ОКОНЧАНИЕ, предыдущая статья: Бой у Ла-Платы - первая морская битва Второй мировой войны (02). Схватка
После того, как в 7.38 немецкий снаряд снес верхнюю часть мачты флагманского крейсера «Ajax», и уничтожил радиоантенны, потеря связи между крейсерами затруднила их взаимодействия, и британские корабли под прикрытием дымовой завесы повернули на восток, выйдя из-под вражеского обстрела. «Admiral Graf Spee» тоже не стремился к продолжению боя - он направился на запад, удаляясь от противника. Таким образом, первая фаза сражения у Ла-Плата завершилась. В ходе почти полуторачасового боя корабли обеих сторон получили более-менее существенные повреждения, и из-за интенсивной стрельбы испытывали теперь недостаток боеприпасов. Командир поредевшей группы «Force G» коммодор Хэрвуд оказался в тяжелом положении: его флагманский «Ajax» лишился половины своей артиллерии в результате единственного попадания 280-мм снаряда, а потеря радиосвязи заставляла крейсера держаться рядом: руководить отрядом приходилось по старинке – флажным семафором.
Несколько удалившиеся от «Admiral Graf Spee» из опасения нового обстрела «Ajax» и «Achilles» вскоре тоже повернули на запад, чтобы не потерять из виду врага. Не сближаясь с «линкором», оба крейсера упрямо шли вслед за рейдером. Началась вторая фаза боя — упорное, продлившееся более 10 часов преследование противника на границе радиуса действия уцелевшей артиллерии. При этом, сопровождая «Spee», крейсера держались от рейдера на достаточном удалении. Время от времени «Admiral Graf Spee» менял курс, сокращая расстояние, и обстреливал британские крейсеры, стремясь отогнать преследователей подальше, и скрыться от них в постепенно сгущающихся сумерках. Чтобы не упустить из поля зрения немецкий рейдер, с приближением темноты британские крейсера постепенно подходили к нему ближе, сокращая расстояние до границы видимости.
А в 23.17 британцы прекратили преследование немца - коммодору Хэрвуду стало ясно, что «карманный линкор» собирается войти в Монтевидео (порт в Уругвае). Теперь Хэрвуд определил задачей своих крейсеров по возможности попытаться задержать выход «линкора» из нейтрального порта в открытое море; а если это не получится — следить за его дальнейшим передвижением. Вступать в новый бой с грозным противником было бы безумием: силы, которыми располагал Хэрвуд, были ничтожными. Коммодор сообщил командованию по уцелевшему радио крейсера «Achilles» о загнанном в Монтевидео немецком рейдере, но получил ответ, что необходимые для новой схватки подкрепления смогут подойти не раньше 19 декабря. Так что ему предстояло управляться только теми силами, что имелись в распоряжении Хэрвуда.
Ближайшим боевым кораблем в юго-западной Атлантике был тяжелый крейсер «Cumberland», находившийся у Порт-Стэнли. Двигавшийся туда же избитый «Exeter» командиром группы «Force G» в расчет не брался – этот корабль полностью утратил боеспособность, и буквально чудом держался на плаву. Поэтому коммодор Хэрвуд, расположив оба своих крейсера поблизости от Монтевидео, вызвал по радио «Cumberland», и приказал ему немедленно идти «на всех парах» к месту будущего боя. Однако «Cumberland» мог прибыть лишь к вечеру следующего дня (14 декабря)…
«Admiral Graf Spee» бросил якорь в территориальных водах Уругвая, на рейде Монтевидео, вскоре после полуночи. Войдя в Монтевидео, «карманный линкор» первым делом принял топливо с немецкого судна «Таkоtа», стоявшего в порту. Но, заправив корабль, Лангсдорф вместо того, чтобы немедленно выйти в море и прорваться через заслон двух легких крейсеров (один из которых был сильно поврежден), медлил покинуть порт. По его приказу команда начала исследовать повреждения своего «линкора». В корабль попали 12 снарядов, выпущенных с «Ajax» и «Achilles», и 15 снарядов с «Exeter». Одно из трех орудий носовой башни главного калибра не действовало, было разбито одно 150-мм орудие, повреждены несколько зениток. Погибли 36 человек, 60 получили ранения. В борту корабля зияла 1,5-метровая пробоина от 203-мм снаряда, полученного с «Exeter». В бою «Admiral Graf Spee» израсходовал 414 снарядов главного калибра, 377 снарядов 150-мм, и 80 зенитных 105-мм снарядов. В наличии остались 360 снарядов к 280-мм орудиям, 423 снаряда к 150-мм орудиям, 2.470 — для зенитной артиллерии разных калибров, и еще 6 торпед.
Доклады с боевых постов о повреждениях и израсходованных боеприпасах ввергли капитана цур зее Лангсдорфа в уныние: он остро ощущал уязвимость положения одинокого рейдера, окруженного врагами и отделенного от своих берегов тысячами миль. Лангсдорф опасался идти в Германию через штормовую Северную Атлантику с незаделанной 1,5-метровой дырой в корпусе, и считал, что у него осталось слишком мало боезапаса для отражения атак вражеских тяжелых кораблей, что могут возникнуть на пути «Spee». А окончательно отказаться от немедленного выхода в море Лангсдорфа склонил доклад артиллерийского офицера, который на следующий день каким-то образом (видимо, от излишней нервозности) ухитрился увидеть вдали на внешнем рейде Монтевидео британский линейный крейсер «Renown» и эсминцы сопровождения. В действительности же группа «Force G» пополнилась к тому времени только крейсером «Cumberland», пробежавшим весь путь от Фолклендов до Монтевидео 25-узловым ходом, и вовремя прибывшим в распоряжение Хэрвуда. Возможно, именно его немецкий офицер и принял за «Renown», хотя трехтрубный «Cumberland» внешне не имел ничего общего с более крупным двухтрубным линейным крейсером.
Но эта ошибка в определении класса прибывшего вражеского корабля и сыграла главную роль в судьбе немецкого «карманного линкора». Колебавшийся и до этого в принятии решения о прорыве Лангсдорф при известии о появлении у противника линейного крейсера, вооруженного 6х381-мм орудиями главного калибра, решил, что у «Spee», уже и так пострадавшего в бою с менее мощными крейсерами англичан, теперь вообще не осталось никаких шансов на спасение.
На самом же деле прибытие «Cumberland» лишь восстановило прежние силы английской группы «Force G». Соотношение сил противников стало близким к имевшемуся в начале боя. Хотя вместо шести 203-мм пушек «Exeter» британцы получили теперь восемь орудий того же калибра, но боеспособность легких крейсеров значительно уменьшилась за счет выхода из строя половины артиллерии на «Ajax» и большого расхода боезапаса на «Achilles» (на нем осталось всего 359 снарядов). Так что при сложившемся положении у «Admiral Graf Spee» все еще имелась возможность прорваться в Атлантику.
Но Лангсдорф избрал иной ход. Он попытался затребовать у уругвайского правительства 2 недели для «ликвидации повреждений, угрожающих мореходности корабля». Предлогом послужила история английского легкого крейсера «Глазго», ремонтировавшегося в начале Первой мировой войны в бразильском порту в течение примерно такого же времени. Двухнедельный срок означал не только возможность заделать пробоины, но и стянуть в район Ла-Платы несколько подводных лодок, которые помогли бы снять блокаду. Но тут в дело вмешались английские дипломаты, потребовавшие от уругвайцев соблюдения стандартного 24-часового срока пребывания противника в нейтральном порту. У них были все шансы настоять на своем: британский консул в Монтевидео Ю. Миллингтон-Дрейк (Millington-Drake) имел большое влияние в этой стране - министр иностранных дел Уругвая Гуани был его хорошим знакомым. Однако внезапно требования англичан изменились: после консультации с Хэрвудом о боевом состоянии его группы стало ясно, что лучше задержать противника до прибытия подкреплений. И поэтому протест британского посольства в Монтевидео стал носить формальный характер. А помощники военно-морского атташе тут же организовали наблюдение за «Spee» с 8 английских торговых судов, стоявших у причалов Монтевидео.
Кроме того, чтобы не дать линкору выйти из порта, эти находившиеся в порту британские суда выходили в открытое море с 12-часовыми перерывами. а каждый такой выход задерживал срок выхода «карманного линкора» еще на 24 часа – нейтралы таким образом требовали исключить возможность погони рейдера за этими судами. Одновременно представители британской разведки умело «играли на нервах» Лангсдорфа - они дезинформировали немцев, организовав открытые переговоры с располагавшимся неподалеку аргентинским Буэнос-Айресом на предмет «возможности срочного приема двух больших боевых кораблей» (под которыми прозрачно подразумевались «Renown» и «Ark Royal»).
Обеспокоенный этой «дезой» Лангсдорф днем 16 декабря сообщил по телефону в Берлин о концентрации британских сил под Монтевидео, и запрашивал руководство, как ему поступить, если ожидаемые британские корабли его атакуют. Ведь (по словам Лангсдорфа) поврежденный «Admiral Graf Spee» не имеет никаких шансов нанести существенный урон неприятелю. Лангсдорф спрашивал: ему затопить корабль, или интернировать его? Попытку прорыва или почетную гибель в бою капитан цур зее даже не рассматривал…
Вопрос о «Admiral Graf Spee» стал предметом тяжелого обсуждения между командующим флотом адмиралом Редером и Гитлером. В результате они пришли к выводу, что если прорыв невозможен, то предпочтительнее затопить корабль, чем допустить его интернирование в плохо предсказуемых южноамериканских странах. Решение руководства Лангсдорф получил вечером 16 декабря. В его распоряжении оставались сутки – оговоренный с властями Уругвая срок пребывания рейдера в порту истекал в 20.00 вечера 17 декабря 1939 года. Проведя бессонную ночь, рано утром Лангсдорф отдал приказ артиллерийскому офицеру срочно приступить к разрушению системы управления огнем. Точные приборы уничтожались ручными гранатами и молотками, замки орудий отнесли в башни главного калибра, которые предполагалось затем подорвать более основательно. К вечеру закончились подготовительные работы, состоявшие в размещении многочисленных зарядов по всем помещениям корабля. Основную часть команды (900 человек) перевели на немецкое транспортное судно «Таkоtа».
В 18.15 на мачтах рейдера взвились флаги со свастикой, и «Admiral Graf Spee» отошел от причала. За его последним выходом с набережной Монтевидео наблюдала огромная толпа. Корабль прошел фарватером и свернул на север, как бы собираясь идти в Буэнос-Айрес, однако примерно в 4 милях от берега он бросил якорь. Следовавший за «карманным линкором» пароход «Таkоtа» принял на борт сошедших с корабля еще остававшихся на рейдере людей, и в 19.52 на «Spee» прозвучало подряд шесть взрывов основных зарядов. Пламя и дым поднялись высоко над мачтами; их было видно даже из города. Корабль сел не грунт на мелководье; на нем начались сильные пожары. Но прочная конструкция сопротивлялась довольно долго - взрывы и пожары на полузатонувшем корабле продолжались в течение 3 дней. А вскоре после самоликвидации «Spee» в Монтевидео вошла группа крейсеров «Ajax», «Achilles» и «Cumberland», до этого блокировавшая подступы к уругвайскому порту…
Британские крейсера не препятствовали уходу от Монтевидео немецкого транспорта «Таkоtа», увозившего экипаж взорванного и затопленного рейдера. Все 1.100 человек (за исключением похороненных и оставшихся в госпиталях в Монтевидео моряков) благополучно прибыли в Буэнос-Айрес, где и были интернированы аргентинскими властями. Попытки Лангсдорфа избежать интернирования, объявив свой экипаж «потерпевшим кораблекрушение», не удались. Лангсдорф в последний раз созвал команду и обратился к ней с речью, объяснив создавшееся положение: морякам придется именно здесь дожидаться окончания войны. А утром 20 декабря капитан цур зее Лангсдорф застрелился в номере одного из отелей столицы Аргентины…
Хотя аргентинские власти и интернировали экипаж «Admiral Graf Spee», они довольно благожелательно отнеслись к немцам, и практически не мешали бегству отпущенных «под честное слово» офицеров корабля, которые подавляющим большинством разными путями перебрались в Германию, чтобы принять участие в дальнейших боевых действиях.
