Колумнист Sputnik Грузия, политолог Арчил Сихарулидзе в рубрике «Реакция» рассуждает о том, как термин «пророссийский» заменил политико-общественный и даже академический анализ в Грузии.
В грузинской политической системе словосочетание «пророссийский» используется чаще, нежели какой-либо другой термин. Если что-то или кто-то не нравится – можно сразу использовать это клеймо, чтобы просто не вдаваться в детали. Это чем-то напоминает советскую практику «крещения» нежелательных элементов общества ключевыми словами – буржуа, капиталист и контрреволюционер. К счастью, пока что в «места не столь отдаленные» без суда и следствия не отправляют.
Тем не менее, по существу, это понятие постепенно утратило аналитическую ценность и превратилось в инструмент политических манипуляций, а не в обозначение, основанное на эмпирических фактах. Термин применяют не для обозначения акторов, действительно имеющих политические, финансовые или идеологические связи с Москвой, а для того, чтобы стигматизировать тех, кто выражает мнение, отличное от доминирующего прозападного нарратива.
Любой политик, эксперт или СМИ, которые ставят под сомнение западную политику, критикуют власти или выступают за прагматичное взаимодействие с Россией, рискуют быть автоматически заклейменными как «пророссийские». Такая чрезмерная эксплуатация термина превращает его в инструмент дискредитации оппонентов, а не в средство анализа политической реальности.
Этот феномен укоренен в более широкой «нарративной конструкции экзистенциальной угрозы», формирующей современную политическую идентичность Грузии. После войны 2008 года Россия представляется как главный источник опасности для грузинского суверенитета. В результате внутренняя политическая сцена делится на моральные дихотомии – «патриоты» против «предателей», «прозападные» против «пророссийских». Такая поляризация сужает пространство для общественной дискуссии и препятствует появлению более нюансированных и прагматичных подходов к внутренней и внешней политике.
Отсутствие четких критериев позволяет использовать термин «пророссийские силы» сугубо оппортунистически – особенно в период выборов или общественных протестов. Ссылаясь на угрозу «пророссийских сил», политики мобилизуют электорат, лишают оппонентов легитимности и представляют себя защитниками национальной безопасности. Однако подобная практика маскирует реальные внутренние причины социального и политического недовольства – экономическое неравенство, коррупцию, слабость институтов – сводя все к внешнему вмешательству.
Так, грузинская политическая система создала концепцию, которая заменила диалог, анализ и необходимость проработки существующих проблем. Зачем обсуждать геополитические вызовы, если можно все закончить просто одним словом – «пророссийский».
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
Читайте также: