Осенний ветер лениво кружил опавшие листья за окном, рисуя в воздухе причудливые узоры. Лана стояла, прижавшись лбом к прохладному стеклу, и неотрывно следила за этим печальным танцем природы. Её настроение было под стать погоде – тоскливое, серое…
А в соседней комнате Максим собирался на работу. Он дважды проверил все ли взял флешки, убрал ноутбук в сумку и прихватил папку с документами. Так, вроде бы всё взял,
– Ты сегодня опять задержишься? – голос Ланы прозвучал неожиданно ровно, хотя внутри всё дрожало от напряжения. Она изо всех сил старалась скрыть свои истинные чувства.
– Скорее всего, – сухо бросил Максим, не поворачиваясь к ней. – У нас важный проект, надо доделать презентацию.
Лана крепче сжала в руках чашку с чаем, так что костяшки пальцев побелели от напряжения. Семь лет назад всё было иначе. Тогда он просил её помочь с презентацией для дипломной работы. Они сидели на полу их первой съёмной квартиры, поставив ноутбук на старый журнальный столик. Смеясь, вместе правили его неуклюжие слайды…
Сейчас же между ними словно выросла невидимая стена. Теплые моменты прошлого казались далёким сном, а реальность представлялась холодной и неуютной.
– Может, я помогу? – спросила Лана с робкой надеждой. Она так редко проводила время с мужем, что была готова поработать в своей выходной.
Максим наконец поднял глаза, но лишь на мгновение – его взгляд скользнул по её лицу и тут же устремился в сторону. Он быстро застегнул пуговицы пиджака, словно спешил поскорее уйти.
– Да ладно, там всё просто. Ребята сами разберутся, – ответил он небрежно, почти равнодушно. – Им за это немало платят.
Эти слова острым ножом резанули по сердцу Ланы. Ребята... Всего одно слово, но в нём было столько отстранённости, столько безразличия. Когда-то он с восторгом рассказывал ей о каждом своём коллеге, делился историями о том, какие они талантливые и интересные люди. Теперь же все они превратились в безликое ребята, словно став недостойными его внимания.
Хлопнула входная дверь – Максим ушёл. Лана медленно опустилась на стул, её взгляд бесцельно блуждал по столу. Среди разбросанных бумаг и чашек она заметила белый прямоугольник – чек из ресторана на тридцать тысяч рублей. “Рабочие расходы”, – так он объяснил тогда.
Вот только когда она предложила посетить это место, мужчина был резко против.
– Да ну, там невкусно, – отмахнулся он тогда. – Цены задирают, а готовить толком не умеют. Местечко пафосное, производит нужное впечатление на партнеров, иначе бы туда и не сунулся.
Лана закрыла глаза, пытаясь сдержать подступающие слёзы. Когда они вместе куда-нибудь в последний раз выбирались? Она уже и не помнит. Кажется, года три назад, на их годовщину… Но не точно.
*********************
Девушка сидела на диване, обхватив колени руками, и рассеянно листала фотографии в телефоне. Каждый снимок словно открывал дверь в прошлое, где всё было иначе, где их любовь казалась вечной и незыблемой.
Вот они на пляже – беззаботные и счастливые. Максим в нелепых полосатых шортах, которые она выбрала специально, чтобы подразнить его, держит её за руку. Она смеётся, запрокинув голову, потому что он только что неуклюже уронил мороженое прямо на свою футболку. А вот кадр из парка – он кормит уток, а она притворно хмурится, делая вид, что ревнует его к этим пернатым нахлебникам.
Перелистывая дальше, она наткнулась на фотографию из их первой квартиры. На снимке Максим стоит на шаткой табуретке, пытаясь прибить полку, а она внизу подаёт ему инструменты, ободряюще улыбаясь. Друзья постарались запечатлеть самые интересные моменты первых дней их совместной жизни.
На всех этих фотографиях они были бесконечно счастливы… Так что же изменилось сейчас? Почему они даже поговорить толком не могут?
