- Лена, ну вот объясни мне, пожалуйста, зачем ты таскаешь эти клубки на дачу к Марковым? - Сергей приподнял в руках мою сумку с вязанием, как будто это была дохлая крыса. - Это же позорище какое-то...
Там будут серьезные люди, партнеры по бизнесу, а ты со своими спицами, как деревенская бабка какая-то. Стыдно же, честное слово! Вот Маркова, та хоть на фортепиано играет, это культурно, интеллигентно. А ты что покажешь? Носок недовязанный?
Я смотрела на него, на это лицо, которое когда-то казалось мне таким умным и значительным, с правильными чертами, с той самой ямочкой на подбородке, от которой я потеряла голову.
Теперь это лицо раздулось, обрюзгло, под глазами появились мешки, результат бесконечных корпоративов и деловых ужинов. И главное, появилось снисходительное, брезгливое выражение человека, который точно знает, как надо жить правильно.
- Сергей, - я старалась говорить спокойно, хотя внутри все кипело, - это просто вязание. Я не собираюсь демонстрировать его твоим партнерам. Просто возьму с собой, буду вязать на веранде, пока вы будете обсуждать свои контракты.
- Вот именно! - он торжествующе ткнул в меня пальцем. - Будешь сидеть на веранде со своими тряпками, а люди подумают, что это за колхозница у Сергея Палыча? Может, он из деревни жену привез, необразованную?
Это я-то необразованная?! Я получила красный диплом филфака, годами работала в издательстве. И меня родной муж называет необразованной!
- Знаешь что, - я аккуратно взяла у него сумку, - поехали уже. А то опоздаем к твоим серьезным людям.
Дача у Марковых была «элитной», Сергей о такой мечтал. Это был трехэтажный особняк из красного кирпича, с башенками, эркерами и прочими архитектурными излишествами, которые должны были кричать о богатстве владельцев. На подъездной дорожке стояли машины, каждая - стоимостью с нашу квартиру.
Сергей сразу оживился, увидев знакомый «Мерседес» Валеры Крупинина, своего главного конкурента и одновременно кумира.
- Смотри, Крупинин приехал! - зашептал он мне. - Видишь его машину? Новая, только что из салона. Вот это я понимаю уровень!
Я кивнула. Что еще оставалось делать? За годы брака я научилась кивать в нужных местах, поддакивать, восхищаться теми вещами, которые казались важными Сергею. Его коллекция моделек машин, масштабные копии «Феррари», «Ламборгини», «Бугатти», занимала целую комнату в нашей квартире.
Каждая модель стоила, как хорошая шуба, но это было «мужское хобби», «признак статуса». А мое вязание - позор. Вот такая вот несправедливость...
На веранде уже собралась компания. Марков, пузатый и лысеющий, но с молодой женой-моделью. Крупинин с супругой, которая по виду годилась ему в дочери. Еще несколько пар, имен которых я не запомнила, все на одно лицо, успешные мужчины средних лет и их жены, старательно молодящиеся и поддерживающие разговоры о бизнесе словечками вроде «как интересно» и «надо же».
- А, Палыч! - заорал Марков, увидев Сергея. - Наконец-то! А мы уже думали, ты струсил, не приедешь соревноваться!
- В смысле соревноваться? - Сергей напрягся.
- Ну как же! Валера привез свою новую модельку, редчайшую «Феррари», из Италии выписывал. Говорит, у тебя такой нет!
Лицо Сергея стало пунцовым.
У него действительно не было такой модели, и я знала, что следующие полгода он будет одержим идеей ее приобрести. Найдет, закажет, потратит бешеные деньги, лишь бы не уступить Крупинину.
- Покажешь? - процедил Сергей сквозь зубы.
Крупинин с видом триумфатора достал бархатную коробочку, раскрыл ее, как ювелир демонстрирует бриллиант. Внутри лежала крошечная красная машинка, блестящая, идеальная в каждой детали.
- Тридцать тысяч евро, - небрежно бросил Крупинин. - Но оно того стоит. Смотри, какая детализация! Даже спидометр работает!
Мужчины сгрудились вокруг игрушки, восторженно ахая и охая. Я отошла в сторону, села в плетеное кресло, достала вязание. Это был свитер со сложным узором, над которым я работала уже месяц. Серо-голубая пряжа, мягкая, из альпаки, скользила между пальцами, спицы тихонько постукивали.
- О, смотрите, Лена вяжет! - вдруг раздался голос Маркова. - Как моя бабушка в деревне!
Все обернулись ко мне. Я подняла глаза и увидела, что они смотрели на меня с той снисходительной жалостью, с какой смотрят на убогих.
- Да это она так, от нечего делать, - быстро вмешался Сергей, и в его голосе я услышала стыд, он стыдился меня. - Дома сидит, вот и развлекается как может. Я ей говорю, запишись на курсы английского или там йогой займись, как нормальные женщины. Но нет, ей носки вязать подавай!
- Это не носки, - тихо сказала я. - Это свитер, если вам интересно.
- Ну ты даешь, Палыч! - расхохотался Крупинин. - Жена у тебя прямо музейный экспонат! Может, ее в Кунсткамеру сдать?
Все засмеялись. Даже жены, эти покорные тени своих успешных мужей, позволили себе улыбнуться. А Сергей... Сергей смеялся громче всех. И это было невероятно обидно...
- Точно, в музей! - подхватил он. - Рядом с прялкой поставить! Лен, ну покажи, покажи всем свое рукоделие! Пусть люди культурно просветятся!
Он подошел ко мне, выхватил вязание из рук, поднял над головой как трофей.
- Смотрите, господа! Ручная работа! Эксклюзив! Моя жена единственная в Москве, кто еще помнит, как спицы держать!
Свитер был почти готов, оставалось довязать один рукав. Это был результат месяца работы, на котором красовался сложнейший узор, его я долго и тщательно подбирала. Сергей тряс им как тряпкой, и одна спица выскользнула, петли начали распускаться.
- Осторожно! - вскрикнула я.
Но было поздно. Сергей, делая вид, что передает вязание мне, «случайно» выронил его. Свитер упал прямо в вазу с пуншем. Красное вино расползлось по серо-голубой пряже отвратительными пятнами.
- Ой, - театрально всплеснул руками Сергей. - Прости, дорогая! Ну что ты так расстраиваешься? Подумаешь, тряпка какая-то! Купишь новые нитки, свяжешь еще!
Я смотрела на испорченную работу, и что-то внутри меня вдруг созрело. Я внезапно поняла, что надо делать. Да, это был план мести, не скрою. Но иначе я поступить я не смогла.
- Ты прав, - сказала я спокойно, улыбнувшись. - Подумаешь, тряпка.
Остаток вечера я просидела молча, кивая и улыбаясь, когда требовалось. Сергей, довольный произведенным эффектом, упивался вниманием Крупинина, который вдруг стал с ним особенно любезен. Наверное, мужская солидарность сыграла после того, как они вместе посмеялись над глупой женой.
Дома я дождалась, пока Сергей уснет. Он долго ворочался, бормотал что-то про модель «Феррари», которую обязательно найдет и купит, чтобы утереть нос Крупинину. Наконец он засопел.
Я встала, прошла в его кабинет, включила свет. Стены от пола до потолка занимали стеклянные витрины с подсветкой. Я знала точное их количество, потому что Сергей пересчитывал их каждую неделю и постоянно о них говорил.
Первой в коробку полетела «Феррари». Потом «Ламборгини». «Бугатти». «Мазерати». Я складывала их аккуратно, как он учил, каждую в индивидуальный пакетик, потом в пузырчатую пленку. К утру коробки стояли готовые у двери.
Сергей проснулся поздно, в выходные он позволял себе поспать. Как раз мне хватило времени осуществить свой план.
- Лен, кофе готов? - крикнул из спальни.
- На кухне, - откликнулась я.
По дороге в ванную Сергей завернул полюбоваться на свои драгоценные модельки, а потом с ужасом кинулся ко мне.
- Лена, моя коллекция пропала! Что... Что произошло...
- Я ее продала, - спокойно объяснила я. - Коллекционеру одному. Хорошую цену дал. Утром увезли.
- Что?! - возопил Сергей. - Ты что, спятила?! Это же... Это же моя коллекция!
- Ну подумаешь, - я пожала плечами. - Игрушки какие-то. Купишь новые, соберешь еще. А может, тебе лучше английским заняться? Или на йогу записаться?
- Так ты мне мстишь?! - осенило Сергея. - И отыгралась на моей коллекции!
- Не волнуйся за нее, я выбрала серьезного коллекционера, он будет беречь машинки. Хотя какая разница? Железки есть железки.
- Верни, - прохрипел он. - Немедленно верни!
- Поздно. Договор подписан, деньги получены. Кстати, на эти деньги я сниму квартиру и адвоката оплачу. На развод я подаю в понедельник.
- Развод? Это из-за вязания? Ты из-за каких-то ниток на развод?!
Я посмотрела на него внимательно. Нет, Сергей правда не понимал, что дело не в нитках и не в машинках. Он не понимал, что дело в уважении, вернее, в неуважении меня как личности. И бесполезно ему что-то объяснять.
- Прощай, Сережа, - сказала я. - Я уверена, что поступила правильно. Знаешь, почему? Потому что судьба твоих моделек волнует тебя больше, чем насмешки надо мной. Ты любишь вещи, а не людей. И свой статус. Так и живи с ними.
В тот же день я съехала, а скоро подала на развод. Слышала, друзья и коллеги Сергея говорили про меня гадости, что я сошла с ума, что зажралась и не оценила хорошего мужчину...
Мне было все равно. Я потеряла мужа и роскошную квартиру. Зато мне больше не нужно терпеть ничьи насмешки. (Все события вымышленные, все совпадения случайны)🔔ЧИТАТЬ ЕЩЕ ПРО МУЖА👇