Итоги сражения
В ходе первой морской битвы Второй мировой войны погибли (с обеих сторон) 108 человек: 36 немцев и 72 англичанина. На немецком «карманном линкоре» «Admiral Graf Spee» было убито 36, и ранено 60 моряков. У британцев наибольшие потери понес тяжелый крейсер «Exeter» - 61 человек убит, 23 ранены (из них за следующую неделю еще 7 скончались от ран). Экипажи легких крейсеров пострадали намного меньше: «Ajax» потерял 7 моряков убитыми и 5 ранеными, а «Achilles» - 4 убитыми и 7 ранеными.
Хотя для поиска и уничтожения «Admiral Graf Spee» британцам потребовалось задействовать значительные силы, тем не менее, это была их первая победа после длительного периода неудач и потерь начального периода войны. Поэтому в связи с операцией «доведения рейдера до самоубийства» союзники развернули широкую рекламную кампанию в прессе, и буквально засыпали наградами своих моряков, участвовавших в том сражении. Командир группы «Force G» коммодор Хэрвуд был повышен в звании до контр-адмирала, и награжден второй степенью (рыцаря-командора) «Ордена Бани» - следующей после «Ордена Подвязки» награды Великобритании, по статусу более значимой, чем даже самая высшая военная награда этой страны – «Крест Виктории». Того же «Ордена Бани», только третьей степени (компаньона) были удостоены командиры участвовавших в схватке крейсеров: кэптен Фредерик Секер Бэлл («Exeter»), кэптен Чарльз Генри Лоуренс Вудхаус («Ajax») и кэптен Уильям Эдвард Пэрри («Achilles»).
Следующего по значимости после «Креста Виктории» Ордена «За выдающиеся заслуги» были удостоены 6 старших офицеров этих крейсеров (по 2 с корабля). Крестом «За выдающиеся заслуги» наградили 6 моряков с «Exeter», 7 моряков с «Ajax», и 4 – с «Achilles». Медаль «За выдающиеся заслуги» получили 17 человек с «Exeter», и по 14 – с легких крейсеров. Медалью «За выдающуюся храбрость» наградили 3 матросов «Exeter», и 1 – с «Achilles».
«Admiral Graf Spee» затонул в нейтральных водах на мелком месте - так, что над волнами возвышались его обгоревшие надстройки. И англичане поспешно снарядили специальную экспедицию - снять с немецкого корабля все, что уцелело из приборов (в первую очередь их интересовал радар), а также образцы вооружения (105-мм зенитки и автоматы). Но британцам удалось снять только часть интересовавшего их оборудования - вскоре после начала работ разыгрался шторм, и операцию пришлось прекратить. Оставшуюся груду железа начиная с 1942 года местные дельцы постепенно разобрали на лом. Правда, работать на илистом дне оказалось крайне неудобно, и некоторые части «карманного линкора» до сих пор ржавеют на месте его гибели - на 34° 58' 25" южной широты и 56° 18' 01" западной долготы…
Список других статей канала, посвященных флоту и морским темам, НАХОДИТСЯ ЗДЕСЬ
Если вас заинтересовала эта статья, поставьте «палец вверх», и подписывайтесь на мой канал, чтобы не пропустить новые статьи по разным вопросам военной истории