Внезапно телефон завибрировал в её руках. На экране высветилось сообщение от подруги:
Как ты? Может, встретимся?
Лана долго смотрела на эти слова, прежде чем набрать ответ. Её пальцы слегка дрожали, когда она печатала:
Всё нормально. Извини, но я устала. Хочу хорошенько выспаться.
Она нажала отправить и откинулась на диван, закрыв глаза. Настроения встречаться с кем-либо у неё не было совершенно. Опять будут эти вопросы, непрошенные советы…
Утро следующего дня встретило девушку серым небом за окном и решимостью что-то изменить. Она отправилась в гардеробную, где принялась разбирать вещи. Её взгляд привлекла старая коробка, лежащая на самой нижней полке и покрытая тонким слоем пыли. Дрожащими руками она подняла крышку и замерла.
Внутри хранились сокровища их прошлого: пожелтевшие билеты в кино с отметками дат, когда они только начинали встречаться; засушенные цветы, который Максим собственноручно собрал для неё на годовщину; и даже его старая университетская рубашка, которую он просто обожал. Лана осторожно достала её, поднесла к лицу в надежде уловить знакомый аромат его одеколона. Но, к сожалению, ткань хранила лишь запах стирального порошка и времени.
Продолжая разбирать содержимое коробки, она наткнулась на потрёпанную записную книжку. Пальцы сами потянулись к ней, переворачивая пожелтевшие страницы. На одной из них её собственный почерк вывел: “Максим сказал, что я – его самая большая удача”. Рядом виднелись его неровные, торопливые каракули: “Лана + Макс = навсегда”.
Девушка долго смотрела на эти строки, проводя пальцем по буквам, словно пытаясь через прикосновение вернуть то время, когда эти слова были не просто надписью в блокноте, а живой правдой их отношений.
Вечером тишину квартиры нарушил звук открывающейся двери. Максим вернулся раньше обычного. Лана, находившаяся на кухне, замерла, прислушиваясь к его шагам. Мужчина прошёл в ванную, затем в гостиную. Через минуту раздался тихий звонок телефона. И голос Макса звучал непривычно мягко.
– Да, я уже дома… Нет, не устал. Может, завтра сходим?..
Лана застыла у плиты, уставившись в кастрюлю с супом, который уже начал остывать. Её сердце забилось чаще, когда она уловила этот полушёпот, эти осторожные интонации, совершенно несвойственные их нынешним отношениям.
– Кто звонил? – спросила она, когда муж соизволил явить себя миру.
– По работе, – ответил Максим, даже не потрудившись поднять глаза от экрана телефона. – Обсуждали завтрашнюю встречу.
Она молча кивнула и отвернулась к плите, скрывая боль за маской спокойствия. По работе.... Сколько раз за последнее время она слышала эту отговорку? Слишком много, чтобы считать её правдой.
Часы медленно отсчитывали время до полуночи. Девушка лежала в постели, уставившись в темноту широко раскрытыми глазами. Рядом мирно спал Максим, мужчина дышал ровно и спокойно, вот уж кто проблем со сном не имел от слова совсем.
А она думала. Думала о том, как странно устроена жизнь. Семь лет назад они были бедны, жили в съёмной квартире, но были по-настоящему счастливы. Смеялись над каждой мелочью, находили радость в простых вещах, делились всем – от последней конфеты до сокровенных мыслей.
Теперь у них есть всё: хорошая квартира в престижном районе, стабильный доход, возможность путешествовать. Но между ними зияет пустота, которую не заполнить ни дорогими покупками, ни экзотическими поездками… Они словно и не женаты вовсе. Словно соседи…
***********************
Утренние лучи робко просачивались сквозь занавески, когда Лана открыла глаза. В квартире пахло свежесваренным кофе и это было очень странно. Девушка приподнялась на локте и прислушалась. Из кухни доносились знакомые звуки: позвякивание посуды, шум кофемашины.
– Решил тебя порадовать, – произнёс Максим, но его улыбка выглядела вымученной, механической, словно он выполнял какую-то обязательную программу. – Как спалось?
