Алёна вытирала пыль с полок, когда услышала звук открывающейся входной двери. Никакого звонка, никакого предупреждения — просто щелчок замка и шаги в прихожей. Алёна замерла с тряпкой в руке и прислушалась. Знакомый голос донёсся из коридора:
— Павлуша, ты дома?
Зинаида Семёновна. Свекровь. Алёна положила тряпку на полку и вышла навстречу. Женщина уже сняла пальто и развешивала его на вешалке, как будто находилась в собственной квартире.
— Добрый день, Зинаида Семёновна, — поздоровалась Алёна.
— А, Алёночка! — обернулась свекровь. — Я думала, Павлик дома. Где он?
— На работе, — ответила Алёна. — Вернётся к вечеру.
— Понятно, — кивнула Зинаида Семёновна и прошла на кухню. — Ну ничего, я посижу, подожду.
Алёна проводила свекровь взглядом. Женщина вела себя так, будто имела полное право находиться здесь в любое время. Алёна привыкла к таким визитам — Зинаида Семёновна появлялась регулярно, иногда по нескольку раз в неделю. Всегда без предупреждения, всегда со своим ключом.
Квартира досталась Алёне от бабушки три года назад. Двухкомнатная, в центре города, с хорошим ремонтом. Когда Алёна познакомила Павла с квартирой, муж сразу оценил удобство расположения и состояние жилья. После свадьбы Павел переехал к Алёне, и жизнь потекла спокойно и размеренно. По крайней мере, так казалось первые месяцы.
Зинаида Семёновна появилась в их жизни сразу после свадьбы. Свекровь попросила запасные ключи — на всякий случай, вдруг что-то случится, вдруг понадобится помощь. Павел согласился без раздумий, а Алёна не стала возражать. Тогда казалось, что ничего страшного в этом нет.
Но очень скоро выяснилось, что Зинаида Семёновна понимает слова на всякий случай по-своему. Свекровь начала приходить без приглашения. Сначала предупреждала звонком за пять минут, потом перестала и звонить — просто открывала дверь своим ключом и входила.
— Алёночка, — позвала Зинаида Семёновна с кухни, — а чайку не найдётся?
Алёна прошла на кухню. Свекровь уже сидела за столом и листала журнал, который лежал на подоконнике.
— Конечно, — кивнула Алёна. — Сейчас поставлю.
— Вот и умница, — одобрила Зинаида Семёновна. — А печенье есть?
— Есть, — подтвердила Алёна и достала из шкафчика пачку печенья.
Пока чайник закипал, Зинаида Семёновна встала и принялась ходить по кухне, заглядывая в шкафчики. Свекровь открывала дверцы, разглядывала содержимое, качала головой.
— Алёночка, а где у тебя сахарница стоит? — спросила Зинаида Семёновна.
— В верхнем шкафу слева, — ответила Алёна.
— А почему не на столе? — удивилась свекровь. — Неудобно же каждый раз лазить.
— Мне так удобнее, — пожала плечами Алёна.
— Странно, — протянула Зинаида Семёновна. — Ну ладно, твоя квартира, тебе виднее.
Алёна налила чай, поставила чашку перед свекровью и села напротив. Зинаида Семёновна пила чай, хвалила печенье и рассказывала новости из своего двора. Алёна слушала вполуха, кивала, иногда вставляла короткие реплики.
Через полчаса свекровь допила чай, встала и объявила:
— Ну что ж, мне пора. Дел много. Алёночка, передай Павлику, что я заходила.
— Передам, — пообещала Алёна.
Зинаида Семёновна ушла, и Алёна наконец выдохнула. Убрала чашки, вытерла стол и вернулась к уборке. Но когда проходила мимо ванной, заметила, что дверца шкафчика приоткрыта. Алёна нахмурилась. Утром точно закрывала. Открыла шкафчик полностью и осмотрела полки. Всё на месте. Или нет?
Алёна пересчитала тюбики с кремом, флаконы с тониками. Чего-то не хватало. Полотенца. Нового, голубого, которое Алёна купила на прошлой неделе. Полотенце лежало на верхней полке, Алёна точно помнила. А теперь его не было.
Странно. Может, Павел взял? Но зачем? У мужа были свои полотенца. Алёна покачала головой и закрыла шкафчик. Наверное, забыла, куда положила. Или Павел переложил куда-то. Вечером спрошу.
Вечером Павел вернулся уставший, сразу прошёл в душ. Алёна разогрела ужин и накрыла на стол. Когда муж вышел, расспросила про полотенце.
— Павел, ты не брал голубое полотенце из ванной?
— Какое? — переспросил муж, садясь за стол.
— Новое, голубое. Я на прошлой неделе купила.
— Нет, не брал, — покачал головой Павел. — А что?
— Пропало, — пожала плечами Алёна. — Странно.
— Может, в стирку кинула и забыла? — предположил Павел.
— Может быть, — согласилась Алёна, хотя точно помнила, что не стирала.
Павел принялся за ужин, а Алёна сидела напротив и думала. Полотенце не могло само пропасть. Либо кто-то взял, либо переложил. Но кто? Павел говорит, что не брал. Зинаида Семёновна приходила днём. Но зачем свекрови брать полотенце?
Через несколько дней пропала расчёска. Новая, деревянная, с натуральной щетиной. Алёна купила её в дорогом магазине, берегла, пользовалась аккуратно. А теперь расчёски не было ни на туалетном столике, ни в ящике, ни в ванной.
— Павел, — позвала Алёна вечером, — ты случайно мою расчёску не видел?
— Какую? — отозвался муж из комнaty.
— Деревянную, новую.
— Нет, не видел, — ответил Павел. — Опять что-то пропало?
— Да, — кивнула Алёна. — Уже второе за неделю.
— Может, плохо ищешь? — предположил Павел.
Алёна промолчала. Искала тщательно, проверила все ящики, все полки. Расчёски нигде не было. Как и полотенца.
Следующей исчезла косметика. Тушь для ресниц, почти новая. Алёна утром красилась, положила тушь на место, а вечером не нашла. Проверила косметичку, все ящики туалетного столика, сумочку. Нигде.
Алёна села на край кровати и задумалась. Три вещи за две недели. Случайность? Вряд ли. Кто-то целенаправленно забирает вещи. Но кто? Павел? Зачем мужу женская косметика и расчёска? Не логично.
Остаётся Зинаида Семёновна. Свекровь приходит регулярно, бывает в квартире одна, пока Алёна и Павел на работе. Имеет доступ ко всем комнатам. Может, правда берёт?
Алёна попыталась отогнать эту мысль. Нелепо. Зачем взрослой женщине воровать мелочи у невестки? Но мысль не отпускала, крутилась в голове, не давала покоя.
Через неделю Алёна собиралась на день рождения подруги. Купила новый парфюм — дорогой, французский, в красивом флаконе. Алёна побрызгалась, поставила флакон на туалетный столик и ушла. Вернулась поздно вечером, сразу легла спать.
Утром, собираясь на работу, Алёна не нашла парфюм. Туалетный столик был пуст — флакона не было. Алёна обыскала всю спальню, проверила ванную, кухню. Парфюм исчез.
— Павел! — позвала Алёна. — Ты брал мой парфюм?
— Какой парфюм? — удивился муж, выходя из ванной.
— Новый, который я вчера купила. Французский.
— Нет, не брал, — покачал головой Павел. — Алён, что происходит? Ты постоянно что-то теряешь.
— Я не теряю, — возразила Алёна. — Вещи исчезают. Кто-то их забирает.
— Кто? — нахмурился Павел.
Алёна хотела сказать: твоя мать. Но вовремя прикусила язык. Обвинять без доказательств нельзя. Павел не поверит, начнёт защищать Зинаиду Семёновну.
