Глава 4. Книга 3: Охота на Призрака
Вена встретила его оглушительной тишиной и запахом свежесваренного кофе. После звериного рёва и хаоса Стамбула этот город казался застывшей театральной декорацией, огромным музеем под открытым небом. Идеальное место, чтобы спрятаться. Или медленно умереть от тоски.
Гриша сидел в маленьком, почти пустом кафе на окраине, глядя, как мелкий осенний дождь расчерчивает стекло косыми линиями. Он был здесь уже вторые сутки.
Сорок восемь часов вязкой, удушающей паранойи, когда каждый случайный прохожий кажется ищейкой из «Альфы», а каждый скрип стула заставляет вздрагивать.
Дорога сюда была персональным адом. После встречи с Торном он не мог просто сесть в самолёт. Он снова стал призраком, растворяясь в толпе и меняя обличья.
Пыльные автобусы, ночные поезда, попутки с дальнобойщиками. Он спал урывками, ел что придётся, сжигал за собой цифровые мосты, постоянно меняя дешёвые телефоны. Но сквозь усталость, голод и страх в его голове билась одна-единственная мысль.
Анна.
Флешка «Прометея» содержала не ответ, а скорее, издевательскую насмешку. Цифровую пыль. Осколки данных, беспорядочно разбросанные по сети. Следы анонимных банковских транзакций, обрывки логов VPN-сервисов, призрачные геотеги с давно удалённых фотографий.
Торн не дал ему адрес. Он швырнул ему эту головоломку, чтобы проверить, достоин ли «Призрак» быть союзником или он всего лишь выживший по счастливой случайности оперативник.
Гриша принял вызов. Он не спал двое суток, впиваясь воспалёнными глазами в экран ноутбука, выстраивая из этих хаотичных осколков единую, пугающую своей логикой картину.
И он нашёл её. Анна «Сирена» Родионова умерла. Теперь её звали «Анна Вольф», и она числилась психологом-волонтёром в международном центре помощи беженцам.
Прикрытие было гениальным в своей простоте. Кто станет искать элитного агента-психолога, специалиста по манипуляциям, среди тех, кто исцеляет чужие души, разрушенные войной?
Он назначил ей встречу здесь, в этом безликом кафе на краю света, отправив анонимное сообщение на закрытый форум психологов. Всего одна фраза, их старый код: «Кофе с нотками паранойи и отчаяния. Старый друг».
Это была их общая шутка. Из другой, прошлой, невозможной теперь жизни. Он ждал, до последнего не зная, придёт ли она. Или его сообщение утонет в пустоте.
Дверь кафе тихо скрипнула. Вошла она.
И Гриша едва её узнал. Исчезла та уверенная, чуть хищная грация. Погасла ироничная, всезнающая улыбка. Перед ним стояла измождённая, бледная женщина с потухшими, словно выгоревшими изнутри глазами. Простой серый кардиган, мешковатые джинсы. Её волосы, когда-то уложенные в идеальную причёску, теперь были небрежно стянуты в хвост. Она была похожа на хрупкую фарфоровую куклу, которую разбили вдребезги, а потом кое-как, неумело склеили.
Она увидела его и замерла посреди зала. На её лице промелькнул не испуг, нет. Что-то гораздо хуже. Узнавание неизбежности. Словно она всегда знала, что этот день настанет. Она медленно подошла к столику и беззвучно опустилась на стул напротив.
— Я знала, что ты меня найдёшь, — тихо проговорила она. Голос был пустым, лишённым всяких интонаций.
— Анна… — начал он, но слова застряли в горле.
— Я не Анна, — ровно оборвала она. — Анна Родионова, позывной «Сирена», погибла в том бункере. Вместе с остальными. Я — Анна Вольф. Я помогаю людям. Тем, кто потерял всё… как я.
Она говорила, а Гриша, как профессионал, видел перед собой не её, а классические симптомы тяжелейшего ПТСР. Отрицание, отстранение, создание новой личности — защитной скорлупы, чтобы спрятаться от невыносимого ужаса прошлого.
— Ты выжила, — мягко сказал он. — Это главное.
— Выжила? — она горько, беззвучно усмехнулась. — Моё тело выбралось из того ада. А я… я осталась там. Под тоннами мокрого бетона. Я до сих пор слышу крики, Гриша. Я слышу, как ревёт «Молот»… как молчит «Кассандра»…
Её плечи мелко задрожали. Он мгновенно понял: любой прямой подход, любое давление — и она сломается окончательно. Он не мог просто прийти и сказать: «Привет, я заключил сделку с кибертеррористом, пойдём грабить секретный правительственный архив».
Ему нужно было снова стать тем, кем его учила быть она сама. Безжалостным манипулятором.
— Мне жаль, — сказал он ровным, холодным голосом, полностью меняя тактику. — Мне очень жаль, что тебе пришлось всё это пережить. Я уйду и больше тебя не побеспокою. Живи своей новой жизнью, Анна Вольф. Ты это заслужила.