– Нормально, – ответила Лана, опускаясь за стол. Она внимательно наблюдала, как он аккуратно ставит перед ней чашку с кофе, как будто делал это уже тысячу раз.
– Ты сегодня рано, – заметила она, пытаясь уловить его настроение.
– Да, надо кое-что доделать до встречи, – ответил он, уже доставая телефон и бегло просматривая сообщения. Его пальцы быстро скользили по экрану, выдавая внутреннее напряжение.
– Кстати, ты не против, если я в пятницу уеду на корпоратив? – внезапно спросил он, не отрывая взгляда от экрана. – Обещают что-то грандиозное.
Внутри у Ланы всё сжалось. Пятница. Их годовщина. Семь лет вместе. Семь лет, которые теперь казались такими нереальными.
– А раньше ты не говорил… – голос девушки предательски дрогнул.
– Да я сам только вчера узнал, – ответил он, отпив кофе и всё так же не встречаясь с ней взглядом. – Это важно для карьеры, понимаешь?
Она молча кивнула. Конечно, она понимала. Карьера важнее. Важнее, чем годовщина. Важнее, чем она сама. Важнее, чем те обещания, которые они когда-то давали друг другу. Важнее, чем их навсегда, написанное когда-то в потрёпанной записной книжке.
Телефон в его руке снова завибрировал, и Максим погрузился в чтение сообщений, окончательно отстранившись от реальности, в которой сидела его жена, молча глотая слёзы.
После того как дверь за Максимом закрылась, Лана ещё долго сидела за кухонным столом, обхватив руками чашку с давно остывшим кофе. Её взгляд был пустым, устремлённым в одну точку, а мысли кружились в голове, словно осенние листья за окном.
Наконец, она встала. Движения были механическими, будто она наблюдала за собой со стороны. Собрав вещи в сумку, накинула пальто и вышла из квартиры. Ей нужно было выбраться, вдохнуть свежего воздуха, почувствовать жизнь за пределами этих стен, где всё напоминало о том, чего больше не было.
Город встретил её привычной суетой. Она шла по улицам, которые когда-то знала наизусть, словно пытаясь найти в них ответы на свои вопросы. Вот этот небольшой магазинчик – здесь они покупали шампанское для своих первых свиданий, смеясь над тем, как экономят на всём. А вот этот уютный сквер – именно здесь Максим впервые признался ей в любви, краснея и запинаясь от волнения. А там, у той остановки, они ждали автобус, дрожа от холода, потому что денег на такси не было, но тогда это не имело значения – главное, они были вместе.
Её путь привёл к старой скамейке в парке. На ней сидела молодая пара – девушка что-то шептала на ухо парню, а он краснел и улыбался, глядя на неё с таким же восторгом, с каким когда-то смотрел на неё Максим. Лана остановилась, наблюдая за ними, и вдруг с острой болью осознала: они были такими же. Когда-то. Очень давно.
Дрожащими руками она достала телефон и набрала номер подруги.
– Привет, – голос звучал непривычно тихо. – Да, я согласна. Давай встретимся.
В кафе было шумно и уютно. Играла лёгкая музыка, посетители оживлённо беседовали за столиками. Марина, заметив подругу, сразу поняла – что-то случилось. Её проницательный взгляд скользил по лицу Ланы, подмечая каждую деталь: потухший взгляд, бледные щёки, сжатые в тонкую линию губы.
– Что произошло? – спросила она, не тратя время на пустые любезности.
Лана глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. Она знала, что должна рассказать. Должна поделиться тем, что так долго держала в себе.
– Он изменился, – наконец произнесла она, и в её голосе прозвучала глубокая печаль. – Не знаю, когда это началось, но теперь… теперь он как будто чужой. Словно между нами выросла невидимая стена, которую я никак не могу преодолеть.
Марина внимательно смотрела на подругу, не перебивая. Она искренне сочувствовала и хотела помочь. После недолгой паузы девушка задала вопрос, который давно вертелся у неё на языке:
– А ты пробовала с ним поговорить? По-настоящему, не как обычно – всё нормально, а всерьёз? Чтобы выслушать друг друга, понять, что происходит?