— Не знаю, — уклончиво ответила Алёна. — Но вещи не могут пропадать сами по себе.
— Может, ты забываешь, куда кладёшь? — предположил Павел. — У тебя на работе аврал, устаёшь. Память подводит.
— Возможно, — согласилась Алёна, хотя знала точно — память её не подводила.
В тот же день, ближе к обеду, Зинаида Семёновна позвонила Павлу. Муж сидел дома, работал удалённо. Алёна была на работе. Павел включил громкую связь, разговаривал, одновременно печатая что-то на ноутбуке.
— Павлик, — говорила свекровь, — ты представляешь, мне вчера такой чудесный подарок сделали! Парфюм, французский, безумно дорогой! Соседка подарила, у неё день рождения был.
Павел что-то ответил, продолжая работать. Зинаида Семёновна ещё минут пять расхваливала парфюм, описывала флакон, восхищалась ароматом. Потом попрощалась и отключилась.
Павел вернулся к работе, не придав разговору значения. А вечером, когда Алёна пришла домой, муж вскользь упомянул:
— Кстати, мама звонила. Говорит, ей парфюм подарили. Французский, дорогой. Очень довольна.
Алёна замерла посреди коридора. Парфюм. Французский. Дорогой. Точно такой же, как у неё. Который исчез вчера вечером.
— Когда ей подарили? — уточнила Алёна.
— Вчера вроде, — пожал плечами Павел. — Или позавчера. Не помню точно.
Алёна прошла в спальню, села на кровать. Руки сами собой сжались в кулаки. Всё сходилось. Парфюм пропал вчера вечером. А сегодня Зинаида Семёновна хвастается точно таким же. Совпадение? Не может быть.
Алёна достала телефон, открыла заметки и записала: полотенце, расчёска, тушь, парфюм. Четыре вещи за три недели. Все пропали после визитов Зинаиды Семёновны. Все — мелкие, которые легко унести незаметно.
Свекровь ворует. Зинаида Семёновна приходит в квартиру и забирает вещи Алёны. Осознание этого факта было неприятным, почти физически болезненным. Как можно так поступать? Зачем?
Алёна закрыла глаза, глубоко вдохнула. Нужно успокоиться. Нужно подумать. Рассказать Павлу? Но что сказать? Что мать мужа ворует? Без доказательств Павел не поверит. Начнёт защищать Зинаиду Семёновну, обвинит Алёну в наветах. Семейный скандал обеспечен.
Значит, нужны доказательства. Неопровержимые. Такие, чтобы Павел не смог отрицать очевидное.
Алёна открыла глаза и посмотрела на дверь спальни. План созрел мгновенно. Нужна приманка. Что-то заметное, чего свекровь не сможет не взять. И нужно поймать Зинаиду Семёновну на месте преступления.
На следующий день Алёна купила новую косметичку. Яркую, красную, с золотыми застёжками. Дорогую и заметную. Положила туда несколько тюбиков помады, пудру, румяна — всё новое, нераспечатанное. Косметичку поставила на комод в спальне, на самом видном месте.
Теперь оставалось ждать.
Зинаида Семёновна пришла через два дня. Алёна была на работе, получила сообщение от Павла: мама зашла. Алёна посмотрела на часы. До конца рабочего дня оставалось два часа. Свекровь обычно задерживалась не дольше получаса. Значит, Зинаида Семёновна уже ушла или вот-вот уйдёт.
Алёна ответила Павлу: Хорошо, передай привет. А сама попросила начальника отпустить пораньше — мол, плохо себя чувствую. Начальник разрешил, и через двадцать минут Алёна уже ехала домой.
Поднялась на свой этаж, открыла дверь квартиры тихо, без лишнего шума. В прихожей стояло пальто Зинаиды Семёновны. Значит, свекровь ещё здесь. Алёна сняла туфли, прошла в коридор. Из кухни доносились голоса — Павел и Зинаида Семёновна разговаривали, пили чай.
Алёна прошла мимо кухни, направилась в спальню. Толкнула дверь — и замерла на пороге.
Зинаида Семёновна стояла у комода. В руках у свекрови была красная косметичка. Зинаида Семёновна держала косметичку, разглядывала, явно собираясь положить в свою сумку.
Алёна шагнула в комнату. Зинаида Семёновна вздрогнула, обернулась. На лице свекрови отразились удивление, страх, потом попытка изобразить невинность.
— А, Алёночка! — воскликнула Зинаида Семёновна. — Я не ожидала, что ты так рано!
— Вижу, — сухо ответила Алёна. — Зинаида Семёновна, что вы делаете в моей спальне?
— Да так, зашла посмотреть, — замялась свекровь. — Вот косметичку увидела, хотела спросить, где такую купила.
— И для этого взяли её в руки? — уточнила Алёна.
— Ну да, рассмотреть хотела, — кивнула Зинаида Семёновна. — Красивая очень.
Алёна подошла ближе, протянула руку.
— Отдайте, пожалуйста.
Зинаида Семёновна неохотно вернула косметичку. Алёна взяла, положила на комод, потом развернулась к свекрови.
— Интересно, — медленно произнесла Алёна, глядя Зинаиде Семёновне прямо в глаза, — вы хоть раз приходили ко мне не с целью что-то украсть?
Зинаида Семёновна резко выпрямилась. Щёки свекрови покрылись красными пятнами, глаза забегали. Женщина открыла рот, закрыла, потом заговорила дрожащим голосом:
— Да ты что такое выдумала! Какое воровство! Я просто хотела попробовать крем, у тебя же дорогой! Думала, спрошу потом!
— Крем? — переспросила Алёна. — В косметичке, которую вы собирались положить в свою сумку?
— Нет! Я не собиралась! — возмутилась Зинаида Семёновна. — Ты мне приписываешь то, чего не было!
— Зинаида Семёновна, — сказала Алёна тихо, но твёрдо, — полотенце голубое помните? Расчёску деревянную? Тушь? Парфюм французский, который вам соседка вдруг подарила?
Свекровь побледнела, потом снова покраснела.
— Я... не знаю, о чём ты!
— Знаете, — возразила Алёна. — Отлично знаете. Потому что все эти вещи пропали после ваших визитов. И все они появились у вас.
Из кухни донёсся звук отодвигаемого стула. Павел вышел в коридор, остановился между спальней и кухней, переводя взгляд с матери на жену.
— Что здесь происходит? — спросил муж.
— Твоя жена обвиняет меня в воровстве! — воскликнула Зинаида Семёновна, поворачиваясь к сыну. — Павлик, ты слышишь?! Она называет меня воровкой!
— Алён, что за ерунда? — нахмурился Павел.
— Это не ерунда, — ответила Алёна. — Я поймала Зинаиду Семёновну с моей косметичкой в руках. В нашей спальне. Без разрешения.
— Мам, ну перестань, — вздохнул Павел. — Не делай из ерунды трагедию. Может, косметичка тебе понравилась, хотела посмотреть. Ничего страшного.
— Ерунда? — переспросила Алёна и шагнула ближе к свекрови. — Ерунда — это когда пуговицу оторвали. А когда из дома вещи пропадают — это уже другое.
Алёна забрала косметичку из рук Зинаиды Семёновны, не повышая голоса, но чётко и решительно. Свекровь попыталась удержать косметичку, но Алёна твёрдо потянула на себя, и женщина отпустила.
— Павел, — продолжила Алёна, глядя на мужа, — за последний месяц у меня пропали полотенце, расчёска, тушь для ресниц и парфюм. Все эти вещи исчезли после визитов твоей матери. А парфюм — тот самый французский — почему-то оказался у Зинаиды Семёновны на следующий день.
— Это совпадение! — возразила свекровь. — Мне действительно подарили!
— Кто подарил? — спросила Алёна. — Соседка? Как её зовут?
Зинаида Семёновна замялась.
— Тамара Ивановна...
— У вас в подъезде нет Тамары Ивановны, — напомнила Алёна. — Павел мне всех представлял, когда мы в гости к вам первый раз ходили.
Свекровь опустила глаза, что-то пробормотала невнятное. Павел стоял посреди коридора, растерянно переводя взгляд с одной женщины на другую.
— Мама, — позвал Павел, — ты правда брала вещи Алёны?
— Нет! — воскликнула Зинаида Семёновна. — Я просто... ну, смотрела иногда. Мне понравилось, хотела узнать, где покупала. А она мне приписывает воровство!
— Значит, парфюм тоже просто смотрели? — уточнила Алёна.
Зинаида Семёновна не ответила. Свекровь стояла, сжав губы, глядя в пол. Лицо женщины выражало смесь обиды, гнева и растерянности.
— Я не позволю так со мной разговаривать! — наконец выдавила свекровь. — Недоверчивые женщины всегда придумывают всякую чушь! Павлик, я не намерена терпеть оскорбления!
Зинаида Семёновна резко развернулась и направилась к выходу. Свекровь схватила пальто с вешалки, накинула на плечи, сунула ноги в ботинки, даже не застегнув их.
— Мама, подожди! — крикнул Павел и кинулся следом.
Но Алёна преградила мужу путь, встав между Павлом и дверью.
— Пусть идёт, — сказала Алёна спокойно. — Я устала делать вид, что ничего не происходит.
— Алён, это моя мать! — возмутился Павел.
— Знаю, — кивнула Алёна. — Но это мой дом. И моё право решать, кто сюда приходит.
Зинаида Семёновна хлопнула дверью. Павел стоял посреди коридора, сжав кулаки, глядя на жену с непониманием.
— Ты серьёзно думаешь, что мама воровка? — спросил муж.
— Я поймала её с моими вещами, — ответила Алёна. — В нашей спальне. Без разрешения. Что ещё нужно для доказательства?
— Может, она правда просто смотрела! — настаивал Павел.
— Павел, — вздохнула Алёна, — открой глаза. Вещи пропадают. Твоя мать появляется с точно такими же вещами. Это не совпадение.
Муж отвернулся, прошёл в комнату, хлопнув дверью. Алёна осталась стоять в коридоре. Внутри было пусто и тяжело. Семья трещала по швам. Но отступать Алёна не собиралась.
Следующие дни прошли в напряжённом молчании. Павел почти не разговаривал с женой, отвечал односложно, избегал взглядов. Алёна не настаивала на разговорах, занималась своими делами, готовила ужины, убирала квартиру.
Через неделю в субботу утром раздался звонок в дверь. Алёна выглянула в глазок — Зинаида Семёновна. Свекровь стояла с сумкой, улыбалась приветливо, как будто ничего не произошло.
Алёна открыла дверь, но не сняла цепочку.
— Добрый день, Зинаида Семёновна, — поздоровалась Алёна.
— Алёночка, милая! — воскликнула свекровь. — Пришла помочь по хозяйству! Знаю, у тебя выходной, вдвоём управимся быстрее!
— Спасибо, не нужно, — ответила Алёна. — Я справлюсь сама.
— Да ладно тебе, — отмахнулась Зинаида Семёновна. — Открывай, не заставляй на лестнице стоять!
— Зинаида Семёновна, — сказала Алёна твёрдо, — верните ключ.
Свекровь замерла, улыбка сползла с лица.
— Какой ключ?
— От моей квартиры, — уточнила Алёна. — Больше вы сюда без меня не войдёте.
— Ты шутишь? — недоверчиво спросила Зинаида Семёновна.
