Предыдущая часть:
Елена Ивановна посмотрела на невестку с внезапной надеждой в глазах. Даже щёки её слегка порозовели от нахлынувшей радости, которая оживила лицо. Это был хоть какой-то реальный выход из того подземелья печальных воспоминаний, в котором она застряла.
— Ты правда готова сделать это для меня, потратить своё время и силы? — спросила свекровь, и в голосе сквозило сомнение вперемешку с благодарностью.
— Конечно, разве я вас когда-то обманывала в чём-то важном? — ответила Оксана и снова крепко обняла свекровь, чувствуя, как та расслабляется.
Знаешь, вот иногда я думаю в тихие вечера, что ты мне ближе и роднее, как дочь, чем Антон как сын. Может, даже только ты и есть мой по-настоящему родной человек в этом мире, на которого можно опереться.
Свекровь прижалась к Оксане в ответ, ища утешения. Тут она не выдержала и расплакалась тоже, разделяя эмоции. Для неё было невероятно важно осознать, что на свете есть женщина, которую хоть немножечко, но можно считать мамой, после всех лет одиночества. Оксана была преисполнена решимости помочь во что бы то ни стало, несмотря на все трудности. И настроение у обеих женщин немножко улучшилось после этого разговора по душам. Оксана ночью прислушивалась у двери свекрови, но та, похоже, не плакала, а спала спокойно. А когда утром явился Антон, выглядя бодро, то был очень удивлён тем, что его даже никто не спросил, где он пропадал всю ночь и чем занимался. Мать и Оксана, как настоящие заговорщицы, перемигивались между собой, подавая тайные сигналы, а на него почти не обращали внимания, занятые своими планами.
В свой обеденный перерыв на работе Оксана сразу помчалась в тот самый подземный переход, полный решимости. Там какой-то бродяга с длинной бородой играл на саксофоне, пытаясь заработать на жизнь. Пожилые женщины продавали дешёвые носки, ручки и другую мелочовку, но Кирилла нигде не было видно среди них. Оксана расспросила всех по очереди, и выяснилось, что парень появляется здесь крайне редко, не на постоянной основе. И с того самого дня, как она купила у него коврик, никто его больше не видел в этом месте.
— А что случилось-то такого срочного? Он тебя обманул с этой вещью? Вроде не похож на мошенника, парень как парень, — спросила одна из бабушек, с любопытством глядя на Оксану.
— Да нет, дело совсем не в этом, он не обманывал. Просто у меня для него очень важная информация накопилась, и это может всё поменять в его жизни к лучшему, — объяснила Оксана, не вдаваясь в детали.
— Полиция что ли его ищет по какому-то делу? — с подозрением спросила пожилая женщина, прищурив глаза.
— Да нет, ничего подобного, это хорошая новость, которая может помочь ему, — с досадой снова повторила Оксана, начиная нервничать.
— Хм, ну, лицо у тебя честное, не похоже на враньё. Знаешь, этот Кирилл иногда появляется здесь в компании с одним пожилым мужчиной, вроде бывший егерь из лесхоза, зовут Василий Петрович. Маленький такой, седой полностью, с карими глазами, но больше ничего про него не знаю, не общались близко, — пояснила бабушка после недолгого раздумья.
— А где именно он работал егерем, не знаете случайно, в каком месте? — спросила Оксана, и почему-то даже не удивилась, когда бабуля назвала то самое лесное хозяйство, которое находилось неподалёку от богатого коттеджного посёлка, где когда-то сгорел дом.
В нём-то и работала много лет назад Елена Ивановна. Уже хоть какая-то зацепка, от которой можно оттолкнуться дальше, подумала Оксана с надеждой. Она решила попробовать узнать об этом Василии Петровиче в своём социальном центре, где работала ежедневно. Если они с Кириллом живут так бедно, то вполне могли хоть раз обращаться за помощью или пособием, и тогда их данные сохранились бы в базе. Прошло несколько недель упорных поисков. Ни Василия Петровича, ни Кирилла обнаружить так и не удалось ни в одной записи. И Оксана уже всерьёз подумывала о том, чтобы съездить самой в то лесное хозяйство рядом с коттеджным посёлком и расспросить на месте. Кто-то из старых сотрудников ведь мог знать телефон или адрес бывшего коллеги, или хотя бы где он мог проживать после выхода на пенсию.
— Да, наверное, пора забыть эту историю и не тратить силы зря, — сказала Оксана свекрови, видя, как та начала терять надежду с каждым днём.
— Нет, мы просто так не сдадимся без борьбы, найдём способ, — ответила она твёрдо.