Лана вздохнула, её плечи поникли под тяжестью невысказанных слов.
– Пробовала. Но он отмахивается. Говорит, что я “зациклилась” и “всё у нас хорошо”. Будто не видит того, что вижу я.
Марина помолчала, обдумывая слова подруги.
– А тебе так не кажется? – спросила она мягко, но настойчиво.
Лана отвернулась к окну. За стеклом моросил мелкий дождь, размывая очертания городских улиц, превращая мир за стеклом в размытое полотно. Капли стекали по стеклу, словно слёзы.
– Мне кажется, что мы потеряли что-то важное, – тихо произнесла она. – То, из-за чего я когда-то сказала “да” в ЗАГСе. То, что делало нас единым целым.
Марина наклонилась вперёд, накрыв ладонью руку подруги.
– Знаешь, – начала она осторожно, – люди меняются. Иногда – в лучшую сторону, иногда – в худшую. Но главное – не перестать быть собой. И не потерять того, за что ты его когда-то полюбила. Важно помнить, кто вы есть на самом деле, и не позволять обстоятельствам затушить тот огонь, который когда-то горел между вами.
Лана медленно кивнула, её мысли крутились в голове, словно карусель, на которой невозможно остановиться. Одна мысль сменяла другую:
“Может, я действительно слишком драматизирую? Может, это просто временный кризис, который нужно пережить? Все пары через это проходят…”
Но внутри, глубоко внутри, она чувствовала, что дело не в кризисе. Было какое-то другое, более глубокое ощущение – будто она смотрит на чужую жизнь, красивую и благополучную со стороны, но совершенно не свою.
Когда она открыла дверь квартиры, её встретил знакомый запах кофе. Максим сидел на диване, полностью погружённый в работу. Его пальцы летали по клавиатуре, а взгляд был приклеен к монитору.
Лана осторожно присела рядом, пытаясь собраться с мыслями.
– Я тут подумала, – начала она, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и уверенно. – Может, нам стоит куда-нибудь съездить? На выходные. Как раньше. Вспомнить те времена, когда мы были только вдвоём…
Максим нехотя оторвался от экрана. Он был немного раздражен, что его отвлекают от важного дела ради таких глупостей.
– Сейчас не получится, – ответил он, нахмурившись. – У меня слишком много дел.
– Но мы же могли бы… хотя бы на пару дней… – голос девушки звучал всё тише.
– Лан, – он вздохнул, словно объяснял что-то очевидное маленькому ребёнку. – У меня важный проект. Если я сейчас отвлекусь, всё пойдёт прахом. Ты же понимаешь, как это важно для нашей семьи.
Она замолчала, чувствуя, как внутри всё сжимается от боли. А на что она вообще расчитывала?
– Ладно, – наконец произнесла она, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Поняла.
Девушка встала и направилась в спальню, чувствуя, как с каждым шагом растёт пропасть между ними. А Максим снова погрузился в работу, бегло набирая текст на клавиатуре, словно ничего не произошло.
Лана села на кровать, подтянув колени к груди, и уставилась в стену невидящим взглядом.
Там, за этой стеной, находился человек, которого она когда-то полюбила всем сердцем. Человек, с которым она делила радости и печали, мечты и надежды. Но сейчас он казался ей совершенно чужим – далёким, погружённым в свой мир, где не было места ей.
Часы тянулись медленно, словно издеваясь над её состоянием. Сон не шёл, мысли кружились в голове, не давая покоя. Ближе к полуночи она не выдержала – встала, подошла к окну. За стеклом всё так же шёл дождь, барабаня по карнизу.
Дрожащими руками девушка достала телефон. Пальцы сами нашли то самое фото в галерее – их первое совместное путешествие, пляж, смех, беззаботность. На снимке они выглядели такими счастливыми, такими влюблёнными. Она прижала телефон к груди, словно пытаясь вернуться в эти чудесные мгновения
– Где ты, Максим? – прошептала она в темноту. – Куда ты ушёл? Что случилось с тем человеком, которого я знала?
