Стою перед зеркалом, завязываю галстук. Третий раз уже переделываю — руки трясутся. Из спальни доносится смех. Лены. И мужской голос. Знакомый до тошноты.
Смотрю на часы. Через сорок минут собеседование в издательстве. Шанс, о котором мечтал два года. А тут вот это.
Антон выходит из спальни, застёгивает ремень. Мой коллега. С которым в пятницу футбол смотрели у меня же дома. Пиво пили, обсуждали, кто выиграет чемпионат.
— Серый, привет, — говорит он, как будто зашёл за солью. — Ну что, на собеседование?
У меня в горле ком. Хочу сказать что-то, но получается только кивок.
Лена появляется в дверном проёме. Халат наспех накинут, на шее красное пятно. Смотрит в пол.
— Серёж...
— Мне ехать надо, — обрываю я. Беру папку с резюме. Выхожу.
В подъезде прислоняюсь к стене. Дышу. Просто дышу. Потому что если сейчас вернусь — не знаю, что сделаю.
До собеседования
За рулём пытаюсь собраться. Включаю радио — какая-то песня про любовь. Выключаю. Тишина давит на уши сильнее.
Три недели назад увидел переписку в её телефоне. Случайно. Он лежал на столе разблокированным, пока она в душе была. Я хотел просто посмотреть время. А там сообщение всплыло. От Антона. С сердечком.
Читать дальше не стал. Но начал замечать. Как она стала часто задерживаться на работе. Как перестала спрашивать, как у меня дела. Как по вечерам сидела в телефоне и улыбалась. Не мне.
Я молчал. Думал, может само рассосётся. Дурак.
Паркуюсь у издательства. Сижу в машине ещё минут десять. Смотрю на здание. Думаю — зачем я вообще сюда приехал? С какой такой радости буду сейчас про свои профессиональные достижения рассказывать, когда внутри всё кипит?
Но выхожу. Иду. Поднимаюсь на шестой этаж.
Разговор
Игорь Викторович встречает в кабинете. Мужчина лет пятидесяти, в свитере и джинсах. Не такой, каким я представлял главного редактора.
— Сергей, садитесь. Кофе?
— Нет, спасибо.
Сажусь. Кладу папку на стол. Он даже не смотрит на неё.
— Расскажите, почему хотите работать у нас.
Открываю рот. И вдруг понимаю, что не могу врать. Совсем не могу. Обычно бы начал про то, как давно слежу за вашим изданием, как разделяю ценности редакции. Стандартная чушь.
— Честно? — спрашиваю.
Он поднимает бровь.
— Было бы неплохо.
— Мне нужны деньги. Съём квартиру теперь снимать. И работа, где я не буду каждый день видеть человека, который спит с моей женой.
Молчание. Игорь Викторович смотрит на меня внимательно.
— Сегодня?
— Прямо перед тем, как сюда ехать. Узнал три недели назад, но сегодня… сегодня застукал.
Он кивает. Достаёт из ящика стола бутылку воды, ставит передо мной.
— Пейте. И рассказывайте дальше.
Я делаю глоток. Вода противная, тёплая. Но горло отпускает.
— Мы женаты три года. Я думал, нормально всё. Да, поругивались иногда. Она хотела детей, я говорил — давай ещё подождём, встанем на ноги. Работал допоздна. Хотел ей дать хорошую жизнь, понимаете? Квартиру побольше, отпуск нормальный. А получилось, что дал только повод искать кого-то другого.
— Это она так сказала?
— Нет. Я сам придумал. Оправдание себе ищу, наверное.
Игорь Викторович откидывается на спинку кресла.
— Знаете, Сергей, я смотрел ваши статьи. Вы пишете неплохо. Но как-то… пресно. Факты, цитаты, выводы. Правильно, но без души. А сейчас впервые слышу от вас что-то настоящее.
— Я вообще не понимаю, зачем вам это рассказываю, — признаюсь. — Извините. Просто накипело.
— Не извиняйтесь. Слушайте, у меня предложение. Не на должность редактора, как вы хотели. У меня есть идея авторской колонки. О жизни без фильтров. О том, что люди обычно стараются не показывать. Попробуете?
Я моргаю.
— Вы серьёзно?
— Вполне. Пишите текст о том, что случилось. Можете без имён, конечно. Посмотрим, как зайдёт читателям.
Первый текст
Вечером снимаю комнату у женщины на Войковской. Тринадцать тысяч в месяц, мебель старая, обои в цветочек. Но своё.
Лена звонит раз двадцать. Пишет сообщения: "Давай поговорим", "Это не то, что ты думаешь", "Я объясню". Не отвечаю. Потому что объяснять уже нечего.
Открываю ноутбук. Смотрю на пустой документ. Курсор мигает.
Начинаю писать.
Пишу о том, как три года назад мы с Леной стояли в загсе. Как я смотрел на неё и думал — вот она, моя семья. Навсегда.
Пишу о том, как постепенно всё менялось. Как она стала раздражаться на мелочи. Как я больше работал, думая, что делаю правильно. Как мы перестали разговаривать по вечерам. Просто сидели в телефонах, каждый в своём.
Пишу о том утре. Когда увидел Антона в своей квартире. Как стоял и не мог пошевелиться.
К трём ночи текст готов. Перечитываю. Вроде нормально. Отправляю Игорю Викторовичу на почту.
Утром он звонит.
— Публикуем в пятницу. Только убери пару моментов — слишком личное. Остальное отлично.
Отклик
Статья выходит в пятницу днём. К вечеру под ней сто пятьдесят комментариев.
Читаю. Кто-то пишет, что похожая ситуация была. Кто-то просто говорит спасибо за честность. Одна женщина оставила длинный комментарий о том, как муж изменил ей с её сестрой, и она пять лет не могла ни с кем об этом говорить.
Отвечаю на некоторые комментарии. Просто благодарю за слова поддержки.
В понедельник Игорь Викторович зовёт в офис.
— Текст зашёл. Давай ещё. Раз в неделю. Пиши о том, что волнует. Только честно.
Я киваю.
— Хорошо.
Вторая статья
Пишу про дружбу. Про Антона.
Рассказываю, как мы познакомились на первом курсе. Сидели на паре по истории журналистики, оба ничего не понимали, списывали друг у друга. Потом вместе сдавали зачёты, ходили в бары, обсуждали девушек.
Он был свидетелем на свадьбе. Произносил тост про то, как мы с Леной идеально подходим друг другу.
Теперь вот.
Пишу без злости. Просто описываю. Как бывает, что человек, которому доверяешь, внезапно оказывается совсем другим. Или ты просто не замечал этого раньше.
Статья выходит. Под ней ещё больше откликов.
Игорь Викторович предлагает поднять гонорар.
— Ты попал в точку, Серёга. Людям нужна правда. Без прикрас.
Через полгода
Зима. Иду из офиса домой — вернее, в ту комнату на Войковской. На улице минус пятнадцать, пальто старое, продувает.
Вижу Лену возле метро. Она с пакетами из продуктового. Стоит, роется в сумке, ищет что-то.
Останавливаюсь в нескольких метрах. Не знаю, пройти мимо или подойти.
Она поднимает голову. Видит меня. Замирает.
— Серёж.
— Привет.
Стоим молча. Неловко. Люди обходят нас, торопятся куда-то.
— Как ты? — спрашивает она.
— Нормально. Работаю. Ты как?
— Тоже нормально.
Пауза.
— Я твои статьи читаю, — говорит она тихо. — Ты там обо мне?
— Нет. Я пишу о себе. Ты просто была частью истории.
Она кивает. Кусает губу.
— Извини. Знаю, что поздно. Но извини.