— Нет, — покачала головой Алёна. — Я серьёзно. Верните ключ. Сейчас.
— Павлик мне его дал! — возмутилась свекровь. — Спроси у него!
— Павел дал вам ключ на всякий случай, — напомнила Алёна. — Но вы используете его для того, чтобы приходить без спроса и забирать мои вещи. Это злоупотребление доверием. Верните ключ.
Зинаида Семёновна покраснела, глаза заблестели от слёз.
— Ты выгоняешь меня из дома родного сына?!
— Это мой дом, — поправила Алёна. — Доставшийся мне от бабушки. Павел здесь прописан, но квартира моя. И я решаю, кто сюда входит. Ключ, Зинаида Семёновна.
Свекровь постояла, тяжело дыша, потом полезла в сумку, достала связку ключей и швырнула на пол перед дверью.
— На! Задавись своими ключами! — выкрикнула Зинаида Семёновна и развернулась, уходя по лестнице.
Алёна подождала, пока шаги стихнут, сняла цепочку, подняла ключи и закрыла дверь. Из комнаты вышел Павел — муж слышал весь разговор.
— Ты серьёзно отобрала у моей матери ключ? — спросил Павел ледяным тоном.
— Да, — подтвердила Алёна. — И не отобрала, а попросила вернуть.
— Это моя мать! — повысил голос Павел. — У неё должен быть доступ в мой дом!
— В мой дом, — поправила Алёна. — Квартира моя, Павел. Записана на меня. И я не хочу, чтобы сюда приходили без моего ведома и забирали мои вещи.
— Ты ничего не доказала! — возразил муж. — Ты обвиняешь мою мать без доказательств!
— Я поймала её с косметичкой в руках, — напомнила Алёна. — В нашей спальне. Этого недостаточно?
— Она сказала, что хотела посмотреть!
— Павел, — вздохнула Алёна, — ты правда веришь в это? Или просто не хочешь признавать очевидное?
Муж не ответил. Развернулся, прошёл в комнату, захлопнул дверь. Алёна положила ключи на полку в прихожей и прошла на кухню. Нужно было готовить завтрак, хотя аппетита не было совсем.
Вечером Павел попытался заговорить о случившемся. Муж вышел на кухню, сел за стол напротив жены.
— Алён, давай обсудим, — начал Павел. — Может, ты действительно что-то путаешь? Может, вещи просто потерялись?
— Нет, — покачала головой Алёна. — Не потерялись. Зинаида Семёновна их забирала.
— Ты не можешь этого знать наверняка!
— Могу, — возразила Алёна. — Я специально оставила косметичку на видном месте. Проверяла. И поймала твою мать именно с ней.
Павел помолчал, потом спросил:
— И что ты хочешь?
— Чтобы Зинаида Семёновна больше не приходила сюда без приглашения, — ответила Алёна. — Чтобы у неё не было ключей. Чтобы мои вещи оставались на месте.
— Ты хочешь, чтобы я выбирал между тобой и матерью? — нахмурился Павел.
— Нет, — покачала головой Алёна. — Я хочу, чтобы ты уважал мои границы. И защищал меня, а не того, кто меня обворовывает.
— Мама тебя не обворовывала! — возмутился Павел.
Алёна встала, подошла к шкафу, достала коробку. Принесла, поставила на стол перед мужем. Открыла. Внутри лежали записи — даты, названия пропавших вещей, описания.
— Вот список, — сказала Алёна. — Все вещи, которые пропали за последние два месяца. Все даты, когда приходила Зинаида Семёновна. Всё совпадает, Павел.
Муж посмотрел на записи, пробежал глазами, нахмурился.
— Это... ты специально следила?
— Да, — подтвердила Алёна. — Потому что устала терять свои вещи. И устала делать вид, что не понимаю, кто их забирает.
Павел закрыл коробку, отодвинул от себя.
