начало истории
О полученных деньгах Алексею она не сказала. То ли побоялась, то ли смутилась, то ли просто не хотела выглядеть алчной. А может, всё сразу. Она лишь ещё раз, уже гораздо твёрже и отчётливее, попросила его оставить её в покое.
Чеканя каждое слово, объяснила: отношения их давно закончены, новых она не хочет, а прошлое должно остаться похороненным в прошлом.
— Надеюсь, ты понимаешь, что «нет» означает именно «нет», а не «да, но попозже»? — спросила она. — Ты уже взрослый мужчина, отец, дедушка даже. Не хочу прятаться и отбиваться от тебя.
Алексей молчал. Провёл рукой по густой, когда-то совсем тёмной, а теперь с проседью, шевелюре.
— Заводить романы на старости лет у меня вообще нет охоты, — снова заговорила Жанна. — Хочу дожить свои годы в спокойствии и уверенности. А если я буду с тобой — прости, ни о каком спокойствии речи не будет.
— Почему? — тихо спросил он. — Я ведь тоже уже не тот, кем был раньше. Кровь не бурлит, страстей не ищу.
— Да? — фыркнула Жанна. — Если не ищешь страстей, почему ты здесь, а не со своей женой дома?
— Потому что я не люблю её. Вся жизнь с ней — ошибка.
— Пора смириться, — жёстко отрезала Жанна. — Менять семью на склоне лет — удовольствие так себе, если не сказать хуже.
Алексей улыбнулся — тепло, как-то по-дружески, с тихим пониманием:
— Жанна, я не хочу менять семью. Моя семья — это ты. Моя судьба — это ты. Тогда я просто пошёл наперекор ей… и все эти годы жалел об этом.
Жанна немного помолчала, затем холодно усмехнулась:
— А ты знаешь, что твоя Аня от меня откупилась? — Она прищурилась. — Дорожит тобой, то бишь?
— Знаю, — спокойно ответил Алексей. — Она всегда так делает.
Жанна опешила.
— В смысле? Она уже откупалась от твоих любовниц? И сколько их было?
— Любовниц не было ни одной, — спокойно сказал он. — Я имел в виду, что Аня решает любые вопросы деньгами. Почему-то думает, будто они способны решить всё.
Он помолчал и добавил, глядя Жанне прямо в глаза:
— И, раз уж ты решила устроить вечер откровений, вот тебе моё. Оля — биологически не моя дочь.
Жанна закрыла лицо ладонями.
— Господи, почему? — прошептала она. — За что? Почему я вообще должна что-то знать об этом семействе? Почему они постоянно лезут в мою жизнь? Лёша, мне неинтересно!
И правда — неинтересно. Куда больше её занимала она сама, её собственная натура, её суть. Она ведь совсем недавно по-настоящему познакомилась с собой. Ей хотелось заниматься собой, а не Алексеем и его семьёй. И ведь ещё год назад она бы всё отдала, чтобы услышать от него эти слова.
Сколько раз, мучаясь бессонными ночами, она представляла их встречу, репетировала разговор, подбирала нужные слова — те, которых теперь не требовалось вовсе. Тогда она считала, что любит. Что любит по-настоящему. Что любила всю жизнь. А теперь... на место жгучего, истязающего чувства пришло равнодушие. И оно нравилось ей.
Нравилась свобода, что оно давало. Сейчас, глядя на человека, чей образ сотни раз терзал её во сне, Жанна ясно осознавала: она дорожит этой внезапно обретённой свободой. Сколько лет было потрачено впустую — на никому не нужные страдания, не принесшие ничего, кроме боли.
Алексей внимательно смотрел на неё.
— Тебе правда всё равно, — тихо выпалил он.
Жанна засмеялась — нервно, надрывно, пока не перехватило дыхание.
— Абсолютно! Совершенно! Мне плевать на тебя, на Аню, на степень вашего родства. Мне плевать на всё, что с тобой связано, Лёша. Я дружу с Олей, но только потому, что она — замечательный человек, а не потому, что она твоя дочь. Когда я нашла её на остановке, я вообще ничего не знала — ни про тебя, ни про неё. Никаких планов, никаких умыслів.
Он молчал, тяжело дыша, глядя в пол. Жанна видела, что причиняет ему боль. И понимала это. Но отнюдь не наслаждалась местью, о которой не раз фантазировала. Напротив — ей было жаль его. По-человечески. Она знала: лучше один раз перетерпеть боль, чем растягивать её на долгие годы. Она убедилась в этом на собственном опыте.
