История живописи в Иране восходит ещё к пещерной эпохе. В пещерах провинции Лорестан были обнаружены наскальные изображения животных и людей, возраст которых насчитывает более 12 000 лет.
С момента прихода в Иран ислама в VII веке н.э. династии арабских халифов Омейядов и Аббасидов объявили шахскую монополию на живопись и оказывали всяческое сопротивление её развитию в народе. В первые века ислама живописные работы использовались в основном для оформления книг. Искусство декорации книг получило значительное развитие при Сельджукидах в XI – XII веках, монголах и Тимуридах. И только примерно с XVI века живопись стала самостоятельным искусством. Именно тогда в Иране стали открываться для посетителей общественные помещения, называемые «кахве-хане» – кофейни.
Первая кофейня появилась в Иране в эпоху правления Сефевидов в 1543 году, в городе Казвине, затем в городе Исфагане – столице Сефевидского государства. Право открыть кофейню получал не всякий, а лишь тот, кто был рекомендован шахским двором. Впоследствии иранские кофейни стали центрами распространения народного искусства в живописи с таким же названием – «Кахве-хане».
В XVII веке кофейни в Иране становятся суфийскими центрами, местом сбора людей среднего сословия, ремесленников, поэтов, каллиграфов, живописцев. Люди приходили туда пообщаться, отдохнуть, узнать последние новости и послушать древние сказания – «наккали» – повествования по преимуществу легенд и эпосов, которые сопровождались оживлённым диалогом с театральными движениями и жестами. Постепенно сказители «наккали» перестали довольствоваться лишь воссозданием чисто умозрительных картин действий, и они всё чаще стали обращаться за помощью к живописцам. Таким образом, если сказитель воссоздавал какую-то битву, например сцены беспримерной храбрости богатыря Рустама, он использовал при этом соответствующую картину, на которой Рустам в одиночку разил всех своих врагов. Если же он рассказывал о печальных событиях, о смерти героев, то соответственно использовал картину, насыщенную сценами горя.
Картины, написанные масляными красками на холсте, назывались в Иране «парде», что означает «полотно». Сказитель «наккали» именовался «парде-хан», что дословно переводится как «читающий с полотна/занавеса». «Парде» – это, как правило, материя, на которой нарисованы одна или несколько сцен из данного повествования. Её вешали на стену и раскрывали подобно свитку, по мере того как оживлённый и ритмический голос парде-хана вводил зрителя в ход событий. Иногда на «парде» навешивали белую ткань, которую убирали в сторону по мере продвижения событий в повествовании.
Не все работы живописи «кахве-хане» были предназначены только для воссоздания картин эпосов или весёлого времяпрепровождения. Иранские художники, всегда уважавшие верования и убеждения народа, поддерживали тесную и прочную связь с религиозными ценностями. Большинство повествований касалось жизнеописания Имама Хусейна или было взято из эпической поэмы «Шахнаме» Фирдоуси. Представление, посвящённое имаму Хусейну, понималось как религиозный обряд и своего рода траур. Верующие считали, что посещение такого рода церемоний приносит благословение. Также были распространены истории о чудесных деяниях двенадцати имамов. Таким образом, сказители стремились не только развлечь людей, но и воспитывать их и обучать.
С началом конституционного движения на рубеже XIX – XX веков дух эпического героизма в Иране приобрёл вторую жизнь, и картины в кофейнях и рассказы сказителей «наккали» получили социально-политическую окраску, в соответствии с ситуацией в стране, являя народным массам яркий образец свободолюбия и борьбы со злом.
После окончания Второй мировой войны, молодые иранские художники, не полагаясь на поддержку богатых покровителей, стали возрождать древнее искусство «кахве-хане». Этот процесс, широко распространившийся около восьмидесяти лет назад в период наибольшего упадка всей персидской цивилизации, являлся ответом на все увеличивающееся влияние западной культуры.
Сегодня в Иране предпринимаются попытки осовременить это древнее искусство, модернизируя его. Применяя различные методы выражения, которые исходят из различных художественных сред, «кахве-хане» начинает входить в современные художественные контексты, в частности, в мультимедийное искусство. Театральные драматурги и режиссёры пытаются включать его элементы в свои работы.
P.S. Узнать много нового и интересного можно подписавшись на канал «Perspicillum». Приятных всем открытий!