Люди, заставшие советские времена, еще хорошо помнят "урезанные" версии кинофильмов, из которых порой убирали сцены откровенного (ну или почти откровенного) характера. Но надо заметить, что та же самая история наблюдалась и в литературе: перед тем как книга отправлялась в печать, цензоры порой ее кромсали настолько безжалостно, что от первоначального замысла некоторых глав (а порой и всего произведения) мало что оставалось.
"Бесы" Достоевского: глава, которая многое объясняла
Роман "Бесы" публиковался в журнале "Русский Вестник". Однако редактор этого издания Михаил Катков категорически отказался печатать одну из ключевых частей романа - главу "У Тихона". В ней центральный персонаж произведения - Николай Ставрогин, признается, что надругался над десятилетней девочкой, которая впоследствии покончила с собой.
Для Достоевского это была не просто сцена, призванная шокировать своим цинизмом читателя, это - важнейшая часть психологического портрета героя, объясняющая его внутренний надлом. Но, по мнению редактора, читатель не был готов к такому повороту событий. Поэтому главу вырезали, а сам роман пришлось переписывать, хотя Достоевский предлагал увеличить возраст девочки, чтобы сцена не выглядела столь жесткой, но цензура была неумолимой.
Только спустя почти сто лет, в XX веке, главу "У Тихона" вернули в произведение - как приложение. И только тогда читатели по-настоящему поняли, почему Ставрогин был обречен на безумие и гибель...
"Яма" Куприна: правда, которую нельзя показывать
Куприн писал этот без прикрас, детально описывая жизнь борделя, его обитательниц и посетителей. Но когда роман попал руки цензоров, они всполошились. Автору предъявили требование убрать из первых глав все, что хотя бы намеками рассказывало о чиновниках, офицерах и кадетах, как клиентах этого сомнительного заведения.
В итоге роман напечатали, но в сильно усеченном виде, без той самой "социальной правды", ради которой Куприн - по его собственным словам - и писал эту книгу. Характерно то, что и спустя много лет, уже в советских изданиях, многие сцены оставались за кадром - слишком "откровенными" они выглядели для своего времени.
Василий Гроссман: роман, переписанный по требованию государства
Масштабному, эпическому роману "Жизнь и судьба" был уготован сложный литературный путь. Произведение состоит из множества историй военных лет, сквозная тема которых - сходство советского и нацистского режимов. Неудивительно, что подобная книга была обречена: когда в 1960 году автор закончил над ней работу, КГБ изъял практически все печатные копии. Уцелела книга лишь благодаря тому, что микрофильм с ней удалось нелегально вывезти из СССР и спустя 20 лет опубликовать в Швейцарии.
На самом деле, "Жизнь и судьба" не задумывалась, как самостоятельное произведение. Скорее, это были два отдельных романа, связанных между собой сюжетной линией. Первый роман под названием "За правое дело" был опубликован еще в 50-е годы, но тоже - только после многочисленных цензурных правок.
От автора требовали добавить в текст больше эпизодов о героизме трудящихся, убрать персонажей, имеющих семитское происхождение, добавить критику союзников, которые тянули с открытием второго фронта - всего на борьбу с цензорами Гроссман потратил три года - из тех шести лет, что он работал над романом.
Зарубежная классика и вырезанные эпизоды
Конечно же, далеко не всегда изменения в тексте делали из-за политических соображений, иногда это были чисто технические или этические причины.
- Льюис Кэрролл убрал из "Алисы в Зазеркалье" целую главу - "Оса в парике". Иллюстратор отказался ее рисовать, и Кэрролл решил, что действительно, проще будет убрать этот фрагмент текста, чем спорить со своенравным художником.
«Это за пределами искусства… Не сочтите за грубость, но, признаться, «осиная» глава меня нисколько не привлекает, и я не вижу возможности ее иллюстрировать».
- Брем Стокер удалил из "Дракулы" финальную сцену разрушения замка - издателю она показалась слишком пафосной и "кинематографичной".
- Герберт Уэллс по настоянию редактора добавил в "Машину времени" главу про серого "человека будущего", но позже сам же ее вычеркнул.
То, что сегодня во многие знакомые книги издатели возвращают когда-то удаленные фрагменты, не может не радовать. Ведь такое восстановление - это не просто дань справедливости, а возможность услышать именно то, что и хотел сказать автор.
Так что, читая классику, не забывайте заглядывать в примечания, иногда самое интересное таится именно там :)