Телефон в её руках погас, но она продолжала смотреть в темноту, где-то глубоко внутри надеясь, что завтра всё будет по-другому. Что завтра он посмотрит на неё теми же глазами, что и раньше…
“Когда всё изменилось?” – снова и снова задавала она себе этот вопрос. Ответ не приходил. Не было какого-то конкретного дня или момента – всё происходило постепенно, незаметно…
На следующее утро Лана решила взять отгул на работе. Не предупредив Максима, собрала небольшую сумку и поехала к маме. Та, едва увидев её лицо, всё поняла без слов. Молча поставила чайник на плиту и достала из шкафа то самое малиновое варенье, которое девушка обожала с детства.
– Ну, рассказывай, – произнесла мама, разливая горячий чай по кружкам.
И Лана рассказала. Всё. Без утайки. Про его растущую отстранённость, про непонятные номера в его телефоне, про бесконечные корпоративы, про то, как он теперь говорит мы только о работе, а не о них двоих. Про то, как их жизнь превратилась в череду одиноких вечеров и редких встреч.
Мама слушала молча, не перебивая, лишь иногда качая головой. Когда Лана закончила, она протянула ей ложку с вареньем:
– Попробуй вспомнить, когда он в последний раз спрашивал тебя о чём-то важном. Не “что на ужин?”, а… ну, например, “как ты себя чувствуешь?” или “о чём ты мечтаешь?”.
Лана задумалась, перебирая в памяти последние месяцы, недели, дни. И не смогла вспомнить ни одного такого случая. Ни одного искреннего вопроса о её чувствах, о её мечтах, о том, что происходит в её жизни. Только рабочие разговоры, короткие ответы и всё более редкие прикосновения.
И это пугало.
Вечер опустился на город, окрасив небо в лиловые тона. Лана тихо открыла дверь квартиры, стараясь не шуметь. В гостиной горел приглушённый свет, и она сразу заметила силуэт Максима. Он сидел в своём любимом кресле, полностью погружённый в работу. На столе стояла остывшая тарелка с недоеденным ужином, рядом – пустая чашка из-под кофе, которую он, видимо, забыл убрать.
– Максим, – начала Лана, присаживаясь на диван. – Нам нужно поговорить.
Мужчина тяжело вздохнул и закрыл ноутбук с таким видом, будто это было для него невыносимо.
– Опять? – в его тоне проскользнуло раздражение. – Ну хорошо. О чём на этот раз?
– О нас, – она сжала ладони на коленях, пытаясь унять дрожь в пальцах. – Мне кажется, мы… потерялись. Ты стал другим.
– Другим? – он позволил себе усмешку, которая резанула её по сердцу. – Я просто работаю. Стараюсь, чтобы у нас было всё, что ты заслуживаешь.
– А мне нужно не мифическое всё! – она почувствовала, как к горлу подступает ком, но заставила себя продолжить. – Мне нужен ты! Тот, кто дарил мне полевые цветы, даже если они были сорваны по дороге с работы. Тот, кто вместе со мной кормил уток в парке. Тот, кто смеялся над моими, порой глупыми, шутками. Наконец, тот, кто засыпал, обняв меня так крепко, будто боялся потерять!
Тишина в комнате стала почти осязаемой. Часы на стене продолжали своё монотонное тиканье, словно отсчитывая последние секунды их старой жизни и первые мгновения новой. Максим сидел неподвижно, его лицо выражало внутреннюю борьбу. Он провёл рукой по лицу, как будто пытаясь сбросить с себя тяжёлый груз последних месяцев.
– А ты… ты правда скучаешь по тому времени? – наконец спросил он, и в его голосе прозвучала непривычная для него уязвимость.
– Да, – ответила девушка, глядя ему прямо в глаза, не отводя взгляда. – Потому что тогда ты был счастлив. Искренне, по-настоящему. И я была счастлива рядом с тобой. А сейчас… сейчас мы как будто играем роли в каком-то чужом сценарии, где нет места настоящим чувствам.