— Послушай, дочка, дело-то давно прошлое, а на тебе уже лица нет от всех этих переживаний и беготни. Но не стоит оно того, чтобы так изматывать себя, — мягко сказала Елена Ивановна, пытаясь отговорить.
Невестка ничего не ответила на это, но внутри себя чувствовала себя действительно отвратительно, хотя и не из-за истории с ковриком. Она переживала в первую очередь из-за мужа, хотя и не хотела признаваться в этом его матери, чтобы не расстраивать лишний раз. Антон совсем распоясался в последнее время, всё чаще приходил поздно или вовсе возвращался под утро без объяснений, при этом не щадил больную мать ни капли. Он громко разговаривал по телефону глубокой ночью, требовал, чтобы среди ночи его встречали с разогретыми пирогами или другой едой, в общем, наглел на глазах, не думая о последствиях.
— Ты мне изменяешь с кем-то, да? — однажды прямо спросила его Оксана, не выдержав.
Но муж понёс какую-то околесицу в ответ, ничего конкретного не сказал, только отмахнулся.
— А может, тебе самой приглянулся кто-то из твоих подопечных бомжей в центре? Так и скажи честно, я держать не буду насильно. Можешь идти жить вместе с ним под ближайшим мостом или в подвале, — заявил Антон в ответ, будучи навеселе и не следя за языком.
Елена Ивановна сильно расстроилась от такого разговора, укоряла сына строго, и Антон немного притих на время, пристыженный. Но потом всё началось по новой, с удвоенной силой. Было видно, что ему всё труднее удерживать себя в рамках приличия и нормального поведения. А у свекрови от всех этих переживаний и стрессов почти отнялись ноги окончательно, да и руки перестали слушаться как раньше.
— Знаешь, Оксанушка, больше всего на свете я боюсь двух вещей сейчас. Что ты его бросишь и уйдёшь, и что не бросишь, а продолжишь терпеть. Даже не знаю, что из этого пугает меня сильнее, честно говоря, — призналась пожилая женщина как-то вечером, когда они остались вдвоём.
— Ох, мне кажется, Елена Ивановна, вы просто сгущаете краски понапрасну, видите всё в чёрном свете. Может, Антон просто почувствовал вкус уважения от начальства и теперь старается изо всех сил? Ведь его приглашают на специальные встречи для избранных сотрудников, где обсуждают важные вещи. Вот он и задирает нос временно, думает о себе всякое. Я уверена, скоро всё вернётся в нормальное русло, и он остынет, — пыталась успокоить свекровь Оксана, хотя сама в глубине души не очень-то верила в свои слова.
С мужем определённо назревали серьёзные проблемы, которые уже нельзя было игнорировать.
— Эх, если бы ты оказалась права в своих предположениях, то было бы здорово. — Свекровь только поджала губы в сомнении и больше ничего не сказала на эту тему.
По её настроению было понятно, что Елена Ивановна не очень-то верит в то, что поведение сына можно легко исправить или что оно изменится само собой. В ту ночь Антон опять пришёл поздно, ближе к утру, потерял где-то ключ от двери и начал трезвонить в звонок настойчиво. А когда ему не открыли сразу же, то принялся стучать кулаками по двери, в общем, перебудил не только их, но и соседей по площадке.
— В доме две взрослые женщины живут, а мне даже ужин никто не удосужился разогреть после тяжёлого дня, — орал Антон, позабыв всякий стыд и приличия.
— Извините, но уже два часа ночи, все нормальные люди спят. Ужин в такое время не подают в приличных домах, а завтрак будет только через несколько часов, когда все проснутся, — пыталась отшутиться Оксана, чтобы разрядить атмосферу.
Два часа ночи. Антона будто удивила эта простая информация, он на миг затих, а потом обиженно начал резать колбасу на кухне, громко звякая ножом. Долго ещё ворчал себе под нос, что при живой жене вынужден питаться всухомятку, как какой-то холостяк.
— Запей водой из-под крана или чем покрепче, как ты любишь делать в последнее время с друзьями. Радовался бы вообще, что тебя кормят и встречают, ведь зарплату ты почти перестал приносить домой, а? И дома толком не появляешься неделями. Тоже мне, нашёлся герой-кормилец, — сказала Оксана раздражённо и пошла обратно спать, не желая продолжать скандал.
Антон почувствовал, что жена, кажется, начинает уставать от такого отношения, и в ту ночь перестал скандалить дальше, притихнув. Но Оксана прекрасно понимала, что такое поведение обязательно повторится в ближайшее время, это лишь затишье перед бурей. На следующее утро она пришла на работу в дурном настроении, невыспавшаяся и вся на нервах, постоянно переживая из-за ситуации дома, и была очень удивлена, когда встретила в коридоре центра того самого человека, которого так долго и упорно искала все эти недели.
— Кирилл, вот это да, неожиданная встреча. А что вы здесь делаете в нашем центре? — спросила она, не скрывая радости.
— Ух, как я рад вас видеть снова, не ожидал. Я деда привёл на приём к врачу. Понимаете, у него серьёзные проблемы с ногами, и он больше не может жить той жизнью, какой мы вынуждены ютиться сейчас, на улице или в подвалах. За тебя я не беспокоюсь особо, ты молодой и справишься, но вот его бы пристроить в какое-то место, где о нём позаботятся, — объяснил молодой человек, немного смутившись от такой встречи.
— Ну ладно, давайте попробуем помочь, чем сможем. У нас недавно как раз освободилось место в отделении для пожилых. Нашли родственников одного дедушки, который потерял память от болезни, и забрали его домой. Узнаете, как они все рады были этой встрече. Так что бывают и у нас в центре счастливые истории с хорошим концом, хотя, конечно, реже, чем хотелось бы всем, — сказала Оксана ободряюще.
Есть хотите что-нибудь? — добавила она, заметив, каким худым и измождённым выглядел Кирилл.
— Если честно, то всегда хочу, потому что едим мы редко и мало, но не желаю, чтобы вы тратили на меня свои деньги зря, — признался он откровенно, опустив глаза.
— Да не волнуйтесь понапрасну, у нас здесь общественная столовая для сотрудников и посетителей, так что я вас ничем не обременю, просто угостим по-человечески. Вот там и поговорим спокойно за едой, без спешки, — предложила Оксана дружелюбно.
Через полчаса, за столом, выяснилось, что для Василия Петровича действительно нашлось подходящее место в центре с уходом. Оксана же решила перейти к теме, которая её так сильно волновала все эти дни.
— Может, вам это покажется странным и неожиданным, но вот тот коврик, который вы мне продали в переходе, это же по-настоящему дорогая вещь, почти антиквариат. Почему вы отдали его так дёшево, почти за копейки? — Оксана решила начать издалека, чтобы не напугать нового знакомого внезапными вопросами.
Ведь Кирилл мог оказаться вовсе не тем спасённым мальчиком из прошлого, и тогда вся история лопнула бы как мыльный пузырь.
— Знаете, это не мой коврик изначально, а дедушкин, он его хранил много лет. Именно он и попросил меня продать его как можно побыстрее, без раздумий. И дело не только в том, что нам срочно нужны были деньги на еду и лекарства. Просто у него с этой вещью были связаны какие-то очень плохие воспоминания из прошлого, которые мучили его ночами, — ответил Кирилл задумчиво.
Он так и сказал мне тогда: "Продай прямо сегодня, хоть за какие деньги достанутся. Не могу я больше видеть этот коврик в доме, он напоминает о слишком тяжёлых вещах". Оксана пыталась выяснить что-нибудь ещё, расспрашивая осторожно, но узнала только то, что Василий Петрович воспитывал Кирилла с самого раннего детства, как родного. Других родственников у них не было, они вдвоём против всего мира. Оставалось только поговорить с самим дедушкой лично, но пока он больше нуждался в медицинском лечении и отдыхе, чем в долгих разговорах о прошлом. Оксана взяла у Кирилла номер телефона, и они договорились оставаться на связи, перезваниваться по мере необходимости. Она пока не стала рассказывать ему историю, которую узнала от свекрови, чтобы не давать ложную надежду зря. Похоже, что погибшие богачи не имели никакого отношения к этому бродяге, так что лучше не будоражить напрасно. Домой Оксана пришла пораньше обычного, заглянула к свекрови в комнату, а та мирно спала после лекарств. Оксана решила не будить её без нужды, и вдруг завибрировал телефон где-то поблизости. Она вытащила свой аппарат из кармана куртки, но ей никто не звонил в этот момент. Свекровь же вообще перестала пользоваться мобильным в последнее время — он лежал выключенным, потому что любой лишний шум её раздражал и усиливал головную боль. Оксана прислушалась внимательнее и поняла: вибрации идут откуда-то с кухни. Там, на полу под столом, она обнаружила телефон мужа — видимо, он просто забыл его утром, уходя на работу в спешке. Впрочем, это не удивляло, учитывая, в каком помятом и сонном состоянии она видела его сегодня после ночных гулянок. Да кто это упорно звонит? Она решила взять трубку на всякий случай. А вдруг это был важный звонок с работы, который нельзя пропустить?
— Это ты кто такая и почему отвечаешь на телефон Антона вместо него? — спросил капризный и недовольный женский голос на том конце.
— Я его законная жена, а вы кто? — ответила Оксана спокойно, хотя в сердце уже проснулись нехорошие предчувствия.
Неужели это звонит та самая женщина, с которой муж гулял ночами напролёт?
— Считай, что уже и не жена давно, а так, временная фигура, — нагло захохотала незнакомка, представившись Светой, и заявила, что она новая любовница Антона, и у них всё по-настоящему серьёзно, с планами на будущее.
У Оксаны на глазах выступили слёзы от обиды и боли. Худшие опасения, которые она гнала от себя, сбывались прямо на глазах. Она понимала, что Света не врёт ни слова — Антон действительно стал чужим человеком за последнее время. Относился к ней пренебрежительно, как к прислуге, совсем перестал уважать и ценить. Да что там уважать — они почти не разговаривали нормально, как супруги. Только команды в стиле "подай, принеси, помоги", и всё на этом. "Что ты там замолкла, как в рот воды набрала?" — спросила Света насмешливо. И Оксана вспомнила, что всё ещё держит трубку у уха. "Я думаю, муж сам мне скажет всё, что посчитает нужным, без посредников", — ответила она твёрдо. Не хотела ругаться с этой вздорной дамочкой, которая в одночасье разрушила всю иллюзию семейной жизни и счастья. "А Антон и поговорит с тобой скоро, он мне обещал это сделать", — уверенно заявила Света. Будто в подтверждение её слов раздался звонок в дверь — настойчивый и требовательный. Поскольку Света всё ещё была на связи, Оксана сказала в трубку с сарказмом: "А вот он как раз и пришёл, ваш будущий муж, так что можете с ним всё обсудить лично, без меня". И передала трубку изумлённому Антону, который стоял на пороге. Скандал проходил на кухне довольно тихо, без криков — ни Антон, ни Оксана не хотели добить своим предстоящим разводом больную женщину, которая тихо отдыхала в соседней комнате.
— Ты ведь понимаешь, что нам надо разводиться после всего этого? — сказала Оксана прямо, глядя мужу в глаза.
— Вовсе это и не обязательно, можно найти выход, — нагло заявил Антон, не моргнув глазом.
— Как это не обязательно? Светочка твоя уверена, что у вас всё серьёзно на долгие годы. Ты у неё регулярно ночуешь, как выяснилось из разговора, — Оксана была удивлена такой нерешительностью мужа.
Она-то думала, что он соберёт чемоданы с вещами и уйдёт к любовнице без сожалений.
— Света, конечно, хорошая девушка, интересная, но может быть это просто временное увлечение, которое пройдёт само собой. И вообще, слушай-ка сюда, не в твоём положении качать права и устраивать сцены, — зло пробурчал Антон, начиная злиться.
— В каком таком положении я, по-твоему? Кажется, это я тебе нужна гораздо больше, чем ты мне. Бесплатная обслуга на все случаи жизни. Живу в основном на свои деньги с работы и ухаживаю за твоей мамой тоже бесплатно, без всякой помощи от тебя. Лекарства для неё покупаю за свой счёт, между прочим, — уточнила Оксана, требуя объяснений.
— А что тут непонятного для тебя? У тебя ни кола ни двора за душой, так что не спеши становиться бомжихой на улице. В общем, некуда тебе деваться особо, вот и нечего тут кривляться и строить из себя обиженную, — Антон захохотал довольно, словно сказал что-то остроумное.
— А вот так ты всё это видишь в своей голове. То есть думаешь, что я терпела все твои выходки и задержки только из-за жилья и крыши над головой? Да ты просто животное без сердца. Я любила тебя искренне, верила в наше общее будущее, и мне было жалко твою маму, которая нуждалась в уходе, — сказала Оксана, и у неё даже руки затряслись от возмущения, а из глаз брызнули горячие слёзы обиды.
— Ну-ну, не заливай тут слезами, не верю я в эти спектакли. Я приходил с работы поздно, иногда под утро, а ты прямо ни сном ни духом, делала вид, что ничего не замечаешь. Так я и поверил в твою наивность. В общем, не спеши с решениями. Может, у меня это увлечение и пройдёт через пару месяцев, но учти на будущее — я не собираюсь хранить верность какой-то бездомной пустышке без детей. Только ради матери пока делаю вид, что мы нормальная семья. А когда её не станет, правила в доме будут совсем другими, по моим законам, — объяснял муж холодно и цинично.
— И какие же это будут правила, расскажи подробнее? — спросила Оксана, хотя уже примерно догадывалась, о чём пойдёт речь, и сердце сжималось от боли.
— Я делаю, что хочу и когда хочу, а ты просто радуешься, что есть где жить и что есть. Готовь еду, стирай вещи, убирай квартиру. Ну, может, иногда в постель пущу, если настроение будет. Вот такие будут новые правила, без вариантов, — объяснил Антон с усмешкой.
Продолжение :