Смотрю на неё. Вижу не ту Лену, в которую влюблялся. Вижу чужого человека. И понимаю, что мне уже не больно. Просто пусто.
— Всё в порядке, Лен. Бывает.
Она улыбается грустно.
— Ну ладно. Пока.
— Пока.
Она уходит. Я стою ещё немного. Потом иду дальше.
Год спустя
Колонка набирает обороты. Предлагают вести рубрику на радио. Два раза в неделю, пятнадцать минут эфира. Рассказываю истории читателей. Те, кто пишет мне и разрешает публиковать.
История мужчины, который узнал, что растил не своего ребёнка. История женщины, которую бросили за неделю до свадьбы. История парня, который простил лучшего друга, а потом пожалел об этом.
Настоящие истории. Без прикрас и хеппи-эндов.
Слушают. Пишут. Благодарят за то, что говорю о сложном просто.
Встречаю девушку. Таню. Она работает в книжном магазине. Познакомились случайно — я зашёл за книгой, мы разговорились.
Не тороплюсь. Не строю планов. Просто встречаемся, ходим в кино, разговариваем.
Она знает мою историю. Я рассказал сразу. Она кивнула и сказала: "У каждого своё прошлое. Главное, что ты из него вынес".
Два года
Переезжаю из комнаты. Снимаю однушку в другом районе. С нормальным ремонтом и окнами во двор.
Колонка превращается в подкаст. Игорь Викторович предлагает расширяться — брать гостей, обсуждать темы глубже.
Я соглашаюсь.
Первым гостем зову психолога. Обсуждаем тему прощения. Почему это сложно. Почему иногда невозможно. И почему это нормально.
Слышал от общих знакомых, что Лена с Антоном разошлись. Через полгода после того, как я ушёл. Он ей тоже изменил. С коллегой по работе.
Мне было безразлично.
Не со злорадством. Просто факт. Их жизнь, их проблемы.
Что я понял
Если бы меня спросили тогда, в то утро, что будет через два года — я бы не поверил.
Я думал, жизнь кончилась. Что теперь только работа, пустая квартира и воспоминания.
А получилось иначе.
Предательство Лены дало мне тему. Больную, но настоящую. Люди откликаются на правду. На то, что сами переживают, но боятся обсуждать вслух.
Я не стал психологом. Не даю советов в духе "сделай так, и всё наладится". Просто рассказываю истории. Свою и чужие.
И это работает.
Прощение — странная штука. Я не простил Лену в том смысле, что не забыл и не вычеркнул из памяти. Просто отпустил. Перестал прокручивать в голове, что и как было. Перестал искать объяснения.
Это случилось. Точка. Дальше — новая жизнь.
Сейчас
Сижу в редакции. За окном весна. Солнце светит в окно, режет глаза.
На столе стопка писем. Электронных и обычных. Читаю их вечерами. Отвечаю, когда есть что сказать.
Недавно пришло письмо от мужчины. Он написал, что жена ушла к его брату. Они вместе уже пять лет. А он всё не может отпустить. Спрашивает совета.
Я ответил честно: советов нет. Есть только выбор. Жить дальше или застрять. Больно в любом случае. Но в первом варианте хоть есть шанс на что-то новое.
Не знаю, помогло ли. Но он ответил "спасибо".
Иногда думаю, что было бы, если бы того утра не случилось. Если бы я не увидел Антона в своей квартире.
Наверное, мы с Леной так и жили бы. В молчании, в отдалении. До развода или до старости. Кто знает.
Но случилось то, что случилось. И я не жалею.
Потому что эта боль сделала меня другим. Не лучше или хуже. Просто другим.
Честнее с собой. И с другими.
Для подписчиков
Делитесь в комментариях своими историями. Как вы справлялись с предательством? Что помогло двигаться дальше? Может быть, ваш опыт поможет кому-то ещё.
Все события и персонажи вымышлены. Совпадения случайны.