— Значит, ты решила объявить войну моей матери?
— Нет, — возразила Алёна. — Я решила защитить то, что моё. Если тебе нужен дом, где мама открывает шкафы и забирает чужое — ты ошибся адресом.
— Что ты хочешь этим сказать? — побледнел Павел.
— То, что говорю, — ответила Алёна спокойно. — Я не буду жить в доме, где меня не уважают. Где мои вещи забирают без спроса. Где меня обвиняют во лжи, когда я говорю правду.
— Ты угрожаешь мне разводом? — не поверил Павел.
— Нет, — покачала головой Алёна. — Я предлагаю тебе выбор. Либо ты на моей стороне, либо нет. Если нет — можешь забирать вещи и переезжать к Зинаиде Семёновне.
Павел резко встал, стул упал на пол.
— Ты выгоняешь меня из дома?!
— Это моя квартира, — напомнила Алёна. — Доставшаяся мне от бабушки. Ты здесь прописан, но это не даёт тебе права решать, кто сюда приходит. Особенно если этот человек меня обворовывает.
Муж стоял, тяжело дыша, глядя на жену с непониманием и гневом.
— Я не могу поверить, что ты меня выгоняешь из-за каких-то косметичек!
— Я не выгоняю, — уточнила Алёна. — Я предлагаю сделать выбор. Если ты считаешь, что твоя мать права, если ты не видишь проблемы в том, что она забирает мои вещи — тебе здесь не место.
Павел схватил со стола ключи от машины, развернулся и вышел, хлопнув дверью. Алёна осталась стоять на кухне, слушая, как хлопнула входная дверь, как затихли шаги на лестнице.
Через сутки Павел вернулся. Муж выглядел усталым, помятым. Прошёл в комнату, молча начал собирать вещи. Алёна стояла в дверях, наблюдала.
— Ты уезжаешь? — спросила Алёна.
— Да, — коротко ответил Павел. — К маме. Раз ты меня выгнала.
— Я не выгоняла, — напомнила Алёна. — Я предложила выбор.
— И я выбрал, — бросил Павел, запихивая вещи в сумку.
Алёна молча смотрела, как муж собирает одежду, обувь, документы. Через полчаса Павел закончил, взял сумку, прошёл мимо жены к выходу.
— Павел, — позвала Алёна.
Муж остановился, обернулся.
— Ключи оставь на полке, — попросила Алёна.
Павел достал ключи, швырнул на полку, даже не глядя. Хлопнул дверью. Алёна осталась стоять в коридоре, глядя на закрытую дверь.
Квартира опустела. Стало тихо. Алёна прошла в комнату, села на кровать. Руки тряслись, внутри было пусто и странно. Восемь лет жизни закончились из-за того, что свекровь не могла удержаться от воровства.
Алёна встала, подошла к окну, распахнула его. Свежий воздух ворвался в комнату, холодный, осенний. Алёна вдохнула полной грудью и вдруг почувствовала облегчение. Больше никто не будет входить сюда без спроса. Больше ничего не пропадёт. Больше не нужно будет делать вид, что ничего не происходит.
Алёна закрыла окно, прошла в прихожую. Взяла ключи, которые оставил Павел, и положила в коробку. Потом достала телефон, набрала номер слесаря.
— Добрый день, — сказала Алёна. — Мне нужно поменять замок на входной двери. Можете приехать сегодня?
Через два часа слесарь установил новый замок. Алёна попробовала ключ — работал отлично. Рассчиталась с мастером, проводила до двери, закрыла за ним.
Вернулась в комнату, легла на кровать. Впервые за много лет Алёна почувствовала себя по-настоящему свободной. Квартира принадлежала только ей. Никто больше не войдёт без разрешения. Никто не заберёт её вещи. Никто не будет рыться в шкафах.
Алёна улыбнулась и закрыла глаза. Наконец дверь заперта. Теперь только изнутри.