— Почему ты взяла деньги? — тихо спросил Алексей.
Жанна повела плечом, чуть приподняв брови:
— Потому что они мне действительно полагаются. Моральная компенсация за всё, что вы тогда сделали. А ещё... — она усмехнулась, — я хочу машину. Я давно получила права, но на машину всё как-то не хватало.
— Считаю, что полностью их заслужила.
— Да… — промямлил Алексей. — Да, Жанна. Ты же заслужила. Хочу сказать тебе ещё раз — прости меня. Я не хотел причинить тебе боль.
— Не хотел — но причинил. Всё, Лёша. Закрывай эту тему и исчезай из моей жизни, как ты сделал тогда. Повтори по тому же сценарию. Иди к Ане.
Дружба с Ольгой у Жанны сложилась крепкая и настоящая. Она, ничего не скрывая, полностью рассказала ей всю историю, произошедшую между ней и Алексеем много лет назад. Оля то смеялась, то плакала, но ни разу не осудила — и это качество Жанна ценила в ней больше всего.
— Тебя, правда, это всё не смущает? — снова и снова уточняла Жанна.
Оля качала головой:
— Что-то, конечно, нет. Это не моя жизнь — какое я имею право судить? Тем более отца… Он вообще… — она запнулась, но тут же продолжила: — Он святой человек, Жанн, и это без капли преувеличения. С самого начала знал, что я ему чужая, что мама обманула его ещё во время беременности, но всё равно принял и воспитал. И ни разу не упомянул, что, мол, чужая кровь или что-то в таком духе. Я только за это его безмерно уважаю.
— Да, он хороший, — кивнула Жанна. — Я тоже его уважаю, но общаться, прости, не хочу. Хочу начать новую жизнь. Я слишком увязла в старой.
— Я тебя понимаю, — улыбнулась Ольга.
Жанна была молча благодарна ей за это. Она пока никому не рассказывала, но у неё начались отношения с мужчиной — с её бывшим мужем, которого случайно встретила в торговом центре. Дима сделал ей комплимент, отметив, что она изменилась.
— Да? — кокетливо переспросила Жанна. — В лучшую сторону или в худшую?
— В лучшую, — серьёзно сказал Дима. — Даже разговариваешь по-другому, будто совсем новая стала. Новая, но всё та же знакомая Жанна. Раньше от тебя кокетства было не дождаться, а теперь… — он с улыбкой покачал головой. — Как будто ты наконец поняла, что ты женщина?
— Я поняла, что я человек, в первую очередь, — так же серьёзно ответила Жанна, — что не обязана страдать всю жизнь, и бросила это пустое занятие.
Дима чуть помялся.
— Можно пригласить тебя на чашечку кофе? Так хочется ещё немного побыть в твоей компании.
— Без проблем, — согласилась Жанна, — буду только рада.
Они сидели за круглым столиком кафе, болтая обо всём на свете, но по молчаливому согласию обходили стороной тему их развалившегося брака. Жанна чувствовала себя неловко при малейшем намёке на это. Она понимала, что виновата в их разводе, а Дима, интуитивно чувствуя её нежелание говорить о прошлом, поднимал любые другие темы — только не ту.
Лишь в конце их спонтанного свидания, уже на выходе из кафе, он легонько коснулся её плеча. Жанна вздрогнула и обернулась. Она знала — чуяла, — что он хочет сказать что-то личное, что касается только их двоих. Это подтвердилось:
— Я бы не хотел снова потерять с тобой связь, — тихо, почти шёпотом произнёс Дима.
— Я бы тоже этого не хотела, — искренне ответила Жанна.
Дома она долго думала, почему их брак с Димой рассыпался с таким громким треском. Не могла же только она быть причиной. Мысли ходили по кругу, возвращались снова и снова, выматывали её, пока она усилием воли не переключила их на что-то другое.
С того дня начался их второй роман. При каждой встрече Дима обязательно отмечал, насколько другой она стала: как засияли её глаза, как чаще и искреннее она стала улыбаться, как много стало в ней живости и естественности.
— Взор прямо блестит, — делился он наблюдениями. — Ты живая стала. Не просто тенью себя, как тогда. Рад видеть тебя именно такой. Я же всеми силами пытался вытянуть тебя из той странной прострации, но ты никак не поддавалась.