Максим откинулся на спинку кресла, закрыл глаза, словно пытаясь собрать воедино разрозненные мысли. Когда он заговорил снова, его голос звучал непривычно хрипло, будто он не спал несколько ночей подряд.
– Знаешь, я думал, что если заработаю больше денег, куплю нам квартиру, машину, сделаю жизнь комфортной… то ты будешь довольна. Я был уверен, что это и есть любовь – обеспечивать, защищать, создавать материальные блага. А ты говоришь про какие-то цветы и уток…
– Это не про цветы, – она встала с дивана и медленно подошла к нему, чувствуя, как колотится сердце. – Это про внимание. Про то, что ты видишь меня как человека, а не как часть интерьера. Про то, что ты слышишь меня, когда я говорю. Что я для тебя – не просто “жена”, а человек, которому ты важен, который любит тебя всем сердцем.
– Я… я запутался, – как-то безнадежно признался Максим. – На работе постоянно говорят, что нужно расти, добиваться, не останавливаться. И я старался. Бежал вперёд, не оглядываясь. А потом вдруг оглянулся – а тебя будто и нет рядом.
– Я здесь, – она осторожно коснулась его руки, чувствуя, как дрожат пальцы. – Просто ты перестал замечать. Перестал видеть то, что действительно важно.
Мужчина взял её ладонь и прижал к своей щеке, словно ища в этом прикосновении ответы на все вопросы.
– Прости, – прошептал он. – Я не хотел… Я просто думал, что делаю всё правильно. Что иду по верному пути.
Они сидели, переплетя пальцы, в уютной тишине комнаты. Их руки согревали друг друга, словно пытаясь передать то тепло, которое так долго было утеряно. За окном постепенно темнело, уличные огни начинали загораться одно за другим, а в комнате горел лишь мягкий свет настольной лампы, создавая вокруг них уютный золотистый ореол.
– Помнишь, как мы мечтали о путешествии? – вдруг нарушила молчание Лана, говоря тихо, почти шёпотом. – О том, чтобы поехать в горы, жить в маленьком домике, валяться в траве и никуда не спешить…
Максим улыбнулся, и эта улыбка была такой знакомой, такой родной.
– Помню, – ответил он. – И знаешь что? Давай сделаем это. Прямо на следующих выходных. Бросим всё и уедем.
– Даже работу? – в её голосе проскользнула нотка удивления.
– Даже работу, – твёрдо ответил он, сжимая её пальцы. – Если работа отнимает у меня самое ценное, значит, я действительно что-то делаю не так.
На следующее утро Лана проснулась от божественного аромата свежесваренного кофе. Максим стоял у плиты, помешивая что-то в кастрюле, и его движения были такими же уверенными и домашними, как в те далёкие дни их знакомства.
– Что готовишь? – она подошла ближе, обняла его со спины, прижимаясь к тёплой спине.
– Завтрак, – ответил он, поворачиваясь к ней. Его глаза светились тем самым теплом, которое она так долго искала. – И да, я отменил все встречи на пятницу. Мы едем в тот самый домик у озера.
Она прижалась к нему крепче, вдыхая знакомый запах – не дорогой парфюмерии, а простого человеческого тепла, запаха его кожи, запаха их общего прошлого и, возможно, общего будущего.
– Спасибо, – прошептала она, чувствуя, как слёзы счастья наворачиваются на глаза.
– За что? – он удивлённо приподнял бровь.
– За то, что вернулся, – ответила она, глядя ему в глаза.
Он поцеловал её в макушку, и его голос был таким же искренним, как его поцелуй:
– Я и сам не понял, как ушёл. Но теперь… теперь я здесь.
За окном снова шёл дождь, но на этот раз он казался не грустным, а очищающим – словно смывал все обиды, недоговорённости и страхи. А в кухне пахло кофе, завтраком и чем-то ещё – тем самым особенным ароматом счастья, ради которого действительно стоит просыпаться каждое утро, тем ароматом, который они едва не потеряли, но сумели вернуть.