Он демонстративно отодвинул стул, готовясь встать. Это был его гамбит. Рискованный, жестокий, но единственно верный. Он знал, что она его остановит.
— Стой! — её голос прозвучал громче, и в нём прорезались первые нотки прежней, властной «Сирены». — Сядь.
Он подчинился.
— Что ты хочешь, Гриша? — спросила она уже другим тоном, вглядываясь в его лицо. — Ты нашёл меня не для того, чтобы выразить соболезнования.
— Я хочу справедливости, — отрезал он. — Нас предали. Нас списали и бросили умирать. Нас выставили террористами. А тот, кто это сделал, генерал Громов, теперь сидит в кресле Андрея Петровича и празднует победу. Я не могу с этим жить. А ты?
Она молчала, глядя в окно на серый, плачущий город.
— Игры кончились, Гриша. Я больше не играю. Я видела, чем они заканчиваются. Кровью и бетоном.
— Это не игра. ЭТО ВОЙНА. И если мы не нанесём ответный удар, он найдёт нас. Он найдёт тебя. Он не оставит в живых никого, кто знал правду про «Объект-Z». Рано или поздно они придут за тобой. Ты ведь психолог. Ты же понимаешь, что это неизбежно.
Он видел, как её пальцы, сжимающие чашку, побелели. Он бил точно в цель — в её главный, потаённый страх.
— Ты можешь бежать. Можешь менять имена, города, страны. Но ты никогда не будешь в безопасности, — он наклонился к ней через стол, понизив голос. — Я предлагаю тебе не месть. Я предлагаю тебе свободу. Настоящую. Мы добудем компромат на Громова. Мы уничтожим его. И тогда мы сможем исчезнуть по-настояшему. Нас просто перестанут искать.
— «Мы»? — она вскинула на него глаза, и в их глубине на долю секунды мелькнул прежний, аналитический огонёк. — Ты не смог бы найти меня один, в твоём-то состоянии. Кто тебе помогает?
Он должен был сказать правду. Их хрупкий, почти невозможный союз мог быть построен только на ней. На абсолютной, пусть и шокирующей, честности.
— «Прометей».
Анна отшатнулась так, словно получила пощёчину.
— Ты… ты с ним? С нашим главным врагом? Ты сошёл с ума?
— У меня не было выбора! — жёстко ответил он. — Мой враг — тот, кто убил нашу команду! А «Прометей»… он тоже враг Громова. Это временный союз. У него есть ресурсы. У меня — мозги. А у тебя, — он впился в неё взглядом, — у тебя есть то, чего нет ни у него, ни у меня. Ты понимаешь людей. Ты их читаешь. Ты можешь их сломать.
Он видел, как внутри неё борются два человека. Испуганная, сломленная Анна Вольф и холодная, безжалостная «Сирена».
— Я больше не могу… ломать, — прошептала она, отводя взгляд.
— Тебе и не придётся, — солгал он, не моргнув глазом. — Мне нужно, чтобы ты помогла мне понять. Понять, как думает Громов. Как думает его лучшая ищейка, Илья Иванов. Помоги мне составить их детальные психологические портреты. Помоги просчитать их ходы на три шага вперёд. Ты будешь моим штурманом в этой войне. И ты будешь в полной безопасности. Вся грязная работа — на мне.
Это была наглая ложь. Он знал, что ей придётся делать самую грязную работу. Но сейчас ему нужно было её согласие. Любой ценой.
Она долго молчала, не отрываясь, смотрела на свои руки, лежащие на столе.
— Они убили Елену, — вдруг глухо произнесла она. — Я видела в новостях. Инсценировали автокатастрофу. Старая, грубая работа в стиле «Гвардии». Она была предательницей, Гриша. Но она была частью нашей команды. Она была одной из нас. А они… они просто убрали её, как мусор.
В её голосе зазвенела сталь. Настоящая, нержавеющая сталь.
В эту самую секунду Анна Вольф умерла окончательно. И воскресла «Сирена».
— Хорошо, — сказала она, медленно поднимая на него свои теперь уже ясные, холодные и абсолютно пустые глаза. — Я помогу тебе. Я помогу тебе загнать этого зверя в угол. Но при одном условии.
— Каком?
— Когда мы достанем Громова, ты отдашь его мне. Не «Прометею». Не прессе. Мне. Я хочу задать ему несколько вопросов. Лично.
Гриша посмотрел в её глаза и с леденящим душу холодком понял, что та женщина, которую он пришёл спасать, исчезла навсегда. Перед ним сидел его новый союзник. Опасный. Непредсказуемый. И движимый не желанием свободы, а жаждой мести, такой же чёрной и всепоглощающей, как и его собственная.
— Договорились, — кивнул он.
Они молча допили остывший кофе. Первый осколок его разбитой команды был найден. Вот только он не был уверен, склеил ли он его с остальными… или просто подобрал, чтобы однажды порезаться самому.
Остальные книги:
🤓Спасибо за интерес к книге и за Вашу поддержку.
Это вдохновляет на создание ещё лучших последующих глав.