как можно жить под одной крышей с человеком, который за всё платит и год притворяться бедным. Как можно смотреть в глаза и врать.
Она стала другой. Решительней, твёрже. В лицо — та же, но взгляд уже другой: прямой, холодный.
Теперь у неё всё по полочкам — отдельный счёт, с документами порядок. Мужчины есть — ухаживают, звонят. Но, как она сама сказала, «сначала пусть расскажет, что у него с жильём, а потом уже про чувства».
С тех пор я стал внимательнее слушать, когда кто-то говорит: «у нас всё поровну». Потому что, как показывает жизнь, поровну бывает редко. Всегда кто-то несёт больше — и не по тому, что должен, а потому, что может.
А Маргарита, знаете, держится. Работает в той же бухгалтерии, ездит на старенькой машине, но, как говорит: «зато без долгов и без лжи».
Ваш лайк - лучшая награда для меня. Если захотите поддержать — буду знать, что стараюсь не зря https://dzen.ru/bolhoz?donate=true (жмите по ссылке).