— Ты не поверишь, но я сама очень хотела выбраться, — призналась Жанна. — Просто тогда совсем этого не понимала и добровольно оставалась в том вязком, неприятном болоте. Ведь я считала, что за его пределами нет жизни.
Они засмеялись одновременно.
— Жануль, а давай в кино, как тогда, помнишь, когда мы только познакомились?
— А давай.
В темном зале, сидя на последнем ряду, как полагается, она вдруг спросила:
— А почему ты не женился после меня? Только честно. С недавних пор я не приемлю лжи и лести — правда всегда лучше.
Дима искоса посмотрел на неё:
— Зачем мне тебе лгать? Я не женился, потому что не получилось.
— Я искал подходящую женщину, но вот беда — ни одна не подошла. Подходишь только ты. Хоть об стену бейся.
Жанна тихо захихикала. Они даже не следили за происходящим на экране. Названия фильма тоже не знали — просто взяли первые попавшиеся билеты. В начале заставки ещё в шутку шикали друг на друга и наигранно хмурились: мол, дай спокойно посмотреть, не шуми. Но вскоре забыли о фильме, склонили головы друг к другу, держались за руки и перешёптывались.
Жанна думала: что может быть лучше? Случайные мимолётные улыбки, запах родной кожи, объятия на рассвете… Глаза в глаза, в унисон, вдвоём. Она наконец-то поняла, что значит — быть вместе. Она растворялась в обществе Димы, тонула в его голосе, в их беседах, и втайне ругала себя за то, что раньше не замечала, какой он интересный.
Об Алексее она впервые за много лет не вспоминала, поймав себя на этом где-то в середине сеанса. И обрадовалась, как ребёнок: почти целый день — ни одной мысли о нём. Когда такое было? Ещё недавно она посвящала ему жизнь, страдала, терпела муки. Оказалось, что можно не страдать — а просто жить в своё удовольствие.
Всё оказывается просто и ясно.
Когда Дима предложил Жанне выйти за него замуж во второй раз, она не раздумывала ни мгновения — сразу сказала:
— Да!
— Подожди, — шутливо остановил её Дима. — Что ты сразу соглашаешься? Я ведь ещё не встал на одно колено, не преподнёс тебе кольцо с бриллиантом. Куда торопишь коней?
— А ты хотел преподнести мне кольцо с бриллиантом? — удивилась Жанна.
— Нет… но я бы купил, если бы ты вот так сразу не сказала «да».
— Тогда почему делаешь предложение до того, как купил кольцо? — Жанна подбоченилась, вскинула руку. — Иди, немедленно покупай мне кольцо. Пока его не будет, никакого согласия ты не получишь.
— Ах, так?! — воскликнул Дима, подхватил её на руки и закружил. Жанна визжала, зажмурив глаза, требовала:
— Поставь меня! Немедленно!
И смеялась — громко, счастливо. Обхватила его за шею и поцеловала.
Он поставил её на ноги и ответил на поцелуй.
— А тебя не смущает, что у тебя такая старая невеста? — отстранившись, с лукавой улыбкой спросила Жанна. — Не юная дева какая-нибудь?
— Я и сам не юнец, — резонно заметил Дима. — Мне тоже уже полтинник. Или ты забыла?
— Нет. А если что-то и забыла — напомни мне. Я хочу знать о тебе всё.
— Я тоже хочу знать о тебе всё, — нежно шепнул Дима. — Всё, от начала и до конца.
— Знаешь, — продолжил он, — думаю, что встретить свою любовь в нашем возрасте, скажем так, почтенном, — это большая удача.
Жанна улыбнулась. В горле стоял плотный ком, а внутри, прямо в сердце, разливалось что-то похожее на мягкий солнечный шар. Он рос, расправляя тёплые лучи в разные стороны, полностью захватывая её, наполняя лучистым светом.
— А я считаю, что встретила свою любовь не сейчас, а в нашу первую встречу. Просто сразу этого не поняла.
Дима смотрел ей в глаза.
— Не поняла, что любишь меня?
Жанна кивнула:
— Да.
— А я понял сразу. И с того дня никогда не переставал тебя любить. Наверное, поэтому и другую не нашёл.
— А дети? — сглотнув слёзы, спросила Жанна. — Ведь у нас уже не может быть детей.
— Это не беда. Главное — мы вместе.
Жанна закрыла глаза и с улыбкой прижалась мокрой щекой к его плечу.
Да… главное, что они были вместе.
За новой историей загляните в Телеграмм: