На следующий день между супругами произошла ссора. Такая, каких у них ещё не было за всё время их совместной жизни. С самого утра Вика начала с претензий. Антону прилетело за всё, начиная от разбросанных по дому носков и заканчивая его отношениями с сотрудницами на работе, о которых Вика почему-то решила, что они более чем дружеские.
— Ты опять оставил свои носки в коридоре! — кричала Вика, тыча пальцем в свёрнутую пару возле шкафа. — Я что, должна их за тобой собирать? Я тебе что, прислуга?
— Вика, ну не начинай, — испуганно ответил Антон, пытаясь пройти на кухню. — Я сейчас уберу, не успел просто.
начало истории 👇
окончание:
— Конечно, не успел! Ты же вечно занят своими «важными» делами! А я тут, значит, должна всё это терпеть? А на работе твои эти Людочки и Светочки, наверное, тебе и обеды носят, и кофеёк подносят?!
— Что ты несёшь? — Антон обернулся, его терпение начинало лопаться. — Причём тут мои коллеги? Это мои рабочие отношения!
— Рабочие? Да, конечно! Я видела, как твоя Светочка тебе глазки строит! Думаешь, я слепая?
Антон долго терпел, но потом сорвался.
— Да что с тобой происходит?! — закричал он. — Ты со вчерашнего вечера стала просто невыносимой! Тебя как подменили!
— А с тобой всё в порядке?! — не унималась Вика. — Ты не видишь, как мы живём? Как ты меня не ценишь, как ты ничего не делаешь для нашего будущего?!
— А что я должен делать, по-твоему?! — Антон ударил кулаком по столу. — Я работаю, содержу семью!
— Нет, ты просто тряпка! — выкрикнула Вика, и в этот момент что-то в Антоне оборвалось.
Они перешли на крик, на взаимные обвинения, на оскорбления, которые давно копились в глубине души. Никто не хотел идти на примирение, каждый стоял на своём, уверенный в своей правоте…
Супруги не общались целых два дня. Квартира превратилась в поле боя, где царила холодная, звенящая тишина. За это время Вика встречалась со своей старой подругой — они решили выпить кофе вечером недалеко от работы Виктории.
— Ну как там твой? — ехидно спросила Татьяна, делая глоток.
— Молчит! — гордо ответила Вика. — Я ему высказала всё, что думаю. Теперь ходит, нос повесил.
Татьяна довольно кивнула.
— Правильно! Не торопись его прощать. Пусть помучается, зато потом станет, как шёлковый. Они только так понимают. Пока не покажешь им, кто в доме хозяин, будут на шее сидеть.
Вика чувствовала себя победительницей. Слова Татьяны укрепляли её в мысли, что она всё делает правильно.
Два дня прошло, и Антону порядком надоело играть в молчанку. Он не привык к такой атмосфере в доме.
Он подошёл к Вике, когда она сидела в гостиной, просматривая что-то в телефоне.
— Вика, — начал он осторожно. — Ну, хватит уже. Извини, если что не так, если я тебя обидел. Я не хотел. Давай поговорим, как взрослые люди.
Вика подняла на него равнодушный взгляд.
— Обидел? Ты меня не обидел. Ты меня разочаровал.
— Ну Вика, — он попытался взять её за руку. — Я же…
— Оставь меня в покое, Антон, — она резко отдёрнула руку. — Мне сейчас не до тебя.
Антон тяжело вздохнул. Он хотел примирения, но её холодность отталкивала. Он ещё раз извинился, но Вика не простила его. Продолжала изображать обиду, словно наслаждаясь своей новой властью.
Антон терпел ещё два дня. Дома царила напряженная обстановка. Десять лет совместной жизни, и вдруг такая стена.
И однажды он приходит домой после работы поздно, пьяный. Запах алкоголя тут же заполнил квартиру. Он наткнулся на Вику в коридоре.
— О, царица! — прошипел он, едва держась на ногах. — Довольна, наверное? Довольна, что сломала всё, что у нас было?!
— Это ты сломал! — ответила Вика, пытаясь отстраниться от него. — Это ты не ценил!
— Я?! — Антон схватил её за плечи, его глаза горели злобой. — Я пахал на эту семью! А ты… ты просто истеричка!
Он чуть не ударил её, его рука замерла в воздухе, в сантиметрах от её лица. В последний момент он сдержался, отпустил её и отшатнулся, словно от прокажённой. Его глаза были полны боли и отчаяния. Потом он просто ушёл к себе в комнату и громко хлопнул дверью. Через несколько минут он вышел с небольшим рюкзаком, в котором были собраны его вещи. Он стоял у выхода и обувался, не отрывая взгляда от неё.
Виктория наблюдала за этой картиной, стоя неподвижно, словно в оцепенении. Сынишка, разбуженный шумом, стоял в дверях детской комнаты и плакал, вытирая слёзы кулачками.
— Папа, не бросай нас! Не уходи! — тоненький голосок разрывал тишину.
В глазах Вики скопились слёзы, она хотела остановить мужа. Внутренний голос подсказывал ей, что нужно это сделать, пока не поздно, пока он не переступил порог. Но перед Викторией возникает образ Татьяны, её уверенное лицо, её слова: «Они — никто, а мы — королевы!». И это её как будто останавливает, замораживает, не даёт сделать шаг. Гордость, или что-то другое, не позволяет ей умолять.
Дверь за Антоном громко захлопывается. А дальше лишь звенящая тишина…
***
Вот уже неделю Вика не могла связаться с мужем. После той последней ссоры и его ухода она осталась одна. Его номер выключен, на страницы в соцсетях он не заходит. Сообщений нет. Родителям Антона она звонить не хочет — слишком гордая, да и неудобно. Может, всё обойдётся? Может, он остынет, вернётся? Сын постоянно спрашивал о папе, и Вика с трудом сдерживала слёзы, выдумывая разные оправдания.
Усталая и опустошенная, с тяжёлым сердцем, Вика решила пойти к подруге Татьяне. Она вспомнила, что Таня как-то проговорилась, где находится её цветочный магазин. Нужен был совет, поддержка, да и просто поговорить. Она надеялась на сочувствие, на понимание.
«Таня точно меня поймет, — думала Вика. — Она же сама прошла через развод, она сильная, она скажет, что делать».
Но, подходя к магазину, Виктория увидела картину, которая сразила её наповал, будто выстрел, выпущенный прямо в сердце. Возле входа, среди ярких цветов, её муж Антон обнимал и целовал её подругу, Татьяну. Нежно, страстно. Так, как он не обнимал и не целовал Вику уже давно.
Они не видели её, поглощенные друг другом, зато она всё отлично видела. Каждая деталь врезалась в память — улыбка Татьяны, которая не сходила с её лица, счастливый взгляд Антона, его рука на её талии. Предательство, такое гнусное и подлое, обрушилось на неё всей тяжестью. Её муж, который ещё неделю назад умолял её о примирении, и Татьяна, которая набивалась в её подруги, которая учила её «быть королевой», которая поносила всех мужиков, в итоге украла у неё то, что она не ценила. Сейчас, глядя на эту картину, Вика поняла, что ценила, но слишком поздно. Боль пронзила её насквозь. Всё, о чём она говорила с Татьяной, все её советы, все её истории о «балласте» — всё это было циничной игрой, маскировкой, чтобы подобраться к её жизни.
Вика не знала, что делать. Её ноги подкашивались, в глазах потемнело. Казалось, что весь мир поплыл перед её глазами. С трудом, держась за стены зданий, она добралась до своей старенькой машины, припаркованной чуть дальше по улице. Долго ещё сидела в салоне, уронив голову на руль, не в силах пошевелиться, боялась вести её по городу. Слёзы текли по щекам, растворяясь в горечи предательства.
В тот же день, вечером, когда Вика уже сидела дома, онемевшая от шока и боли, муж сам позвонил ей. Его голос был спокойным, холодным, без единой нотки эмоций.
— Привет, Вика, — сказал он. — Я звоню, чтобы сказать тебе, что я хочу развестись.
Её сердце сжалось. Она пыталась попросить у него прощения, сбивчиво, запинаясь.
— Антон… прости меня… я была не права… я…
Но он даже слушать её не хотел. Его голос стал жёстче.
— Поздно, Вика. Очень поздно. Я принял решение.
Так глубоко засела в нём обида, что никакие её слова, никакие раскаяния не могли её стереть. И хорошо постаралась подруга Виктории, которая умело воспользовалась её слабостью, её недовольством, чтобы разрушить их семью. Лучше бы она тогда её не узнала в банке и прошла мимо. Просто мимо. Тогда бы всё, возможно, было по-другому. Но теперь пути назад нет.
Спасибо за внимание ❤️